Забота о тебе

— Аааа, твою ж!!! — взревел Глен и зажмурился от боли. Он стиснул зубы и вцепился в больную ногу. — Черт, черт, черт! Вид раны, оставленной чудовищем, только усилил боль. Не хватало целого куска! В глазах все расплывалось, а затем потемнело. Он потерял сознание.

***

— Положите его сюда! — услышал он громкий голос, показавшийся знакомым. Кто-то поднял его на что-то мягкое, но твердое. Он попытался открыть глаза. — Нгх. Чья-то рука коснулась его плеча, и теперь он понял, почему этот голос показался ему знакомым. — Глен, эй, эй, что случилось?! — в панике спросил Шинья. — Мо-монстррр. Было трудно сформулировать слова, так как боль возвращалась с новой силой. Глен попытался сесть, но беловолосый мужчина толкнул его обратно. — Не двигайся! Твой демон уже должен был позаботиться об этой ране, почему он этого не сделал? В конце концов, у тебя же Черный Демон! Шинья уже схватил большие ножницы и срезал ту часть брюк, которая мешала добраться до бедра Глена. Тот, кто доставил его к врачу Имперской Армии Демонов, уже туго обвязал бедро ремнем, чтобы остановить кровотечение. Рана была выше правого колена. — Ох, черт, эт-это были мои л-любимые! Шинья остановился, чтобы взять дезинфицирующее средство, и сердито посмотрел на него. — Это не смешно, Глен, прекрати. Ты серьезно ранен. — Ооо, т-ты беспокоишься обо мне? Да ведь я в-всего лишь простой п-пехотинец. Если я умру, я выполню с-свою функцию для Хиираги. Д-дворняга Ичиносэ выполнила свою задачу. Шинья стиснул зубы и приготовился дезинфицировать рану. — Это неправда, и ты это знаешь. Ты не простой пехотинец. Перестань говорить такие вещи и вести себя так, будто умираешь; это не так. У тебя есть друзья, которые будут скучать по тебе… Я-я буду скучать по тебе. — Прикуси это, будет больно, — предупредил Шинья и протянул ему полотенце. Глен прикусил его, и не прошло и секунды, как боль усилилась до невыносимой степени. — Ххннннгггг! Должно быть, он снова отключился на несколько минут, потому что вздрогнул, когда внезапно почувствовал чью-то руку на своем лбу. Он открыл глаза и увидел обеспокоенного Шинью, смотрящего на него сверху вниз и беспокойно нахмурившего брови. — У тебя жар, думаю, этот монстр тебя отравил, — на его губах появилась кривая усмешка, — Может, именно поэтому ты несешь такую чушь. Глен просто посмотрел на своего собеседника. Когда Шинья склонился над ним, пряди его белых волос упали на небесно-голубые глаза. Белая униформа врача ему шла. Рука Шиньи скользнула по его щеке, поглаживая большим пальцем кожу под правым глазом. Он смахнул слезу, которую не чувствовал. Его дыхание участилось, теперь уже не от боли, а совершенно по иной причине. Шинья был так… близко. Когда они в последний раз были так близки? Они не часто виделись с тех пор, как Шинья ушел из его отряда и занялся медициной. Глен притворился, что рад избавиться от надоедливого мальчишки, может быть, притворился даже слишком хорошо. Он уже забыл, какие чувства мог вызвать в нем этот парень, а также эти светлые точки, похожие на маленькие облачка в его глазах. Глен понял, что полотенце все еще у него во рту, и выплюнул его, заставив доктора коротко рассмеяться. Стиснув зубы, он сел, превозмогая боль. — Теперь я могу идти? Шинья секунду недоверчиво смотрел на него, прежде чем покачать головой и ответить. — Я говорю тебе, что у тебя жар, который, вероятно, вызван ядом, а ты хочешь уйти? Сомневаюсь, что ты вообще сможешь ходить. Глен посмотрел на свою ногу. Должно быть, он был без сознания больше нескольких минут, так как рана была туго замотана белыми бинтами. Шинья ответил на его не заданные вопросы. — Я наложил на рану специальную мазь, которая остановила кровотечение и немного притупила боль. Она должна зажить, когда твой демон оправится от истощения до которого ты его довел. Ты действительно не знаешь своего предела, не так ли? — … Шинья вздохнул, не получив от Глена ответа. — Что это был за монстр? У нас должно быть противоядие. — Меня не отравили! — запротестовал Глен, зная, что подразумевает применение противоядия. Шинья просто бросил на него равнодушный взгляд. — В самом деле? Тогда мне нужно будет взять анализ крови… — он приподнял бровь, ожидая ответа Глена. — …синий. — Вот и все. Шинья подошел к шкафу и достал пузырек с оранжевой жидкостью. Затем он выдвинул ящик стола и достал чистую иглу и шприц. Глен сглотнул. Он действительно ненавидел иглы, у него несколько раз случались приступы паники. Он не знал, что именно такого плохого находил в них, учитывая, что он был бы в порядке, если бы его пронзили ножом вместо иглы, — а ведь игла, несомненно, была менее болезненной. Шинья вставил иглу в шприц и набрал противоядие. Обернувшись, он обнаружил, что его бывший сокомандник паникует, как и ожидалось. Это был не первый раз, когда из-за укола ему приходилось успокаивать тяжело дышащего Глена. Если бы был другой способ вылечить друга, он бы выбрал его, но у него не было альтернативы, даже если страдания Глена разбили ему сердце. — Шшш, Глен, дыши глубже. Вдооох, задержи дыхание, выыыдох. Вот так, хороший мальчик. Продолжай в том же духе. В тот момент, когда Шинья сделал шаг к мужчине, тот снова перестал дышать, покачал головой и попытался встать. — Шинья, нет! Когда ему это не удалось и Шинья подошел еще ближе, он сменил тактику и попытался прикрыть свою ногу руками, дыша очень часто. Доктор воспользовался этим, чтобы схватить его за запястья левой рукой и отвести в сторону борющиеся руки. — Шин-аргх! Шинья вонзил иглу в участок открытой и предварительно продезинфицированной кожи прямо рядом с повязкой. Он ввел противоядие в тело, все время бормоча утешающие слова. После этого он извлек шприц, отбросил его за спину и быстро обнял дрожащего солдата. Он потер спину и левое, неповрежденное бедро Глена. — Шшш, Глен, все в порядке, все позади, ты в порядке, мы все закончили, все в порядке. — Я ненавижу тебя, — фыркнул Глен. — Я знаю, все в порядке. Шинья поцеловал его в макушку, тихо прошептав: — Все в порядке. Через некоторое время Шинья убрал руки, сказав Глену, что тот проведет ночь в больнице под наблюдением. Глен не смотрел на него, вытирая слезы, катившиеся по его лицу. Благодаря противоядию он уже чувствовал себя лучше. Может, у него действительно был жар… Все еще не глядя на Шинью, он пробормотал: — Я-я не ненавижу тебя, знаешь? Он скучал по улыбке Шиньи и сияющим глазам. — Знаю.