Два месяца

— За что мне это?, — стонет Мигель, зажимая переносицу. Каким-то образом этому чудику удалось проникнуть в штаб-квартиру Общества пауков. Обычно у Мигеля не было бы проблем выгнать того, кто это сделал, но так получилось, что это оказался Дэдпул его измерения, и он не может избавиться от него, как бы сильно он ни старался. — Чего ты хочешь? Почему ты здесь? — Он вздыхает и смотрит на него с ног до головы, не впечатленный.       Дэдпул вертелся на стуле, как маленький ребенок, он был слишком полон энергии. А ещё он очень скучал по всяким излишествам. В конце концов, он полностью воплощение безумия. В штаб-квартире было полно компьютеров, но его это не интересовало. Он слегка надул щеки, глядя на него. — Ты слишком долго был вдали от своего измерения. Мне скучно без тебя!       Мигель закатывает глаза от того, какой он нелепый, и с усталым вздохом скрещивает руки на груди. Даже когда тот ведёт себя как ребенок, он должен признать, что его сердце немного сжимается от того, как сильно мужчина по нему скучал. — Ты действительно так скучал по мне? — он не может сдержать ухмылку и поддразнивает.       Дэдпул презрительно фыркнул на это замечание, которое он слышал несколько сотен раз. Он проводит слишком много времени в одиночестве, чтобы думать о мнении других людей. Хотя мнение своего Человека-Паука его сильно волновало. Он облокотился на стол, все еще глядя на него. — Чувак, тебя не было в своем измерении два месяца. Я победил всех, кого мог и не мог. Что еще мне делать в твое отсутствие? Мне пиздец скучно! — вспомнив что-то, он тихо фыркнул. — К тому же, я Дэдпул, ничто не может меня изменить. Два месяца...       Мигель гримасничает, искренне не осознавая, что прошло так много времени с тех пор, как он в последний раз был в своем измерении. Он был настолько занят своими другими обязанностями, что не осознавал, сколько времени прошло с тех пор, как он тебя видел. Взгляд Мигеля слегка смягчается, но он сохраняет хладнокровие, не желая доставлять ему удовлетворение, человеку, которому из всех людей удалось на него повлиять. — И ты не навлёк себя слишком много неприятностей, не так ли?       Дэдпул почти благородно откинулся на спинку стула, но все равно ерзал на месте. Удивительно, конечно, что всего за несколько месяцев он испробовал несколько сотен методов преодоления скуки. Но это не имело смысла без назойливого голоса разума в его Человеке-Пауке. Он слегка улыбнулся, почти ностальгически. — Хех, ты знаешь, меня невозможно убить. Конечно, меня несколько раз ранили, но у меня супер регенерация. Так что моя единственная проблема — одиночество.       Мигель осматривает его с ног до головы, как будто проверяя, нет ли каких-нибудь травм или порезов, он хмурится, когда видит на его коже различные шрамы, которые находятся в процессе заживления. Он знает, что тот успешно регенерировал, но все равно немного волнуется. Мигель качает головой, цокая языком и слегка фыркая. — Все еще так неосторожно. — он вздыхает, прежде чем подойти к нему. Он опирается на край стола и скрещивает руки, нахмурившись ещё больше. — Сколько раз ты умер на этот раз?       Дэдпул улыбнулся еще шире; конечно, он был уверен, что этот вопрос будет озвучен. Он небрежно снял маску, решив, что рядом с человеком из обычного измерения ему нечего скрывать. Естественно, он не стыдился давних шрамов на лице. Он пересчитал количество на пальцах, также считая мысленно. Это была впечатляющая цифра. Он по-детски улыбнулся. — М-м-м, кажется, я умирал раз пятьдесят за два месяца. Но это пока мелочи.       Мигель выглядит не впечатлённым, приподняв бровь, когда тот показываешь свое лицо и подсчитывает, сколько раз умер за такой короткий промежуток времени. Он пытается оставаться совершенно серьезным и суровым, но на его лице чувствуется смесь беспокойства и недоверия.       Пятьдесят раз… Это пятьдесят слишком много.       Мигель наклоняется немного ближе и хватает пальцами его подбородок, наклоняя его голову из стороны в сторону, изучая шрамы на его лице. Несмотря на невзрачный вид, его глаза очень внимательно изучают мужчину и его шрамы.       Его безумный наёмник прекрасный, с этими растрёпанными кудрявыми волосами насыщенного шоколадного оттенка, но вид бледной кожи с шрамами портит впечатление. Он пытается игнорировать этот весёлый взгляд насыщенных зелёных глаз, слишком проклятые на эмоции.       Дэдпул немного пыхтел от такого неожиданного прикосновения, но решил не сопротивляться. С небольшой долей вероятности он осознал, насколько сильно он, по сути, облажался, сказав правду. Он мог бы преуменьшить эту цифру, но не сделал этого. Проследив за ним взглядом, он тихо выдохнул. — Не волнуйся так сильно, в твоём измерении всё цело. Я только что наказал пару плохих людей, пока тебя не было. Ну, ты понимаешь, у меня свои методы правосудия.       Пальцы Мигеля нежно касаются шрамов, а он продолжает осматривать его лицо и шею, нахмурившись. — Скорее, у тебя есть свои собственные методы быть мазохистом, — он фыркает, выражение его лица смягчается, когда он отстраняется и снова скрещивает руки на груди. Он вздыхает, хотя его голос становится мягче, пока он продолжает говорить. — Пожалуйста, просто... попробуй не делать ничего глупого... Я не хочу возвращаться в свое измерение только для того, чтобы узнать, что тебя пронзили, или сбросили со здания, или взорвали, или- — Да-да, это бесконечный список моих смертей. — Дэдпул любезно отмахнулся от него, он полностью понял идею. Однако он не любил давать никаких обещаний. В конце концов, он был слишком сумасшедшим для своего же блага. Он слегка кивнул. — Я могу попробовать, но не могу обещать. Ненавижу давать обещания, которые могу нарушить.       Губы Мигеля сжимаются в тонкую линию в неодобрительном хмуром взгляде — явно не тот ответ, который он ждет от него, когда он качает головой. Однако по опыту он знает, что бессмысленно пытаться заставить что-то обещать, если тому этого не хочется. Он издает еще один усталый вздох, проводя рукой по волосам. — Я знаю, ты ненавидишь давать обещания.       Дэдпул не мог не улыбнуться, он почувствовал изменение в голосе Человека-Паука, он не мог не порадоваться этому. Он снова кивнул, как маленький ребенок, которому сказали несколько приятных слов. В конце концов, это было хорошее чувство. Он снова надел маску на лицо. — Ради тебя я постараюсь сделать всё, паучок! — он быстро встал со стула, потягиваясь всем телом. Все-таки он не любил долго сидеть на одном месте. Итак, время прошло. Он не мог оставаться в этом измерении долго. Подойдя к одному из порталов, он взглянул на него в последний раз, слишком долго. — Если у тебя есть время, заходи в свое измерение. Я буду ждать тебя.       Ради тебя я постараюсь сделать всё...       Черт возьми, он такой неуверенный, когда дело касается его. Мигель пытается игнорировать то, как слова заставляют его грудь трепетать и чувствовать тепло, но безуспешно. Он вздыхает, слегка закатывая глаза, пытаясь убедить себя, что он не теряет рассудок из-за этого мужчины.       Он терпит неудачу. Снова. — Да, да, я скоро вернусь в свое измерение. — он обещает с раздражением, прежде чем увидеть, как тот приближается к одному из порталов. Он не может справиться с болью в груди при мысли о том, что наёмник вновь уходит.       Слишком привык к нему.