Проблемы Лю Цингэ (ещё одна на подходе!!!)

[День: Ежемесячное собрание Высших Лордов]       У Лю Цингэ всё было хорошо, он недавно вернулся с внеклассовой миссии по уничтожению демонов, которые осмелились пересечь границу человеческого царства. Он хотел немного отложить своё возвращение, достаточно долго, чтобы не высиживать, пока Юэ-шисюн ведет себя как мокрая собака перед Шэнь Цинцю. Но он предпочел этого не делать. Было бы напрасной тратой времени не разоблачить этого надменного бесстыдного учёного. Это определённо было не потому, что Ци Цинци отправила ему письмо с угрозами через свою небесную ленту. Это для неё ценная вещь, которую она никогда не использует для отправки писем, что означает, что всё происходящее действительно приводит секту в неистовство. И есть ещё тот факт, что фея Сяньшу намекала, что это связано с Шэнь Цинцю. Лю Цингэ всегда стремился унизить человека, показать ему, что он лучше. Определённо не потому, что ему нравится расстроенный, заплаканный взгляд на безразлично выглядящем лице учёного. Серьёзно. Почему он должен так смотреть на Лю Цингэ? Ему просто нет необходимости каждый раз вести себя как обиженный неудачник, милый обиженный неудачник. Стыд за вызывающий бешенство рот мужчины мешает воину оценить его в полной мере.

