Угадать сможешь?

      — Слишком скучная лекция, чтобы я продолжал здесь находиться.       Чонгук закатывает глаза, а Чимин только усмехается на это и пихает того в бок. Им осталось дождаться окончания занятий, чтобы, наконец-то, встретиться с ребятами старших курсов и отлично провести время. Чона на самом деле раздражает тот факт, что в этом году он знатно так прокололся с факультативами и теперь должен изучать наискучнейшую дисциплину, пока его брат отдыхает. Так ещё и со старшекурсниками. Судя по мыслям Гука, тот сейчас неплохо так развлекается, а если ещё добавить очевидные насмешки брата, Чонгук уже готов выть от тяжести собственного бремени.       Даже Чимину не так трудно, как ему. У того нет брата-близнеца, с которым у него соприкасается сознание. Да, получилось так, что в какой-то степени они один и тот же человек не только визуально, но и в самом что ни на есть прямом смысле. Родители-колдуны были слишком помешаны на чёрной магии, поэтому не побоялись отдать в качестве жертвы магии своих детей. Братья должны были стать сосудами для очередного проклятья, но внутренняя магия самих детей защитила их от жутких намерений родителей. Только для этого пришлось объединить силы близнецов, и так их сознание стало единым целым.       Сызмальства Чон и Гук росли под боком у своей тетушки, которая на одном из ведьминских шабашей подняла вопрос о защите близнецов и забрала малышей у полоумных родителей. Стало ясно не сразу, что мальчики могут мысленно общаться и знают друг о друге всё. Когда-то у одного из них было ещё одно имя, но как только они начали говорить, в нём отпала необходимость. Им банально было неудобно. Одно имя на двоих им куда привычнее, так как бессмысленно их называть по-разному, когда они буквально сиамские близнецы, только немного в другом смысле.       Сейчас братья уже второй год учатся в университете и живут в общежитии, где познакомились с большинством собственных друзей. Они столько преодолели в этой жизни и многое изучили, чтобы в итоге Чон сейчас разлагался на чертовски скучном и бесполезном предмете, а Гук находился на спортивной площадке с Юнги-хёном и от души веселился. Как назло Чону приходится пропускать тренировку по борьбе с магическими атаками, когда его брат, ленивая задница, решил в кои-то веки правильно расставить приоритеты и не просчитался. Чимин рядышком тихо спрашивает о планах Чонгука на обед, пойдёт он к брату на тренировку или отправится вместе с Паком в общагу готовиться к вечерней феерии.       В этом году четвёртый курс буйно празднует любые свои победы, так как, вероятно, хочет, чтобы их после выпуска помнили ещё очень долгое время. Вон сегодня, например, будет тусовка в честь пережитого оборотнями полнолуния. Ни для кого не секрет, что даже самый спокойный в мире Намджун становится лютым психом во время полной луны, но никогда подобный факт не был чем-то из ряда вон, а теперь вот собирают большую вечеринку и ждут всех студентов, которых только можно позвать. Чоны с восторгом и ужасом ожидали этого мероприятия, так как несколько недель назад проиграли Чимину совершенно идиотский спор, и в итоге на сегодняшнем вечере тот обещал, наконец-то, озвучить своё задание для них. Малыш Гук-и, как всегда, нервничает, так как по характеру он мягче и менее уверен в себе, в отличие от наглого и дерзкого Чона, отсюда и пошло сокращение их имени и такое забавное разделение, на которое Гук, повзрослев, начал показушно обижаться.       С возрастом их характеры сгладились, и оба пришли к условному пониманию, какими людьми им комфортно быть. В подростковые годы порой, и правда, было тяжело, когда оба слышали мысли друг друга, а избавиться от издевательств и критики другого близнеца не представлялось возможным. Гук перестал быть подлым мерзавцем, а Чон — лезть драться и вершить собственное правосудие. Теперь, когда они стали достаточно осознанными, братья знают, что ближе друг друга у них никого нет и не будет, поэтому и было решено объединить собственные силы против страшного и большого мира, чтобы была хоть какая-то возможность выжить вне дома.       — Чонгук-а, нам нужно быть готовыми к вечеринке и штрафным от Чимина. Пожалуйста, приходи в нашу комнату, а поешь потом, ладно?       Гук слишком настойчиво лезет в мысли и не даёт конкретного ответа на вопрос Чимина, хотя Чон передал его. Это немного злит и заставляет Чонгука хмуриться, а в другой части университета на поле для тренировки магических атак точно также раздражен и мрачен еще один Чонгук, потому что ему приходится объяснять своему тупому брату, что они никак не могут готовиться к вечеринке вместе с Чимином, ведь тот собирается конкретно над ними поиздеваться на сегодняшнем вечере. Чего только стоит его довольная рожа, которая всю неделю светится ярче крыльев фей.       В итоге, когда до Чона доходят слова его брата, уже звенит колокол, оповещающий об окончании занятий, Чонгуку приходится скомкано извиниться перед Паком и со скоростью света умчаться к брату, который к тому времени уже свалил в их комнату и успел ополоснуться после изнурительной тренировки. Гук прав, им серьезно стоит подойти к защите от всякого рода выдумок их старшего друга, который бессовестно пользуется их наивностью и выигрывает тупые споры.       Братья долго думали над тем, как обезопасить себя, но безутешные выводы всегда приводили к одному и тому же: Чимин непредсказуем и от него спастись нельзя. Чего только стоит этот Хэллоуин, когда Чон и Гук должны нарядиться в нелепые костюмы тени и зеркала. Таких примеров бесчисленное множество, но братья, сколько бы не ворчали, никогда не признаются, что в какой-то степени им нравятся все авантюры их безумного друга, ведь после их жизни в одиночестве и глуши один на один с их тётушкой любое такое развлечение даёт невероятное ощущение свободы.       В итоге на вечеринку они входят, максимально не отсвечивая. Белые огромные футболки, тёмно-серые зип-худи и такого же цвета потёртые широкие джинсовые шорты. На ногах у обоих белые носки и классические вансы, которые идеально дополняют их идентичные образы. Гуку нравится громкая музыка, и он довольно закусывает колечки пирсинга на губе. Наверное, это, и правда, единственное, что сегодня различает их, так как у Чона в каждом проколе штанги с маленькими шипами на концах, а у Гука — кольца. От этого немного забавно, что определить Чимин их сможет только по ушам, бровям и губам. Если, конечно, не захочет заглянуть под футболки или в рот.       Найти Пака можно всегда по его отвратительно громкому голосу, который зазывает всех и каждого на пив-понг. Чоны не настроены сегодня на ещё одну авантюру, так как факт штрафного висит над ними, как дамоклов меч, и не даёт нормально расслабиться. Они не против выпить для храбрости, но и этого им сделать не удаётся, ведь как только они берут в руки влажные от конденсата стеклянные бутылки с пойлом, Чимин тут как тут, обнимая парней за плечи, с хитрой улыбкой ведёт их на второй этаж, чтобы в тишине и без свидетелей обсудить все тонкости задания близнецов. Как только все трое заходят в комнату, Пак накладывает заклинание против подслушивания и подпирает плечом дверь, а его ехидная ухмылка становится ещё более жуткой.       — Ну что, малыши, готовы к наказанию от папочки? Вы себя так плохо вели…       — Я завтра же наведу тебе отворот от Мина, так что можешь болтать тут хоть до утра.       Чонгук, по которому сейчас и не скажешь, что он тот самый милый «малыш Гук-и», с напускной скукой рассматривает свои аккуратные ногти и единственное, что выдает его нервозность и раздражение — это юркий язык, которым он то толкается в щеку, то облизывает кольца в губе. Второй Чон только задумчиво играет со штангой в языке, с безразличием во взгляде ожидая их участи. Проклятия и порчи действуют на Чимина получше любых других угроз, поэтому Пак, недовольно фыркая, зачёсывает челку назад и, активно жестикулируя, начинает объяснять свою новую задачку.       — Извини, Гук-и, я всё время забываю, что люди, которым пришлось стать одним целым из-за тёмной магии, с удовольствием её изучают и так же на ней повернуты, как и их психи-родители. — Чонгук на это неосторожное замечание, наконец, поднимает свой взгляд на старшего друга и вздёргивает брови, жестом задавая вопрос, хочет ли Пак продолжать разглагольствовать об их специализации и родителях. — Ладно-ладно, молчу я! Нечего на меня так пялиться, Чонгук-а! В общем, вам двоим надо замутить с одним парнем так, чтобы он не понял, что вас двое, ясно?!       Чимин не сдерживается и хохочет в голос, потому что такое выражение лиц он видит у близнецов впервые. Единственное, что он умалчивает, это имя жертвы братьев, но любой штраф должен быть именно наказанием, поэтому Пак и смакует каждое мгновение, наслаждаясь бессилием каждого Чонгука. Братья молча переглядываются и видно налицо, как оба мысленно общаются и думают, что в этой ситуации им делать. Как ни странно, первым отвечает Гук, и Чимин с упоением осознаёт, что на этот раз придумал реально сумасшедшую идею, потому что он, правда, не хотел знать этого об этих мелких…       — Нам с Чонгу не нужен третий лишний, мы не привыкли кому-то доверять настолько, чтобы подпускать этого человека… к себе.       …извращенцах. Глаза Чимина неестественно широко открываются, как и рот. Его руки вновь приходят в движение, и он тычет пальцами в близнецов, переводя взгляд с одного на другого. Он говорит что-то о том, что они все тут парни и удовлетворять физические потребности они же хоть как-то должны были. На такой аргумент ему прилетает только два идентичных пожатия плечами и будничный ответ Чона.       — Мы буквально в мозгу друг у друга, и пока что-то горячее, чем стонущий и извивающийся в предоргазменных судорогах Гук-и, я не видел даже в твоём любимом порно. — Пока Чимин, как рыба, открывает и закрывает свой рот, Чонгук, криво ухмыляясь, добивает: — Чим, у него проколоты соски и рукав тату, в нашем унике ты не найдешь кого-то горячее, чем мой брат.       — Полностью согласен, Чонгу на самом деле тот еще сладкий мальчик, особенно горяча его задумка с проколом языка. Когда Мин, наконец-то, возьмёт твой член в рот, ты поймешь о чем я. И кстати, — Гук поворачивается к брату и кивает в его сторону, намекая на то, что скрыто под толстовкой Чона. — Крольчонок, у тебя тоже есть тату. Просто немного другие, но полностью согласен с нашей сексуальностью.       Чимин закрывает лицо ладонями и тихо воет от картинок, которые невольно всплывают в его голове после таких откровенных слов близнецов. Это, и правда, не то, что он ожидал услышать от мелких идиотов, но отступать он не намерен. Мало ли, кто кому может не доверять. Пак громко хлопает в ладоши, призывая Чонов заткнуться и дать ему договорить.       — Чтобы вы знали, в этом мире вы единственные, кто имеют ментальную связь с другим человеком, поэтому можете доверять друг другу, как самому себе. Повод выйти из зоны комфорта, чёрт возьми, если я ещё раз услышу хоть слово о ваших… Мой мозг…       — Нечего ныть, хён. За что боролся, на то и напоролся.       — Не смейте называть меня хёном только в самые отстойные моменты моей жизни!       — Извини, что напомнили тебе про твою любовь к Юнги-хёну.       — Тихо! Кто это был из вас, малыш или крольчонок?       В комнате повышается градус напряжённости. Пак видит, что близнецы ждут окончания их приговора и уже заранее бесятся, отчего внутренняя магия вокруг них начинает материализовываться в виде чёрных сгустков тёмной материи. В знак перемирия Чимин поднимает руки вверх и, прикрывая глаза, тяжело вздыхает. Каким бы раскаивающимся и пришедшим к консенсусу он сейчас не выглядел, каждый в комнате знает, что до последнего этот интриган не сдаст позиции и Чоны в любом случае уже приговорены. Осталось только узнать — к чему.       — Вы будите мутить с Ким Тэхёном.       Комната погружается в тишину, и некоторое время слышны только приглушённые биты с первого этажа. Вопреки ничего не выражающим лицам братьев, магия вокруг них сгущается чёрной тучей, это означает, что их эмоции берут верх и совладать с магией ни у одного из них не выходит. Оба как на ладони. Пак мрачно усмехается и, разворачиваясь к двери, уже собирается открыть дверь и выйти, как останавливается и с извиняющимся выражением лица оборачивается к близнецам.       — И да, забыл предупредить, за невыполнение или некачественное выполнение штрафа профессор Гаын узнает, куда делись её книги о тёмной магии, надеюсь, вы меня услышали.

