Мечтают ли андроиды о рыцарях?

Фейерверки искрящимися цветами распускались над «Лучезарным шпатом», что медленно проплывал над районами сиявшей белоснежными огнями Пенаконии. Сумерки застыли пурпурной патокой, свежий ветер едва колыхал волосы. Гости на корабле танцевали в такт музыке, повсюду звенел хрусталь и смех. Вспышка — и длинные тени разлетались по кораблю. На нижней палубе было тихо и безлюдно. Разве что озорная пташка пряталась на носу корабля до того момента, пока ее не испугал ожидавший встречи Бутхилл. С разочарованным писком птичка улетела в гнездо госпожи Вермильон. Галактический рейнджер не скрывал своей широкой улыбки: ему снова удалось увидеть самый настоящий сон. Грезы Пенаконии казались ему удивительным местом во всех смыслах. Подумать только: спасти мир внутри глубокого сна! Потрясающе! Но восхищала Бутхилла не сама ситуация, а тот факт, что спустя множество янтарных эр ему впервые приснилось хоть что-то. После модернизации тела ковбой потерял способность видеть сны. Вживленный нейрочип не имел такой функции, и каждую ночь Бутхилл лишь видел пустоту, которая смешивалась с мерным гудением механического сердца. Подобный режим ожидания походил на мучение, которое необходимо было терпеливо пройти, ведь хороший киборг тот, у кого уровень заряда для приятной жизнедеятельности достиг максимума. Бутхилл искал способы обмануть сознание и пытался заменить сон воображением, но, увы, это не работало. Мечты мечтами, но все они были подчинены разуму, а сон — это своего рода абсурд, контролировать который ты не в состоянии. Бутхиллу хотелось хотя бы раз отдать себя в руки ирреальному и, словно отпустив вожжи сильного скакуна, позволить руководить собой в совершенно ином пространстве. Безрезультатно. Галактический рейнджер завидовал не только тем, у кого был свой дом, но и тем, кто мог видеть сны и растворяться в них. Бутхилл успокаивал себя лишь тем, что после бойни на своей родине к нему не приходят кошмары: не хотелось вновь видеть воспоминания с окровавленными телами, пеплом и пронзительными криками о помощи. Пенакония стала своего рода сломом системы и ошибкой в коде. Ковбой ощущал себя иначе. Он не мог не нарадоваться возможности вновь видеть что-то нелогичное. Ходить по стенам, не чувствовать ответственности за все происходящее вокруг, петь во все горло с незнакомцами и смеяться до хрипоты в голосе. Пенакония и правда была местом, где возможно все, и галактический рейнджер решил воспользоваться моментом и выжать из этих сладких и удивительных грез максимум. Бутхилл самому себе казался ребенком, которому устроили внезапную прогулку по большому парку развлечений. Вседозволенность и желание насытиться сном стремительно росла. Ковбою удалось вернуть себе приятное ощущение беззаботности, ведь все, что произойдет в мире грез, там и останется. Бутхиллу кружила голову атмосфера вечного праздника, и даже последние события со сном Эны его не волновали. Это было лишь очередное приключение. Побочная работа, которая делала жизнь самого разыскиваемого КММ преступника яркой и веселой. Вместе с Март 7 Бутхилл тратил все жетоны в парке Айдена. Вместе с Первопроходцем забирался на фонарные столбы, чтобы поймать птичек-оригами и перевоплощался в братца Хану. Дань Хэн оказался не против разделить с ковбоем пару бутылочек «Услады» и прокатиться на сфероидах (правда поездка после «Услады» очень здорово вскружила голову и живот). Бутхилл и правда походил на ребенка, и это ему очень даже нравилось. Что может быть лучше свободы в таком очаровательном сне?.. Хорошая компания — именно это нужно было Бутхиллу. Звездный экспресс, безусловно, крутые ребята. Дружить с ними — одно удовольствие, да и влиятельные связи никогда не помешают в будущем. Однако был в судьбе галактического рейнджера такой человек, который своим редким появлением делал жизнь ковбоя намного приятнее. Это Аргенти. Славный Рыцарь Красоты, последователь Идрилы и ее верный слуга. Поначалу случайная встреча с Аргенти никак не тревожила Бутхилла. Он встречал многих людей на своем пути и мало кого помнил, потому что после мимолетного знакомства уже ни с кем не виделся вновь. Бутхилл думал, что подобное произойдет и с рыцарем: кивнут друг другу и разбегутся по разным уголкам Вселенной. Но общительность Аргенти, схожесть принципов и интересов привлекли внимание галактического рейнджера. Он не сразу понял, в какой момент