Одиночество Уилла Грэма

Уилл Грэм, с черными кудрями, взъерошенными от бессонной ночи, сидел в темной спальне своего маленького дома и не знал, что ему делать дальше. Он не спал уже неделю. Не мог спать, ведь каждый раз закрывая глаза и погружаясь в сон, ему снился только обрыв, пропасть, холодный, пронизывающий ветер, и застывшее лицо Ганнибала, упавшего вместе с ним вниз, в бездну.  Ганнибал, его Ганнибал, удивительный, смущающий, манящий, как искусство Боттичелли, которое он так любил. Ганнибал, который мог приготовить столь изысканные блюда из мяса даже самого поганого и гнилого человека, что мир терял свои цвета. Ганнибал, который так хорошо понимал его, его темную сторону, его способность видеть мир глазами убийцы, сразу увидел ту.  Уилл больше не мог ловить рыбу. Ему не хотелось видеть своих собак, ему не хотелось смеяться, не хотелось жить. Он просто существовал, ожидая следующего кошмара, следующего приступа боли.  Он вспомнил последний диалог с доктором Лектерем. Ганнибал, как всегда, говорил без особых эмоций, уверено, смеясь своей тихой улыбкой. Уилл уже не помнил темы разговора. Он помнил только глаза Ганнибала, блестящие, и слова, которые он произнес перед тем, как их тела рухнули с высокого обрыва: "Вот о чем я мечтал для тебя, Уилл. И для себя тоже".  И теперь он был один. Одиночество грызло его изнутри, как волк, пожирающий оставшиеся осколки его души.  После очередной бессонной ночи, когда отчаяние достигло своего пика, Уилл встал и пошел. Он еще не решил, что хочет сделать, но точно знал, что должен увидеть Ганнибала еще раз.  Дойдя до дома доктора Лектера, он вспомнил, как Ганнибал рассказывал ему о своем любом занятии - рисовать. Он всегда говорил, что в искусстве он находит освобождение.  Уилл вломился в дом, не задумываясь о том, что делает. Он оказался в комнате Ганнибала, наполненной книгами, картинами и ароматными свечами. Там они проводили больше всего времени. Сидя на креслах, друг на против друга. Обсуждая, дискутируя, планируя.  Воспоминания уже захватили его, благо он почти сразу заметил их. На столе, покрытом скатертью, лежали рисунки. Ганнибал рисовал его, Уилла. Он рисовал его в разные моменты его жизни, в его рабочем кабинете, на рыбалке, с собаками. Он рисовал его душу. Изображал, как Бога. Как Патрокла. Как простого смертного человека, способного на всё. А под рисунками Грэм нашел скомканный листок бумаги. На нём было написано стихотворение. Ровным, красивым, изящным, как и всё, что связано с Ганнибалом почерком. Стихотворение о любви. Стихотворение о нём, о Уилле: ~ В кудрях твоих чернеет ночь, Эмпат с душою бесконечной. С собаками, рыбалкой прочь, В мир свой манящий, странный, безупречный. И пусть лосьон твой так дешев,  но аромат его Пьянит меня, как запах розы. Твоя душа - морали бастион, И Нравственность на ней, как слезы. Ты всех спасти желаешь, всех, Не зная зла, не видя тени. Но я - змея, твой страшный грех, Что сердце воскресило, словно феникс. Ты уничтожить хочешь зло, Что видишь во мне, зная правду. Но я влюблен в тебя, Уилл Грэм, Влюблен как музыкант в этюды Баха. Железобетон твоих идей, Высокой нравственности стены. Но я - змея, твой злой трофей, И лишь тебе готов себя доверить. ~ Уилл не мог больше контролировать своё тело. Он рухнул на колени, опустился, будто в молитве, закрыл глаза руками и заплакал. Плакал громко, со страстью, со всей силой своей души. Он осознал, что потерял не только своего единственного друга, он потерял весь свой мир, того, кто понимал и чувствовал его, того, кто постоянно о нём думал, того, кого Уилл любил так сильно, что ни одно слово не могло описать его чувств. Он лишился себя. Впервые за неделю он почувствовал что-то кроме пустоты. Впервые он почувствовал горе. Впервые он понял, как же на самом деле Уилл Грэм невыносимо одинок. И впервые за всю его жизнь, это одиночество не было радостью, оно убивало то, что ещё не погибло на том обрыве, то, чего его ещё не лишила смерть Ганнибала Лектера.