I could stay lost in this moment forever

— Мне это триста лет не надо. Кажется, неубедительные доводы. Вадим смеётся в трубку, Олег закатывает глаза и вздыхает устало. — Да-да, верю. Всем нам не надо после службы хорошенько потрахаться. Давай, я выбрал на твой вкус, не выёбывайся. Уже в пути. Что такое «на твой вкус» Олег не стал уточнять, он даст бедняге денег и отправит обратно, или в крайнем случае оставит часик посидеть, чтоб сутенёр или кто-то там не подумал, что того выгнали. Олег был уверен, что приедет парень, за все годы службы в своей гомосексуальности он не дал усомниться ни разу. Но сколько ждать, тоже не особо ясно. Даже как-то нервно стало. Олег поставил чайник, непонятно зачем, ходя из комнаты в комнату, потом выключил его, и продолжил ходить. В конце концов в дверь постучали, он открыл, не глядя пригласил войти, и двинулся в комнату за деньгами. Парниша не торопился, осторожно прикрыл дверь, стянул с себя плащ. — Ты это, — начал Олег из комнаты, — не бери на свой счёт, я просто… Я не собираюсь с тобой спать, посиди тут, вот деньги, и… Он выходит в коридор, протягивает несколько сложенных купюр и замирает. Парень, глядя на него точно такими же широко распахнутыми глазами замирает тоже. И, кажется, не дышит. — Серый?.. Вопрос выходит хриплым, Олег даже прокашливается. Он делает шаг вперёд, но Серёжа отсутпает, спотыкается о тумбу и чуть не падает, но успевает удержаться. — Ты… — Олег начинает, но его быстро обрывают. — Не надо, — у Серёжи, кажется, и голос другой, — ты мой клиент и не больше. Не хочешь спать? Не в твоём вкусе? То, как холодно это звучит, даже делает больно. Олег чуть хмурится, поджимая губы. В его, Серёжа же прекрасно знает… Он столько лет ждал возможности увидеться… Серёжа не выходил на связь, совсем пропал, столько лет Олега мучал вопрос куда делся Разумовский. Но, спустя лет восемь эта потребность постепенно стихла, потом и вовсе сошла на нет. Они не виделись лет пятнадцать, кажется. Сейчас Олегу кажется, что прошла вечность. Того Серёжи, милого и нежного, которого он помнил, больше нет. Перед собой он видит измученного жизнью Серёжу, вернее кого-то, похожего на Серёжу. Он бегает взглядом по худому телу, под плащом, оказывается, было не так много одежды — преступно короткие джинсовые шорты, растянутая футболка. На открытых участках кожи видны синяки и ссадины, колени стёрты, на шее следы засосов и синяки, видимо, от чужих пальцев. Губа чуть разбита. Олег чувствует себя злым на тех, кто это сделал и виноватым, что не нашёл Серёжу вовремя, сейчас он понимает, что не пытался даже так сильно. Тогда ему стало обидно, что Серёжа пропал, а сейчас он… понимает, видимо, почему и куда он пропал. — Серёж… — Это имя для друзей, — также холодно отрезает Серёжа, — ты клиент. Можешь звать меня Лис. Или рыжий. Или шлюха, как нравится больше. Заказ оплачен, деньги не нужны. Что ты хочешь, чтобы я сделал? У Олега внутри всё сжимается. О каком интиме может идти речь? Всё даже потенциальное возбуждение убито уже в хлам. Волков только неуверенно протягивает купюру снова. — Хочу, чтоб ты взял. За беспокойство. Это… это тебе, ты… Хочешь чай? Серёжа молчит и смотрит устало и злобно. От этого взгляда холодно, кажется, физически, Олег не уверен до конца, за что именно злится Серёжа, но представляет. Хотя, разве у него могут быть другие причины, чтобы злиться? — У клиентов я ничего не беру. Чаевые оставь себе. Я скажу, что ты скорострел, раз ничего не хочешь. Он накидывает плащ и открывает дверь так быстро, что Олег не успевает среагировать. Ловит его уже почти вышедшего за дверь, тянет за руку на себя, и Серёжа слишком яростно отбивается, залепляет пощечину. Больно. И неожиданно. Олег отпускает руку, и Разумовский снова выскальзывает за дверь, быстро бежит по лестнице, не дожидаясь лифта, и Олег догоняет его через два пролёта. Тормозит, жмёт к стене. — Ты хочешь репутацию насильника? Я закричу. Вопреки словам, Серёжа говорит ровно и тихо. Олег сжимает его предплечья, притесняя к стене, но вид у парня такой смирившийся, он просто ждёт. — Давай поговорим, Серёж, пожалуйста. Вернись в квартиру, давай поговорим. Я скучал по тебе, я пытался тебя найти, я… — Заткнись, блять, ты не искал и не нашёл, — Серёжи шипит, отталкивая Олега от себя, но этот шкаф ещё нужно постараться сдвинуть, — хотел бы — нашёл. Хотя, после того, что ты сделал, я и не думал, что ты искал. — Я предупреждал, что уезжаю! — это почти обидно. Олег хмурится, сдерживается пытающегося вырваться Серёжу. Тот цокает. — Ага, и прощальную вечеринку закатил от души. Спасибо, на всю жизнь запомнил. — Я ждал тебя, но ты не пришёл! — Я пришёл! Но тебя там не было! А те, кого ты послал, были! Олег замолкает непонимающе. Из двери квартиры, рядом с которой они чисто случайно зажимались, выглядывает недовольная женщина, Олег смято извиняется. Ещё пытается утащить Серёжу обратно, но тот не даётся. — Я не понимаю… — Забыл уже, конечно, — Серёжа фыркает, закатывая глаза. Смотрит в сторону, но Олег всё равно видит, как они заблестели, как сжался и изменился сам Серёжа. — Нет! Я помню, я… Я пригласил тебя на встречу, ждал тебя, ты не пришёл… Я подумал, что ты не хочешь меня видеть и мы расстались… И я уехал… Потом искал тебя, через какое-то время, но не смог… Серёжа молчит, глядя в сторону. — Пизди сколько хочешь, я прекрасно помню, что было. И твою записку, и твоих друзей, и проводы, которые они мне устроили. На всю ночь. Вот, кстати, осталось, — он показывает запястье со шрамами от ожогов, — кончил, закурил, потушил об мою руку. Твой заказ был? Особое пожелание? Или это такой импровизационный подарок? У Олега внутри всё холодеет. — Я не понимаю… — Отпусти, блять. Я не собираюсь с тобой это обсуждать. Не хочешь меня трахать — я пошёл. Олег не помнит, как так выходит, но он осознаёт себя на лестничной площадке через несколько минут в полном одиночестве. В ушах звенит, перед глазами взгляд Серёжи, полный ненависти, и шрам на запястье. Какого чёрта?..