оказался за одним столом с Рыцарем Красоты, в какой момент стал громко смеяться с ним над разными историями из жизни и даже расследовать дело одной подозрительной группировки. Так или иначе, оба прикипели друг к другу душой и стали считаться друзьями. Вторая встреча произошла спустя год. Глубокой ночью Бутхилл убегал от преследования сотрудников КММ и их череды выстрелов над головой. Одному человеку удалось подбить ковбоя, из-за чего тот кубарем покатился в грязный овраг и сломал корпус на левой ноге. Неприятные искры в голове кричали о сбое в системе. Темнота и груда мусора в овраге оказалась спасением: Бутхилла не нашли. Уверенные в скорой поимке, сотрудники КММ решили поиграть с преступником в кошки-мышки, где раненый грызун, в чем все были уверены, скоро выдаст себя. Галактическому рейнджеру нужно было срочно украсть чужой корабль и улетать с планеты. И именно в этот момент, когда поврежденный Бутхилл, опираясь рукой на стены многоэтажных домов, хромал сквозь тесные улочки, ему повстречался Аргенти. Рыцарь долго скрывал ковбоя у себя. Ухаживал за ним, менял детали в корпусе и следил за восстановлением. За этот период оба смогли открыться друг другу, и череда откровений привела к осознанию того, что между друзьями появилось нечто большее. Бутхилл не хотел подвергать Аргенти опасности. Даже сам факт того, что Рыцарь Красоты укрывал у себя самого разыскиваемого преступника, страшил галактического рейнджера. Он не мог позволить КММ расправиться с Аргенти, шантажировать его, записать в сообщники. Спустя множество лет Бутхилл смог найти близкого человека, смог открыться кому-то, кто не осудит его за совершенные поступки. И он не мог в одно мгновение потерять всё. Снова. Галактический рейнджер чувствовал горечь и невероятную тяжесть на душе, когда, приняв мучительное для себя решение, рассказал Аргенти о невозможности быть вместе. Страх за рыцаря толкал Бутхилла на возведение стены между ними. Но Аргенти принял это. Он все понимал. Пусть рыцарь и полюбил ковбоя, пусть сердце его и трепетало от улыбки и нежного взгляда, все же разум соглашался с Бутхиллом. Им пришлось расстаться при условии, что каждый год они будут встречаться в любом уголке Вселенной. В любом виде, в любое время. Они обязательно найдут друг друга, хотя это было проще всего: оба помнили контакты наизусть. И Аргенти, и Бутхилл поклялись спасать друг друга, приходить на помощь. Шло время, а клятва не нарушалась. И каждая короткая встреча была наполнена искренней радостью и восхищением. Расстояние нисколько не портило отношения, а короткая переписка скрашивала дни одиночества. Бутхилл и Аргенти не так давно виделись перед событиями на Пенаконии и были уверены в том, что на планете празднеств не найдут друг друга, ведь при расставании никто из них не говорит о своей следующей остановке. Но возрождение Порядка, заговор внутри Семьи, Наследие Часовщика и экспресс смешали всё и всех воедино очень плотно, растворили в вязкой субстанции мемории. Находиться во сне оказалось приятно. А на дорогом корабле предводителя клана Люцерн — тем более. «Лучезарный шпат» плавно поворачивал, когда за спиной расслабленного и увлеченного грезами Бутхилла раздались шаги. Ковбой расплылся в улыбке, а его сердце затрепетало. — Разрази меня стрела Охоты! — он с нетерпением развернулся, обхватил руками перила и посмотрел на приближавшегося Аргенти. — Неужели год прошел? Рыцарь Красоты рассмеялся. Подойдя к Бутхиллу, он крепко обнял его и оставил короткий поцелуй за ухом. — Я безмерно рад вновь увидеть вас, душа моя, — в голосе чувствовалась сладость. Глаза Аргенти сверкали. — Признаю: я тоже успел заскучать без тебя и твоих длинных разговоров. — Весьма польщен! Аргенти бросил взгляд на картину за бортом. Пенакония все еще оставалась очаровательной. Само понятие мечты отражалось в мириадах свечений на горизонте. Высокие шпили зданий разрезали пуховые облака, а туман внизу скрывал улицы Золотого мига. — Гармония так красива, — вздохнул Аргенти. — Да, в ней есть что-то хорошее, — Бутхилл согласно кивнул головой, развернулся и посмотрел вдаль. Рыцарь Красоты положил руку на талию ковбоя, словно оберегая его от случайного падения с высоты. Галактический рейнджер пытался что-то сказать. Он пытливо оглядывался по сторонам, сминал губы и набирал в механические легкие побольше воздуха, но, не найдя нужных слов, лишь ухмыльнулся и сдался: — При каждой новой встрече я спрашиваю тебя о том, что случилось за год, но сейчас, наверное, я не должен задавать такой вопрос. — Верно, — улыбнулся Аргенти. — Мне кажется, что Пенакония затмила собой все следующие приключения. — На год, мяу, вперед! Оба посмеялись. Аргенти убрал руку с талии ковбоя и поравнялся с ним. Бутхилл слегка отошел в сторону, чтобы разделить с рыцарем узкий клин палубы. Аргенти лениво наклонился вперед и скрестил руки на перилах. Такого вальяжного жеста Бутхилл еще не видел. Через пару минут рыцарь щелкнул пальцами, и из ниоткуда с короткой золотой вспышкой света в его руке возникло три розы. Он начал лениво переплетать их друг с другом. — Душа моя, вы говорили, что не можете видеть сны. — Это правда, — тяжело вздохнул Бутхилл и тоже сгорбился над перилами. Его взгляд устремился вниз, в туманный поток, который изредка икрился, словно волшебная пыльца. — Я, мур, так ненавижу засыпать! Ну, ты знаешь, что мой сон нельзя назвать настоящим сном. Я просто отрубаюсь на какое-то время, а потом открываю глаза. Когда мое тело стало таким, — он показал на всего себя, — то из-за того, что в моей голове больше не было картинок, я так, мур, бесился! Это хуже моего маяка синестезии! Мне было трудно понимать границу между днями и неделями, потому что мой сон — это… долгое моргание, что ли… Закрываю глаза, открываю — и ничего, вуббау тебя дери, не меняется! Я думал о том, чтобы вживить другой нейрочип, но он и так новый. Я отдал столько денег на свою модификацию, что такой… побочный эффект в виде отсутствия картинок ночью… казался мне небольшим недостатком. Мне нужно было всего лишь перетерпеть и смириться. Я даже к телу не мог долго привыкнуть, но ничего, мяу, живу же сейчас! — Значит, — медленно протянул Аргенти, который, слушая откровения возлюбленного, переплетал все новые и новые розы, — Пенакония стала для вас первым сном после операции? — Да! — широкая улыбка Бутхилла таила в себе настоящий восторг. — Мне раньше даже в голову не приходило прилететь сюда и попытаться увидеть грезы! Ну, я бы, наверное, все равно сюда не пробрался. — Деньги? — Если только за мою поимку! В этом вся проблема. Семья не допустит, чтобы преступник воспользовался их технологиями даже с огромным количеством денег. И дело даже не в отношениях с милашками из КММ. Эх, хорошо, что сейчас я могу прогуляться по всем регионам Пенаконии! Бутхилл стал в подробностях рассказывать Аргенти о своих приятных приключениях в мире грез. Он искренне удивлялся каждой мелочи, его глаза сделались большими и круглыми, как у ребенка. Рыцарь Красоты внимательно слушал и радовался за ковбоя. Глубоко внутри мужчина жалел о том, что не может подарить любимому человеку возможность исполнить давнюю мечту в виде простого сновидения, поэтому сейчас Аргенти чувствовал облегчение. Погружение в грезы оказалось лазейкой. Когда Бутхилл, довольный, закончил свой рассказ, он спросил Аргенти о его делах на Пенаконии. Не отрываясь от роз, рыцарь с улыбкой поведал о Миге выжженных песков, о встрече с экипажем Звездного экспресса и о той Красоте, что увидел на планете празднеств. Бутхилл часто перебивал Аргенти и просил подробностей об отборочных площадках и о других регионах Пенаконии, в которых галактический рейнджер еще не успел побывать. Ковбой был очень разговорчивым: он не скрывал этого от того, кого любил. — Ты летал на сфероидах? — спросил Бутхилл. — Да. Могу сказать, что опыт довольно интересный. — А меня чуть не скрутило! Да мое железное тело почти вывернуло наизнанку после таких прыжков! Я был в таком, мур, шоке! — Ох, я очень сочувствую вам, дорогой. Аргенти закончил переплетать розы между собой. У него получился очаровательный венок, которым он украсил шляпу Бутхилла. Ковбой тут же снял ее и увидел, как красную ленту перекрывают пышные бутоны цветов. — Милашкины дети, — охнул Бутхилл. — Красиво! — Вы сейчас нецензурно выразились? — Да нет же! Это и правда красиво! — Тогда я очень рад тому, что доставил вам удовольствие своей скромной работой, — Аргенти положил ладонь на грудь. Ковбой с гордостью надел на себя шляпу и ухмыльнулся. — Теперь я буду куда заметнее для КММ. Им все равно не удается меня поймать, даже если я сную у них под самым носом. — И все же будьте осторожны. — Конечно. Смех пассажиров на верхних палубах донесся и до пары. Где-то вспыхнул еще один фейерверк. Музыка стала громче. — Что вы