***

      Чоны в тот день так и не смогли повеселиться. По закону жанра Чимин должен был выбрать кого-то популярного и классного, за которого бы пришлось подраться со всеми ведьмами и феями, чтобы этот красавчик-мачо был именно Чонгука (не должны же раскрыть, что они близнецы), но низкорослый ублюдок, конечно, не мог не поднасрать. И если Гук был просто молчаливым и мрачным из-за их участи, Чон агрессивно и методично разносил их комнату в ноль, пытаясь хоть как-то унять бушующий внутри гнев. Не сломал всё здание общаги он лишь из-за мысленной мольбы брата, так как, если они не сдержатся, путь в общагу им будет заказан. Тем более в двухместную комнату, которая так удобно выходит окнами не на солнечную сторону.       — Блять, я просто не могу понять, в какой момент грёбаные забавные задания превратились в такой пиздец?!       Чонгук не сдерживает мыслей, и брат от неожиданности, что все звучит вслух, вздрагивает. Гук валяется на своей кровати и только машет в сторону Чона рукой, призывая быть тише, так как голова пухнет от такого количества брани.       — Чонгу, я не думаю, что всё настолько плохо. Да хватит ругаться, я своих мыслей не слышу из-за тебя, идиот! И ты меня не слышишь, а у меня есть идея.       Чон громко фыркает и тяжёлым шагом подходит к кровати брата, заваливаясь на него сверху и пряча голову в укромном местечке между шеей и плечом. Гук обнимает своего крольчонка, начиная успокаивающе поглаживать по спине и мысленно уговаривать не горячиться так. Смотря в потолок, он мягко улыбается, думая о том, что в этом весь Чон: его считают более собранным и серьёзным, он всегда берёт на себя их безопасность, хотя они оба стабильно ходят на тренировки и в зал, а наедине — это самое беззащитное создание, которому также необходимо показывать, что его тоже защитят и спрячут ото всех. Наверное, поэтому Гук и дал брату побеситься и покричать, потому что сам прекрасно понимает, что он совершенно не готов делиться своим личным чудом с кем-то другим, тем более с Ким Тэхёном.       Только Чимин мог выбрать вместо какой-нибудь местной звёздочки конченого задрота с факультета целителей. Дурная слава идет впереди этого человека, который никого из существ, обитающих в стенах их универа, за равных себе не считает, и это только цветочки. Да, парень до умопомрачения красивый, но вся его привлекательность вмиг испаряется, когда он открывает свой странный прямоугольный рот и начинает либо говорить вызубренный материал о каких-то жутких растениях, которые совершенно не имеют ничего общего с исцелением, скорее наоборот, либо посылать куда подальше, так как у него совершенно нет времени на неразумное дерьмо у его ног.       Гук прикрывает глаза и слабо улыбается, когда чувствует, как губы его крольчонка медленно ведут влажную дорожку по шее и поднимаются по челюсти к губам. Чон нависает над братом и доверчиво заглядывает в его глаза, прекрасно слыша теперь все мысли. Гук чуть ворочается на постели, укладываясь так, чтобы Чону было удобно на нём лежать, и переводит руки на худую талию, забираясь под футболку. Губы лениво соприкасаются в каком-то подобии поцелуя, хотя для них это просто контакт, который им жизненно необходим, чтобы успокоиться. Банальное проявление тактильности. Гук терпеливо ждёт, когда запас сил и энергии у Чонгука снова пополнится и он сможет говорить без гневной дрожи в голосе.       — Я тоже не хочу, чтобы у тебя был кто-то, кроме меня, почему Чимин не понимает нас? Малыш, прости, что я так долго злился, я не хотел тебя мучить своим нытьём, расскажи, о чём ты думал, пожалуйста.       Обоим безумно нравятся их милые прозвища, которые они используют, так что Гук только одобрительно хмыкает и поднимает голову, прося крольчонка поцеловать его с языком. Поцелуи успокаивают, а чонгукова штанга в языке делает это в два раза приятнее. Главное — на зацепиться колечками за губы и язык Чона. Близнецы шумно дышат и закрывают глаза, потому что так всё чувствуется ещё лучше. Когда от Чона слышится первое мычание, Гук медленно разрывает поцелуй и, укладывая голову брата себе на плечо, начинает лохматить его густые волосы.       — Ну, Чимин спорит, что мы сможем вступить в отношения с несносным парнем, которому это так же, как и нам, совершенно не нужно, отчего миссия невыполнима, и он отлично над нами поржет. — Гук продолжает ворошить волосы, а Чон на это только хмурится и чуть кусает сквозь футболку плечо брата, прося поскорее всё объяснить. — Но что, если мы придумаем собственное условие, и этим облегчим свои страдания?       Чон приподнимается на локтях, смотря в хитрый прищур брата, у которого на носу собирается куча морщинок от его широкой улыбки.       — Что ты имеешь в виду, Чонгук-и? Малыш, мы же не будем за него бороться, я не смогу против тебя, ты же знаешь…       — Ох, нет, крольчонок, мы просто сделаем так, чтобы этот сумасшедший подумал, что он уже перезанимался в своей лаборатории. В итоге он будет бегать за нами, чтобы банально понять, это у него в глазах двоится или нас, и правда, двое. А так он станет встречаться с одним, как тебе план?       Чон смотрит с восторгом на брата и, поднимаясь, усаживается задницей на живот Гука, и отзеркаливает его улыбку, медленно сползая ниже. Касаясь пальцами кромки джинсовых шорт близнеца, Чон шире ухмыляется и, закусывая в нетерпении губы, ползет ещё ниже, наблюдая, как у его малыша загорается пламя на дне чёрных глаз и тот, облизываясь, тянется к голове Чона, чтобы снова зарыться пальцами в мягкие пряди, но теперь не для того, чтобы успокоить, а направить.       — Ты сегодня поделился, что охуенней отсосов у тебя не было, поэтому хочу тебе напомнить, насколько мой язык шикарен. Малыш, давай, шире ноги.       — Как будто я не знаю, о чём ты думал последние минуты, пока я гладил тебя. Постарайся, крольчонок.

***

      С того дня проходит целая неделя, и Чимин медленно, но верно перестаёт сдерживать свою ехидную ухмылку, а Чоны, будто всё идет по их плану, продолжают ходить по универу в идентичных аутфитах, они теперь носят даже одни и те же украшения на лицах. Парни упорно делают вид, что всё под контролем. Поэтому Пак сегодня хотел начать обеденный перерыв с излюбленного рассказа о том, насколько долг платежом красен, когда обнаруживает за столом Чонгука. Удобно, что у братьев одно имя, так никогда не ошибёшься, кто из них перед тобой. Были бы они обычными близнецами — их отличия близким знакомым сразу бы бросались в глаза, но из-за соприкосновения сознаний привычки и какие-то особенности при должном желании они могут спокойно повторить, и это играет точно не в пользу их круга общения. Чимин садится напротив близнеца и, смотря на того в упор, спрашивает.       — Малыш или крольчонок?       Чонгук отрывает взгляд от телефона и чуть приподнимает уголок губ, где сверкают сталью маленькие шипы.       — О, ты запомнил, как мы называем друг друга? Тебе повезло, что мы сейчас заняты, и я не могу отвлечься на тебя и раздать люлей.       Парень напротив упирается взглядом обратно в телефон, а Пак задумчиво мешает палочками лапшу в бумажном стакане и, кажется, паникует, потому что сейчас он, и правда, не понимает, кто перед ним. Это типично для Чона — лезть драться и угрожать, он всегда показывает себя самым главным и крутым. Но и Гук спокойно может так сказать, и, в отличие от брата, который после завершения подобной фразы полезет на рожон, он подождет наиболее удачного момента для свершения своих пакостей, а после будет невинно хлопать огромными глазами и излучать доброту и робость, будто и не он — это тёмный маг, изучающий самые глубины дерьмовой магии.       — Кто ты, чёрт возьми? Чон? Гук? Я поставил условия не для себя, а для нашего любимого КимТэ, я не собираюсь участвовать в ваших приколах, придурки. Передай своему брату, чтобы вылезал из кармашка и начинал со мной драться, Гук-и.       Чон продолжает молча жевать рис и пялиться в телефон, сосредоточённо вчитываясь во что-то и быстро печатая. Когда Чимин уже готов перегнуться через стол и забрать нахер телефон, чтобы выкинуть его в ближайшее окно, потребовав ответа на свои вопросы, парень, сидящий напротив него, вздыхает и, блокируя телефон, снова встречается взглядом с Паком и без какого-либо яркого проявления эмоций протягивает руку через стол, снова желая познакомиться с Чимином.       — Чон Чонгук, рад знакомству.       Судя по тому, как в уголках глаз этого Чон Чонгука появляются морщинки, выражение лица Пака, и правда, ужасно нелепое. Никогда бы он не подумал, что будет в ситуации, из которой нет выхода. Вот как себя ощущают люди, сходящие с ума. Забавно. Только Чимину не смешно, а от вида довольного выражения лица младшего ему становится ещё хуже. Но он вдруг вспоминает сцену из сериала, который так сейчас популярен среди перевёртышей, поэтому быстро и вкрадчиво шипит.       — Скажи мне секрет, который знаем только ты и я. Я сразу пойму, кто ты: Чон-а или Гук-и.       Откровенно глумливая улыбка на этом бессовестном лице делает из невинного Чимина жёсткого, жаждущего крови охотника на тёмных магов. Особенно на большеглазых брутальных Чон Чонгуков, которых, и правда, больше, чем обычных людей. Целых два. И прямо сейчас один из них издевается над своим хёном и внаглую пользуется бессилием старшего. Он этого даже не скрывает, в открытую заявляя:       — У нас нет секретов, мы оба знаем всё о тебе, хён. — Единственное, что сглаживает все отрицательные черты характера близнецов — это отсутствие у каждого из них должного терпения, поэтому уже после этой фразы, которую он произносит с напускным превосходством, у него пропадает с лица всякая серьёзность, и довольный Чонгук тут же превращается в не менее довольного Чона. — Ты не угадал, Чимин, Гук-и сейчас болтает с Тэхёном.       Чимин удивлённо начинает озираться по сторонам, пытаясь найти интересующую его пару, но, к его удивлению, второго Чонгука в столовой не наблюдается, как и целителя. На самом деле в этом нет ничего удивительного, так как Тэхен, в принципе, не особо где появляется, кроме собственной лаборатории, которую университет выделил ему для его исследований, ещё когда тот был первокурсником. Сумасшедшая тяга к знаниям парня всегда была полезна для университета, в честь которого этот ботан выигрывал ежегодно разные гранты. По этой же причине он является предметом ненависти у многих студентов, которым неоднократно этого задрота ставили в пример. Кима подобное отношение несильно колышет, так как он сам не особо горит желанием идти на контакт со сверстниками, предпочитая им компанию высокоинтеллектуальных людей, которые смогут дать ему новые знания, этих он готов слушать до посинения.       Братья отлично убедились, что все подобные рассказы про Кима вовсе на байки и слухи, поэтому дня три только и делали, что следили за своей жертвой, записывая все действия. Гук даже предположил, что парень реально с головой не дружит, так как подобная страсть ко всем этим порошкам, растениям и пробиркам в таком молодом возрасте — очевидно проблемы. Но в какой-то из вечеров Чону вдруг пришла в голову неожиданная идея.       Этот парень просто не имеет опыта в отношениях, поэтому и пытается искать удовольствие хоть в чём-то, как слепой котенок тычется во все углы и не знает, куда ему ступить, чтобы не разбиться. Гук тогда ещё посмеялся над этой теорией, пошутив про дрочку и её открытие. Но сейчас, стоя перед великим и ужасным Кимом, ему, и правда, кажется, что парень не открыл для себя такое понятие как секс просто потому, что облачил себя в этот ужасный белый халат раньше, чем началось его половое созревание.       