главный герой своей жизни

      'Один из самых популярных и самых высокооплачиваемых актеров Южной Кореи, имеющий за своими плечами ошеломительную карьеру и сотни успешных проектов, Мин Юнги, в очередной раз отказался от роли первого плана, в одной из самых ожидаемых романтических дорам этого года по сценарию Ким Тэхена, отдав предпочтение второстепенной роли главы мафиозного клана в новом боевике продюссера Чон Чонгука'       С такого абзаца начиналась первая страница еженедельного журнала ‘Люди, О! кино’, которая мгновенно навела немало шуму не только в узких кругах искушенных кинокритиков, актеров, продюсеров и сценаристов, но и среди простых обывателей, став горячей темой для споров и обсуждений в интернете у нетизенов.       – Ты меня опять ставишь в неловкое положение, Юнги, честное слово! – пытается отшутиться Тэхен, откладывая журнал на стеклянный столик. Но выходит у него откровенно плохо, нотка грусти не ускользает от чужого внимания. – Хотя другого от тебя и не стоило ожидать. Вот она – стабильность!       Разумеется, пестрящий на глянцевой обложке заголовок уже ни для кого не был чем-то новым и удивительным. Чем-то из ряда вон выходящим и шокирующим. Ведь всех уже давно интересовало совсем другое. Не сам факт отказа, а его причина.       Все задавались вопросом и пытались дать ответ на него: почему? Почему очередной грандиозный проект, который привлек к себе огромное внимание, остался в стороне от Мин Юнги?       Разве не об этом мечтают актеры: о крупных перспективных проектах со звездным составом и главных ролях в них, без каких-либо сомнений гарантирующих головокружительный успех? А там уже будут запредельно высокие гонорары, общемировая известность и признание, не только огромной базы преданных поклонников, сходящих с ума по актерской деятельности, но и привередливых критиков, сумевших оценить трудолюбие по достоинству, отметив его на престижных премиях, в виде многочисленных номинаций и наград?       Разве не об этом мечтают актеры, делая свои первые шаги на пути к построению карьеры в большом театре или кино? Когда один за другим позади остаются бесконечные кастинги и прослушивания, столкновения с невероятно сильной конкуренцией и ненавистью со стороны таких же, как и ты, актеров и их преданных фанатов. Испытывая сильнейший стресс и волнение, проводя бессонные ночи за изучением сценария, ломая привычный режим и образ жизни, самого себя, лишь чтобы в конце концов пробиться на самую вершину – получить заветную роль первого плана в одной из романтических дорам, которые так любят фанаты, отгреметь с ней по всему миру и обрести желаемую популярность?       Разные не об этом мечтают все?       Не к этому стремятся многие?       Да, многие.       Только не он.       За всю свою, довольно внушительную и продолжительную, актерскую карьеру, Мин Юнги никогда не гнался за тем, чтобы ухватить кусок пирога побольше, проект поприбыльнее и поизвестнее, а роль – погромче. Скорее даже наоборот: зачастую он просто игнорировал новости об объявленном кастинге или прямо отказывался от поступивших предложений о роли в очередной дораме, о которой говорили на каждом углу все кому не лень и которая по прогнозам должна была покорить всех. Юнги продолжал отдавать предпочтение небольшим проектам, малоизвестным продюсерам и актерам каждый раз, будто бы начиная все с самого начала.       И какие бы не были крупные инвесторы, готовые вливать немыслимое количество средств в развитие потенциально прибыльного проекта, видя в нем идеальную золотую жилу, перспективу на будущее; какой бы не был невообразимо крутой и популярный актерский состав, в рядах которого стояли мировые звезды, из раза в раз покоряющие зрителей своим актерским талантом и правдоподобной игрой; каким бы не был гениальным написанный сценарий, над которым работали ни один, ни два и даже ни три года, продумывая все до мельчайших деталей; и как бы проект не был обречён на ошеломляющий успех – все это никоим образом не привлекало его внимание и не могло переубедить дать другой ответ.       Ответ всегда оставался один – отрицательный.       