Порывы и предсказания

Она смотрит мимо него; Деймон это понимает почти сразу. Касаться ее не решается, потому что знает: ничего хорошего из этого не выйдет, если она сейчас не здесь, если не узнает его и не осознает, что происходит. Джейхейра спит в ее руках, и на мгновение ему кажется, что она не дышит. Потому что дети не могут так неподвижно спать. Потому что она тоже слишком тихая, слишком забитая. Он невольно вспоминает своих девочек, и кровь в жилах начинает холодеть. — Хелейна. Он зовет ее тихо, выискивает хоть какие-то изменения во взгляде, хотя бы намек на то, что она слышит его, понимает. Узнает. — Они убили его, — отстраненно произносит она. — Они убили мальчика. Деймон щурится, оборачивается, осматривая пустые покои, но не находит ничего, что могло бы ему помочь. Старая рана в колене начинает ныть от того, как долго он сидит на корточках перед ней, но старую боль игнорировать всегда легче, чем новую. — Хелейна... — У меня был мальчик, а теперь его больше нет. Ее престранные слова наконец обретают смысл. Он выдыхает шумно, сжимает руку в кулак, но заставляет себя сидеть, не подрываться и не превращаться в ведомого запахом крови дикого пса. Ей он сейчас нужнее. Убийцы могут пока бежать. Могут радоваться. Он дает им фору. У нее из глаз катятся слезы, она прикрывает глаза и сухими губами утыкается в макушку дочери. Хелейна вдруг кажется такой маленькой, абсолютно безобидной и хрупкой в этом кровавом мире; и злость буквально затапливает, черно-красными пятнами начиная застилать взор. Деймон протягивает ей руку и не надеется почти, что она подаст свою, что заметит его жест, что вообще поймет, что он здесь. Но Хелейна берет его за руку. Цепляется так отчаянно, что ему больно. И едва он поднимает ее с пола, как она кидается ему в объятия, зажимая спящую Джейхейру между ними. — Я найду их, — обещает он, заключая ее в объятия. — Им придется умолять о смерти. — Не нужно, ничего не нужно. Он целует ее в висок, почти невесомо касается ладонью жидких светлых волос на макушке Джейхейры и утыкается лбом в плечо Хелейны. — Мы уходим отсюда, — наконец произносит Деймон после паузы. — Где Мейлор? Она мотает головой, напуганная его словами, поджимает губы, и слезы снова наполняют ее глаза. — Меня обвинят в измене. В похищении детей короля... Хелейна сбивается, и Деймон мягко берет ее лицо в свои ладони, большим пальцем утирает бегущую влажную дорожку с щеки. — Меня. Не тебя. Выражение ее лица становится еще более страдающим, она моргает, чтобы избавиться от слез, но те лишь скатываются с век. — Я хочу умереть, Деймон. Он не знает, откуда берется сила воли на то, чтобы остаться на месте, а не кинуться по следу. Он не знает, как удерживает себя на месте (может, дело в том, как она к нему жмется?), но Деймон прижимается лбом ко лбу Хелейны и прикрывает глаза. Она больше не будет страдать. Она больше никогда и ни за что не ответит. А объявлять войну всем и сразу вокруг себя для него не в новинку.