***

В ту секунду, когда он вошёл в зал, всё казалось нормальным, и на первый взгляд ничего не было неладного — так было до тех пор, пока он не посмотрел в сторону Шэнь Цинцю. Он застыл на месте, конечности отказывались двигаться. Учёный. Его ледяной, морозный и ледянистый ублюдок-шисюн. Острый на язык мудак… улыбается??? ?? (⁠╯⁠°⁠□⁠°⁠）⁠╯ Это была не та улыбка, которую он надевает всякий раз, когда хочет дать кому-то пощёчину, и не леденящая душу сжатость его губ, когда он вынужден выслушивать их «безмозглую глупость», по крайней мере, так он это называет. Он искренне улыбается всему, что говорит Юэ-шисюн. И небеса, Лю Цингэ может подумать, что он вознесся. Он никогда не видел такого выражения на лице мужчины за все десятилетия, что они провели вместе, и, судя по неловкому виду окружающих, его боевые братья и сестры тоже. Боги, это выглядело так красиво… Он никогда не думал, что измождённое, вечно усталое, лицо этого человека может светиться, никогда и не представлял себе этого (абсолютно идиотский выбор, теперь он это знает). Это заставляет Шэнь Цинцю выглядеть моложе, красивее. — О, Лю… шиди, наконец-то ты здесь. — Шэнь Цинцю бормочет мягким приветственным тоном, в котором отсутствуют яд или сарказм, которые обычно присутствуют. Он сделал паузу сразу после его имени, как будто раздумывая, следует ли ему обращаться к Лю Цингэ как к младшему по званию — воин, как ни странно, не возражал против этой идеи. Улыбка сменилась вежливым, но сдержанным приветствием, Шэнь Цинцю обратился к Лю Цингэ с уважением, без какой-либо язвительности, но это, на удивление, не обрадовало Лю Цингэ. Почему он не улыбается ему, когда сделал это для Юэ-шисюна? И ещё, почему Шэнь Цинцю сидит прямо рядом с Юэ Цинъюанем? Почему они так близки друг к другу? Лидер секты, которого учёный страстно ненавидит. Чжанмэнь-шисюн, к которому Шэнь Цинцю относится как к абсолютному дерьму при каждой возможности. Теперь он дружит с Шэнь Цинцю? Как будто жизнь пытается вызвать отклонение ци, он замечает, что Шэнь Цинцю не беспокоит пристально смотрящий, липкий взгляд старшего мужчины, томящийся от любви. Учёный просто слегка обмахивается веером — чрезвычайно небрежными движениями. Лю Цинге не знает, что такое сердечный приступ, но такое чувство, что он переживает его прямо сейчас. В груди Бога Войны сдавило, желудок опустился, теперь на его точёном лице появилась хмурость. — Ч…Что с тобой случилось, Шэнь Цинцю? — он бормочет вслух, вглядываясь в лицо повелителя ледяного пика в поисках ответов. Почему он не рад, что Шэнь Цинцю наконец-то признает его без горечи? Почему он недоволен тем, что Юэ-шисюн наконец-то получил уважение, которого он заслуживает? Шэнь Цинцю секунду смотрит на него, затем переводит взгляд на сияющего лидера секты рядом с ним. Лю Цингэ был расстроен этим, но он даже не знает почему. Почему ему нужно смотреть на Юэ-шисюна только для того, чтобы ответить? Он никогда раньше этого не делал… — Я разрешил своих сердечных демонов. — повелитель пика Цинцзин спокойно повторяет эти слова, вызывая недоумение остальных. Лю Цингэ свирепо смотрит на него, затем делает шаг вперёд, крепко стиснув челюсти. Он осознал, что с самого начала стоял как статуя, буквально разинув рот, как идиот. Он обходит круглый стол и садится на свободный стул прямо рядом с Шэнь Цинцю, мужчина поднимает бровь, он игнорирует это и сжимает запястье Шэнь Цинцю, чтобы проверить, всё ли в порядке. Он не видит испуганных взглядов своих боевых братьев и сестёр, слишком поглощенных разгадкой этой «тайны». — Лю-шиди, мы оставили это место свободным не просто так! — Юэ-чжанмэнь не будет счастлив… — Ах, это… — Юэ Цинюань уже пялится на него… на этого тупого идиота. Теперь, успокоившись, он кое-что замечает. Ядро Шэнь Цинцю казалось сильнее, что немного ошеломило его. Насколько огромный прорыв совершил учёный, чтобы вся его аура изменилась? Если раньше золотая сердцевина мужчины слабо гудела, как будто с трудом собираясь с силами, то теперь она гудела сильно и гордо, теперь она идеально стабилизировалась. Лю Цингэ удивлённо смотрит на него. Шэнь Цинцю просто смотрит на него, прежде чем вздохнуть. — Юэ-чжанмэнь помог мне стабилизировать моё ядро, на этот раз должным образом. — давая небольшое объяснение, Шэнь Цинцю бормочет, даже не глядя на него — слишком занятый тем, что смотрит вниз, Лю Цингэ опускает взгляд, чтобы увидеть, на что он уставился. Юэ Цинъюань накрыл левую руку Шэнь Цинцю своей. Они держались за руки под столом. Он почувствовал укол. Лю Цингэ просто тупо смотрит на переплетённые руки этих двоих. Юэ Цинюань одаривает его яркой и странно самодовольной улыбкой, выглядя так, как будто он хвастается какой-то победой. Улыбка вымученная и натянутая. — О, Лю-шиди, в данный момент я передаю ци Шэнь-шиди. — лидер секты сжимает руку учёного, которая сжимается в ответ. Лю Цингэ чувствует, что у него вот-вот пойдет пена изо рта. Он отравлен? Почему ему вдруг стало плохо? Глядя на их соединённые руки, он чувствует прилив раздражения. Он смотрит на это с хмурым видом. — Это так? Тогда этот шиди тоже может помочь с этим. Даже не спрашивая разрешения, он хватает правую руку Шэнь Цинцю — берет его веер и кладет на стол, прежде чем положить свою руку поверх тонкой руки учёного, крепко сжимая её. Шэнь Цинцю растерянно смотрит на него, переводит взгляд на Юэ Цинъюаня, затем снова на Лю Цингэ, затем на свой выброшенный веер. — Лю-шиди не нужен, я все улажу. — с натянутой улыбкой и закрытыми глазами Юэ Цинъюань говорит с ним тоном, полным уверенности и небольшого предупреждения. Недовольный, Юэ Цинъюань поднимает руку и кладет её поверх переплетённых рук, создавая впечатление, что они играют в игру. Без слов говоря Лю Цингэ отвалить и оставить Шэнь Цинцю в покое. Шэнь Цинцю, без сомнения, это было бы забавно, только если бы он не застрял посреди всего этого. Лю Цингэ не отступает, его рука всё ещё крепко лежит на руке Шэнь Цинцю. Он даже формирует поток связи с повелителем пика Цинцзин, начиная передавать свою ци. Он замечает, что Шэнь Цинцю даже не истощён, поэтому он ограничивает ци, не желая переполнять корни человека, когда они уже полны. Тем не менее, его рука остаётся. Он бросает взгляд на Юэ Цинъюаня, который уже пристально смотрит на него. Шэнь Цинцю переводит взгляд с одного на другого со знакомым раздражением, он вздыхает, затем стряхивает их руки со своих, забирая обратно свой драгоценный веер. Он открывает его с резким стуком, показывая только свои прищуренные глаза, которые явно свидетельствовали о его дискомфорте. Он опускается обратно на своё место, игнорируя обоих мужчин, которые смотрели на него, как побитые собаки. — У меня потеют обе руки, это неудобно. — он холодно огрызается на них. Теперь это Шэнь Цинцю, с которым знаком повелитель пика Байчжань. Затем повелитель пика Цинцзин игнорирует их обоих до конца встречи, отвечая только на вопросы, связанные с сектой. Это странным образом успокоило Лю Цингэ, охладив его беспокойный разум.

