Кодовое имя «Анастасия»

— Это твоя нора?        Женя был всё так же расслаблен, пока медленно осматривал офис. Этот спокойный голос и выражение лица давили на Тэкчжу с неистовой силой. Кончики его пальцев дрожали, а кровь, циркулирующая в его теле, казалось, кипела.   — Тебе следовало зарыться немного поглубже. Настолько глубоко, чтобы я не смог до неё добраться, — встав со своего места, совсем тихо произнёс Женя, но это собеседник всё равно услышал его.       Одеревеневшее тело Квон Тэкчжу слегка пошатнулось, после напрягаясь сильнее. Глаза были широко открыты и он боялся даже моргнуть. Сирена, кричащая о опасности, с громким стуком отдавалась в ушах.       Женя не торопился. Он холодно посмеялся над реакцией Тэкчжу, а затем медленно начал приближаться.        Ещё не поздно было убежать. Если бы Тэкчжу помчался сейчас, на полной скорости, у него был бы шанс спастись. Конечно, снаружи было много полицейских, но, возможно, было бы лучше, если бы они поймали его.        Женя сделал ещё один шаг вперёд. Возможно, страх делал слух Тэкчжу ещё чувствительнее к звукам, из-за чего казалось, что стук обуви об пол отдавался гулким эхом в ушах. Сердце, казалось, на мгновение остановилось и снова начало биться, но уже с неистовой силой. Квон Тэкчжу попросту не мог сохранять спокойствие, как бы не старался.        В момент, когда Женя собирался сделать ещё один шаг, внезапно раздался выстрел. Дым медленно поднимался над мушкой пистолета Тэкчжу. Он знал, что угрозы тут не сработают, поэтому действовал наверняка. Если Квон Тэкчжу не убьёт его сегодня, то умирать придётся ему самому.        Но пуля, направленная в Женю, попала не в него, а полетела дальше, прямо в стену. Он слегка наклонил голову, чтобы избежать очередного выстрела, и слабо улыбнулся. Тэкчжу сжал пистолет в дрожащей руке ещё крепче, делая бесполезное предупреждение: — Не приближайся.       Женя сделал ещё шаг, словно дразня его; лицо сияло в предвкушении, а ухмылка продолжала держаться на губах. Тэкчжу достал телефон из своего кармана и выставил его перед собой. — Если ты сделаешь ещё один шаг в мою сторону, я отправлю это фото.       Взгляд Жени переместился на экран телефона. На фотографии было довольно знакомое изображение комнаты, и, судя по всему, сделан снимок был до того, как «Анастасию» взорвали.       На фотографии была только часть чертежа, другая оставалась у Салмана. Тэкчжу согласился отправить ему ту, что находилась у него только после того, как он сядет в самолёт, летящий Южную Корею. Для Тэкчжу это была гарантия, что его жизнь будет в безопасности. Он даже не подозревал, что ему придётся использовать свою «гарантию» здесь, вот так.       Был ли толк от этой угрозы? Женя больше не двигался, а просто с спокойным лицом смотрел на Тэкчжу, которого явно трясло от нервов. А затем рассмеялся так, будто услышал какую-то забавную историю.  — И как ты собираешься доказать, что это проект «Анастасия»? — произнёс он, ухмыляясь.        Квон Тэкчжу нахмурился от неожиданного вопроса. На фотографии ясно видно, — это чертёж «Анастасии», так какие ещё доказательства тут нужны? — Кто ещё в курсе, что комната, которую ты взорвал, была чертежом «Анастасии»? В лучшем случае, об этом знали только я и члены моей семьи. Думаешь, они захотят признать, что чертёж «Анастасии» был украден? Эти ублюдки не настолько наивны, как ты думаешь. Конечно, твой дружок-напарник может поднять шум, что заполучил Анастасию», но проблема в том, что ему никто не поверит. Разве это не посчитают попыткой предательства? Будут ли люди говорить, что это был заговор, чтобы ослабить власть России и подставить меня и мою семью? Но тогда останется один человек, который сможет опровергнуть все слухи и раскрыть карты… Тебе также не стоит беспокоиться об этом, ведь этот человек не сможет выйти отсюда на своих двоих.        