Если честно, имея под боком брата, ни Гук, ни Чон особо не пытались идти с кем-то на контакт, так как собственное общество для них было более комфортным, из-за чего потребность в общении и знакомствах сошла на нет ещё в далеком детстве. Поэтому и в универе они несильно пытались открыться перед остальными, доверяя только определенным людям, которые нравились им обоим. Поэтому, к их собственному стыду, они никогда толком не видели того, кто был здесь у каждого на слуху и имел одновременно самую лучшую и самую худшую репутацию. Ким оказался… не совсем таким, как его описывают ненавистники. Да, у него чёрная чёлка, волосы, в принципе, настолько длинные, что закрывают парню уши и чуть-чуть шею, а на пол-лица громоздкие квадратные очки, полностью сделанные из прозрачного пластика. Но, если присмотреться, у него очень красивое лицо. Как и его фигура, которая спрятана под широкими брюками и рубашкой, а также этим жутким белым халатом. Гук прекрасно видит, что тот точно не дрыщавый идиот под этой стрёмной одеждой, потому что любой занимающийся спортом человек прекрасно сможет увидеть и руки, и плечи этого парня.       Гука из мыслей вырывает брат, который настойчиво думает о том, что с этим дерьмом нужно заканчивать побыстрее. Он боится за Гука, который с самого утра ходит отдельно от него и следит за этим задротом. Последний час он даже не скрывается, а с интересом следует, как тень, за магом-целителем, который носится от своей лаборатории к преподавателям за консультациями, потом спешит в хранилище за ингредиентами, снова бежит в лабораторию и так по кругу.       — Крольчонок, это реально так, он свой член в руках не держал, они были заняты пробирками с его бурдой.       Где-то там в столовой посмеивается Чон, которому и были адресованы эти мысли, но прямо сейчас этот полоумный Ким резко оборачивается на Гука, и тот кривит улыбку, пытаясь сделать вид, что его сейчас не передёрнуло от такой резкости со стороны ботана. Тот неожиданно оказывается чуть выше и шире, Чонгук понимает это только тогда, когда над ним с максимально недовольным лицом нависают и, поджимая губы, глухо интересуются:       — Чего тебе надо? Если ты за каким-то проектом, чтобы закрыть долг, сразу говорю: я не делаю лабы за деньги, мне это неинтересно.       Чонгук даже не ожидает такой коммуникабельности со стороны психа, честно, он ждал интроверта, который бы шарахался от всего, что напоминало ему человека, но и тут КимТэ смог удивить. Поэтому он говорит первое, что приходит ему в голову, полностью руша весь их с Чоном план, так как выдаёт совершенно незапланированную фразу:       — Нет, мне не нужны твои проекты. Хотелось узнать, как давно ты трахался.       Мысленно брат его уже четвертует, потому что после таких слов этот Ким наверняка наложит на себя защитные от Чонгука чары, и их отчислят из университета за нелегальное чернокнижничество. Вопреки любой логике, Ким только всем корпусом оборачивается на Гука и, поправляя очки, смеряет парня нечитаемым взглядом. Рассматривать ему нечего, так как сегодня близнецы надели чёрные спортивные костюмы из мягкой плотной ткани, под которыми скрыта вся их красота. Но, видно, Тэхёну хватает и того, как выглядит лицо Чонгука, потому что парень скептично оглядывает каждое колечко, что начинает смущать, ведь как бы Гук с братом не были уверены и непоколебимы, прямой зрительный контакт совершенно чужого человека обескураживает. На это он даже получает замечание. Удивительно, но, оказывается, Ким свой интеллект иногда может растрачивать и на что-то более посредственное, чем наука исцеления и смерти.       — Как-то поздно ты начал стесняться. То есть, по-твоему, тот вопрос был сейчас уместен?       Чонгук теряется, он думал, что будет хозяином положения и спокойно проведёт беседу, но с самого начала всё идет не так. Остаётся только выкручиваться, поэтому он разыгрывает все свои козыри, мило наклоняя голову в бок и хлопая глазами, тихо говорит:       — Я хотел предложить тебе встречаться.       Чон в это время в открытую смеётся над братом, даже не скрывая этого, потому что такое выдать мог только Гук. Наивно было полагать, что, если его отправить первым, о них у Кима останется нормальное впечатление. Гук всегда нелепый настолько, насколько это вообще возможно. Тэхён же не особо разделяет чьей-либо радости, пусть даже о сторонних участниках этого разговора он не в курсе. Полы белого халата пафосно разлетаются в стороны, и парень убирает руки в карманы своих широких брюк, которые нелепо лежат складками на его кедах и полу. Слишком длинные. Он серьёзно смотрит на Чона перед собой и, кивая себе под нос, вздыхает, и поднимает свои огромные очки на манер ободка, убирая с лица волнистые чёрные пряди. Вот где-то тут один Чон Чонгук (из двух) понимает, что частично этот парень подходит под описание «красавчика-мачо», потому что тёмная магия, очевидно, склоняет её пользователей ценить и пленять прекрасное, ведь это буквально её первостепенная цель: получение всего. Открытый лоб, изящные черты лица, суровый взгляд пронзительных тёмных глаз и отсутствие каких-либо эмоций. Как скульптура. Гук неосознанно толкает язык в щеку после такого открытия, на что в ответ получает холодную усмешку и, наконец-то, хоть какое-то продолжение их беседы.       — О, ты начинаешь учиться, это похвально. Понял, что спрашивать подобное, как минимум, не тактично?       Чонгук проглатывает колкости и завуалированные оскорбления, потому что он не брат и заводиться с пол-оборота от неприятной фразы кого-то вроде этого зубрилы — это точно не про него. Здесь Гук считывает лишь отличную возможность ответить на гадость тем же. Он невинно пожимает плечами и разводит руки в стороны, всем видом показывая напускную искренность.       — Ох, прости, я имел в виду не в переносном значении, а в прямом. Знаешь, ты можешь не стесняться, я прекрасно понимаю, что ты не более, чем фанат науки, у которого ничего не сложилось на личном фронте, и теперь ты в спорах переходишь на личности, уподобляясь таким, как я.       Гук снова мило улыбается, а после разворачивается и идёт в сторону столовой, потому что война войной, а обед по расписанию. Кое-как, но первый шаг сделан, а теперь им надо лишь довести дело до конца и выиграть у чёртового Чимина своё право пользоваться запрещёнными книгами.

***

      Тэхён бы никогда не подумал, что будет именно тем, кто из-за собственных спутанных мыслей раз за разом ошибается в простейших зельях и пропускает точное время помешивания отвара. Он часто презирает сверстников и нелестно высказывается о таких мечтательных придурках, которые забывают посчитать граммы ингредиентов или добавляют компоненты в неверном порядке. Теперь, когда в его голове засел тот нелепый и вульгарный парень, к нему приходит понимание, что да, есть ситуации, когда он вынужден признать силу непонятных эмоций над разумом. Обычно у него нет сложности в разделении рабочего и личного, тем более, что тот парень был не более, чем каким-то задирой, которому завидно смотреть на такой успех Тэхёна. С другой стороны, его последние слова совершенно не давали сосредоточиться на работе, Киму даже приходится признать, что тирада его определенно задела.       Как оказалось, то, что он отстаивал, как приверженец сообщества высших умов цивилизации, было лишь иллюзией и лицемерием с его стороны, ведь он опростоволосился, даже не заметив этого. Как же унизительно его ткнули лицом в ту самую грязь, куда он обычно закатывает своих собеседников. Это раздражает и не дает покоя, потому что в какой-то степени это была вынужденная оборона, ведь обескураживающие вопросы странного парня выбили его из колеи. А сам вид этого парня? Да любой бы на месте Тэхена повёл себя точно также, если не хуже. От парня несло тёмной магией, причём чудак даже не стыдился этого и не скрывал, в то время как остальные представители вида увлекающихся подобной хернёй предпочитают утаивать этот факт, до последнего скрывая туз в рукаве. Да и визуально миловидная внешность была полностью лишена своего шарма из-за бесчисленного количества проколов.       Но самое неприятное в том, что теперь тэхёнова гордость его душит. Хочется доказать этому выскочке, что он вовсе не такой, каким его выставил этот сатанист, и закончить словесную перепалку последним. С другой же стороны, всё та же гордость не позволяет ему опуститься до того, чтобы узнать у своих коллег на кафедре, как зовут наглого парня, чтобы встретиться с ним лично. Тэхён чувствует себя пойманным в ловушку, и ему это совершенно не нравится. Вся эта несуразица заставляет его реально начать предпринимать действия и, в прямом смысле, искать встречи с тем Чудовищем.       Магия, которая пропитала насквозь парня, давала очевидную подсказку, где же можно его найти, поэтому Тэхён почти не удивляется, когда через четыре дня обнаруживает себя в той части университета, где учатся тёмные маги. Ему тут совершенно не нравится, одни только мрачные аудитории, в большинстве которых либо приглушен свет, либо нет окон, как таковых, и везде царствует кромешная тьма. Удивительно, как маги умудряются сочетать всё это с удивительной красотой архитектуры и убранства. Коридоры устланы полудрагоценными и драгоценными материалами, а каждый встречный, хоть и выглядит мрачнее ведьмы, одет очень со вкусом и изысканно. Поражает их тяга ко всему прекрасному, Тэхён даже невольно сравнивает чернокнижников с драконами, которые создают свои невероятные владения и сокровищницы.        Тэхён, наверное, сейчас так нелепо выглядит для находящихся здесь студентов. Большинство даже не скрывают собственного удивления и пренебрежения к Киму, который, в отличие от них, предпочитает носить нечто комфортное, а не пафосно-загадочное. Вчерашний парень, правда, несильно заморачивался над своим аутфитом, но пути назад нет, и раз уж Тэхён оказался тут, как минимум, он должен убедиться, что Чудовище именно с этого факультета. Первый попавшийся мрачный невысокий парень на сухое приветствие Кима только пренебрежительно поджимает губы и смиряет его таким взглядом, будто перед ним не светило науки целителей, а какой-то забытый неопытным некромантом мертвяк, который так и продолжает шататься по коридорам, ожидая, когда его отпустят на покой.       Ким несильно отличается дружелюбием, поэтому его взгляд определённо не лучше, чем у парня напротив, но сейчас ему, и правда, уже всё равно, с кем говорить. От этого зависит успех его исследований и экспериментов, поэтому необходимо срочно покончить с этим недоноском, как и с другим, нашпигованным кольцами для пирсинга. Вздыхая и смирившись со своей участью, Ким без прелюдий интересуется:       — Ты случаем не знаешь тут парня, весь в пирсинге, большие глаза, как волчья ягода, а волосы странные, чёрные. — Смерив взглядом молчаливого парня, он решает добавить: — Высокий и чуть уже в плечах, чем я.       Юнги после таких заявлений понимает, что Чон и Гук, и правда, решили принять вызов Чимина, так как видеть КимТэ за стенами его лаборатории… за все годы обучения такие моменты можно пересчитать по пальцам. А теперь после единственной встречи с Гук-и он стоит тут в своих жутких тапках, рубашке и штанах, благо без халата, и презрительно осматривает их владения с очевидной толикой страха. Что же, раз у близнецов получилось вытащить этого зубрилу из стен лаборатории, так уж и быть, он определённо должен им помочь. И не потому, что он поспорил с Чимином на то, что братья Чон справятся с заданием.       — Да, есть тут один малый, я могу ему набрать, у него как раз сейчас окно.       Ким согласно кивает и сцепляет свои длинные пальцы в замок перед собой, слегка покачиваясь с пятки на носок. Мин в этот момент отправляет братьям сообщения, а после молча разворачивается и уходит, считая, что здесь его больше ничто не держит.       Когда Тэхён видит парня, внутри вспыхивает необъяснимое чувство радости. Есть такое ощущение, будто он нетерпеливо ожидал их повторной встречи, впрочем, Ким хладнокровно отмахивается от таких странных мыслей, потому что он никак не мог ожидать подобного, тем более, когда речь заходит о тёмном маге-грубияне. Парень сегодня одет более презентабельно, чем в прошлый раз, его футболка открывает вид на забитый рукав тату, выполненный чёрными чернилами, с множеством рисунков, которые то и дело изменяются и двигаются, чуть вспыхивая и светясь. Ещё одна дикая черта пользователей чёрной магии — сдерживать и накапливать внутреннюю магию, контролируя её, а не отдавая в волю природы. Для целителей и магов, работающих со светлой материей, в принципе, считается дикостью заключать внутреннюю магию в такие сети и иметь над ней власть. Это буквально то же самое, что выращивать какой-нибудь плод в определённой заготовке, придавая ему неестественную форму.       