Cursed

— У вас так много артефактов, — клиент жадно оглянулся, присматривая для себя еще пару дорогих и редких безделушек, которыми можно хвастаться перед гостями. — Как вам удалось все их собрать? Ренгоку вежливо улыбнулся. — Все вещи, представленные здесь, не были собраны лично мной. Я всего лишь их хранитель, если можно так выразиться. Клиент важно кивнул, тут же возвращаясь к осмотру артефактов в ожидании своего заказа. Взгляд Ренгоку тоже пробежался по забитым полкам достающих до потолка шкафов. На самом деле, он бы никогда не притронулся к проклятым вещам. По личным убеждениям. Но были люди, готовые забраться в жерло вулкана, только чтобы принести в его маленький неприметный магазинчик очередную наполненную магией подвеску или части тела жреца, который много веков назад практиковал темную магию. Послышался скрип старых деревянных ступенек. Неприметный паренек с непроницаемым лицом и волосами, достающими до тазобедренных косточек, аккуратно спускался со второго этажа. В руках у него была темная маленькая коробочка. Кольцо с остатками демонической энергии, заключенной в рубине, обошлось их клиенту в кругленькую сумму. Глаза мужчины расширились и заблестели при виде артефакта. Он уже метнулся в сторону парня, чтобы забрать принадлежащую ему вещь, но тут же был остановлен Ренгоку. — Не нужно спешить, — медленно произнес он. — Артефакты чувствуют ваши эмоции и реагируют на них по-разному. Подойди ближе, Муичиро. Темноволосый парень кивнул и повиновался. Он поравнялся с Ренгоку, аккуратно передал ему футляр с кольцом и вернулся к стойке администратора у входной двери. Клиент посмотрел ему вслед. Этот Муичиро ни разу не моргнул! — Держите, — на лице Ренгоку вновь появилась вежливая улыбка. — Если возникнут неприятности, смело обращайтесь. — Думаете, я не знаю, насколько опасна эта вещица? — мужчина рассмеялся. Ренгоку же не нашел ничего веселого в его словах. — Думаю, у шаманов есть много других важных дел, чем снимать очередное случайно наложенное проклятье. Хорошего дня. Как только дверь за клиентом закрылась, Ренгоку вздохнул. Он стал быстро уставать от богачей, которым интересна только стоимость артефакта, а не его действие. Сколько раз шаманам приходилось выезжать на званые ужины и приемы «для своих», чтобы успокоить очередной взбунтовавшийся дух, решивший поиграть с человеческими жизнями, или же спасать маленького ребенка, который каждую ночь засыпал с проклятой куклой в руках? — Юичиро он не понравился, — Ренгоку посмотрел на Муичиро, который вносил данные об очередном проданном артефакте в базу. — Слишком жадный. — Твой брат как всегда проницателен, — Ренгоку улыбнулся, смотря в точку рядом с левым плечом Муичиро. — Теперь это забота шаманов. Токито появился на пороге его магазина несколько лет назад. Маленького Муичиро привели шаманы. Ребенка нашли глубоко в лесу, прижимающимся к телу мертвого брата-близнеца. Дети наткнулись на проклятый предмет случайно и, подверженные его влиянию, чуть не погибли оба. Шаманы успели провести ритуал очищения для Муичиро, но Юичиро погиб гораздо раньше. По их словам, дети пролежали в лесу несколько дней прежде, чем их нашли. В одно утро Муичиро пришел к Ренгоку в комнату на втором этаже и неожиданно представил своего брата, указывая на пустое место по левую от себя сторону. Так они узнали, что дух Юичиро не успокоился и теперь везде следовал за близнецом, иногда развлекая их новостями с «той» стороны. К Ренгоку второй Токито привык, хотя поначалу относился довольно настороженно, постоянно скидывая артефакты с полок, пряча личные вещи и гремя посудой на маленькой кухне. Кеджуро быстро понял: чтобы заслужить доверие Муичиро, нужно найти общий язык с его братом. С тех пор их отношения значительно улучшились. Муичиро подрос и стал помогать Ренгоку в магазине: принимал заявки, общался с клиентами, иногда работал с артефактами. Заглядывать в футляры с защитными чарами ему не разрешалось. Да и сам Муичиро не горел желанием снова стать жертвой проклятья. — Он придет сегодня. Ренгоку и Муичиро синхронно повернулись на приглушенный голос. Из-за темного шкафа на них смотрели разноцветные глаза Обаная. Нижняя часть лица была скрыта за тканевой маской с контуром кошачьего