Горячий лёд

*** Он любил лёд. Когда лёгкий холодок шёл по открытым щиколоткам, когда скрип лезвия о поверхность катка был слышен лучше музыки из колонок, когда он мог полностью абстрагироваться от мира, думая лишь о следующем элементе. Плавные движения рук, аккуратная перестановка ног, толчок и прыжок - толпа гудит аплодисментами. Где-то вдалеке слышен свист. За стеклом заметно строгое лицо тренера, но Нугзар не обращает на него внимания, двигаясь по чётко отработанной программе. Он слышит лишь своё дыхание, ритм, под который идеально ложится его танец, и скрежет лезвий коньков, ставший родным за все годы занятий фигурным катанием. Он останавливается. Музыка затихла. Зрители восхищённо аплодируют, и, кажется, в этот раз кричат куда громче. Только сейчас Нугзар чувствует, как сильно гудят мышцы ног и как сбилось дыхание. Убрав волосы назад, Гибадуллин на ватных ногах сошёл с катка. Тренер встретила его с клубной кофтой в руках, и тут же накинула её парню на плечи. — В этот раз было неплохо. Всё ещё рано выводишь ногу в середине, колено плохо вытянул в завершении первого сальхова, но потом исправился. Аксель можешь лучше делать. Отдыхай, герой, — женщина похлопала Нугзара по плечу и всунула ему в руки флягу с водой. Гибадуллин направился наверх по трибунам, туда, где сидели остальные фигуристы и фигуристки его клуба. Компания Нугзара встретила его бурным обсуждением выступления, после перешедшим в разбор программ предыдущих участников соревнований. — ...А видели девчонку из Самарской команды? У неё лёгкие походу железные! Я б упал на месте после такой раскрутки, а ей вообще ничего! — Так она мастер спорта по одиночному катанию, конечно легко будет! Это мы тут лохи с первым спортивным. — Эй, вы про кого? — Нугзар непонимающе взглянул на парней. Он тщательно перебирал моменты из памяти, пытаясь найти среди них эту самую спортсменку из Самары. — А ты не видел? До тебя ещё девочка каталась, программа почти как у тебя, ты сам сказал, — напомнил один из фигуристов, почесав затылок. — Лазарева её назвали вроде... Нугзар издал понимающее «Аа», когда вспомнил, о ком говорит его друг. Да, эта девушка была сильным соперником для фигуристок его клуба. Её техника была на высоте, и смотреть на каждое её движение без восхищения - тяжёлое испытание. Нугзар видел её раньше на Всероссийских соревнованиях, и каждый раз удивлялся её выносливости. Новость о том, что у неё уже мастер спорта, его не так уж сильно поразила. — Эй, Нугзар, так это ты последний раз за нас катаешься получается? — парень, сидящий слева от Гибадуллина, вопросительно вскинул брови. — Ну да, — Нугзар пожал плечами, неловко улыбнувшись. — В следующий раз я уже буду в сборной Москвы. — Где-где? — осуждающий голос тренера раздался сверху. Парни синхронно повернули головы на лестницу. — Губу закатай, Гибадуллин! — усмехнулась она, и продолжила свой путь вверх по трибунам. Парни тихо захихикали. — И Я буду скучать по придиркам этой женщины, — с легкой улыбкой вздохнул Нугзар, смотря вслед тренеру. Именно она поставила его на коньки в детстве, когда он уговорил родителей записать его в секцию по фигурному катанию. А теперь их семья переезжает в Москву, где у Нугзара будут все шансы вырваться в сборную. По крайней мере, он в это верит. И в него все верят: родители, друзья, даже тренер, которая старается не показывать этого. *** Прошло ещё полчаса после выступления Нугзара. Сидеть на месте уже малость наскучило, поэтому парень вышел в холл, где было тише и спокойнее. Да и после своего номера он до сих пор не ел, а в коридоре как раз были автоматы с кофе и снэками. Пусть за последнее тренер даст ему крепкий подзатыльник, но выбирать еду здесь не было возможности. Взяв свой стаканчик с кофе, Нугзар только шагнул в сторону, как наткнулся на что-то (или кого-то?) перед собой. Из-за неожиданной стычки носом об что-то твердое из стакана с кофе вылетела большая капля, а Нугзар, чуть опустив взгляд, заметил "препятствие" в виде девушки, недовольно потирающей голову. Сам Нугзар шикнул от неожиданной боли, проверяя целостность носа свободной рукой. — Не пробовал смотреть куда идёшь? — подняв глаза, девушка раздражённо положила в карман кофты чуть не вылетевший из рук телефон. Судя по нашивкам на её одежде — она одна из фигуристок, выступавших сегодня. Глянув на плечо, куда попало кофе, спортсменка только больше разозлилась. — Ещё и кофту клубную испоганил, ну спасибо! — Не пробовала делать то же самое? — Нугзар убрал руку от лица, убедившись что нос остался целым. — Не надо под руки лезть, тогда и кофта в порядке будет, — бросил Гибадуллин, обходя девушку со стороны. — Малявка. — шикнул он напоследок. — Придурок. — цокнув языком проговорила фигуристка, и направилась дальше. Нугзар обернулся на оскорбление, и уже хотел что-то ответить, но встал на месте, увидев на её спине бирюзовые латинские буквы, сложившиеся в фамилию «Лазарева». «Так хороша на льду и такая грубиянка в жизни. Неудивительно, что она катается только в одиночку.» — подумал он. Нугзар злостно фыркнул и вновь направился на трибуны. До награждения оставалось ещё пара часов, а значит ещё надо придумать, чем себя занять. *** Через несколько дней после Всероссийских соревнований Нугзар с семьёй переезжали в Москву. С переездом он менял и команду, за которую будет кататься в следующем сезоне. С его достижениями долго никто не думал – пройти в команду оказалось довольно легко. Всего то проехать немного элементов перед новым тренером и помахать медалями перед его глазами. Знакомства с новыми товарищами Гибадуллин ждал с нетерпением, отсчитывая чуть ли не минуты до выхода на новый каток. Где-то в груди, словно крылья бабочки, трепетало предвкушение. Войдя в широкое здание, где с этого дня будут проходить тренировки, Нугзар, как и в первый раз, любовался всем здесь. Высокие потолки, красочно оформленные стенды с фотографиями команд разных видов спорта. Из колонок, закреплённых на стенах, доносится рекламный голос, рассказывающий о многообразии спортивных секций в этом центре. Гибадуллин был уверен, что будет теряться здесь первое время. Неспешным шагом он пошёл в сторону катка, где в прошлый раз виделся с тренером. Его имя, к сожалению, было утрачено где-то далеко в памяти фигуриста. Вдруг на его плечо легла тяжёлая рука. От неожиданности вздрогнув, Нугзар обернулся. За ним стоял крепкий парень, с кудрявыми волосами и яркой улыбкой. Гибадуллин заметил на нём кофту с эмблемой клуба фигурного катания, членом которой теперь являлся и сам. Выходит, этот парень – один из его новых товарищей. — Ты новенький в фигурном клубе, да? — несходящая с лица улыбка парня напротив выглядела доброжелательной. Гибадуллин кивнул и протянул незнакомцу руку. — Нугзар. — Даниэль. Но можно просто Даня, — его рука была тёплой и крепкой. Нугзар даже подумал, что он занимается чем-то помимо фигурного катания, – настолько чувствовалась сила через рукопожатие. — Из Уфы? — Да, а откуда... — Видел записи с последних Всероссийских. Лицо у тебя запоминающееся, да и техника хороша, — Даниэль зашагал к раздевалке. Следом за ним пошёл и Нугзар, мысленно радуясь, что теперь не надо пытаться вспоминать путь, который он запомнил не слишком точно. — Ты не единственный кстати, кто к нам из другого города попал. Но об этом потом. Гибадуллин усмехнулся. Даня оказался разговорчивым, настолько, что сам Нугзар почти ни слова не вставлял в их разговор. Даниэль рассказывал о тренировках, о месте, куда они ездят на сборы, немного и о других членах клуба, с которыми новичку ещё предстоит познакомиться. В раздевалке уже висели чужие вещи, значит на льду кто-то был. Это показалось Нугзару странным – до начала тренировки оставалось около 10 минут, а люди уже там. — У нас тут принято приходить заранее, чтобы размяться и не отнимать время на тренировке. А я часто опаздываю, — пояснил Даня, глазами пересчитывая куртки и сумки на скамьях. — Мы с тобой, очевидно, самые последние. Через пять минут парни зашли на закрытый каток. Пустые трибуны пестрели цветами, а от каменных стен отлетал звук скрежета коньков о поверхность льда. Несколько человек усердно разминались под строгим взглядом тренера. Мужчина в красной спортивной кофте обернулся на вошедших парней, услышав за собой скрип двери. — Здравствуйте, — синхронно поздоровались Нугзар и Даниэль. Тренер ответил им лёгким кивком и рукой показал быстрее заходить на лёд. Разминались парни вдвоём, ибо времени с кем-то знакомится не оставалось. Как только разминка закончилась прозвучал