Подходя, парень встаёт перед Кимом, отзеркаливает его позу и, засовывая руки в карманы широких джинсов и вздергивая проколотую бровь, неожиданно выдаёт:       — Ну что, ты подумал над моим предложением?       Перед ним словно другой человек. Он смотрит грозно и решительно, а от прямого взгляда в глаза не прячется и не уходит. Нагло ухмыляется, и его верхняя губа чуть вздернута в каком-то подобии оскала, из-за чего чуть крупные передние зубы забавно выпирают, будто он какой-то грызун. Парень наклоняет голову вбок и насмешливо хмыкает, когда Ким теряется от наглости и не знает даже, какую реакцию выдать на такое заявление. Над каким, черт возьми, предложением он должен был думать, и почему вместо извинений он в итоге получает эту наглую морду? Наверное, это впервые в его жизни, когда желание ударить кого-то сильнее, чем холодные рассуждения разума и пацифистские наклонности любого мага-целителя. Но и Тэхен не лыком шит, ему осточертело, что все эти дни он только и может, что, как идиот, витать в мыслях и никак не продвигаться в своих исследованиях. От Кима ждут ответа, поэтому он, наконец-то, может высказать все, что накипело за это время.       — Над каким из? Встречаться? Я даже извиняться не буду за свой отказ, потому что вульгарнее тебя в жизни не видел людей. — Тэхён, правда, не хочет поднимать снова эту тему, потому что где-то глубоко внутри он всё еще считает отношения и любовь чем-то сокровенным и таким же волшебным, как его зелья и отвары. Ему не хочется, чтобы о таких вещах говорил этот грязный похабный рот, в котором проколов больше, чем во всем организме целителя. — Меня разочаровывает существование таких людей.       Его наглым образом перебивают, выставляя перед лицом татуированную ладонь. Этот безумец, сколько же магии он накапливает и сдерживает в себе из-за этой вязи чернил? Тэхёну невыносимо находиться рядом с настолько неправильным для его существа человеком. В этот же момент парень уверенно делает шаг к Киму и, заглядывая в глаза, заговорщицким шепотом сообщает.       — А я не принимаю такой ответ. Подумай еще раз и скажи «да», потому что тебе это жизненно необходимо. Я же вижу тебя насквозь, зачем ты сопротивляешься своим желаниям?       Тэхён теряется, и ему становится до жути неловко от давления, так ещё и такого абсурдно нелепого, что кажется каким-то кошмаром наяву.       Парень хитро щурится и кусает губы, взглядом окидывая Кима с головы до ног и замечая, что тот сегодня вместо кед напялил забавные нелепые тапки. И снова эти широкие штанины, которые волочатся по полу, и жуткая рубашка. Он закупает одежду в отделе великанов? Чон чувствует, как его прожигают пытливым взглядом, и еле сдерживает ехидные смешки от комментариев Гука. Сегодня их план довольно прост, а именно — вывести Кима из равновесия и сделать так, чтобы он просто смирился с существованием у себя парня. Это физическое проявление такого понятия как «задрот» быстро прогнётся под напорном Чона, после его как-нибудь задобрит Гук, и Чимин навсегда заткнётся о существовании ворованных книг. План настолько гениален, что близнецы не до конца верят, что они сами додумались до чего-то настолько невероятного.       Ким, кажется, приходит в чувство и начинает как-то непонятно возражать, но Чонгук опять его не слушает и только устало вздыхает, будто он тут не с великим магом разговаривает, а отчитывает несмышлёного ребенка. Хотя КимТэ в этих огромных нелепых очках, и правда, не выглядит мужественным. Скорее, каким-то домашним и уютным. Это и побуждает Чона к действиям, так как, вспоминая восторженные мысли Гука, ему правда становится интересно, что же скрывает под очками этот нелепый парень.       Лёгкий щелчок пальцев, и прозрачный пластик оказывается у Чона в руках. Тэхён неловко замирает, словно животное, которое выбежало из темноты в свет ярких фонарей. Чонгук тоже не двигается, потому что, как только он снял очки, осознание, что они с братом всё же, и правда, одно целое и имеют одинаковые вкусы, всплывает у него в голове. Гук в это время только посмеивается над крольчонком и сообщает ему, что пора закругляться с этим ботаном. И так много времени потратили на никому ненужные брачные танцы. Чон пользуется тем, что после потери своей зрительной опоры этот ужасно умный целитель продолжает нелепо стоять, не произнося и слова, скороговоркой поговаривает:       — Меня зовут Чон Чонгук, дорогой. Навещу тебя завтра, мы же теперь встречаемся.       Ким чувствует, как горячие грубые мозолистые пальцы касаются его ладоней и вкладывают очки в руки законного хозяина. Происходящее никак не может быть реальностью, потому что Тэхён отказывается верить, что какой-то тёмный маг захочет с ним, той ещё занозой в заднице, встречаться, так ещё и настаивать на этом. Раздражает, что его нежеланием использовать на глазах восстанавливающие чары нагло пользуются и выводят из равновесия, принуждая вступать в отношения, на которые он совершенно не согласен. Ещё сильнее злит полное отсутствие чувства удовлетворения, ведь сюда он приходил с чётким намерением разобраться с несносным… Чонгуком? А теперь повязан с ним крепкими узами, ещё и насильно.       Дёргаными движениями Ким надевает на нос очки и смотрит в след удаляющейся фигуре его новоиспечённого парня. Кажется, сегодня ему привели, и правда, железный аргумент в пользу восстанавливающих чар, потому что такой наглости он не видел никогда. Тэхён чувствует, как его внутренняя магия бушует вместе с его эмоциями и поражается огромному внутреннему всплеску, ведь доселе ему никогда не устраивали такой нервотрепки. Его привыкли бояться, сторониться и обходить третьей дорожкой. Он долгое время усердно работал над своей репутацией в коллективе университета и был полностью уверен в том, что никакие придурки не встанут на его пути. А теперь он имеет дело с Чудовищем и такой неуравновешенной яростью внутри себя, что даже самому становится жутко от подобной мощи обычно блеклых, едва заметных эмоций. Когда он снова оглядывает мрачный длинный коридор, никого в поле зрения не замечает. Кривая ухмылка лезет на лицо, потому что Тэхён совершенно не намерен мириться с таким положением вещей, как странный самопровозглашённый парень.       — Да нет, не было никаких побочек. Я, в принципе, не занимался своими проектами, потому что у меня появился… парень?       Он усмехается в тишине и забирает у Джина свою бутылку, шумно отпивая несколько больших глотков. Это, и правда, не та информация, которую привыкли слышать от него друзья. Да, он задрот до мозга костей, не имеет толком отношений и изредка ходит с ними расслабиться в клубы, чтобы снять напряжение после больших ошибок в проектах и изнурительных рабочих будней. Оба старших прекрасно знают мнение Тэхена о серьёзных отношениях и уважают его позицию уходить с головой в науку и не ломать жизнь тому, на кого у Кима банально не будет времени. Джун отмирает первым и тоже тянется за спиртным, даже не пытаясь выглядеть не удивлённым. Они все тут в шоке. Младший из троицы должен был последним вступить в какие-либо отношения, до последнего прикрываться наукой и путаться в одноразовых связях без намёка на какое-либо продолжение. А тут парень. Вау.       — Вау. Это… неожиданно, Тэтэ. И кто это?       Джин озвучивает то, что крутится на языке у каждого в этой комнате, и Джун в подтверждение этому кивает. Но ответ Тэхена, заставляет всех ещё больше потупить взгляд, и уже Джина заставить потянуться за бутылкой.              — Это я и хотел у вас узнать. Он сказал, что его зовут Чон Чонгук, я нашёл его на факультете изучающих тёмную магию. Он сначала лез со странными вопросами вроде того занимаюсь ли я сексом, а после предложил встречаться. Когда я в следующий раз нашёл его, чтобы выяснить, не попутал ли он берега, он выдал мне, что мы теперь пара. Честно? Попахивает каким-то дерьмом, либо он на мне эксперименты ставить собирается, либо проиграл в карты какому-то умнику. Снял с меня ещё очки и говорил, что я не так уж и плох или что-то такое…       — Я вроде слышал об этом Чонгуке, говорят, что он золото факультета чернокнижников, но он сторонится общественности, хотя я пару раз видел его на своих тусовках, его Юнги обычно приводит со своим этим Паком.       Парни втроем замолкают и обдумывают сказанное. Слова Джуна особо не придали какой-то значимости, но картина постепенно начинает вырисовываться. Даже Тэхен слышал о Пак Чимине, странном парне, который совершенно неожиданно выбрал направление тёмной магии, хотя, скорее, ему стоило идти организатором корпоративов. Искренности в словах Чона не было ни разу, поэтому выводы, приходящие на ум, не сильно утешительные. Тэхену с одной стороны смешно, но усмешка звучит горько, поэтому он спешит ее заглушить очередным глотком. Кто бы мог подумать, что его первые отношения начнутся с чьего-то глупого спора или игры. Это точно не должно было произойти, и снова просыпается злость, отчего Джун недовольно морщит нос, так как, будучи оборотнем, он слишком восприимчив к природной магии, которой у Тэхена и так в избытке. Джин отмахивается от светлых потоков, исходящих от младшего Кима.       Сокджин, в принципе, чувствует себя неуютно от того, что всегда уверенный в себе и своих убеждениях Тэхен сейчас сидит, словно разбитый на сотни осколков, будто он принцесса какая, которую насильно выдали замуж. Это даёт толчок и самому Джину, отчего он резко подрывается и начинает ходить по комнате то в одну сторону, то в другую, размахивая бутылкой так, что пиво выплескивается на ковер, на что Намджун тихонько ворчит. В итоге Сокджин также неожиданно останавливается перед Тэхёном и уверенно тыкает в него пальцем с самым грозным выражением лица. Младший только и успевает, что вжаться в спинку кресла и прижать к груди свою полупустую бутылку.       — Так и ты им воспользуйся! Раз он способен на что-то настолько гнусное, как спор на реального человека, почему ты сам не можешь с ним обращаться так, как он того заслуживает?! Это же будет равноценным обменом, тем более ты тогда получишь постоянного проверенного партнера, который ещё и считает тебя неплохой партией. Что может быть лучше?       Тэхен смотрит на друга снизу вверх, как-то неуверенно корчит лицо от глубокого несчастья и ворчит что-то неразборчивое себе под нос, будучи недовольным такой идеей от Джина. Намджун же, наоборот, подаётся чуть вперед и с улыбкой на губах обдумывает предложение Сокджина. Очки сползают на кончик носа, Тэхён, вздыхая, поправляет их и в итоге меланхолично отвечает.       — Ну, допустим, я говорю ему это, и что дальше? Разве это не склонение… к чему-то?       — Почему же сразу склонение. Его никто не заставлял с тобой вступать в отношения. А для пар как бы в порядке вещей желать своего возлюбленного, ну или кто он там тебе, — Джин быстро исправляется, видя, как младший снова поникает, вспоминая о своих наивных мечтах о прекрасной вечной любви. — Он тебя вообще возбуждает?       — Тэ, он же, и правда, сказал о твоей привлекательности, да и отрицать её нельзя, так что думаю, если, как и сказал Джин, он тебе нравится, нет ничего зазорного в том, чтобы воспользоваться его любезным предложением.       Джун пожимает плечами и тянется к новой бутылке, уже не обращая внимания на метания Тэхёна, который недовольно смотрит на своих друзей и причитает, что те ещё хуже делают его наивному детскому сердечку, за что его тут же посылают далеко и надолго. Затыкаясь, Тэхён мысленно возвращается к образу этого Чон Чонгука и теперь, когда градус позволяет ему мыслить без преграды рамок, целитель не может не отметить, что и проколы, и татуировки этого парня (по крайней мере, визуально) он находит минимум привлекательными, а максимум — возбуждающими. На пьяную голову думается легче, поэтому Тэхен, довольно причмокивая, стягивает с себя очки и, зачесывая длинную челку назад и щурясь, сообщает друзьям:       — Ладно, уговорили. Мне на самом деле, и правда, хочется ему хоть как-то отомстить за испорченную и непродуктивную рабочую неделю. Надеюсь, он не окажется бревном.

