На пристани

— Так значит.. Ты остался в своём клубе один? — Илья открывает глаза. Птицы щебечут где-то вдали. Ветерок шуршит листьями, играя тем самым с деревьями. Вокруг царит спокойствие. Ноги погружены в воду, и только небольшие её всплески от покачиваний ими нарушают постоянство водной глади. Даня сидит рядом. Не язвит. Молчит, внимательно слушая, чуть сгорбленно сидя рядом, рассматривая собеседника. Понимает, что Коряков сам словно часть этой глуши. Такая же травинка, находящаяся в неподвижном состоянии. Такое же абрикосовое деревце, как там, вдали от лагеря. Хочется быть как он. Быть частью этой атмосферы. Не хочется быть слишком громким, создавая лишние шумы. Мальчишка ведь как зверёк дикий. Имеет чуткий слух, боится излишних шумов. Музыкант всë-таки.. Мазеллов на поставленный вопрос кивает, почëсывая затылок, рассматривая отражение и пальцами ног дотрагиваясь до песчаного дна. Стесняется смотреть в чужие глаза. Боится увидеть осуждение или насмешку. После ухода Даши в помещении стало.. Тише. Оттого и одиноко. Конечно, Илья любил это одиночество, но ведь когда-то хотелось хоть с кем-то обсудить то, как лучше будет звучать мелодия, чем можно вдохновиться, в конце концов, хотелось бы попросить кого-то просто посидеть рядом, дабы было спокойнее. Конечно. Можно поговорить с Тошей или Максом, но смогут ли они действительно вникнуть в суть? Особенно если Стинт постоянно занят в своём кружке, а Татыржа, в любом случае, далёк от музыки. На душе становилось всё холоднее. И хоть Илья продолжал улыбаться, Кашин не мог его печали не подметить, отчего выдохнул, отклонившись, глядя в небо. Коряков явно в глазах был хорошим другом. Умеет пошутить смешно, умеет и промолчать, когда надо. Неплохой паренëк. Может, он и есть тот, кому стоит довериться? Может он и есть тот самый лучик света в Совëнке, который скрасит пребывание? Ведь не раз выручал.. Да и до сих пор хорошо относится, несмотря на шумное задиристое поведение.. Не так, как тот же Вова. Всё же.. Илья и является единственным, кто позвал Данилу куда-то, понимая, что он, вероятно, и вовсе не придёт, забив на всё. —.. Мама хочет, чтоб я жизнь свою с музыкой связал.. Да и я сам сочинять люблю, однако не уверен , что она оценит мои текста. Слушай.. А может мне к тебе вступить, не думаешь? Типо.. Вместе веселее.. Да и помогать тебе буду, гитаре струны заменить там.. Может вместе играть будем.. У вас же вроде пианино есть? Я на клавишных играть умею.. — В глазах Мазеллова загорелся огонёк. Он лишь непонимающе моргал, наконец взглянув в глубокие аквамариновые глаза, в которых отражалось солнце и.. Серьёзность. Собеседник явно не шутил. Отчего радость окутывала душу теплом, заставляя широко улыбнуться, хихикнув. Пионер ведь с какой-то стороны даже восхищался тем, кто сейчас у него спрашивает разрешение на вступление. По Дане ведь и не скажешь, что он будет аккуратен, а не войдёт без стука, выломав дверь. Но ведь это не наигранное поведение. Он ведёт себя искренне. А искренность — это красиво. Именно также красив парнишка сейчас. Как это голубое небо, как облако, что закрывает солнце, как сама нагревающаяся вода. Счастье распирает, но не хочется прыгать или кричать. Хочется лишь прошептать.. — Спасибо... — А после положить свою руку на руку Кашина, разрешая ему стать частью мира фантазий, космоса, муз и серьёзных тем в текстах. Именно это и делает юный музыкант, после чувствуя, как его руку обхватывают и пожимают, тем самым распространяя ещё более приятные нервные импульсы по телу. Помочив ноги в воде ещё немного, Даня поднимается, протягивая руку Корякову, приглашая таким образом его проследовать к самому зданию, где они смогут побыть только наедине, оценить текста и звучание друг у друга, подать идеи и в целом хорошо провести время. Илья лишь без вопросов принимает чужую руку, воодушевлëнно начав говорить о чём-то, босиком следуя по территории лагеря, иногда заставляя товарища смеяться и отвечать, или задавать вопросы, пока трава щекочет пятки и тëплая бархатистая земля принимает воду с ног на себя, просушивая их. В этом здании они ещё не раз будут сочинять песни совместно. Даня будет не раз поддерживать Илью и подталкивать на написание всё новых и новых песен, хотя стиль и не в его вкусе. Именно там Коряков будет смеяться от довольно красивого баловства Кашина насчёт сыра, лука и котлеты. Там.. Пионер однажды напишет песню, что будет посвящена второму. Но та никогда не увидит свет, оказавшись выкинутой в помойку и забытой, являясь напоминанием о слабости, нерешительности и глупости невысказанной любви. .. Однако это будет потом. А сейчас всё только начинается. И мальчишки счастливы так, словно нашли отдушину друг в друге. Словно только об этом и мечтали. Это лето явно будет лучшим. Именно из-за рыжих и тëмных волос. Из-за родинок рядом с веснушками. Из-за заливистого смеха двоих, что сливается воедино, превращаясь в симфонию.