свисток. Фигуристы и фигуристки как по команде выстроились в полукруг перед тренером. Нугзар не успел разглядеть всех, но пару лиц, помимо Даниэля, уже запомнил. — Небольшое лирическое отступление, — объявил тренер, обводя взглядом притихших спортсменов. — У нас двое новичков. Прошу ко мне, — Нугзар проехал вперёд, одновременно с ещё одной новенькой. Взглянув на неё, Гибадуллин встретился глазами с удивлённым взглядом знакомой ему девушки. Грубой девушки. Нугзар распахнул глаза и замер. Это точно была та самая хамка с Всероссийских. Лазарева сделала вид, что ничего не произошло и молча доехала до тренера. Нугзар свёл брови и поступил так же. Незачем им сейчас устраивать шум. Да и говорить было нечего. — Если что, напомню: зовут меня Эдуард Янович, я ваш главный тренер. Со мной нельзя спорить, мои решения обсуждению не подлежат, — Эдуард отъехал назад, выпуская из-за спины худого мужчину с похожей бородой и усами. Он зашёл в зал только что, и очень вовремя попал в речь Эдуарда. — Это наш хореограф. — Можно просто Ярослав, — мужчина поправил волосы, приветственно кивнув фигуристам. По его виду Нугзар решил, что он будет добрее главного тренера. Скорее всего сказывался прошлый опыт: хореографы всегда были чуть мягче к спортсменам. Занятия с ними проходили в зале у станков, в основном для растяжки. На лёд хореографы выходили чаще в роли наблюдателей, чтобы по работе фигуриста понимать, на что делать упор на своих тренировках. — Его решения так же не оспариваются. В общем, наши с ним слова здесь – закон, — Эдуард хлопнул в ладоши, заканчивая ознакомительный этап. Дальше он обращался ко всем присутствующим. — А теперь утяжелители на ноги и летим ласточкой вокруг меня. Быстрее! *** К концу тренировки Нугзар и думать забыл о какой-то грубиянке из Самарской команды. Эдуард Янович был безжалостен. Интенсивные упражнения длились будто вечность, боль тянулась по ногам, охватывая их будто сетью. Несмотря на постоянное охлаждение катка, было до безумия жарко. Взмокшие волосы Гибадуллина липли ко лбу, заставляя его из раза в раз убирать назад свои кудри. Но несмотря на все проблемы, Нугзар продолжал двигаться. Выбора нет. Он же спортсмен. — Время! — крикнул Эдуард Янович, заставляя фигуристов наконец остановиться. Тяжёлые вздохи раздавались по всему катку. Кто-то даже опустился на лёд, прижавшись спиной к бортику. — Ну-ну, лентяи. Я даже пожалел вас сегодня. Отпускаю до завтра... Буланов, встань со льда, я ещё не разрешал тебе болеть! — Сил нету! Совсем! — заскулил парень с взъерошенной прической. Он лежал на льду растянувшись, словно морской котик. Но недолго. Одним рывком его подняла белокурая девчушка, после вдарив парню по затылку. По катку пошли смешки, а парень недовольно протянул «Ай». Как ранее понял Нугзар, эти двое катались в паре. — Правильно, Шабаева. А теперь вон с катка! И чтоб через десять минут раздевалки были пустые! Фигуристы вмиг исчезли из поля зрения Эдуарда, что не могло его не радовать. Он уже наметил, кого поставит в пару в этом сезоне и встречать много бумажной работы у себя дома. — Пойдёмте за кофе, Ярослав. Утомили меня эти чевапчичи... *** В женской раздевалке как всегда было шумно. Девочки не могли оставить ни одну тренировку без долгого обсуждения. А тут ещё и новенькие появились – ну просто праздник! Если бы Эдуард Янович не разгонял фигуристок через отведённые десять минут, они наверняка сидели бы в раздевалке до следующего утра. — Ну, как тебе? — высокая девушка распустила ярко красные волосы и села на скамью рядом новенькой, жадно пьющей воду из фляжки. — Тренер ваш – зверь. В Самаре было как-то... По-легче, — Наташа устало вздохнула, приземляясь рядом с новой знакомой. Аня встретила Лазареву одна из первых, и сразу же помогла ей сориентироваться в большом здании. — Эд только кажется зверем, не переживай, — улыбнулась Аня, складывая вещи в свою спортивную сумку. — Ага, дальше будет только хуже! — крикнула с другой стороны раздевалки Соня Шабаева. — Кстати, ты знакома с этим кудрявым новичком? Мне показалось вы были удивлены, когда увидели друг-друга, — продолжила Авдеенко, следя как Наташа переодевает спортивный костюм на сухую одежду. Лазарева тут же закатила глаза, услышав об уже знакомом ей парне. — Пересекались разок, — недовольно