***

      Чон возвращается после встречи с Кимом сразу в общежитие, потому что сегодня он тот самый везунчик без факультативов, пока Гук-и наслаждается какой-то откровенной хернёй, которую в итоге пошлёт сдавать Чона, так как сам будет слишком нервничать. Привычно переодеваясь в домашнее, Чонгук заваливается на кровать брата и спрашивает того, как скоро он вернётся с дополнительных занятий и нет ли у него дел на этот вечер. Чонгу даже не скрывает собственной радости, когда узнает от брата, что он сам является единственным планом на сегодняшний вечер. Они сегодня отлично разыграли Кима, и это стоило хорошо отметить, тем более Чон справился на ура: вроде бы тот же человек, но в то же время совершенно другой.       Это довольно забавно — быть одним человеком и проворачивать подобную чушь не только во время экзаменов, но и в такой неординарной ситуации, как отношения. Ох, лицо задрота, и вправду, было нелепым, особенно после уморительного заявления Чонгука о том, что они теперь встречаются. Какой же этот Ким всё-таки странный. Является лучшим магом-целителем среди всех потоков и направлений, но при этом продолжает носить очки, по какой-то нелепой причине отказываясь использовать чары.       Ещё остаётся для обоих Чонгуков загадкой тот факт, что Тэхен прячет себя. Создается впечатление, что этот парень хоронит себя в науке, скрывая всю естественную красоту. Даже звучит нелепо, что настолько красивый человек может гробить свою внешность под такими балахонами. Да, Чон соглашается с замечанием Гука о том, что они и сами предпочитают оверсайз, но дело в том, что они тщательно подбирают каждый аутфит, а тут есть ощущение, что человек каждое утро падает в свой шкаф и что на него зацепится, то он и надевает. Гук начинает рассуждать, что изначально их миссия была просто повстречаться с этим парнем и разойтись, и какой смысл думать о его внешности, если они толком даже не пообщаются. Это Гук-и даже немного расстраивает, так как ему все ещё в какой-то степени совестно, ведь они играют на чувствах живого человека. Даже если этот самый человек, скорее, смахивает на какого-нибудь зомби, который помешан на целительной магии, а не на мозгах.       Чон мысленно посылает парня нахуй, поясняя это тем, что он, очевидно, не заинтересован в отношениях точно так же, как и они сами. Теперь им всерьёз движет идея свести сноба Кима с ума их играми. Встретившись лицом к лицу и узрев вживую этого великого гения, Чон теперь не может дождаться проявления остальных его эмоций. За беззвучной беседой с Чоном незаметно пролетает время, и вот Гук оказывается в их комнате, прямо с порога повисая на тихо смеющемся брате. Изнурительные занятия дают о себе знать, и парни, на скорую руку приготовив себе ужин, усаживаются за стол со своими тарелками лапши. Гук рассказывает о времени, проведённом без Чона, и, быстрее съев свою порцию, укладывает тяжелую голову на колени брата, выводя на острых коленных чашечках незамысловатые узоры. Чон слышит, о чём думает его брат, но терпеливо ждёт, когда тот задаст свой вопрос напрямую. На такое бездействие Гук только хмыкает и, прикусывая виднеющееся из-под кромки домашних шорт брата бедро, с наслаждением прикрывает глаза и спрашивает вслух.       — Как тебе наш парень?       Они оба какое-то время молчат, потому что это всё кажется таким новым и странным, что комментировать кажется лишним. Конечно, они не раз читали книги про великую любовь и всё в таком духе, но почувствовать это на собственной шкуре, тем более без всякой любви, а просто имитацию, это, и правда, даётся тяжело. Особенно с осознанием того, что им придётся делить друг друга с кем-то третьим, кто совершенно их не знает и никогда не узнает настолько, насколько они чувствуют друг друга. Чон вздыхает и берёт себя в руки, заставляя и Гука собраться с мыслями.       — Ну, мне точно известно, что это не навсегда. Он, и правда, красивый, как ты и говорил, но мне совершенно не интересен, потому что, как человек, он для меня безэмоциональный чурбан. Мне кажется, у нас с ним совершенно нет и не будет общих интересов.       Гук мысленно соглашается, но вслух озвучивает совершенно другое, подначивая и дразня брата. Их традиционно-корейская мебель позволяет ему спокойно распластаться на полу, пока Чон доедает свою порцию, поэтому Гук, довольный своим положением, обвивает талию брата, забираясь головой под футболку, словно маленький котенок, который не занимает своей тушей половину комнаты и целиком может поместиться у Чона на коленях.       — Чонгу, но ведь этот человек на ближайшие дни станет нашим парнем, разве мы не должны оказывать ему какие-то знаки внимания. Мне его даже немного жаль, хотелось бы, наверное, показать ему, чего он с этой наукой лишается.       В ответ на это Чон только фыркает и чуть не давится лапшой, когда в довесок к словам, Гук додумывается ткнуть его под ребра. Из-за набитого рта отвечать вслух не получается, поэтому Чон мысленно посылает брата и клянется, что не будет даже смотреть в сторону Кима, когда у него есть Гук. Также он советует быть малышу таким же уверенным в себе, как и с ним наедине, отчего Гук лично вызывается на завтрашнюю встречу с этим парнем и убедительно заверяет Чона, что ничего такого не произойдет и он будет вести себя, как самый настоящий крутой чувак, в чьи сети попалась мышка-зубрила.       Но на следующий день той самой мышкой оказывается малыш Гук-и, перед которым стоит Ким Тэхён собственной персоной и с самым серьёзным выражением лица говорит.       — Отсоси мне.       — Прости?       Оба брата в полнейшем шоке и немного не понимают, что за один день произошло с их парнем и почему вместо КимТэ с ними сейчас общается какой-то новый клон Кима. Этот парень всё также выглядит, как человек, абсолютно плюющий на собственный вид и предпочитающий комфорт, его волосы небрежно собраны резинкой и, на удивление, теперь пряди не просто чёрные, но и с золотисто-блондинистыми вкраплениями. Гук, с которого разом слетает вся спесь, толкает язык в щеку и краснеет до самых кончиков ушей, пытаясь разобрать: фраза, которую сказал Ким, ему почудилась или он ослышался.       — Что прости?       Гук на всякий случай переспрашивает, потому что отказывается верить в то, что задрот их университета говорит с ним в таком тоне, так ещё и с подобными предложениями подходит буквально к невинному парню. Разве нормальные люди так делают?       По Киму же не скажешь, что это он сейчас сказал нечто настолько вульгарное. Выглядит так, будто спросил о погоде или какой чай любит его новый парень. Близнецы, конечно, ожидали каких-нибудь возмущений или напускного игнорирования, но никак не предложения отсосать, причём в настолько грубой форме. Весь вид Кима кричит о разочаровании в непонятливости Чонгука, отчего Гук сцепляет руки в замок перед собой и неловко начинает крутить большими пальцами, чтобы хоть как-то пережить такую неожиданность. Ему, правда, хочется сказать этому наглецу в лицо, что он о нём думает, но что-то на инстинктивном уровне останавливает его и всё, что в его силах, это с шоком пялиться в лицо рассуждающего Кима.       — Ну, посуди сам: мы с тобой в отношениях, а у пар в порядке вещей заниматься чем-то вроде этого, смекаешь? — они стоят у лаборатории Кима, и Гук чувствует себя загнанным в ловушку, когда Тэхён ненавязчиво наступает на него и заставляет пятиться к стене, а теперь нависает над ним и опирается по бокам от головы Чонгука, своими аккуратными ухоженными руками убирает упавшую на лоб непослушную чёлку и заставляет поднять на него взгляд, приподнимая подбородок. Добивает Гука этот мерзавец его же словами: — Хотелось узнать, как давно ты трахался. Или ты, правда, думаешь, что я буду состоять в отношениях, не испытывая влечения к своему партнёру?       Чонгуку совершенно нечего сказать, так как его голова разрывается от гневных метаний Чона и собственных мыслей о том, что Чимина ждёт кастрация. Это как минимум. Между тем, Ким с какой-то странной улыбкой смотрит из-под стёкол очков и, удовлетворенно кивая на результат от своих слов, отходит в сторону и начинает возиться с замком двери в лабораторию. Чонгук шумно дышит и переминается с ноги на ногу, и то и дело жмурится, когда в голове Чон уж слишком громко порывается добиться от Гука разрешения прийти и набить нахалу ебало.       Только есть вероятность, что брата банально пугает лёгкое чувство интереса и зарождающегося возбуждения со стороны Гука. Это кажется чем-то из разряда невозможного, но низкий голос Кима, который так безумно правильно говорит похабщину, хотя со стороны они выглядят не более, чем обычные студенты, которые общаются на будничные темы. Чёрт, Гук отчётливо чувствует, как член от подобных грязных слов с предвкушением дёргается, а в животе всё сводит томной судорогой, отчего во рту слюны становится столько, что приходится шумно сглатывать.       — Да заткнись ты уже…       Тэхён оборачивается на бормочущего что-то парня за своей спиной и переспрашивает, что тот только что сказал, но Чонгук лишь быстро и энергично мотает головой, давая понять, что ничего такого, из-за чего им стоило бы отвлекаться от их занятия.       На самом деле Гук прекрасно понимает беспокойство брата и полностью согласен с тем, что, если бы сейчас на его месте был крольчонок, он бы тут же ринулся забирать его. Наглость этого Кима... в неё до сих пор трудно поверить, но, с другой стороны, то, насколько быстро этот парень завёл Гука только словами... даже не совсем ясно: Гук извращенец или КимТэ имеет таланты не только в области исцеления. Неожиданное желание выяснить это до ужаса пугает Чона и как-то совершенно не колышет Гука, который приводит брату железный, по его мнению, аргумент:        — Чонгу, крольчонок, я же не подставляю ему задницу, заодно проверю теорию Пака, что нам нужен кто-то ещё… Знаешь, это немного возбуждает, когда ты не знаешь, какое следующее действие будет у человека и как он вообще себя поведёт…       Чон даже не отвечает, а просто игнорирует услышанные слова, пока Гук вырывается из мыслей, ведь Ким уже справился с замком в лабораторию и в приглашающем жесте раскрыл двери, с интересом наблюдая, что же теперь будет делать его липовый парень. Но Чонгук, чуть мешкая, на удивление, все равно проходит в просторную светлую комнату, в которой вдоль трёх стен стоят длинные широкие столы с множеством разных предметов. Тут есть всё: от колб с жидкостями и порошками до небольших застеклённых шкафов и морозильных камер. Здесь жизнь будто идёт своим чередом: некоторые ёмкости стоят на огне, какие-то выставлены в ряд у окна и купаются в лучах солнца, что-то тихонько булькает в шкафчике, который плотно закрыт.       Чонгук вздрагивает и оборачивается, когда слышит за спиной щелчок дверного замка. Тэхён также к нему оборачивается и с какой-то уж слишком уверенной в себе улыбкой стягивает с носа очки, а другой рукой быстро делает магические пассы, накладывая на себя корректирующие чары. Гук завороженно смотрит, как маг использует свою светлую энергию, и это выглядит так необычно и красиво, что Чонгук невольно затаивает дыхание, словно восторженный ребёнок, увидевший чудо.       — Чонгук-и, подойди ко мне, быстрее.        Ким отходит от столов и, вероятно, останавливается в небольшой зоне для отдыха и каких-то теоретических исследований, так как тут только мягкий пушистый ковёр, диванчик и низкий столик. Всё это чуть закрыто красивыми ширмами, но Гуку сейчас совершенно не до этого, потому что Тэхён неспешно усаживается на диван и разводит руки в приглашающем жесте, отчего Гуку становится удивительно жарко. Его тёмной магии нравится этот красивый человек, и внутри всё бурлит от эстетического удовлетворения только от взгляда на этого парня. Он чертовски опасен без этих своих очков, так ещё и собранными чёрно-золотистыми волосами. Гук тупит взгляд и кусает кольца в губе, стараясь не обращать внимания на гневные и возмущённые мысли Чона, обещая себе задобрить брата чуть позже.       Татуировки не сдерживают его магии, эмоции слишком яркие, и вокруг тату начинает появляться чёрная дымка, магия настолько сильно палит чувство заинтересованности Гука, что тот на негнущихся от неловкости ногах подходит к Киму. Его одаривают какой-то зубастой удовлетворённой улыбкой и тянут на себя, отчего чуть заторможенный сейчас Чонгук безропотно устраивается на коленях.       Тэхён ведёт руками по плечам и, внимательно следя за эмоциями сидящего на нём парня, стягивает с того накинутую поверх футболки кофту. Он удивлённо рассматривает цветные татуировки, на что ему отвечают довольным хитрым взглядом, и неожиданно руки доселе красного смущённого парня как-то слишком уверенно обвивают его шею и зарываются пальцами в густые волосы на затылке. Ким на пробу укладывает на талию ладони и шумно выдыхает, когда оказывается, что под широкой футболкой от него скрывали такое произведение искусства. Он буквально может полностью охватить, пальцы буквально почти соприкасаются друг с другом.       Гук быстро моргает и облизывает губы, потому что ему прекрасно видно сейчас лицо этого гения, и всё внутри горит адским пламенем, когда на красивом лице он видит такие жадные и диковатые эмоции и блуждающий по его телу взгляд. Наконец, Тэхен чуть задирает голову и довольно скалится.       — Вау, я не ожидал, что ты будешь таким, чудо. Это мне нравится… — он одной рукой ведёт по румяной щеке парня, и тот в ответ шумно втягивает носом воздух, отзеркаливая ухмылку Кима. — И куда же делось смущающееся чудовище? Или, может быть, злое и бешеное? Ты такой странный, но выглядишь слишком хорошо, чтобы мне этого могло мешать.       Возбуждение действует на Гука, как правило, положительно, и его действия становятся увереннее, так как желание дорваться до удовольствия в нём намного сильнее, чем зажатость в обществе его парня, который для него сейчас не более, чем незнакомец. Да, может быть, это слишком быстро — через полторы недели после знакомства соглашаться на сомнительные авантюры вроде отсоса, но ни у одного из близнецов не было до этого отношений, поэтому каких-то установок в голове нет. Гук приближается к лицу наглого Кима собственным, его руки уже без зазрения совести устраиваются на ягодицах младшего и притягивают ближе, чтобы Чон сам почувствовал, что Тэхен сейчас не шутит и на полном серьезе предлагает ему сделать минет. Чонгук расплывается в довольной улыбке и в ответ чуть виляет ягодицами, принимая правила чужой игры. Ким ему нравится, как и его магии. Так почему бы не получить удовольствие, раз они оба того желают?.              — Вау, кто бы мог подумать, что задрот КимТэ, оказывается, знает о чём-то таком, как отсос. Думал, ты только с рукой своей знаком.       Ким вжимает наглое тело в себя, и теперь они не могут даже сфокусировать на лицах взгляды, так как говорят буквально в губы, разделяя одно дыхание на двоих. Это чем-то даже напоминает их вечера с крольчонком, но в то же время всё ощущается настолько по-другому, что вызывает неподдельный восторг у Чонгука. От неожиданной мысли в голове Гук прикрывает глаза и подаётся вперед, окончательно убирая расстояние между ними. Тэхен чувствует, как в его рот настойчиво проталкивают язык, и ничего не может поделать с тем, что пускает чудовище в себя, крепче сгребая его в охапку. Гук дрожит в его руках, и Ким чувствует, как и его самого накрывает от такой отдачи. Его заводит всё происходящее, потому что этот парень определённо отличается от всех тех, кого он цеплял в клубах, так как совершенно непредсказуемое поведение в равной степени как настораживает, так и заставляет в предвкушении ожидать следующий поворот событий.       Мысленно Тэхён благодарит друзей, которые подсказали ему такой метод управления этим несносным парнем, который до этого момента казался лишь ненужной помехой. Но теперь, когда его светлая магия вступает в резонанс с тёмной Чонгука, и чужое тело так чудно плавится в его руках и отзывается на каждое прикосновение, Ким готов стонать в голос от такого шквала чувств и эмоций. Гук неожиданно разрывает поцелуй и, смотря затуманенным взглядом на Тэхёна, закусывает кольца в губе, и тихо шепчет.       — Ну так что? Так и будешь сидеть, как зубрила, который впервые видит в своих руках парня?       Наглая и открытая провокация действует на Кима, как красная тряпка на быка. Он усмехается и взглядом указывает вниз, намекая Чонгуку, что всё в его руках.       — Чудо, если ты хочешь, я не смею тебе отказывать. Давай-ка быстрее сползай на пол.       Гука небрежно треплют по щеке и уверенно давят ему на плечи. Словно подтаявшее мороженное, он стекает на пол, оказываясь уткнутым носом в колени Кима, который сегодня опять вырядился в свои смехотворные шмотки. Раздвигая шире ноги, Ким крепко фиксирует рукой голову Гука, зарываясь в его вихры своими невероятными пальцами. Чон нетерпеливо тянется руками к ширинке, но только получает легкий шлепок по ладоням от Кима. Тэхён сам расстегивает молнию на льняных брюках и тянет вниз плоскую резинку боксеров. Чонгуку просто не оставляют выбора, когда лицом вжимают в пах, всё также молчаливо запрещая использовать руки. Во рту от предвкушения уже столько слюны, что без зазрения совести Гук мокро облизывает крупную головку члена, но ему опять не дают делать то, что он хочет, задирая его голову и ловя вожделенный взгляд.       — Чонгук, без рук, я серьезно. И давай ты будешь меня слушаться, хорошо, чудо?       Гука ведёт от этого вынужденного безропотного подчинения, и брат только воет где-то в их комнате, потому что возбуждённые мысли его Гука совершенно не спасают ситуацию. Тем временем Тэхён снова опускает голову Чонгука и откидывается на спинку дивана, как только тот кивком головы заверяет его, что услышал каждую просьбу. Колечки в губе звонко стучатся о зубы и, наконец-то, юркий язык снова касается возбуждения. Чон на пробу лижет на всю длину, про себя отмечая, что размер Тэхена чуть больше, чем у них с братом, отчего зуд внутри переворачивает всё вверх дном, а магия отзывается на эмоции лёгкими всплесками, так что Тэхён полуприкрытым взором внимательно следит за тем, как над цветными татуировками, которые, вероятно, меняют свой цвет по желанию их владельца, бурлит тёмная дымка, которая так и норовит окутать самого Кима, выдавая с головой все желания Чона.       Когда Чонгук аккуратно насаживается на ствол, чувствует, как хватка в его волосах усиливается и сдержать довольное мычание не выходит, когда Тэхён уверенно давит сильнее, вынуждая брать глубже. После этого начинается настолько сладкая пытка, что всхлипы, мычание и утробные стоны Гука заполняют всё пространство лаборатории целителя. Мозг плавится от ощущений, и парень судорожно сводит свои колени вместе, накрывая рукой собственный колом стоящий член. Он совершенно не соображает от того, насколько это горячо, когда не знаешь, что будет дальше и что учудит твой партнёр в следующее мгновение. Это не идёт ни в какое сравнение с тем, как обычно у них происходит с Чонгу: каждый до невозможного точен, они потакают друг другу в любых капризах — отчего нынешнее положение Гука выводит его из равновесия только из-за факта отсутствия какого-либо контроля, как такового. Непередаваемое ощущение — отдаваться в руки власти, которой Ким умело распоряжается, несильно церемонясь с Чонгуком, с удовольствием используя его рот. Пока в его горло вбиваются размашистыми толчками, Гук трясущимися руками водит по плотной джинсе его штанов. Теперь Кима тоже ощутимо потряхивает, а своих стонов он уже не сдерживает, особенно когда вжимает Чонгука в свой пах, полностью натягивая парня на свой член и изливается прямо в рот, внимательным прищуром наблюдая, как чудовище красиво заламывает свои брови, а из глаз уже давно текут слёзы, смешивающиеся со слюной и вытекающей из уголков губ спермой. Ким аккуратно отстраняет Гука и чуть приподнимает его голову, чтобы полюбоваться этим наглым парнем.       — Должен все проглотить, чтобы знал, как говорить мне о том, что я перехожу на личности. — В ответ прилетает приглушённый смешок, который тут же становится жалобным мычанием, потому что Ким ловко избавляется от тапка, и его ступня накрывает зажатое грубой джинсой чужое возбуждение. Чонгук откровенно хнычет, когда его начинают грубо доводить до разрядки, он уже слишком затрахан и слаб, чтобы сопротивляться настолько сладостной пытке. Его громкий стон, наверное, слышен в коридоре, когда он, уткнувшись в ноги Кима, кончает прямо себе в белье. — Надеюсь, тебе понравилось, потому что я привык к регулярному сексу в своей жизни, но раз у меня появился такой горячий парень, я уже не могу иметь никого на стороне.       Гук не до конца понимает, что ему говорят, так как в голове сейчас приятная тишина, и даже мыслей брата не слышно, поэтому он просто болванчиком кивает на каждое слово Тэхёна и задумчиво облизывает губы, зачем-то сравнивая вкус брата и их парня. Ким же, наоборот, сбросивший, наконец-то, напряжение и закрывший гештальт с этим наглым чудовищем, довольно использует очищающие чары и приводит себя в порядок, застегивая брюки и напяливая обратно тапки. Отсутствие лишних дум дает наконец-то посвежевшему Тэхёну нормально сконцентрироваться на его нынешнем проекте и закончить все эксперименты, что он и собирается делать. Он подходит к лениво развалившемуся у дивана Чонгуку и гладит уставшего парня по голове. Когда тот ластится к ладони, словно котенок, Тэхён начинает тихо смеяться, на нём уже снова его огромные очки, и выглядит он комично.       — Давай, чудо, мне надо работать, а тебе стоит немного отдохнуть и привести себя в порядок. Через пару дней я закончу свой проект, и мы сможем сходить с тобой куда-нибудь. Я не настолько мудак, так что будем гулять за мой счет, малыш.       Гук удивленно смотрит на Кима, который назвал его таким нужным сейчас прозвищем, и, улыбаясь, согласно кивает. Теперь ему просто необходимо заставить Чона почувствовать то же, через что прошёл он, потому что, оказывается, может быть еще лучше, чем с ним.