носа и усов. На его плече с тихим шипением появилась белая змея. Рептилия на мгновение показала раздвоенный язык и, удостоверившись в чем-то, спрятала морду в основании шеи хозяина. — Ты и в прошлый раз так говорил, — фыркнул Муичиро. — Только вместо важного клиента опять заявилась Мицури. Обанай замер в смущении, резко развернулся и снова скрылся за полками с артефактами. Ренгоку не сдержал смешка. — Не дразни его, Муичиро, — пожурил он Токито. — Ты же сам прекрасно знаешь, как наша Мицури важна для Обаная. — Он все равно ошибся, — сказал Муичиро прежде, чем снова уткнуться в компьютер. И в этом не было вины Обаная. Ренгоку до сих пор не смог найти ему достойного учителя, способного раскрыть дар Игуро в полной мере. Предсказания и видения Обаная часто настолько размыты, что он сам не может понять их суть. Но от неточностей пока никто не пострадал. Обанай продолжал совершенствовать свой дар самостоятельно, иногда Ренгоку делился с ним воспоминаниями об общении с провидцами, их техниками и секретами, которые он имел честь хранить. Предсказания становились точнее, что немного раздражало Муичиро. Ренгоку предполагал, что Токито просто не хватает внимания, но держал это при себе. Ему не хотелось провести следующие полгода в поисках любимой кружки. — Он придет, — настаивал на своем Обанай. — Наши двери всегда открыты, — успел сказать Ренгоку, заметив готовность Муичиро начать спор. — Главное, чтобы мы смогли помочь. — У него нет руки, — Обанай сделал еще несколько шагов из-за шкафа. Муичиро хмыкнул, чуть громче положенного щелкая по клавиатуре. — Мы не больница. И не черный рынок. Как ты предлагаешь нам ему помочь? — Третий ряд, — Обанай повернулся к Ренгоку, игнорируя Муичиро, — предпоследняя полка. Дальний шкаф. — На этой культе нет трех пальцев, — Муичиро говорил ровно, но терпение его уже предавало. — И ты серьезно хочешь пришить человеку демоническую руку? — Детали, — пожал плечами Обанай. — Хочу чай. — Пирожные, которые Мицури вчера принесла, лежат в холодильнике, — Обанай замер, услышав веселый голос Ренгоку, а затем чуть быстрее пошел в сторону кухни. Кеджуро покачал головой. Когда этот магазин только открылся, он и подумать не мог, что в какой-то момент здесь появится детский сад. Но Ренгоку грех было жаловаться. Муичиро появился, когда ему стало невыносимо одиноко: клиентов почти не было, а охотники за артефактами — не самые лучшие собеседники. Обанай привнес в их жизнь эффект ожидаемого сюрприза и стал хорошим другом для близнецов (Токито точно будут это отрицать). Задумываясь о том, куда привела его судьба, Ренгоку лишний раз убеждался, что сделал в свое время очень правильный выбор. Поток мыслей прервал звук колокольчика над входной дверью. Муичиро, первым заметивший гостя, настороженно рассматривал вошедшего. Взгляд сразу упал на левую руку, скрытую за несколькими слоями бинтов. Незнакомец от переизбытка внимания запнулся на месте и неосознанно вжался в один из стеллажей у входа. Перебинтованная рука случайно задела напольную вешалку. Темноволосый парень вскрикнул от неожиданной боли, прижимая конечность к себе. Ренгоку тут же подлетел, чтобы помочь ему, пока Муичиро пытался осознать реальность происходящего. Обанай оказался прав: он действительно пришел. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Ренгоку. Поддерживая незнакомца, он провел его к маленькому диванчику, расположенному в кругу стеллажей, и аккуратно усадил. — Мне сказали, вы можете помочь, — послышался в ответ в хриплый голос. — Смотря, с чем. Незнакомец поднял голову. Ренгоку задержал дыхание, столкнувшись с проникновенным взглядом темно-синих глаз. Парень из видений Обаная аккуратно потянул за кончики бинтов, открывая вид на бледную кожу. Плотная повязка доходила до края угловатого плеча. Рука у незнакомца все же была, но Ренгоку «ошибка» Игуро не обрадовала. Она была абсолютно черной — от ключицы до подрагивающих кончиков пальцев. Потрескавшаяся кожа была покрыта свежими ранками. Проклятье ожило, оказавшись на свободе: ближе к запястью вены вздулись, темная энергия волнами пыталась вырваться наружу. Незнакомец, несмотря на невыносимую боль, продолжал смотреть на лишившегося дара речи Ренгоку. — Кажется, меня прокляли.