Голубые глаза сверкнули, а рука, держащая кольт, сжалась ещё сильнее. — Если бы утечка и взрыв чертежа не были такой уж важной проблемой, ты бы не прибежал сюда так быстро. Тот факт, что никто не знает, где находятся чертежи, означает, что никто не сможет подтвердить, существуют они на самом деле или нет? Весь мир был напуган только от того, что появился слух о том, что Россия имеет при себе «Анастасию», но что случится, если также появится слух, что чертёж вовсе исчез? Никто не поверит… Наверняка появятся люди, которые задумаются о таком исходе событий, и это понесёт свои плоды, а положение твоей семьи пошатнётся. Любые слова имеют силу. То, что было истиной, может стать ложью, и также наоборот. Всё произойдёт точно так же, как и с той принцессой Анастасией, про которую ты мне рассказывал.  — Вероятность того, что так оно и будет, имеет место быть. Но не хочешь ли ты взглянуть сейчас на ситуацию, в которой находишься сам? Спасибо за беспокойство обо мне, но в каком ты сейчас положении, чтобы говорить со мной о таких вещах? — Даже если я умру, я умру не один.        Тэкчжу перенёс палец на спусковой крючок, его чёрные глаза светились от решимости. Все его чувства обострились, остро реагируя на любые движения Жени. Кажется, что он даже позабыл о том, чтобы дышать.        Женя снова рассмеялся, но по ощущениям уже совсем не так, как это было минуту назад. Он сжал пальцы так, что костяшки захрустели, но Тэкчжу никак не отреагировал на это и просто сделал шаг назад. Глаза в глаза, воздух стал тяжелее, а напряжение, которое и так достигало апогея, казалось, лишь усиливалось.         Женя неожиданно переменился в лице, а его насмешливая улыбка резко сошла на нет, оставляя лишь холодное выражение лица. На лбу выступила вена, говорящая о том, что он уже на пределе.       В следующий момент Женя сделал шаг вперёд, игнорируя предупреждение Тэкчжу. Расстояние между ними быстро сокращалось, как бы отчаянно он не отступал. Тэкчжу попятился снова, но лишь врезался в стену; его палец случайно нажал на кнопку отправки на своём телефоне. Женя остановился и посмотрел на растерянного мужчину.        Окружающим шум внезапно стих и воцарила удручающая тишина. Единственная надежда на спасение и сохранение жизни растворилась прямо здесь, прямо сейчас от рук самого Тэкчжу. Уголки Жениного рта дёрнулись вверх.        Он сразу же бросился вперёд. Каждый его шаг ощущался так, словно тигр собирается напасть на свою жертвы. Если бы Тэкчжу так и стоял столбом, Женя, вероятно, откусил бы ему шею. Не колеблясь, он снова и снова нажимал на спусковой крючок, но Женя легко уворачивалась от летящих пуль, сколько бы выстрелов ещё не было сделано.  — Я не знаю, сколько пуль у тебя ещё осталось, но тебе же будет лучше, если их осталось совсем немного.        Прежде чем Женя закончил давать свой высокомерный ответ, Тэкчжу выстрелил ещё раз, но пуля не задела ни единой волосинки или воротник этого монстра. Из-за больной руки Тэкчжу было сложнее прицеливаться. Расстояние между ним и Женей стремительно сокращалось и в конце концов, всё его поле зрения заполнял Женя.       Он стиснул зубы и снова нажал на спусковой крючок, но прежде чем пуля успела вылететь, Женя одним ударом выбил пистолет из рук. Кольт отлетел в сторону, выстреливая в воздух.       Пока Квон Тэкчжу всё ещё пытался осознать, что только что произошло, тень Жени полностью накрыла его. Он схватил Тэкчжу за шею и крепко сжал её, а характерный запах тела напротив так резко ударил в нос, что мужчина начал задыхаться ещё сильнее.  — Должен ли я теперь требовать от тебя возмещение ущерба?        Голубые глаза блестели от дикого предвкушения и прежде чем Тэкчжу смог сориентироваться, его швырнули в ближайший шкаф. Стопка папок, что лежала на самом верху, с глухим стуком посыпались на пол. — Агрх…       Его спина ударилась с такой силой о ручку дверцы шкафа, что казалось, будто позвоночник вот-вот сломается на две части. Голова гудела. Его швырнули так внезапно, что он так и не смог прийти в себя полностью. Сведя ноги вместе, он почувствовал острую боль в лодыжке, которая оказалась вывихнутой. Тэкчжу попытался встать, опираясь на шкаф, но не успел он полностью это сделать, как подле него оказался Женя. Наступив ботинком на его правое плечо, он опрокинул Тэкчжу снова.        Ощущение, будто в плечо вонзили острое и большое копьё, расползлось по всему телу. Он попытался оттолкнуть от себя ногу Жени, но тот лишь усилил давление на плечо. Казалось, будто плечевая кость вот-вот сломается. Тэкчжу стиснул зубы ещё сильнее. — А что случилось? Не ты ли собирался умереть? Разве ты не был готов к тому, что я исполню твоё желание? — Агх… Всё это, — лишь результат твоего собственного высокомерия.  — А ещё результат твоей жалкой гордыни.       Самодовольно пробормотал Женя, надавливая на плечо ещё сильнее. Тэкчжу скривился от боли. Кости болели, лоб быстро покрылся испариной, а скрежетание непрерывно доносилось из сжатых зубов.       Тэкчжу чувствовал, как кость была уже готова вылететь из сустава и именно в этот момент нога Жени соскользнула с плеча. Не успел Тэкчжу облегчённо выдохнуть, как носок ботинка, напоминающий крокодилью голову, надавил ему между ног. От резкой боли верхняя часть тела накренилась вперёд. — Ах… — Я думал, что ты не сделаешь такой милый жест, но оказалось, я ошибся.       С каждым словом, что произносил Женя, давление на промежность увеличивалось и в итоге он снова упал на пол. Тэкчжу попытался быстро скинуть ногу, обхватив её двумя руками, но безуспешно. Член изнывал от адской боли так сильно, что было невозможно дышать.       Женя продолжал медленно надавливать на пах Тэкчжу. Он понимал, что если хочет уйти отсюда живым, ему не следует провоцировать Женю, но и терпеть Квон Тэкчжу этого больше не мог.        Он приложил немало усилий, чтобы ударить Женю кулаком по голени. Удар явно был сильным, несомненно принёс Жене боль, но он не сдвинулся с места. Его лицо совершенно ничего не выражало.        Уже в следующий момент от мощного удара по лицу его голова также упала на пол. Теперь с каждым вдохом и попыткой проглотить слюну, в горле отчётливо чувствовался вкус металла. Силы покидали тело Тэкчжу, и даже если он был тем, кто предпочитает бороться до последнего, то сейчас он был как тряпичная кукла.        Женя снова скользнул ботинком по телу Тэкчжу, останавливаясь в районе низа живота и слегка приподнимая край его рубашки. Будто загипнотизированный, он смотрел, как ботинок дальше ведёт по гладкой коже. Пальцы на руках Тэкчжу сжались в тот момент, когда кожаная обувь скрылась полностью под рубашкой.  — Шпионаж, проникновение в дома людей, нападения, терроризм, кражи, выдача себя за должностных лиц, уничтожение государственной собственности… Ты действительно причинил много неприятностей, — медленно проговорил Женя, с упоением наблюдая за каждым действием Тэкчжу.        А потом он перевёл взгляд на свою ступню. Раздался стук, и первая пуговица оторвалась от рубашки, обнажая нижнюю часть плоского живота.       