***

      С этого момента близнецы начинают вести какую-то непонятную игру, в которой Тэхён зачастую сам делает непонятные ходы, преследуя собственную выгоду. Чон и Гук раз за разом вертят Кимом, вводя его в ступор и совершенно не скрывают собственной разницы, на удивлённые взгляды только объясняя все перемены перепадами настроения. Они, и правда, идут на свидание, которое выпадает на долю Чона, где тот наотрез отказывается целоваться и объясняет все удивлённому Тэхену отсутствием желания с ним спать. Гук же, распробовавший всю прелесть связи с Кимом, совершенно того не торопит, прекрасно понимая, что брат куда ранимей и серьёзней относится к этому вопросу, поэтому берет все удовлетворения Тэхёна на себя, зачастую самостоятельно напрашиваясь на совершенно неприличное завершение вечера.       Чимин теперь уже не следит за похождениями близнецов, потому что до сих пор не может поверить, что его весёлая насмешка над парням вылилась в то, что даже у близнецов теперь есть парень, а у него всё ещё нет. Но он не отрицает, что ему каждый раз интересно слушать о том, как два подлеца вертят главным умников их универа и бессовестно продолжают играть в собственную игру "а догадается ли?", совершенно не скрывая своих различий.       Пока Гук самозабвенно кувыркается с Кимом, наслаждаясь тем, что его робость постепенно уходит на второй план из-за большого количества времени, проведённого вместе, Чон с интересом, который он яростно отрицает, узнает всё больше о КимТэ, его жизни и увлечениях, с каждым разом убеждаясь, что этот целитель, оказывается, не так уж и плох, каким казался после того, как трахнул его брата.       Свои отношения они не афишируют, так как Чонам это невыгодно, ведь их могут спалить, а Тэхён даже не задумывается о том, что кому-то что-то должен, ведь университет для него, в первую очередь, место работы, а не обсуждения личной жизни. Было пару раз, когда братья чуть не попадались вдвоём, потому что Тэхёну приходило в голову неожиданно навестить их в столовой и пожелать приятного аппетита, но в целом всё было отлично.       Проблемы пришли неожиданно, потому что Тэхён невзначай начал у Чонгука интересоваться проведёнными совместно моментами, и это начало напрягать. Конечно, их парень не идиот и замечает всё то, что они даже не пытаются скрывать. Но теперь, когда они уже четвёртую неделю встречаются, у близнецов появляется какой-то необъяснимый страх того, что после раскрытия их маленькой шалости Ким перестанет с ними общаться. Братья с каким-то шоком вдруг осознают, что псих КимТэ с факультета целителей становится повседневной частью их жизни и лаборатория, залитая солнечным светом, не так уж и претит тёмной сущности их магии. Жуткий стиль комфортных огромных вещей теперь кажется милым и таким родным, что ни Гук, ни Чон не поднимают эту тему, в мыслях пряча этот факт куда подальше на полки их сознания.       Для Тэхёна же это время становится чередой каких-то совершенно нелогичных событий, которых в нормальных условиях его жизни точно не должно было произойти. С лёгкой руки Сокджина он, и правда, вступает в отношения с тёмным магом, который, кажется, в довесок ко всем перепадам настроения проклят сразу тысячью проклятий. Иногда в его объятиях плавится сладкий малыш, который всем телом ластится к нему и жаждет внимания, а порой — это колючая мрачная тучка, к которой даже прикасаться нельзя. Тэхён даже сумел вычислить, что татуировки его парня выцветают и из цветных становятся чернильно-чёрными, когда тот не готов идти на контакт, но иногда и цветные тату не помогают определить желания его чудовища, которое весь вечер может просто сидеть тихонько в углу на диванчике и витать в своих мыслях. Да и на вторую неделю их общения Ким как-то начинает сомневаться, что только перепады настроения решают поведение его пары. Чонгук будто обладает двумя личностями, одна из которых более легкомысленная и чуток асоциализированная, а вторая — закрытая и мрачная, но менее язвительная. Своей бредовой идеей он ни с кем в итоге не делится, потому что, когда он невзначай интересуется о чём-то у язвительного Чонгука, тот отвечает абсолютно так же, как и колюче-мягкий Чонгук.       Тэхён также прекрасно знает, что, если Чон пребывает в своей весёлой и более раскрепощённой форме, так ещё и тату его — цветные, тот с лёгкостью пойдёт на контакт и спокойно отдастся в его руки. Сумасшедшая идея, что его парень зачарован или проклят мучает его, поэтому он решает во чтобы то не стало попробовать добиться и от мрачной колючки такого же расположения к себе. Ему стало банально интересно, сумеет ли он затащить в постель своего несносного парня, когда его настроение показывают чёрные татуировки. Наверное, это сказывается его любопытная сторона учёного-исследователя, которая вынуждает его ставить эксперименты и на собственном парне, пусть и самопровозглашённом, но сейчас у них... что-то, и правда, серьёзное?       Чон направляется в сторону лаборатории их парня, явственно ощущая какой-то подвох. Ещё утром Тэхён написал им о том, что будет свободен во второй половине дня, как и всю предыдущую неделю, во время которой Чон и Гук окончательно запутались в том, кто и когда встречается с Кимом. Они оба обсуждали каждую встречу с Тэхёном и с каждым разом становилось всё очевиднее, что тот их, если не проверяет, то, как минимум изучает, словно один из ингредиентов в своей лаборатории.       Чон на самом деле уже несколько дней там не появлялся, и все прошедшие встречи посещал Гук, которому было куда легче справляться с несносным Кимом. А из-за их постоянных поползновений в сторону друг друга Тэхён теперь прекрасно знает, что у его Чон Чонгука проколоты соски, с которых ему срывает крышу просто в секунды, судя по воспоминаниям Гука. Что будет делать Чон, когда у него окажется прокол в языке и девственно чистые соски? Гук прекрасно знает, что его крольчонок уже давно залипает на Кима точно так же, как и он сам, но страх Чона, что из-за его желаний их раскроют, выше, чем низменное желание близости. Гук долго извинялся перед братом за это, но Чон только посылал его и говорил, что это точно не его вина. Но с каждым днём ему становилось всё любопытнее, какого это — быть с Тэхеном, а не только с Гуком, тем более тот после встреч с их парнем всегда светился ярче новенькой воны.       Когда он осторожно стучится в дверь, на удивление, Ким открывает куда быстрее и охотнее, чем ещё пять недель назад. В его чёрных волосах все также есть забавные золотые пряди, всё тот же небрежный хвостик, в который собрана чёлка, большие очки и нелепый аутфит. Близнецы теперь с легкостью разбирались в эмоциях своего парня, и в этот раз выражение лица было подозрительно довольным и заинтересованным, что на миг Чон почувствовал себя Гуком, для которого в порядке вещей застрять в проходе и пялиться на человека истуканом. Взгляд Тэхёна быстро опускается на рукав тату, и парень тут же становится ещё более подозрительным. Чон только успевает вздёрнуть брови, когда Ким неожиданно чмокает его в губы и, хватая за руку, тянет внутрь лаборатории, запирая ту заклинанием. Чон удивлённо озирается по сторонам, не совсем понимая такого ажиотажа и радости, особенно выпадая от того, что Гук, оказывается, также не в курсе происходящего. Чтобы чувствовать себя спокойней, он решается осторожно поинтересоваться.       — Тэ, что сегодня с тобой такое?       Чонгуку неловко, он не привык к такому поведению, на которое он даже не может ответить какой-либо агрессией, из-за того, что это самая обычная радость. Да и с Тэхёном ему не так некомфортно, за время, проведённое вместе, он уже отлично успел разузнать их парня и лучше всякого знает, насколько тот хороший человек. Правда, это не умаляет его странностей, особенно Чон теряется, когда Ким импульсивно отодвигает с одного из столов все свои склянки и мгновенно очищает поверхность специальными чарами, снова ловя в свои загребущие руки одного растерянного Чонгука (Из двух, так как Гук, лежа в их комнате, тоже с лёгким шоком наблюдает за ситуацией со стороны).       Поймав в свои сети, наконец-то, Чонгука с чёрными тату, Тэхен довольно трётся о щёку своего парня собственной и подталкивает того к столешнице, мягко, но настойчиво усаживая его на поверхность. Ким удобно располагается между разведённых ног Чона, устраивает ладони на сильных бёдрах потерянного крольчонка и заглядывает тому в глаза. Взгляд Чона мечется, и он настороженно упирается руками Киму в грудь, чтобы тот ненароком не полез целоваться.       — Хэй, чудо, я знаю, что ты сегодня не в настроении, но я очень хочу попробовать тебя задобрить. Позволь мне доставить тебе удовольствие.       В это время Гук, который внимательно следит за всем происходящим, удивлено присвистывает и делится с Чоном:       — Вау, он, кажется, нашел к тебе подход, смотри какой ласковый. Со мной он бы не церемонился и сразу нагнул, а с тобой такой милашка. Попробуй довериться ему, крольчонок.       — Постой, я... сегодня не самый подходящий день...       Чону становится страшно, что их раскроют и вся милота обернётся против них, и они будут обречены на одиночество. Кто бы мог подумать, что Чон станет отказываться от такого заманчивого предложения, чтобы попытаться сохранить отношения. В противовес чоновой просьбе, Ким ненавязчиво начинает поглаживать бёдра парня, прекрасно зная, что эта часть тела — его эрогенная зона, когда его татуировки цветные. В ответ парень пугливо шепчет, что он совершенно не настроен на секс, но неожиданно резко затыкается и шумно со свистом выдыхает.       Просто потому, что подлый Гук, которого Чон всё это время спокойно игнорировал, в отместку брату укладывается в их комнате, как можно удобней, и запускает руку в домашние шорты. Чон на мгновение замирает в руках Тэхёна, совершенно не обращая на того внимания, потому что в эту самую секунду его возбуждённый брат-близнец полностью заполняет их сознание своими похотливыми мыслями и желаниями. Чон начинает чаще дышать от такой подставы, а Тэхён, в чьих руках он прямо сейчас находится, считывает такое преображение по-своему и переходит к более наглым действиям, забираясь пальцами под кромку штанов Чона. Того хватает только на то, чтобы вымученно прошептать.       — Пожалуйста, без поцелуев и не трогай мою футболку.       Ким внимает мольбам своего чуда и, целуя в нос, заверяет, что не сделает ничего, что будет неприятно Чонгуку, а после мягко тянет своего мальчика на себя, просит его развернуться и лечь грудью на стол. В голове Чона бесконечные мысли его брата, который красочно описывает весь процесс того, как лениво себе дрочит, пока его брата, кажется, совращают. Чону не смешно и, когда он понимает, в какой позе предстаёт перед их парнем, с паникой в глазах оборачивается на Тэхена, но тот лишь мягко улыбается и гладит по спине, чувствуя дрожь крольчонка, который теперь окончательно теряется в пространстве и времени, ведь в голове происходит откровенная вакханалия, а в реальности КимТэ целует его позвонки у кромки джинс и медленно стягивает их с него вместе с бельем.       Чон заканчивается как человек, когда его ягодицы аккуратно раздвигают и влажный язык касается сжимающейся дырочки. Тихий высокий стон Чона ласкает уши Тэхёна, и он с довольной улыбкой придвигается ближе, про себя думая, что сейчас Чонгук даже стонет чуть по другому: кусает ребро ладони и кончики пальцев, заглушая себя. Гук в этот момент довольно урчит и мысленно расхваливает распластанного Чона, потому что это, и правда, было нечестно, что один брат имеет всё, а другой — ничего.       Постепенно возбуждение с головой накрывает Чона, а Тэхён только распаляет его, когда, сплевывая на ладонь, обхватывает член Чона. Кажется, будто он находится в совершенно другой реальности, которая оказывается намного лучше любых ожиданий и мечтаний. Чонгу подается вперёд, чувствуя, как умелый язык толкается в него, лаская стенки и чувствительную кожу у края входа. Но по-настоящему он сходит с ума от того, что около его входа ощутимо влажные от смазки пальцы вырисовывают какой-то ясный одному только Киму узор. Он откровенно дразнится, на что получает незамедлительную реакцию. Чон приподнимается на дрожащих локтях и, поворачивая к Тэхену своё красное разнеженное лицо, тихо шепчет.       — Ну пожалуйста... не издевайся...       Член Кима болезненно дёргается в который раз, и он довольно мычит, не мучая больше крольчонка. Ему безумно хочется сейчас перевернуть парня к себе лицом и войти в него на полную длину, а после методично вбиваться в это бесподобное тело, окутанное тёмной дымкой магии. Как же он тащится от Чонгука, теперь даже непонятно, в каком настроении и своём проявлении его парень ему нравится больше: цветные татуировки или, быть может, обычные чернила. Тэхен, и правда, сходит с ума, доводя до оргазма своё чудо, которое теперь язык не поднимается назвать чудовищем. Ощущение, что перед ним совершенно другой человек доходит до своего пика, когда на всю лабораторию раздается громкий всхлип. Потому что Чонгук с чернильными татуировками во время оргазма плачет. Тэхён быстро доводит себя до разрядки рукой и разворачивает заплаканного парня к себе лицом, сцеловывая слёзы из уголков глаз. Ким берёт Чона на руки и, перенося парня на диван, усаживает к себе на колени, продолжая гладить, шептать нежные слова и расцеловывать любой участок его тела, до которого он может дотянуться. Рассматривая нежнейшее создание в своих руках, он всерьёз думает спросить Чонгука напрямую, не зачарован ли он. Но такой тихий Гук совершенно необычное явление, поэтому Тэхён решает не торопиться и отложить такие разговоры на время, когда его парень будет морально к этому готов.       