Папина попочка

Это был необычный день в типичной МОБУ СОШ на отшибе Владивостока. Молоденький практикант Нортон Кэмпбелл с фермы «Бобриные утехи» шел по коридору в мокрой и вонючей от пота облегающей футболочке в своих грязных розовых сланцах «Барби 2009» с бабочкой и оставлял за собой след. В это время бывшая военная куртизанка по имени Наиб Субедар драил полы своей гигантской мошонкой и подмывал молочком из своей груди, постоянно переворачивался вперед и падал как старая дойная корова. Когда Наиб в очередной раз упал лицом в только вымытый молочком пол, его нос уткнулся в принесенный на шлепках фермерский навоз и жестко затянулся ароматом несвежей травы. Его так сильно вштырило, что он согнулся в пояснице и начал прыгать как вынесенная на сушу селедка, попутно свистя как закипевший чайник. Нортон, смотря на это, сильно возбудился. Его бамбук разорвал ширинку его коротеньких шорт абибас и начал расти в сторону Наиба, обхватывая его мошонку как лассо. Внезапно его пенсил затянулся и притянул к себе Субедара, подставляя его грязное лицо к своему. Смачно харкнув на ладонь машинным маслом и слюной, практикант даёт мощную пощечину уборщику, брызгая навозом с его лица и пачкая этим остальной пол в коридоре. Проходящие мимо физрук Джозеф и лоботомированный немногим ранее студентик Эзоп в шоке аж свернули в первый попавшийся женский туалет, где тем временем прятался Джек и его молоденькая нанимательница из 2Б класса. - Ты уборщик? Дряхленький? Спросил Нортон. - Да. Робко ответил Наиб, пытаясь согнуть колени. - Ты будешь моим большим послушным мальчиком. Уже хрипя и накручивая на руку свой трос продолжил практикант. - Конечно-конечно. - На колени! Наиб все же подтянул свою мошонку и смог ненадолго присесть, но вновь завалился назад, ударяясь головой и на секунду теряя сознание. Воспользовавшись моментом, Кэмпбелл тянет свои руки к латексным чулочкам куртизанки в отставке и грубо рвёт те на лоскуты, обматывая каждый вокруг пальчиков. Пришедшему в себя Наибу это не понравилось, ведь чулки были куплены на деньги что ему выделили в качестве выплаты за инвалидность после группового изнасилования во время службы в воздушных войсках. Все солдаты помнят, как долго висел Наиб порванной задницей на пропеллере кукурузника и громко ревел. Субедар начал сопротивляться и хотел уползти в сторону женского туалета, но его ноги каждый раз предательски разъезжались в лужах молока и навоза, но когда все же удалось добраться, злобный физрук закрыл дверь за замок изнутри. Надежды не осталось. Как и одежды на нём. Мокрое тряпье полностью провоняло потом выходца фермы и лактозой и годилось теперь только для мытья посуды в школьной столовой. Спаржа Нортона как дрель просверлила коричневые стринги с паетками, добираясь до навозной закупортки, из-за чего пришлось усилить давление, крепко держась за закинутые назад руки военного, натягивая те на себя до хруста в чужих лопатках. Наиб кричал и плакал, вновь падая лицом в сланцы и слизывая с тех остатки навоза, надеясь, что он поперхнется и умрет. Практикант этого не видел, так как был занят устранением закупорки, плотность которой была настолько большой, что пришлось выколупывать ее пальцами. Закончив, парень ненадолго засунул грязный пальчик в рот и наконец-то вошел во всю длину. Активно двигаясь, в какой-то момент Нортон понимает, что делает это не только он. Выйдя, он наклоняется и растягивает щелочку Наиба чтобы заглянуть внутрь. Прижавшись лицом, он подсвечивает фонариком тунельчик и видит его маленьких беленьких шахтеров, копошившихся на стеночках. Желая их смыть и освободить себе место для продолжения, колхозник направляет ствол и прицельно выстреливает струёй мочи в личинки, углубляя поселения тех, а в качестве закрепления вновь прижимается своими бедрами к чужим, попутно теребя грязными руками распухшую мошонку. Поток горячей девственной спермы брызжет за все накопленные двадцать лет жизни на ферме в халупе с отчимами и сестрами, где от личного пространства только сгнивший колхозный толчок за сараем. Наиб кричал и стонал как старый козёл, выблёвывая комки волос и земли. Вдруг Нортон почувствовал, как нечто с режущей болью забиралось ему в уретру. Это была одна проворная жирная личинка, ловко проскользнувшая вверх по его дулу прямиком в мочевой канал. Внезапно его пронзила странная, щекочущая боль внизу живота. Сначала он подумал, что это просто спазмы, но ощущение стало нарастать, переходя в неприятное ползание. Это было похоже на сильный зуд, в разы сильнее чем тот, когда не моешься полгода. Все же, вода была в дефиците и в основном уходила на коров, а набранные ведра из-под их хвоста никто не давал, унося на чай с молоком. Отпустив дрожащего уборщика на пол, Нортон поднимает того за оборванную крайнюю плоть и протягивает руку для знакомства, попутно корчась от боли. - Меня зовут Нортон Кэмпбелл. Я новый биолог на время практики. Наиб в шоке открывает рот, пока по его ногам стекает адское месиво из раздавленных личинок. - У моего сына такое же имя. И фамилия. Как у той проститутки из военного городка что поймала меня, когда я бегал в костюме зайки по военной базе. - Батя? - Сынок? И они жили долго и счастливо.