фыркнула Наташа, вспоминая самодовольного фигуриста из Уфы, с которым они теперь вынуждены кататься в одной команде. На старой клубной кофте всё ещё можно разглядеть это злосчастное пятно от кофе, пусть для этого и стоило смотреть в конкретное место. Но Наташа точно знала, что оно осталось, и сам факт наличия этого пятна неумолимо раздражал. — Слепой и тупой. Не видит дальше своего носа. — Ну-ну, не кипятись. Может он только со одной стороны такой, — Аня закончила складывать одежду и закинула сумку на плечо. — Даже знать не хочу, какая его "другая" сторона, — поморщилась Лазарева, связывая волосы резинкой. Авдеенко не успела и рта открыть для следующей реплики, как девочки услышали стук в дверь раздевалки. Наташа и Аня, как первые, кто переоделся, пошли открывать. За дверью оказался Эдуард Янович, который показал им часы. — Время расходиться, девчата! Поторопите там самых медленных, пока их уборщица не закрыла здесь, — тренер отхлебнул запашистый кофе из пластикового стакана, ещё раз попрощался с девочками и направился дальше по коридору. Наташа и Аня вернулись к девочкам, советуя собираться быстрее. *** Фигуристки вскоре оказались на улице, продолжая щебетать про тяжёлый сезон, совсем не изменившегося Эдуарда Яновича, а более всего – про новеньких. Там же, у входа в спортивный центр, они встретились с парнями, чтобы попрощаться после тренировки и заодно познакомиться с тем, с кем не успели до тренировки. Это уже было негласной традицией. — Нас выжило только двое, остальные поторопились в магазин. Но скоро придут, — пояснил Даниэль подошедшим подругам. Затем он поднял указательный палец: — Нугзар, запоминай: Аня, Соня, Саша, Влада... — Ломбарди указывал поочередно на девочек, таких разных, но в чём-то похожих. Каждая представленная фигуристка кивала в знак приветствия. На Наташе перечисление остановилось. — А тебя не знаю. — Наташа, — представилась Лазарева, продолжая делать вид, что никакого Нугзара рядом не стоит. Обращать внимание на него не хотелось, первая встреча осела в её памяти неприятным кофейным пятном. — Из Самары, — негромко уточнил Гибадуллин, обращая на себя внимание компании. — Может ты из Самалы, а мой город Самара называется, — Наташа наконец обратила внимание на парня, передразнив его яркую картавость. Нугзар на её издёвку лишь закатил глаза и тихо произнёс: — Как оригинально. — Понял, уже знакомы, — улыбка на секунду сползла с лица Дани, но он решил не заострять внимание на тёрках этих двоих, сразу сменив тему. Он обязательно спросит у Нугзара позже, где и когда они успели повздорить. Ребята ещё пару минут пообщались, ознакамливая новеньких с вернувшимися из магазина членами их команды. После все друг с другом попрощались и направились по разным сторонам к себе домой. Многих забирали родители, другая же часть шла в сторону метро, и лишь Нугзару и Наташе повезло вдвоём идти на автобусную остановку. Засунув наушники в уши, оба шли с разной скоростью, совершенно не замечая присутствия друг друга. Говорить было не о чем, да и не особо хотелось. Первый опыт общения показал, что ладить у них не получится. А потому для обоих игнорирование показалось простейшим выходом. Добравшись до дома, Наташа обнаружила, что её добавили сразу в два чата в телеграмме: один был с тренерами, другой – без них. Это было максимально ожидаемо, поэтому не вызвало особого удивления у девушки. Другое дело было сообщение Эдуарда Яновича в общем чате. «Доброго вечера, лентяи. В новом сезоне я хочу сделать упор на парное катание, поэтому добавил пары к тем, которые были до этого. Общий список: Ломбарди – Авдеенко Буланов – Шабаева Мухамедов – Ламина Гибадуллин – Лазарева Лудову и Тимофеева могу поздравить, остаётесь в одиночном. А теперь дуйте спать и чтоб никого онлайн ночью не видел! Тренировка завтра по расписанию.» Глаза Наташи из раза в раз бегали по последней строке списка. Быть не может. Тот человек, от вида которого глаза заказывались сами собой, теперь будет её партнёром на ближайшие полгода. Лазарева тяжело вздохнула и откинулась на спинку стула. Злиться на тренера было бесполезно и бессмысленно. Влиять на его решение мог только Бог и проверять это Наташа не собиралась. Ясно одно: игнорировать друг друга у них больше не выйдет. ***