Наверное, это впервые, когда Тэхён вызывается проводить Чонгука до общаги и совершенно не слушает слабые попытки парня противостоять этому. Ким умеет быть настойчивым, когда хочет этого, но Чон его выпроваживает, удобно ссылаясь на беспорядок в комнате и нежелание представлять его в качестве своего парня. В какой-то степени это правда, так как в соседней комнате проживает несносный Пак Чимин, который обязательно испортит этот вечер. Они договариваются встретиться завтра с утра здесь же, чтобы отправиться на запланированное ещё неделю назад свидание и на этом Чон, наконец-то, выдыхает после сегодняшнего сумасшедшего вечера, оказываясь наедине с самим собой в пустом холле общежития.       Довольный Гук его встречает у входа в их комнату, с самого начала поздравляя брата со знаменательным днем, на что тот только устало отмахивается и бредёт в душ, чтобы смыть с себя все прошедшие переживания и страхи. Когда он заваливается на постель, Гук уже лежит там с телефоном в руках и с интересом читает о предстоящей им выставке. Чон подбирается ближе, осторожно укладываясь под бок брату, и настойчиво затягивает того в поцелуй, окончательно расслабляясь в комфортных объятиях.       — Я до сих пор не могу поверить в то, что сегодня произошло, это было невероятно.       Гук только усмехается и с довольной рожей рассматривает брата. Оба знают, что и с его плеч сегодня упал груз чувства вины за то, что он один развлекался с Тэхёном без Чона.       — Крольчонок, не беспокойся, ты у нас с Тэ самый лучший, вот увидишь. Тэхён вон в каком восторге сегодня был, правда, боюсь представить, что в его мозгу делается, когда он видит нас такими разными и в то же время знает, что мы один человек.       Чон чуть мрачнеет, но Гук тут же отвлекает его, показывая новостную ленту в телефоне и дождавшись, когда брат уснёт, уютно устроившись рядом с ним, сам откладывает телефон и, обнимая Чонгу, проваливается в сон.              После вчерашнего нежнейшего вечера Тэхён просыпается даже раньше будильника с таким ощущением, будто спал часов десять. На самом деле они запланировали с Чонгуком сегодняшнее мероприятие из-за Сокджина. Тот снова собрался устраивать вечеринку, на которую идти не было желания ни у Чонгука, ни у самого Тэ, хотя он и понимает прекрасно, что это всего лишь хитрая уловка Джина познакомиться с почти что фиктивным парнем младшего Кима, отношения с которым у того длятся больше, чем все прошлые вместе взятые. Тэхён не хочет вестись на поводу у друга, считая, что с Чонгуком у них, и правда, все серьёзно, и познакомит он их в нормальной обстановке.       Воспоминания о вчерашнем необычном вечере греют душу, и теперь он с затаённым восторгом ожидает их сегодняшнюю встречу, потому что ему до ужаса хочется узнать, какого цвета будут татуировки у его парня. Внутренне он даже смирился с тем, что бредит и считает своего парня каким-то странным, но то, какие чувства вызывает у него Чон... чёрт, да он готов терпеть ещё больше неожиданностей, если у него будет настолько крышесносный парень. Любовь движет им, и хочется сделать Чонгуку что-то невозможно приятное.       Идея приходит в голову неожиданно, и Тэхён тут же подрывается с постели, скорее натягивая заранее приготовленный комплект одежды. Они же выходят в свет, и хочется соответствовать своему парню. На нём сегодня прямые бежевые брюки и похожая на чонгукову белая оверсайз футболка. Он доезжает до университета, прихватив по дороге завтрак на вынос из близлежащего ресторанчика, который Чонгук однажды упоминал.       Пост охраны и консьержа он проходит без проблем, так как часто приходит сюда к Джуну и Джину. Уточнив расположение комнаты Чон Чонгука, он благодарит работницу в окошке и спешно идёт к лестнице, буквально взлетая на третий этаж. Он, наверняка, выглядит, как придурок, но ему кажется, что он придумал идеальный план — на час раньше приехать к его чуду и, вместе позавтракав, отправиться на свидание.       Дверь Чонгука он находит быстро, но, к его удивлению, на ней висит табличка, на которой дважды выведено имя его парня, и это вызывает лишь нервный смешок и закатанные глаза. Тэхёну сейчас совсем не до чужих приколов. Он тихо стучит в дверь, на что в ответ получает приглушённый отклик, что открыто. Пока он возится в небольшом закутке, который выполняет роль коридорчика и места хранения верхней одежды и обуви, из комнаты слышится заспанный голос Чонгука.       — Чим, у нас сегодня свидание, по-хорошему отъебись и дай поспать.       Тэхён тихонько посмеивается над этим нелепым чудом и, заходя в комнату, планирует завалиться на постель своего парня, но только застывает в проходе, когда видит, как на небольшой полуторной кровати среди вороха одеял видны переплетённые ноги. Что-то внутри разом крошится, и Ким вспоминает о том, что начались их отношения с совершенно нелепого предложения Чонгука, которое очевидно было вынужденным. Теперь обижаться стоит только на самого себя за подобное разочарование. Тэхён осторожно подходит к постели и просто хочет быть готовым к разговору со своим уже, получается, бывшим парнем, когда, наконец, видит полную картину происходящего. Ким замирает на несколько мгновений и пытается осмыслить то, что предстаёт перед ним.       На кровати лежит Чонгук... и ещё один точно такой же Чонгук. Один очень мило посапывает, лёжа на плече у другого, по-свойски закинув ногу на чужие. Тэхён уже решает, что на деле он ни черта не выспался и теперь у него происходят глюки, но неожиданно парень, лежащий снизу, укладывает свою руку на талию второго Чонгука, и Ким с шоком пялится на разноцветные татуировки. Шумно вздыхая, Тэхён усаживается на ближайший стул и прикрывает ладонью глаза. Чёрт, у него никогда не было одного Чонгука. Это, и правда, были разные люди и... чёрт, он трахнул близнецов. Блять, даже у Намджуна не будет такой истории после полнолуния. Тэхён усердно трёт лицо руками и, откидываясь на спинку стула, скрещивает руки на груди, и пялится на своих бойфрендов. И что им теперь делать? Пока Ким анализирует ситуацию, близнецы то и дело ворочаются, не отлипая друг от друга. Наверное, тогда Тэхён, неожиданно для себя, понимает, что влюблен в обе стороны этого парня, ему нравится каждый из близнецов и, если ему придётся выбирать, он даже не сможет определиться.       Между тем у братьев звенит будильник, и один из них лениво отключает его, продолжая держать глаза закрытыми. Цветные татуировки. Чёрт, он мог догадаться раньше. Парень усаживается на кровати и тормошит брата, на что тот сонно шепчет.       — Малыш, еще минутку, ну пожалуйста. Мы успеем собраться к Тэтэ.       Ким в ответ на произнесённые слова нежно улыбается просто потому, что не может сдерживать собственных эмоций, парни слишком милые для него. Но к чему он реально оказывается морально не готов — это к тому, что "малыш" тут же наклонится к брату и оставит на полных губах поцелуй.       — Крольчонок, тебе пора вставать. Мало ли, что мы успеем.       Крольчонок только тянет брата на себя и выпячивает губы вперед, а Ким с каким-то затаённым восторгом наблюдает за всем этим и думает над когда-то сказанными словами Джина, что он никогда не найдёт себе нормального парня. Судя по всему, он нашел даже двух, потому что видит сонные взлохмаченные макушки, у которых отношения очевидно куда интереснее, чем может показаться на первый взгляд.       — Ничего не хотите мне рассказать?       Тэхён наслаждается своей маленькой пакостью, и ему непередаваемое удовольствие приносят выражения лиц этих негодников. Парни, быстро разорвавшие очередной свой поцелуй, только ближе прижимаются друг к другу, и хмурый близнец с чёрными татуировками, тут же закрывая своего брата, усаживается на кровати и грозно смотрит на Тэхёна. Чёрт. Когда Ким видит, как второй из Чонов тут же укладывает свою голову на плечо брата и обвивает его талию, он сам себе кажется конченым извращенцем, потому что такая картина ему нравится настолько, что член в штанах заинтересованно дёргается. На лице же ни один мускул не выдаёт его, он продолжает строго смотреть на братьев. Грозный близнец по-своему считывает молчание ворвавшегося в их комнату гостя, поэтому с настороженной интонацией и хриплым ото сна голосом выдаёт.       — Тэхён, ты можешь убираться отсюда, если тебе что-то не нравится. Но мы бы хотели перед тобой объясниться и надеемся, что ты нас выслушаешь.       А вот и колючка. Ким рассматривает это невероятное тело и не может перестать думать о том, что парень сейчас очень похож на крольчонка. И как он вообще додумался до того, что цвет рукава тату зависит от настроения близнеца? Теперь это кажется ещё большим бредом, чем было до. Тэхён рассматривает своё чудо, и ему до зубного скрежета хочется подойти и сжать этого парня в своих объятиях. Но близнецы морочили ему голову целых пять недель, поэтому ещё рановато прощать их и давать расслабиться. Оценивающим взглядом он проходится по парню и совершенно невпопад отвечает.       — Так вот почему ты не дал стянуть с себя футболку вчера. Почему тоже не проколол соски?       Какое-то мрачное удовлетворение распространяется внутри, когда он видит, как густо краснеет это грозное чудо. Вся спесь тут же сбивается, и парень прикрывается суетливыми движениями. Тэхён поправляет очки на носу, и в этот момент близнец с цветными татуировками утягивает смущённого брата на себя, тут же вступаясь:       — Тэтэ, давай мы тебе всё объясним. Мы, правда, относимся к тебе серьёзно, выслушай нас.       Ким вздыхает и, поднимаясь со стула, выставляет напоказ пакет с логотипом ресторанчика. После он кивает в сторону прохода, который ведёт на кухню. До только проснувшихся всё доходит куда медленнее, поэтому Тэхен всё же говорит:       — Поговорим за завтраком, я вам привёз уже всё.       Сжалившись над парнями, он кривит уголок губ в подобии улыбки, и Чоны, тут же просияв, начинают выбираться из своего гнёздышка. Быстро проходя на кухню, Тэхён старается, как можно беспалевней, устроиться в проходе, чтобы оттуда видеть, как братья, нервничая, неловко мечутся по своей комнате и пытаются собраться с духом перед серьёзным разговором. Правда, в какой-то момент приходится отвернуться, ведь, оказывается, что оба Чона предпочитают спать лишь в боксерах, а организм Тэхёна за это время уже успел перестроиться, реакция на голого Чонгука всегда одна и та же. Нервно сглатывая, Ким поправляет брюки и мученически стонет про себя, когда близнецы входят на кухню, напялив на себя лишь свои огромные футболки. Усаживаясь напротив Тэхёна, который успевает за это время распаковать всю еду, Чон с цветными татуировками начинает:       — Тэтэ, ты нам, правда, очень нравишься. Да, начались наши отношения не совсем правильно, но мы с Чонгу не хотим тебя терять.       Тэхён выставляет руку вперёд, прося остановиться. Он прикрывает глаза и, переведя дух, уточняет.       — Вы могли были представиться? И кто за кого себя выдавал?       Братья как-то разом напрягаются и нервно переглядываются, будто таким образом они могут общаться. Всё тот же близнец делает попытку объяснить:       — У нас одно имя на двоих. Дело в том, что... наши сознания связаны, поэтому нам неудобно отделять друг друга. — Ким внимательно слушает и про себя думает, что теперь становится ясно, как эти двое проходили все его проверки, они буквально одно целое. — Поэтому можешь звать меня Гук, а его Чон.       — Малыш и крольчонок?       Это так забавно — наблюдать, как близнецы одновременно закусывают кольца в губах и смущённо переглядываются. Тут уже подает голос Чон, слишком очевидно делая вид, что ему все равно.       — Если тебе так удобнее, можно и так.       После Тэхён узнаёт дурацкую историю спора и гениальные идеи одного Пак Чимина, которого он обещает себе поблагодарить за такой сорванный куш. Зная всю правду, с рациональной точки зрения Ким понимает, что вся ситуация для него более, чем выгодна, ведь братья всегда есть друг у друга и, если он будет уходить с головой в науку, им будет не так одиноко без него. С каждой минутой, проведённой в обществе этих парней, он все больше убеждается, что они оба для него его Чон Чонгук. Оба проводили с ним равное время, и от каждого ему сносит крышу в равной степени. Сама связь близнецов и в ментальном, и в физическом смысле будоражит его воображение чуть ли не больше, чем осознание того, что у него в два раза больше Чонгука, чем было до.       Парни, сидящие напротив, вскоре понимают, что Ким совершенно точно не собирается их бросать, и начинают постепенно смелеть, всё рассказывают, перебивая друг друга и забавно договаривая фразы. Когда Тэхён осторожно спрашивает про то, насколько парни близки, те спокойно рассказывают, что в плане отношений Тэхен для них первый, но как партнёр — нет. Они свободно говорят о своей связи, не придавая значения тому, в каких деталях и подробностях повествуют друг о друге, а Тэхён захлёбывается слюной от количества нюансов.       Когда парни начинают убираться на кухне, мелькая перед Кимом в одних футболках и светя при этом своими длинными ногами, Тэхён только в который раз убеждается, что выставка им сегодня не перепадёт. Он встаёт, чтобы помочь Чону и Гуку, и видит радостные взгляды и довольные улыбки после того, как каждый получает по своему поцелую. Гук довольно щурится и виснет на Тэхёне, в то время как пугливого крольчонка Чона приходится самостоятельно затягивать в объятия. Это настолько классно, что Ким решает не томить своих мальчиков.       — Вы же понимаете, что теперь должны мне в качестве извинений всё, что я захочу?       Близнецы только смеются, и уже расслабившийся Чон показывает свой проколотый язык.       — О, мы с удовольствием отработаем всё вдвоём, не сомневайся.       Стоящий при входе Чимин, молча, пока его не заметили, разворачивается, надеясь стереть из своей память, насколько Чон и Гук синхронно опускаются на колени перед КимТэ.