Женя продолжал натягивать ткань носком обуви, подошвой проходясь по прессу и двигаясь к рёбрам. Ещё пара пуговиц отлетели куда-то в сторону. — В любом случае, сейчас это не так важно. Но тебе стоило послушать меня, когда я тебя предупреждал. Я же доходчиво всё объяснил в прошлый раз, разве нет? Никогда не трогай то, что принадлежит мне. Неужели это было так сложно?!        Ещё одна пуговица оторвалась и ударила Тэкчжу по подбородку. Он раздражённо поднял глаза и уставился на Женю, но почти сразу же опустил голову и болезненно застонал. Нога Жени безжалостно давила ему на грудь, перекрывая дыхание.        Две оставшиеся пуговицы оторвались одна за другой, когда Женя приложил ещё больше сил, надавливая на грудную клетку. Если он продолжит в том же духе, его рёбра сломаются и проткнут лёгкие Тэкчжу. А если ему повезёт чуть меньше, то сломанные кости врежутся и в сердце. Жизнь и смерть столкнулись лицом к лицу.        Квон Тэкчжу затаил дыхание и оставался лежать неподвижно, словно ожидая, когда насытившийся тигр потеряет интерес к своей добыче и послушно отступит. Глаза Жени смотрели на него предательски спокойно, из-за чего Тэкчжу не смог разглядеть ни единой эмоции в них.        Носок обуви грозился оторвать последнюю пуговицу на воротнике. Она натянулась и дрожала от давления, точно также, как и дрожали ресницы Тэкчжу. Зрачки Жени сузились.  — Если человек портит чужие вещи, то ему приходится заплатить соответствующую цену за это, верно? А как тебе известно, я не люблю заключать невыгодные сделки.        Последняя пуговица оторвалась, и теперь рубашка была полностью расстёгнута. Острый носок туфли коснулся подбородка Квон Тэкчжу, приподнимая его. Испуганный и беспокойный взгляд встретился с спокойным взглядом Жени, который с сожалением цокнул языком. — С этого момента тебе стоит напрячь мозги, чтобы подумать о том, как сделать так, чтобы я сохранил твою жалкую жизнь. 

———

      Тэкчжу швырнули на стол. Все канцелярские принадлежности упали на пол от мощного толчка, а его правая щека и обнажённая грудь вместе с животом прижали к холодной поверхности столешницы. Прежде чем он успел прийти в себя, его штаны были расстёгнуты и спущены вниз вместе с нижним бельём. Тэкчжу рефлекторно попытался высвободиться, но Женя прижал его к столу сильнее. Жгучая и сильная боль пронзила нижнюю часть его тела. — Ах!..       Тэкчжу так надрывно закричал, что казалось, что он вот-вот расплачется. Горячий член Жени безжалостно входил в не растянутый анус, заставляя напряжённые стенки раскрываться и принять в себя огромную плоть.        Тэкчжу, борясь со злостью, поднял голову, а потом снова опустил её. Его лёгкие были сдавлены до такой степени, что он не мог сделать ни единого вдоха. Ягодицы, которые с силой раздвинули, напряжённо сжались. Несмотря на упорное сопротивление, член Жени продолжал безжалостно вбиваться в тело под ним. Наконец, его бёдра вжались в ягодицы Тэкчжу, полностью заполняя.  — Угх… Ха-а…        Тэкчжу с силой сжал челюсти, кончики пальцев непрерывно царапали поверхность стола, а живот наполнился так, что его чуть ли не тошнило от ощущений. Стенки ануса были судорожно сжимались, будто готовые вот-вот "откусить" член Жени. Если в его тело продолжат так безжалостно вбиваться, то не успевшая зажить рана внутри снова порвётся.       Подбородок Жени покоился на напряжённом плече Тэкчжу. По сравнению с ним, кожа Жени была холодной, отчего у Тэкжу пробежали мурашки по всему телу. Длинные пальцы мужчины приподняли его подбородок, отчего челюсть сжалась ещё сильнее.        Женя, который тут был единственным, кто наслаждался процессом, внезапно остановился и повернул голову Тэкчжу в свою сторону. Тэкчжу закрыл глаза и сильно зажмурился, стараясь не отключиться от адской боли.  — Интересно, как часто ты плачешь? — тихо спросил Женя, чувствуя, как ягодицы Тэкчжу напряглись.       Он слабо рассмеялся и отстранился, выходя из чужого тела. Сразу после этого член Жени вошёл с резким толчком снова. Тэкжу казалось, что его позвоночник вот-вот сломается.   — А-а-а!        Душераздирающий крик раздался по комнате; пальцы Тэкчжу вцепились в поверхность стола с такой силой, что костяшки побелели. На шее вздулись несколько вен, а дырочка сжала член Жени с такой силой, будто норовилась откусить его.        Маска спокойствия на лице Жени постепенно начала исчезать, и до ушей Тэкчжу донёсся скрежет зубов. Казалось, что ему тоже больно, но только потемневшие глаза выдавали его звериное желание. Позвоночник Жени пульсировал, а места соприкосновения его кожи с кожей Тэкчжу будто горели.        Женя вытащил свой член, а затем вновь загнал его внутрь до упора. Всё тело Квон Тэкчжу дрожало от ощущения глубокого проникновения, а анус сжимался лишь сильнее. Терпение Жени явно заканчивалось, поэтому схватив обе ягодицы руками, он раздвинул их и толкнулся вновь. С каждым последующим толчком тугая дырочка начала понемногу растягиваться. Действия, которые изначально приносили лишь боль, начали приносить за собой отголоски удовольствия. При попытке Тэкчжу высвободиться, Женя схватил его за руку и завёл её за спину, заодно заставляя его прогнуться.        От глубоких толчков Жени стол начал скользить и оставлять царапины на полу. Тело Тэкчжу, застрявшее между столом и Женей, продолжало беспомощно бороться, но от этого не было никакого толку. Стонов, наполненных болью, становилось всё больше.  — А-ах! Мгх, м-м-м! Ха-а!..       Болезненные крики продолжали вырываться изо рта Тэкчжу, но сколько бы он не кричал, легче от этого не становилось. Этот раз полностью отличался от того, когда он был под веществом. Сейчас никакого удовольствия, только мучительная боль. Женя покрепче схватил пытающегося вывернуться Тэкчжу и толкнулся ещё глубже. Казалось, что низ его живота пронзили ножом.  — А-агх!        Более глубокое проникновение заставило Тэкчжу упасть головой на стол. Ноги совсем ослабли и не держали его. Женя прижался грудью к горячей спине Тэкчжу ещё сильнее и поцеловал его в угольно-чёрные волосы.  — Интересно, почему ты решил вернуться? М? — спросил Женя, продолжая грубо двигаться внутри Тэкчжу.       С каждым толчком казалось, что он проникает глубже. Кожа живота выпирала, а в зоне пупка болело; слюна стекала из уголка рта по подбородку, пока Тэкчжу боролся с нарастающим чувством тошноты.        Женя поглубже вдохнул аромат тела под ним. Он продолжал потираться носом и вдыхать запах Тэкчжу, возбуждаясь только сильнее. Волна удовольствия ударила в мозг и разлилась по крови во всём теле, — ещё немного и она забурлит. — Идеи в твоей маленькой головушке иногда такие очаровательные.       Уголки Жениного рта изогнулись вверх. Даже ребёнок не был бы рад своей новой игрушке так, как он в этот момент.        Внезапно Женя укусил Квон Тэкчжу за шею. Он сжал ягодицы Тэкчжу, горящие от адской боли, с такой силой, что казалось, будто он хочет их раздавить. Горячий член Жени начал входить с новой силой, пронзая раздражённые внутренние стенки ещё жёстче.        Когда Тэкчжу почувствовал, как тело начинает неметь и боль всё больше начинает смешиваться с удовольствием, по его правой ягодице звонко шлёпнули. Тэкчжу дрогнул, а боль, возникшая на месте соприкосновения нежной кожи с ладонью, начала расходиться по всему телу.  — Блять!.. Перестань, чёртов ты ублюдок, пре… ах!       