***

Ему скорее нравилась версия Шэнь Цинцю, который ненавидел всех одинаково, без каких-либо предубеждений. Ему нравился Шэнь Цинцю, который не был таким липким с лидером секты. Не поймите его неправильно, он очень уважает Чжанмэнь-шисюна, даже восхищается его мастерством — но ему просто не нравится, что этот человек держится так близко к Шэнь Цинцю. Это заставляет его чувствовать себя возбуждённым, плохим и провоцирующим образом. Заставляет его чувствовать себя обиженным и вызывает чувство потери. Он решает, что ему не нравится чувство, которое он испытывает, видя этих двоих вместе, поэтому он что-нибудь предпримет. Юэ-чжанмэнь, в любом случае слишком снисходителен, чтобы наставить Шэнь Цинцю на путь истинный. Никто, кроме Лю Цингэ, не сможет сделать это так эффективно. У него есть преимущество в том, что он имеет непосредственный опыт общения с упрямыми существами. В конце концов, Лю Цингэ не только воин, он ещё и охотник.

***

Он сидит прямо перед уже не таким сварливым учёным, осторожно украдкой поглядывая на него и на окружающих его братьев и сестёр из секты. — Что, черт возьми, с ним случилось? — Бог Войны мог бы прожечь дыру в лицах других пиковых лордов интенсивностью своего взгляда. Они разыгрывают его? Но Шэнь Цинцю никогда бы не согласился… Этот человек, вероятно, предпочёл бы прыгнуть в Бесконечную Бездну, чем выставить себя дураком. Ци Цинци просто бросает на него многозначительный взгляд, только проблема в том, что он понятия не имеет, что это вообще может означать. Вэй Цинвэй справа от него просто качает головой, давая ему знак закрыть рот и оставаться на месте. Лю Цингэ сердито косится на него. Кузнец просто игнорирует его. Он смотрит налево и откровенно пялится на Му Цинфана, бессмертный целитель не двигается с места, избегая Лю Цингэ в поле своего зрения. Он поворачивается к Шан Цинхуа просто для того, чтобы увидеть, что маленький человек уже смотрит на него, они некоторое время глядели друг другу в глаза, прежде чем взгляд Лю Цингэ двинулся дальше. В любом случае, он ничего не может добиться от Шан Цинхуа. Теперь о монахе: Лю Цингэ даже не утруждает себя долгими поисками — аскетичного повелителя пика не беспокоили такие мелочи, как розыгрыш, и он действительно не обращал внимания на личные темы. Хань Цинъю прямо игнорирует его, и Лю Цингэ чувствует желание ударить мужчину по лицу, но сдерживается. Нет необходимости тратить время на кого-то другого. Зачем ему беспокоиться о «спарринге» с кем-то ещё, когда Шэнь Цинцю слишком хороший противник, чтобы пройти мимо. Чжан Цинсю снова уставился в пространство, вероятно, думая о новых печатях, которые появятся внутри секты и за её пределами. Этот человек на втором месте после монаха, когда дело доходит до мира, Лю Цингэ, конечно, занимает третье место, может быть, даже выше. Этот тоже нет, он тоже не мог знать всю историю. Он осмотрел каждого лорда пика, большинство притворилось невежественным по отношению к нему, в то время как остальные наотрез отказались признавать его существование. Встреча продолжается. Сразу после обсуждения окончательной повестки дня Лю Цингэ посмотрел на Шэнь Цинцю, ожидая, когда мужчина выйдет за дверь, как он обычно делает.

***

Повелитель пика Цинцзин всегда первым покидал эти надоедливые собрания, даже не потрудившись задержаться для обмена любезностями. Лю Цингэ всегда следовал его примеру, говоря, что Шэнь Цинцю нуждается в ежемесячной дисциплине (вот почему он ненавидит эти собрания так же сильно, как и любит их — он всегда может положиться на это как на ключ к противостоянию с учёным). Это всегда весело. Его кровь всегда пела, когда он сражался с Шэнь Цинцю, учёный всегда оказывался вызовом (так или иначе). Особенно в моменты, когда человек становится диким. Лю Цингэ никогда не видел ничего прекраснее. Ничто другое никогда не заставляет его чувствовать себя таким живым.