будете делать после путешествия по Пенаконии? — спросил Аргенти и взглянул на Бутхилла, который увлеченно смотрел вдаль. Тот пожал плечами. — Я взял тут одно небольшое дело, — протянул ковбой. — Нужно накрыть банду одних пушистиков. Кажется, кто-то решил под шумок организовать секту. Плевое дело! Я разберусь. — Я обязан оказать вам помощь! — воскликнул Аргенти. — Дорогой мой сребровласый друг, я пойду с вами. Я буду защищать вас во имя Красоты и сделаю все необходимое для наказания нечестных людей. Галактический рейнджер медлил с ответом. Он думал. — Хорошо, — наконец сказал он. — Это дело не имеет ничего общего с КММ, так что, думаю, ты можешь пойти со мной. — Я все равно бы пошел за вами. Пошел бы в любом случае, без раздумий. — Эй! — брови Бутхилла сдвинулись к переносице, а лицо исказилось от злобы. — Мы уже обсуждали это! Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня и того милашного хвоста, который тянется за мной по всей галактике. Выражение лица Аргенти тут же приняло печальный вид. — Прошу меня простить, — тихо ответил он. — Я не хотел, чтобы вы так волновались, любовь моя. В тот же момент Бутхилл понял, что нагрубил. — Эй… — он резко повернулся, тихо позвал рыцаря и провел ладонью по его щеке. — Извини меня. Я полный дурак. Я не хотел тебя обидеть. — Все в порядке, — Аргенти улыбнулся. — Я понимаю ваше стремление оградить меня от бед. Это исходит от вашей привязанности ко мне. На вашем месте я бы сделал то же самое. Даже если Красота охраняет весь этот мир и дарует свои лучи каждому существу, все же мой долг обязывает меня полагаться на собственные силы. Рыцарь Красоты обхватил ладонь Бутхилла, что все еще гладила его по щеке, и поднес тыльной стороной к своим губам. — Но я также думаю, что маленькое и безобидное приключение на Пенаконии нам не помешает. Аргенти подмигнул галактическому рейнджеру, и у того не хватило сил отказать. Бутхилл отчаянно тонул в нежности и поддавался на уловки последователя Идрилы. Вспышка нового фейерверка вскружила голову. Аргенти наклонился к Бутхиллу и оставил на его губах едва ощутимый поцелуй. Этого было достаточно для того, чтобы щеки ковбоя зардели. Он с силой вцепился в перила и напрягся. Лицо Рыцаря Красоты было так близко. Его очаровательная улыбка заставляла механическое сердце биться так рьяно, что субстанция вместо крови бежала по телу с непреодолимой скоростью, отчего весь корпус галактического рейнджера постепенно нагревался. — Я заставил вас смутиться, — прошептал Аргенти. Бутхилл стал чаще дышать. — Как жаль, что я не могу видеть сны, — прошептал он в ответ. — Потому что я бы видел тебя каждую ночь. Аргенти подарил ковбою очередной короткий поцелуй. — Я не хочу больше встречаться раз в году, — с придыханием признался рыцарь. — И я тоже. Бутхилл прикрыл глаза. Он практически забыл обо всем на свете. Галактический рейнджер ощущал счастье. Его крепко обняли и прижали к груди. — После каждого расставания моя жизнь становится безрадостной, — сказал Аргенти. Он провел кончиком носа по той части шеи ковбоя, где была настоящая кожа. — Я скучаю по вам сильнее, чем по нежному голосу Идрилы. Меня не остановят опасности, душа моя. Мне хочется быть с вами. Видеть вас как можно чаще. Я не боюсь КММ, не боюсь охоты за вами. Я готов защищать вас. Готов направить всю Красоту на то, чтобы вы, мой дорогой, оставались в безопасности. — Еще одно слово, — усмехнулся Бутхилл, — еще одно слово, и я сдамся. — Зачем же противиться? — Милашкин соблазнитель… Оба засмеялись. Аргенти убрал черные пряди с лица Бутхилла и провел большим пальцем по щеке. Ковбой оставался верен своему обещанию оберегать рыцаря и держать его подальше от себя. Но сладкий голос Аргенти, его нежные прикосновения, его короткие, но такие желанные поцелуи заставляли галактического рейнджера колебаться. И сомнения рождали в его сознании печаль. Он тряхнул головой, чем немного испугал Рыцаря Красоты. — Давай подумаем о нашем обещании позже, — предложил Бутхилл. — Не хочется портить такой милый — я не выругался — вечер тяжелыми мыслями. — Согласен, — кивнул Аргенти. Он сильнее прижал к себе ковбоя. — Лучше насладиться компанией друг друга. Если судьба позволила нам с вами встретиться второй раз за один год, думаю, это знак. — Надеюсь, приятный. Аргенти улыбнулся. Его губы были слишком близки к губам Бутхилла. — Приятный, — прошептал он. — Даже не сомневайтесь.