Всё случится после

Вне зоны видения камеры думать и смеяться больше не хочется. Да и кричать, в общем, перехотелось. В гримёрке Антон подпёр подбородок рукой и стал водить по губам мизинцем. Это он так выражал свою задумчивость. Немного нервничал – безостановочно дёргалась нога. Недолгое мгновение он мог быть наедине с собой и своим отражением: тогда оно, кстати, для него выглядело ещё более жалко, чем обычно. Мысли о нелепости своих ушей, носа, бровей, губ, глаз и каждой мелкой морщинки на лице пытались заместить собой настоящую тревогу... Вот и снова стал думать о том же. Как же хочется курить. Желательно всю пачку. Шастун тут же подрывается с места, распахивает дверь и быстрым шагом направляется в курилку, попутно ища в карманах сигареты и зажигалку. Скоро преодолев пару лестничных пролётов, он выбегает из здания, открывает пачку... Она оказывается пуста. И это становится последней каплей на сегодня. – Сука! – чертыхнулся и долбанул ногой ни к чему не причастный мусорный бак. – Шаст? Подпирая стенку, в двух шагах от него стоял еле различимый в дыму Арс. Его, обычно не курящего, действительно непривычно видеть пыхтящим дымом, с сигаретой в руках. Антон не подаёт признаков своего удивления, лишь отряхивается от пыли, прилетевшей с бака, и подходит ближе. – Арс, у тебя есть ещё? Дашь мне одну? У меня кончились, умираю. Арс долю секунды оглядывает Шастуна несколько настороженно, но после устало приподнимает уголки губ, кивает, и достаёт почти полную пачку из нагрудного. – Бери. Я уже скурил одну, как раз принимался за вторую, – и демострирует дымящуюся сигарету, зажатую между пальцев, – денёк сегодня, да?.. Антон ловко щёлкает зажигалкой, затягивается и с силой выталкивает дым из лёгких. – Я не знал, что ты куришь... Ты разве куришь? – голос наконец смягчился, и в нём стали мелькать нотки искренней обеспокоенности, которой Шаст был охвачен последние три часа. Арсений выглядел более уставшим, чем обычно. Его лёгкой и доброй полу-улыбке противоречил тяжёлый, практически налитый свинцом взгляд всё таких же голубых, но жутко покрасневших глаз. Что-то внутри Антона пошатнулось, когда эти глаза посмотрели в его и, немного сощурившись, быстро отвернулись. – Ну, как видишь... – Арс затянулся и выдохнул, откинув тяжелую голову на прохладную стену, – ты знаешь, я так устал. И даже не знаю почему. За 8 лет я ведь уже должен был привыкнуть к Позу и его шуточкам... но сегодня я... Попов уронил голову на грудь и, усмехнувшись, покачал ей. И для Антона этот момент показался трогательным. Где-то в сознании пролетела мысль о том, что таким искренним наедине с ним Арс ещё не был. Он мог ничего не говорить и просто вот так стоять, оперевшись на стенку, а Шаст бы всё понял. Без лишних слов. – Арс, ты ни в чём не виноват. Димон загорелся в азарте игры, наговорил всякой херни. Ты тут ни при чём. Не слушай его. Затяжка. – Ладно, давай не будем. А то я как девка пубертатная. Разнылся, – пауза и загадочный взгляд на Шаста, – а ты чего нервный такой? Или это ты тут крысу с бака гонял? – Да какую крысу! – Антон смеётся и тупит взгляд, – конфликтов не люблю просто. Обычно мы же это дело обсмеиваем, и всё само разруливается, но тут прям пиздец какой-то. Да и я от Димана не ожидал такого, хотя столько лет уже его знаю, – нервная затяжка, и речь постепенно заметно ускоряется и становится громче, – я вообще не понимаю, как так можно! Когда видно, что человеку плохо, он, не знаю, обеспокоен чем-то, говорить, что он "женского внимания не добился, поэтому решил искать мужское"! С чего он вообще взял это, блять? Какое это отношение имело к игре? Я в ахуе с него сегодня, в полном. Я понимаю, что гейские шутки у нас в обиходе, это нормально и смешно. Но в подходящий же, блять, момент! – Шастун притормозил и, посмотрев на Арса, стыдливо помедлил с окончанием своей речи, –  А по тебе было видно, что для тебя момент был максимально не подходящий. Попов теперь выглядел ошарашенным. Сигарета уже практически успела докурить саму себя, пепел самостоятельно откололся от своих ещё живых табачных братьев. А Арс смотрел на Шаста почти не моргая, замерев в какой-то неестественной позе, чуть ли не с открытым ртом. Антон теперь выглядел напуганным и смущённым. Он пытался со скоростью звука составить новые слова в новые предложения... Точнее не новые слова, а просто слова, в простые предложения... Точнее... В общем, он всеми силами стремился как можно скорее закончить эту неловкую паузу: – Я, наверное, какую-то тупость сморозил... – Нет. Это не тупость. Спасибо тебе, я... – Арс еле смог отмереть и снова прийти в движение и, выбросив бычок, вновь вытащил пачку, – может, ещё по одной? В этот раз Антон прикурил от "графской" зажигалки и с нетерпением ждал продолжения разговора. Кто бы мог подумать, что их двоих сможет сблизить курилка. Учитывая, что Антон в принципе считал, что с Арсением сблизиться невозможно, если ты человек. – Мне приятно, что я могу с тобой это обсудить. Правда, очень. Я думал, что мне не с кем... – Подожди, а как же Серёжа? Вы же близкие друзья, вроде как, и если это серьёзно и важно для тебя, то... – Серёжа не очень понимает меня в этом вопросе. Я бы даже сказал, мы с ним в этом расходимся, – увидел недопонимание в глазах Антона и уточнил, – я сейчас не про шутки Димана. – А, ну да, да, прости... У тебя что-то случилось сегодня перед съёмками? – Да, случилось.