Ещё один сильный удар пришёлся на ту же ягодицу, как только изо рта Тэкчжу вылетели бранные слова. Женя продолжал грубо и резко входить в его тело, совмещая это с шлепками. Нежная кожа от непрекращающихся ударов припухла и на ней появился чёткий отпечаток руки мужчины. Тэкчжу казалось, что ещё немного, и кожа в том месте отслоится.       Женя схватил Квон Тэкчжу за руки, когда тот снова попытался вырваться и защититься от болезненных ударов. Он продолжал безжалостно вбиваться в него, свободной рукой ударяя по той же ягодице, которая была напряжена до предела. Это было унизительно, больно и смущающе. Ударившись лицом об стол, он почувствовал, как Женя сжал его руки ещё сильнее. Он наблюдал за всеми действиями Тэкчжу с упоением: как он прячется, как мышцы на его теле перекатываются под кожей, как его дырочка продолжает принимать в себя член.        Жидкость, вытекающая из члена Жени, заменялась смазкой, что позволяло ему проникать легче. Звуки шлепков кожи о кожу стали чаще и громче, когда бёдра Жени соприкасались с задницей Тэкчжу.        Стол затрясся сильнее, взгляд Тэкчжу потерял чёткость. Он закрыл глаза, но из-за того ощущение того, как огромная плоть вбивается в его тело, стало ещё яснее. От обострившихся ощущений его неровное дыхание и нежеланные стоны стали громче, и теперь даже сквозь сжатые зубы их нельзя было скрыть. Он чувствовал себя так, будто умирает.        Он сжал кулаки, впиваясь ногтями в кожи, стараясь вернуть себе контроль, как вдруг Женя схватил его за плечи и развернул к себе. Член наконец выскользнул и Тэкчжу, поморщившись, облегчённо выдохнул. Подняв бёдра Тэкчжу и прижав их к своей груди, Женя раздвинул их. Взгляды встретились и Женя ухмыльнулся, увидев как дрожит Тэкчжу, а его глаза были мокрые и покрасневшие.        Женя провёл языком по своим губам, наблюдая за измученным Тэкчжу под ним. Зрачки сузились и он прищурился, — сейчас он совсем не выглядел как человек.  — Я не знаю, сможешь ли ты стать хорошей заменой «Анастасии», но…       Женя снова ударил по правой ягодице. По ней били всё это время непрерывно, так что любое прикосновение к ней сейчас ощущалось настолько болезненным, что описать словами было сложно. Если так и будет продолжаться, то было бы лучше, если бы Тэкчжу сейчас застрелили из его же пистолета. Женя выжидающе смотрел на злое лицо под ним, а затем снова ударил по ягодице. Тэкчжу дёрнулся, а его ноги предательски задрожали от боли. — Но так принято в обществе: если ты причинил неприятности другому человеку, то ты должен понести за это соответствующее наказание, верно?        Женя улыбнулся и его голубые глаза странно заблестели. Тэкчжу чувствовал себя как лягушка, угодившая в руки ребёнка. Лапки были связаны, открывая взору ребёнка его беззащитное брюшко, в которое могли в любой момент вонзить нож. Холодок пробежался по спине Тэкчжу. Шанс того, что он умрёт прямо здесь и сейчас, стал выше.       Его дырочка сжалась, когда Женя снова попытался войти в него. Он снова ударил по правой ягодице, как бы приказывая ему расслабиться, но эффект был обратным. Тэкчжу дёрнулся и напрягся сильнее от адской боли и шока. — Блять, мне больно! — крикнул он, пытаясь пнуть Женю.       На это Женя лишь крепко сжал измученную ягодицу, пульсирующую от боли. Воздух покинул лёгкие Тэкчжу и он задрожал сильнее. Нервный и болезненный стон сорвался с его губ даже через плотно стиснутые зубы.       Уголки Жениного рта дёрнулись вверх и оттянув ягодицу, он продолжал входить внутрь Тэкчжу, другой рукой приподнимая его за бедро вверх. Войдя наполовину, Женя вышел, но потом снова грубо проникнул внутрь, ощущая свою собственную победу над Тэкчжу. Он входил быстро и безжалостно, потом ненадолго замедлялся и снова ускорялся.       