***

Он был разочарован, Шэнь Цинцю, казалось, пока не планировал уходить, слишком поглощённый выслушиванием любой чепухи, которую несёт Юэ-чжанмэнь. К счастью, большинство его боевых братьев и сестёр тоже остались — некоторые из чувства долга, но большинство просто для того, чтобы подольше поглазеть на Шэнь Цинцю. Лицо учёного выглядит очень приятным, без хмурого выражения или насмешки. Обычно у повелителя пика Цинцзин не хватает терпения даже на то, чтобы оставаться в одной комнате в течение долгих часов с лидером секты, но в данный момент — он, казалось, не возражал и, наоборот, даже выглядел заинтересованным. Лицо Лю Цингэ мрачнеет. Он задерживается намного дольше, чем планировал. Просто ждёт, когда эти двое закончат свой односторонний разговор, в который они вовлечены. Как получилось, что они так легко сблизились? Как получилось, что Шэнь Цинцю открыл своё сердце человеку, которого он не любил больше всего? Почему это не Лю Цингэ? Он был уверен, что по сравнению с остальными, он был человеком, с которым Шэнь Цинцю больше всего взаимодействовал в секте — их ежемесячные спарринги могут говорить сами за себя. В тот момент, когда Шэнь Цинцю встал со своего места и направился к двери (в сопровождении Юэ Цинъюань за руку), Лю Цингэ начал действовать, следуя за ними, как тень. Он не видел, как другие высшие лорды следуют за ними, слишком поглощённый мыслями о том, как поговорить с Шэнь Цинцю — наедине. Когда пара ступила на радужный мост, направляясь бог знает куда, Лю Цингэ окликнул учёного, который шёл рядом с другим, один из двух бессмертных повернулся к нему с любопытством. — Лю-шиди…? — бормочет Шэнь Цинцю со смущённым лицом, бессознательно выпячивая губы персикового цвета. Лю Цингэ старается не пялиться. Он терпит неудачу. Слова, которые следовало сказать, что раньше вертелись у него на кончике языка, теперь были забыты. Острое желание убить возвращает его в настоящее, он бдительно оглядывается по сторонам, но в итоге встречается взглядом с Юэ Цинъюанем. Лидер секты только улыбается. — Ш-шэнь… Ци-… — он замолкает, неуверенный, должен ли он по-прежнему обращаться к мужчине по полному имени, когда другой уже проявил инициативу, чтобы сделать обратное. — Шэнь-шисюн — он решает, что язык у него не отвалится. — Можно этот… шиди поговорит с тобой минутку? — говорить так уважительно и официально показалось Лю Цингэ странным, особенно когда адресатом является Шэнь Цинцю, но он решает, что удивлённый взгляд невысокого человека в зелёном выглядит не так уж плохо. Он никогда раньше не замечал, насколько он возвышался над повелителем пика Цинцзин — теперь осознав, он обнаруживает, что это нравится ему больше, чем, вероятно, следовало бы. — «Он старше меня, не так ли?» — он чувствует себя по-детски самодовольным из-за этого. Безмолвное лицо Шэнь Цинцю делает это ещё лучше, мужчина выглядит так, как будто он ломает голову, пытаясь придумать, что сказать, Лю Цингэ наслаждался этим зрелищем — но прежде, чем учёный смог даже произнести ответ, заговорил Юэ Цинъюань. — Боюсь, у Цинцю-шиди нет на это времени, Лю-шиди. — твёрдо, извиняющимся тоном сказал Юэ Цинъюань, даже отрицательно качая головой повелителю пика Байчжань. — У нас с Цинцю есть личные дела, о которых нужно поговорить. — Юэ Цинъюань произнёс несколько слов с большим ударением, чем остальные, и Лю Цингэ едва не показал свой характер от одного упоминания имени Шэнь Цинцю. Юэ Цинъюань определённо использовал имя учёного специально, чтобы забраться под кожу Лю Цингэ, он уверен в этом. Почему? Лю Цинге не знает. Юэ Цинъюань никогда не был таким… смелым (грубым), независимо от ситуации — даже когда к нему проявляли неуважение, лидер Горной секты Цанцюн оставался неизменно спокойным, не было видно ни малейшего изъяна. Лю Цингэ ясно уловил суть. — «Держись подальше, Лю Цингэ». Но Лю Цингэ никогда не был из тех, кто уклоняется от вызова, этот вызов ничем не будет отличаться. Хотя он действительно не совсем уверен, за что он борется с самого начала. Он осмеливается.

