Любишь кататься—люби и саночки возить

«And I can feel, One of all my turns coming on. I feel cold as razor blade Tight as a tourniquet Dry as a funeral drum—» Глаза Эбардо часто горят поистине маньяческим желанием. Иногда казалось, что в этом человеке с каждым днём всё больше и больше проявляется звериная натура, вытесняя все людское. Окружающие его люди всегда с замиранием сердца слушает каждое ненароком сказанное их властелином слово, будто бы от этого зависит вся их жизнь. А она зависела. И Эбардо это нравилось до мурашек по коже. Приятное это чувство — ощущать чужие судьбы в своих руках. Отпусти одну из них — и все, пути назад уже нет. Попробуешь один раз, и цепочка начнёт расти,и кто знает ,есть ли ей конец. Сколько стоят человеческие жизни? Люди бесполезны по своей натуре. Инфантильные, мелочные, слабые, и стоит лишь неправильно на них подуть, как трах-бабах! Карточный домик, который они называют «благополучием и стабильностью», рушится легоньким дуновением ветерка. Разве заслуживают жизни такие существа, чье благоустройство сравнимо с бумажным замком? Но в то же время люди подобны ночным мотылькам. Лепятся на лампочки и уличные фонари, совершенно не понимая, в какую ловушку попали. Несчастные насекомые будут кружить вокруг злосчастного фонаря до того момента, пока не истощатся полностью, в надежде на лучшее. Фототаксис и правда интересная шутка, если поглядеть на него с такой точки зрения. Лололошка внешне был похож на одну из тех глупых молей, которые слепо верят тому, что им скажут, летят туда, где теплее и светлее. Таких, как он, кажется, легко обмануть, а потом наступить и сломать все его ценности и моральные установки вместе с пальцами на руках. Вывернуть его душу наизнанку, напоследок обмотав длиннющими кишками. Но однажды вы можете поменяться местами. И лишь Время знает, кто в этот раз окажется молью, а кто — синицей. Холодное острие меча прижималось к худощавому горлу, оставляя мелкий, но существенный порез. Тоненькая струйка крови течет за воротник зеленой кофты. В этот раз хищником был уже Лололошка. В его глазах можно было рассмотреть всю пустоту разрушенного Междумирья. Тихий хаос плескался в этих темных омутах, скрытых за очками. И кто бы подумал,что когда-то эти глазёнки могли принадлежать только Эбардо. Что у него вообще была такая возможность, пусть изначально обречённая на провал. Эти глаза могли обращать свой взор только к нему,каждый день их жалкого существования. Выражать такие эмоции,каких Лололошка не ощущал никогда. Интересно,была бы среди них нежность? Возможно, даже любовь? Нет, бред сумасшедшего. К таким как Эбардо,чаще всего чувства ласки не испытывают. К сожалению, такое ему точно не светит. Или все таки к счастью? Эбардо попытался выбраться из-под прицела холодного оружия, но был резко прижат к земле тяжелым контрабандистским ботинком с железным носком. Ему уже ничего не оставалось, кроме истерического смеха. — Блять, да ты не в меньшей степени псих, чем я. Чем же ты отличаешься от меня, Ло-ло-ло-шка?—зеленоглазый отчеканил каждый слог его имени. —Где же твоя сладкая справедливость, когда она так нужна? Где твои доблестные друзья, когда ты в них так нуждаешься? А я по лицу вижу, ты нуждаешься в них. Меч в руке слегка дрогнул. Но какое же сожаление. Дорогих людей больше нет. Междумирья тоже. Поэна с треском пала. А рядом оказывается последний человек, которого хотел бы видеть. Нет. Это больше не человек. Мразь. И он прожигает тебя своими изумрудными глазами, лишь нахально улыбаясь, будто бы все понимая. Понимая, что этот мальчик в клетчатом шарфике— это последнее, что он увидит в своей не менее паскудной жизни. Меч опускается с горла на ключицы, разрывая белую футболку. Кровь от пореза просачивается в ткань. Оружие останавливается в районе солнечного сплетения. Глаза Лололошки плотоядно прищурились. За свои ошибки нужно отвечать даже самым сильным мироходцам. Даже тем, кто считал себя таковым, окружившим себя непробиваемой стеной из гниющих человеческих тел и пустотной магии. Но сейчас это звучит как глупая шутка. Они оба заперты на разрушенном клочке земли. Вокруг них фиолетовым свечением плещется пустота. — Твои последние слова. Эбардо лишь рассмеялся пуще прежнего. Надрывно и с небольшой ноткой вселенского безумия. — Не строй из себя великого героя, в этом уже нет смысла! В чем суть всего этого, если ничего из того, что существовало, больше таковым не является? Шатен лишь прикрыл глаза. Нашелся тут нравоучитель, затиращющий свой бред даже на смертном одре. Но извиняй, его мораль сильнее. Смех обрывается резким вскриком и нелепым хлюпаньем. Обрывки слов застревают в горле,а Эбардо изо всех сил старается собрать магию в одном месте, но бесполезно. Кровоизлияние в желудок, поражение артерий и брюшной аорты не дали этого сделать. Кровь багряным пятном расплылась по одежде, стекая по бокам на гравий. Если сделал пакость, будь уж добр взять за неё ответственность. Особенно, если пакость чуть больше разрушенного карточного домика. Проглядел Эбардо тот момент, когда сам стал мотыльком. С характерным звуком Лололошка достает меч из тела, хладнокровно обтирая клинок о куртку. — Любишь кататься — люби и саночки возить.        «Run to the bedroom, in the suitcase on the left You'll find my favourite axe Don't look so frightened This is just a passing phase Just one of my bad days!»