Каждый раз, когда Женя выходил наполовину, было видно, как за ним следует красная слизистая оболочка, будто прилипшая к плоти. Тэкчжу чувствовал себя так, будто внутри всё снова порвалось, а органы в животе поменялись местами.        Женя сжал его бёдра обеими руками и насадил его на свой член полностью одним толчком. Плечи Тэкчжу задрожали, а нижняя часть запылала ещё сильнее. — Ах!.. Чёрт! — Тэкчжу закусил губы, но не смог сдержать стон и ругательство.        Казалось, что Женя был удивлён такой реакцией больше, чем сам Тэкчжу. Криво улыбнувшись, он повторил действие. Тэкчжу будто прошибло током и он дёрнулся, снова пытаясь высвободиться.       Тревога прошлась по телу Тэкчжу в тот момент, когда Женя с неистовой силой сжал его руки, пытавшиеся оттолкнуть мужчину от него. Он снова толкнулся в Тэкчжу, в этот раз попав прямо по простате. Спина Тэкчжу затряслась и он выгнулся. — А-а-ах!..       Всё его тело напряглось. Бёдра, прижатые к груди Жени, дёрнулись от звука собственных стонов. Пальцы ног сжались, а глаза широко открылись от удивления.       Женя следил за каждым изменением в выражении лица Тэкчжу. По мере проникновения, его лицо медленно приближалось к Тэкчжу, перекрывая весь его взор. Когда их глаза встретились, Тэкчжу от страха сжался сильнее.  — Чёрт… А-ах!       Возбуждённый горячий член продолжал попадать по простате с каждым толчком. Согнутый пополам, Тэкчжу чувствовал, как возбуждение распространяется по всему его телу и он ничего не мог с этим сделать. Тэкчжу кусал губы в попытке сдержать стоны, но безуспешно.  — Ха-а, агх! М-м-м, ах!..       Перед глазами плыло и ему казалось, что перед ним взрываются звёзды. Он изо всех сил пытался избавиться от этого невыносимого чувства удовольствия, но Женя делал всё, чтобы предотвратить это. Он чуть ли не лежал на Тэкчжу, из-за чего последний не мог пошевелиться. Член Жени неустанно продолжал входить в него. Скопившаяся во рту Тэкчжу слюна начала тоненькой ниточкой вытекать из него, медленно стекая по подбородку.        Капельки пота выступили на подбородке Жени, лоб его сморщился от сладкого удовольствия, а ухмылка продолжала не покидать его губы.        Ему хотелось полностью сломить и уничтожить Тэкчжу. В его голове была только одна мысль: сокрушить его воинственное тело, раздробить его душу, снова и снова. Горячее возбуждение ударило в голову Жени, когда он представил, как сможет сломить этого человека. Он ускорился, выходя из тела почти полностью, а после снова вонзаясь в него, пока удовольствие не накрыло его с головой.  — Ха-а… — Чёртов ублюдок, ах!..       Женя крепко схватил бёдра Тэкчжу, удерживая на месте и прижимаясь членом к его заднице. Наконец, напряжённый до предела член, изверг густую струю спермы. Он приподнял Тэкчжу за талию повыше так, чтобы ни одна капля не вытекла из его тела.       Губы Квон Тэкчжу пересохли, с уголков рта всё ещё стекала вязкая слюна, медленно переходя на подбородок, а волосы, казались, встали дыбом. Температура его тела поднялась и он чувствовал себя так, будто от него исходит горячий пар. Кончики пальцев подрагивали, а чувствительные стенки горели от боли.       Однако, Женя на этом решил не останавливаться, снова до основания входя в раскрытую дырочку. Сперма, которую он так хотелось сохранить внутри, с брызгами начала покидать тело Тэкчжу с каждым прерывистым толчком. Женя с удовольствием наблюдал за происходящим, а потом насмешливо произнёс: — Сегодня ты будешь много рыдать.       Член Жени, находящийся внутри Тэкчжу, внезапно увеличился в размерах. В одно мгновение чувство того, что на его органы снова оказывается давление вернулось, а лицо исказила гримаса ужаса.