Мин Юнги начинал свою карьеру с таких же маленьких безызвестных проектов, привлекая к ним огромный интерес своей игрой и с каждым годом заслуживая все больше любви и признания со стороны публики. Его роли становились все ярче, экранное время увеличивалось в разы. Юнги рос, как актер. Как профессионал. Казалось, первый этап пройден, и он был готов подняться на новую ступень, выше. Спустя долгие годы упорного труда заполучить то, о чем мечтают все актеры – главную роль у крупного кинопроизводителя.       Вот именно, что ‘казалось’.       Время неумолимо двигалось вперед, а Мин все так же, раз за разом, выбирал второстепенные роли каких-нибудь отпетых мерзавцев, бывших в глазах зрителей настоящими исчадиями ада. Хулиган, бандит, мафиози, глава преступного синдиката, тот, кто занимался мелким разбоем и крупными операциями – его обычные амплуа. Хотя интересными и перспективными предложениями, как уже известно, он не был обделен.       Но на все есть причины.       И у него она тоже имелась.       Потому, вскользь, совсем не заинтересованно окинув свой экземпляр контракта взглядом, пробегая глазами по стройным строчкам и не вчитываясь в написанное, Мин Юнги в очередной раз снисходительно, почти сочувствующе, улыбается человеку напротив, размеренно шелестя бумагой в руках и перелистывая страницы.       – Сценарист Ким, ваш проект хорош, он, безусловно, успешный и перспективный, однако…       – Раз так, то докажи это не только своими словами, Юнги, но и делом, – Тэхен резко перебивает его, сам от себя не ожидая такого, но прекрасно понимая, что последует за этим ‘однако’. Ким Тэхен в последний раз попытает удачу, намереваясь убедить Мина изменить свое решение. – Согласись на эту главную роль, и давай сделаем этот проект еще грандиознее, чем он есть сейчас, – шепчет заговорщически, будто боится, что его слова могут услышать. Но они в кабинете совершенно одни, огорожены от людей массивной дверью и толстыми стенами, через которые не проскользнет ни один секрет. Бояться было нечего. Разве что только отказа. – Твои фанаты очень ждут от тебя роль хорошего парня. Историю, где есть любовь, где есть драма, – продолжает тот, не получив в ответ откровенный протест, а значит, есть шанс быть услышанным. И эту возможность Тэхен не собирается упускать, точно не в этот раз. В своей новой дораме он видел только Мин Юнги, писал про Мин Юнги, и поэтому лучший кандидат на роль, как ни странно, только Мин Юнги. Никто не сыграет эту роль лучше, чем он, с которого и был списан главный герой. Ничего не остаётся, кроме как уговорить упрямого актера согласиться. – С тобой нас точно ждет успех!       – … Я вынужден отказаться, – дает свой окончательный ответ Юнги, прямо и твердо смотря в потухшие карие глаза напротив. Говорит уверенно, без раздумий, будто слова старого знакомого ни капли не тронули его, не сумели проникнуть в сердце, и как-то повлиять на принятие решения. – Прости, но на это есть свои личные причины, – извиняется чуть мягче, но ждут от него совсем не этого. – Тем более, сейчас расписание забито до предела – подготовка к новому проекту идёт полным ходом. На обычную жизнь почти нет времени, какая речь может быть о других съемках?       Лицо Тэхена озаряется пониманием, секундой назад потухший взгляд загорается с новой силой, но не искрой, а опасным пожаром; поджатые от досады и обиды губы изгибаются в немного диком, хищном оскале. Тэхен вновь вспоминает тот самый громкий заголовок и новости с первой страницы, что распространились со скоростью чумы среди других – новый проект Мин Юнги, как всеми и ожидалось, боевик. И у кого? У Чон Чонгука…       – Ах, вот оно что? Это все Чон, верно? В контракте был добавлен пункт, который запретил тебе участвовать в других, параллельных проектах? – сквозь стиснутые от злости зубы слышится ядовитое шипение. – Конечно, он ведь прекрасно знал, что я планировал поработать именно с тобой в этот раз, поэтому действовал на опережение. Очень хитро, подло и низко. Какой же он самодовольный придурок! – последнее Тэхен бормочет от досады уже про себя. Сжимает со всей силы кулаки. – Ему лишь бы насолить мне..       – Нет, дело не в нем и не в моем контракте, – Юнги в ответ на злобные бормотания Кима тихо усмехнулся. – Хотя небольшую роль он все же играет.       – Тогда в чем? Деньги тебя точно не интересуют, раз до этого пункта мы с тобой даже не дошли, популярность по всей видимости – тоже, раз выбрал фильм Чонгука… – имя продюсера звучит особенно едко, что вновь не ускользает от внимания Юнги, но Тэхен уже меняет тему. – Кстати, а ты знал, многоуважаемый Минстрадамус, что все твои высказанные прогнозы о других проектах оказались верны? Ты решил податься в экстрасенсы?       – Ага. Да. Конечно! – саркастично соглашается тот с новой присвоенной профессией. Вот уж куда, а в ряды экстрасенсов его записывали впервые. – Я краем уха слышал об этом. Трудно обойти такие новости стороной, когда все только и говорят об этом… Передай мои поздравления всей команде.       – Обязательно. Однако я уверен, они были бы в разы успешнее, прими ты в них активное участие! – медленно, но верно Ким подводит Мина к своей мысли, уже фантомно ощущая, до покалывания в кончиках пальцев, как в его руках оказывается подписанный самим Мин Юнги контракт.       Он так близко. Чрезвычайно близко.       Возникшую в считаные мгновения тишину разрывает хриплый низкий смех Юнги. Позабавленный настойчивостью Тэхена, Мин даже подносит к губам сжатый кулак и хихикает в него, стараясь не рассмеяться в полный голос. Удается ему это, мягко говоря, плохо.       – О нет, точно нет. От того, что я как раз и не принял в них участие, они возымели большой успех. Хотя да, все же можно сказать, что косвенно я этому поспособствовал…       – Ха-ха, очень смешно! Сидишь, врешь, и даже не краснеешь.       – Просто констатирую очевидный факт: любовные линии в этих историях действительно хороши. Зрителям они понравились потому, что роли взяли те, кто сумел ими проникнуться, кто стал этими с героями одним целым. Даже я поверил, если честно…       – Не прикидывайся тут. Ты неоднократно доказывал, насколько высоко твое мастерство. Даже самые маленькие твои проекты имели ошеломительные сборы и рейтинги. Поэтому ты бы тоже мог так сыграть… – в ответ Ким видит лишь отрицательное покачивание чужой головы из стороны в сторону. – Да почему нет-то? Приведи мне в пример хоть одну свою роль, с которой ты не справился? Или которая была слабее остальных? Можешь не отвечать, потому что таких просто нет. Все знают, что твои проекты выстреливают в десяти случаях из десяти. Ты – настоящий талант. Самородок, рожденный для игры в большом кино.       – На самом деле нет, я не так хорош, как все говорят.       – Ты это что сейчас? Набиваешь себе цену? Напрашиваешься на комплимент?       – Вовсе нет, – смеясь, протестует Юнги. – Как ты мог заметить, все мои роли – это злостные негодяи, от того и пришедший успех. Мне не представляет никакого труда сыграть их, потому что злобу и обиду на мир порой даже играть не нужно, когда вокруг столько несправедливости и жестокости творится. А вот любовь…       – Что ‘любовь’? неужели ты никогда никого не любил? Никогда не поверю.       – Почему же? Любил, люблю и всегда буду любить, но лишь одного человека, потому я и не смогу сыграть с кем-то любовь. Все мои мысли и чувства принадлежат одному человеку, – неожиданно признается Юнги. – Мне даже думать об этом тяжело, не говоря уже о том, чтобы сыграть такую роль, – он разводит руки в стороны, показывая бессилие перед самим собой.       – Так ты в отношениях? Из-за этого ты?.. – голос Кима звучит шокировано, а глаза внимательно следят за чужими, изучают, пытаются понять, солгали ли ему сейчас. Однако ничего, кроме явного восхищения и безграничной нежности, в них он не замечает. Все-таки правду говорит. – Подожди, а остальные в курсе? Это кто-то из знаменитостей? Твоего круга? Давно? – спешит разузнать Тэхен, добиваясь честного признания от Юнги. Но, увидев нахмуренные брови и острый лисий прищур глаз, зыркнувших на него с подозрением, тут же одергивает себя.       Ясно, не его это дело.       – Ты сейчас точно один из тех журналюг, которым только повод дай, чтобы раздобыть эксклюзив и разболаболить о нем кому ни попадя.       – Это вовсе не так… Правда! – Тэхен машет руками, искренне волнуясь. – Мне просто любопытно. Я даже и не предполагал, что причина отказа именно в этом… Не говоришь, потому что боишься скандала?       – Боюсь шумихи. И нет, ты не знаешь его. Никто не знает, на самом деле, кроме очень близкого круга друзей, а теперь и тебя. Излишнее внимание – не то, чего бы ему хотелось в жизни, поэтому наши отношения не предаются никакой огласке, такой был уговор, – объясняет Мин. – А его покой и безопасность для меня – превыше всего.       – Ты говоришь `ему`. Это мужчина? – озвучивает очевидно глупый вопрос Тэхен, понимая это по приподнятым в удивлении бровям собеседника.       – Для того, кто пишет лучшие сценарии в нашей индустрии, ты крайне плохо соображаешь, – язвит Юнги. – Да, это мужчина, как ты заметил, – усмехается, бросив колкое замечание.       – Так значит, только поэтому?       – А этого недостаточно? Разве это не весомая причина? Я даже не могу представить, как целую кого-то, кто не он, говорю слова признания, если это не он, и как смотрю с трепетом и любовью на кого-то, если душу и сердце трогает только он. Я просто не смогу… Да и к тому же, совесть совсем не позволяет быть с кем-то, кто не он, понимаешь? Пускай это и всего лишь игра на камеру.       – Понимаю, Юнги, – Ким согласно кивает. Теперь все действительно кажется очевидным. – Спасибо, что поделился, клянусь, это останется только между нами, никто больше не узнает, – голос Тэхена звучит ясно и уверенно, без колебаний.       – Спасибо! Это крайне важно для меня, – Юнги искренен, в его голосе прослеживаются нотки трепета и дрожи. – А насчёт проекта… – он опять начинает неоконченный разговор, но Тэхен жестом останавливает его, не дав договорить.       – Насчёт него тоже все ясно. В следующий раз буду писать что-то опасное и криминальное, без любовных линий, чтобы точно заполучить тебя в основной актерский состав. Попытка не пытка, а любовные драмы – пройденный этап.       – Как напишешь, дай мне знать. Я обязательно прочту сценарий и, очень возможно, соглашусь, – Юнги по-доброму улыбается на этих словах.       – Эй, только ‘возможно’? Ты ведь сам только что сказал, что у меня лучшие сценарии и успешные проекты, а когда я предложил пойти на уступки, ты дал заднюю? Ну ты и прохвост, Мин Юнги!       По кабинету разносится хриплый смех, а вместе с ним и вибрация от входящего вызова, на который Юнги обращает свое внимание. Извинившись перед другом, он поднимает трубку.       – Да, милый? – в ответе лишь тепло и нежность, в глазах – радость от одного звучания голоса звонившего. ‘Наверное, это тот, о ком мы с Мином говорили?’, догадывается Тэхен, видя реакцию на звонок. – Мы уже практически закончили, осталось обсудить буквально пару вопросов. Что насчет тебя? Вы уже закончили? Ты обедал? Мне за тобой заехать? – дальше Тэхен не вслушивается в личный, предназначенный явно не для лишних ушей разговор, и обращает свое внимание, лишь когда вызов завершен, а чужие губы трепетно шепчут 'люблю тебя'.       Еще какое-то время Юнги пялится в телефон, а после откладывает его, будто вспомнив, зачем они здесь собрались. Все еще есть пара вопросов, требующих решения.       – Тэхен, насчет роли в проекте. У меня есть на примете один безумно талантливый, но еще безызвестный актер, который бы идеально подошел на эту роль. Могу познакомить вас, он придет на пробы, посмотришь его игру. Согласуете все. Но я более чем уверен, что он – тот, кто тебе нужен.       – Ну, раз это сказал ты, Господин ‘я знаю о чем говорю’ Минстрадамус, то не буду отказываться от твоей помощи. Будем считать, что это плата за то, что ты меня бортанул. Опять, – деловито соглашается Ким, игнорируя короткие вздохи возмущения и недовольное ‘Вот как заговорил?’ – С нетерпением жду встречи с претендентом на главную роль в самой шедевроподобной дораме в истории.       – Какой же ты павлин!       – Какой есть, – ехидно улыбается Тэхен.       – В таком случае, я на днях позвоню Намджуну и назначу для вас встречу, хорошо? – получив в ответ кивок, Юнги начинает потихоньку собираться: поднимается с места, поправляет пиджак, затягивает галстук, убирает телефон во внутренний карман, готовясь уходить. – И насчет Чимина… О нем ни слова. Если я узнаю, что СМИ разнюхали о нем, то приду по твою душу, понял меня? – вспомнив самое важное, пригрозил Юнги.       – Так его зовут Чимин? – но увидев сверлящий взгляд, переводит тему. – Кажется, ты очень хорошо вжился в роль мафиози, потому что от твоих слов у меня прям поджилки затряслись… Я – могила. Никто ни за что не узнает о нем, клянусь!       – Вот и славно. А теперь спешу откланяться, меня уже ждут, – крепко пожав руку Тэхену, Юнги уверенной походкой направляется на выход из кабинета. Остановившись у громоздкой двери, он не может отказать себе в маленькой шалости повернуться и низким голосом напомнить, – Свидетели долго не живут! – а после эффектно скрыться, захлопнув дверь.       Спуск в лифте до подземной парковки не занимает много времени, оповестив громким ‘дзинь’ о скорейшем прибытии на цокольные этажи. Но не успели двери открыться до конца, как глаза ослепили десятки вспышек от фотоаппаратов жадных до сенсаций журналистов, поджидающих его. Мин Юнги сжимает кулаки, врезаясь ногтями в мягкую плоть и оставляя на коже следы-полумесяцы, чтобы справиться с эмоциями. Зубы стиснуты до самого предела, того и гляди, по всему помещению раздастся четкий скрип. Чтобы никак не выдать все свои чувства, он опускает голову вниз, закрывая лицо, и быстрым шагом направляется к авто. Шаг, ещё шаг, только бы сбежать побыстрее. Поспешно достав ключи из кармана брюк, Мин нажимает кнопку, и, услышав лёгкий шелчок снятой блокировки, быстро ныряет в машину, как в самую надежную крепость.       Подняв, наконец, голову, он осматривает парковку через тонированные стекла – журналистов нигде не видно. Видимо, им хватило ума не преследовать его до самого автомобиля и не лезть в салон, в попытке добыть ценную информацию для репортажа. Юнги тяжело вздыхает, понимая, что одного факта встречи в офисе Ким Тэхена с головой хватит, чтобы состряпать очередной громкий заголовок. Мин устало прислоняется лбом к рулю машины, тяжело выдыхая.       Он в который раз убеждается, как сильно хочет защитить свою любовь от всей этой шумихи и грязи, преследующей его на каждом шагу…

(ง •̀ɞ•́)ง ผ(•̀_•́ผ) ( •᷄ɞ•᷅ )♡(´ε｀)

      ‘Встреча Мин Юнги и Ким Тэхена – новая надежда для фанатов, что главной роли в романтической дораме все же быть, или очередное разочарование?’       ‘Что ж… Этого стоило ожидать’, – удрученно думает Мин, завидев новость, опубликованную на следующий день, и в момент меняется в лице.       – Юн-и, тебя что-то расстроило? – осторожно спрашивает Чимин, поглядывая на Юнги. Его изменившийся взгляд, который обычно искрится счастьем и горит любовью, вдруг потух. И это не остается незамеченным.       ‘Им хотя бы хватило ума не окрашивать нашу встречу романтическим подтекстом, и на том спасибо’, – облегчённо выдыхает Юнги.       Этот факт его несказанно радует. Приписанный из воздуха желтушный роман ему точно ни к чему.       По всей видимости, плотный рабочий график, грубые и жёсткие роли в кино, а так же холодный и отстраненный образ даже вне камер и съемочной площадки, делают свое дело. Раз ни у кого даже и мыслей лишних не возникает писать о подобном. Никто и подумать не может, что его сердце навсегда занято и что это все лишь внешний фасад для отвода глаз. Надёжное прикрытие, за которым можно спрятать настоящего себя и тех, кто рядом. Тех, кто хочет простой и мирной жизни.       – А? Нет-нет, все нормально. Я просто вдруг задумался о том, как сильно мне повезло с тобой, – объясняется он, скользя взглядом по любимому лицу. Чимин смотрит с сомнением и подозрением, недоверчиво щурясь, на что Юнги выдыхает, закрывая статью, блокирует планшет и откладывает его подальше, в сторону. Ему не хочется терять ни минуты счастья рядом с Чимином. – И о том, как сильно я люблю тебя, милый.       На нежные слова в ответ и сердечное признание, Чимин оттаивает, поджимает смущённо губы, дует бантиком, пытаясь скрыть свою улыбку, и отводит взгляд в сторону.       – Я тоже тебя люблю, не забывай об этом, – слабым голосом шепчет такие сильные и важные для Юнги слова.       – Я, скорее, свое собственное имя забуду, чем о твоих чувствах, – мурчит в ответ, не отрывая своего внимания от сидящего напротив парня. Его парня! От очередного осознания реальности происходящего, Юнги топит волна любви и нежности, заставляя теперь и его смущаться. – Спасибо, что ты у меня есть, – ему тоже хотелось напомнить о том, насколько важен Чимин в его жизни.       Мин Юнги все равно на деньги и славу.       Его мечты довольно просты и прозаичные – любить Чимина и быть им любимым.