***

Шэнь Цзю смотрит на двух идиотов, затеявших молчаливое состязание в гляделках, и недовольно хмурится. Ради всего святого, они втроём стояли посреди радужного моста!! Не помогает и то, что уже более сорока человек прошли мимо них, тараща глаза. Он перестал считать на сорок шестом. Это был спешащий ученик с пика Аньдин, отчаянно пытающийся избежать зрительного контакта (хотя у парня хватило наглости бросить пару взглядов украдкой). Он ещё немного подождал, пока эти двое, наконец, выйдут из своего дурацкого транса, через некоторое время — у него возникло искушение просто оставить их там стоять, как идиотских полоумных ублюдков, которыми они и являются, что он и сделал. Повелитель пика Цинцзин фыркает и уходит, шаги его полны негодования. Прячущиеся повелители остальных пиков морщатся на своих местах. Отличный способ испортить настроение, эти двое…

***

Нечасто увидишь, что Шэнь Цинцю на самом деле доступен, как нормальный человек, и, очевидно, это не продлится слишком долго. Не тогда, когда есть тупой идиот, не знающий своих чувств, который может думать только о том, чтобы наносить удары мечом, или грозный лидер секты, отрицающий всё, который превращается в мокрую лапшу, когда дело доходит до симпатичного мальчика, за которым гоняются оба идиота. Не помогает и то, что у них троих эмоциональный запор.

***

Ци Цинци обнаружила, что жалеет о том, что вообще написала своему глупому младшему с Байчжаня. Она всего лишь надеялась помочь другу, не более. Она не рассматривала возможность того, что Лю Цингэ может оказаться абсолютным тупицей, хотя на самом деле… должна была. Она может торжественно согласиться, что на этот раз это действительно её вина. — Тск, Лю-шиди… Ты только что упустил прекрасную возможность, болван. — прошептала она себе под нос, оплакивая неизбежную потерю своих духовных камней. Ей действительно не следовало ставить на этого дурака.

***

Как только эти двое справились со своей воображаемой ментальной перепалкой, они сразу же посмотрели в сторону, туда, где всего несколько мгновений назад был Шэнь Цинцю, и поспешно задали вопрос: — Итак, Цинцю-шиди, кого ты… — — Шэнь-шисюн, кого ты хочешь…? — Двое остановились на полуслове, осознав, что повелителя пика Цинцзин нигде не видно. Они в бешенстве оглядываются по сторонам, до них наконец доходит осознание. Они только что разозлили Шэнь Цинцю!! Оба мужчины повернулись, чтобы посмотреть друг на друга, свирепо переглянувшись, прежде чем броситься прочь. Лю Цингэ искренне собирался взбежать на вершину науки пешком, но остановился, когда над ним нависла тень — Мимо него проносится Юэ Цинъюань, во всей красе оседлав свой меч. Безошибочная ухмылка скривила его губы, Лю Цингэ разевает рот и секунду просто смотрит, ловя пыль открытым ртом. Эти двое… Они оба мошенники!! С рычанием он запрыгивает на свой меч и также мчится по воздуху. Увидимся на Цинцзине, они уже в пути.

***

Шэнь Цзю почувствовал, как холодок пробежал у него по спине так внезапно, как только он вошёл в свою Бамбуковую хижину, сразу после того, как избежал любопытных и дразнящих взглядов, которые обернулись обещанием наказания. Он вздыхает и, по сути, прыгает в одно из своих порочных удовольствий. Его мягкая удобная кровать. Закрыв глаза, он пытается игнорировать раздражение что он чувствовал. Ци-гэ наконец-то рассказал ему правду, и Шэнь Цзю не мог быть более счастливым! Если его обновлённая и улучшенная суть и корни не являются убедительным доказательством этого, он не знает, что ещё может быть. Шэнь Цзю обнаружил, что с нетерпением смотрит в будущее, улыбка украшает его прекрасное лицо. Он бесстыдно игнорирует вежливые и настойчивые удары в бамбуковую дверь. Он благодарен, но предпочел бы разобраться с ними позже. Ему нужен отдых.