No judgement

Окно открыто. Парень потягивается в кровати, одновременно ощущая каждую свою мышцу и кость. Глазам так тяжело раскрыться после этого недолгого сна. Вот же дерьмо. Его тело ноет и жжёт от колкой боли, но он молча терпит. Приучен к такому. Эго не настолько слабо, чтобы выть и рыдать от такого; пара дней и пройдёт. Он знает последствия и знает, что нужно сделать, чтобы избавиться от них, как можно быстрее. Хотя, нахрена думать об этом сейчас? Зачем утром, когда изнывал от усталости? Да потому что не мог по другому. Мозги приспособились развиваться и адоптироваться к любой ситуации, поэтому и от этой привычки избавиться не может. Чёрт с ним. Зараза. Волосы растрепанны по подушке. Матч выдался хорошим. Получилась сухая победа из трёх персональных голов. Никто не смог забить чертов футбольный мяч, кроме него. Скорее всего каждая страница в интернете будет разрываться о статей, в честь его победы, а репортёры станут названивать весь день, чтобы вытянуть хоть слово из Исаги. Вот же надоедливое дерьмо. Рука тянется к полке, нащупывая форму телефона и сразу же крепко его сжимает. Экран разблокировался от его лица. Всё, как он и думал. Брюнет игнорирует все те бесконечные сообщения и электронные письма, тут же удаляя их со своего устройства. Нечего засорять память такими ненужными вещами. Он сам поговорит с дядей немного позже о клубе и игре, но точно не сейчас. Лучше бы ему полежать ещё пару часов и… Зрачки в синих радужках мгновенно сужаются. Уже восемь утра?! Мать твою, да что за херня?! До занятий оставалось около двадцати-тридцати минут, а парень так беззаботно спал?! Исаги подрывается с кровати в тот же миг, но резко падает на пол, ударяясь нижней челюстью и коленями о твёрдый паркет. Одеяло путается под ногами. Какого хера сон длился так долго? Между губ проскакивает ругательство. Вся боль увеличивается в несколько сотен раз, но он только сжимает зубы и поднимается. Если не опоздает, то ещё сможет уговорить мужчину добросить его до новой школы. Чёрт. Он грубо бахает дверью о стену, начиная бежать по коридору второго этажа дорогого пентхауса. Икры и бёдра напрягаются через чур. Стоять на ступнях почти невозможно, но так нужно. Брюнет уже думает, что скоро нахрен разобьётся черепом об эти ступеньки, пока так спешит попасть на кухню. Взгляды племянника и дяди встречаются друг с другом. Мужчина оставляет какие-то документы на столе и отпивает свой крепкий кофе, внимательно смотря на запыхавшегося парня. — Выглядишь, как дерьмо, сопляк. — Эго хмыкает. — Ужасная рожа. — Ты уже уезжаешь? У тебя сегодня конференция? Во сколько? — Исаги впивается руками в коробку дверного прохода, что есть мочи; старательно игнорируя боль. — Подбрось меня в школу. — Первый день в очередном новом заведении, а ты опаздываешь. Головой думай. Совсем не заботишься о своё имидже за пределами поля и хочешь, чтобы я выслушивал новые воспитательные морали от директора? — он ставит чашку на аккуратное блюдце и скользит взглядом по неряшливому виду своего подопечного. Брюнет потирает переносицу, позволяя черной раме очков упасть на кончик носа. Как же иногда тяжело приходилось с этим детьми… А впрочем, мужчина и сам был виноват, когда согласился взять ответственность за своего племянника. — У тебя пятнадцать минут, кретин. — Понял, спасибо. — Йоичи рванул в другом направлении, наконец услышав одобрение на его просьбу. — Уже четырнадцать. Забудешь об одеколоне — в машину не сядешь. Он простоял под душем буквально немного; может быть, это заняло всего две минуты. Парень разжёвывал ментоловую пасту во рту, пока натягивал школьную форму старших классов и застегивал бляшку дорогого ремня. Полузаправленная рубашка и кожанка неаккуратно сели на крепкое тело брюнета. Холодная пена оказалась в раковине. Рука пару раз надавливает на распылитель тяжелого флакона, чтобы мускусный аромат лёг тонким слоем на зону выпирающих ключиц и шеи. Шанель знают, как делать нужные одеколоны. Исаги схватил с пола полупустой рюкзак и перевесил его на одно плечо, тут же нагоняя уже одетого мужчину возле входной двери. Телефон вибрировал новыми сообщениями в кармане прямых брюк. Антрацитовый взгляд выглядит недовольным, однако парню похер. — Если вышвырнут за внешний вид, то мы с тобой не знакомы. — Обязательно, — Эго закатывает глаза на очередную колкость со стороны подростка, выходя из их общего дома. В принципе, его не особо заботило то, какой образ имел племянник или, что делал за предал и футбольного поля. Этим должны были заниматься родители Исаги, в не он. Джинпачи всегда был очень плохим примером для подражания и это знал даже сам носитель этого имени. Однако подобные утверждения не помешали юному нападающему уважать мужчину и перенимать большинство его привычек. Синие глаза впиваются в электронные часы возле спидометра. Опаздывают. И, явно, превышают скорость. — Сегодня никакого футбола, понял? Знаю я твои тупые мозги; натворишь всякого дерьма. — длинные мужские пальцы сжимают руль чуть сильнее, а нога надавливает на педаль газа интенсивнее. Немного времени ещё в кармане. — Испортишь ноги — лично урою, ублюдок. — Сам знаю, что делать. — парень искоса злобно поглядывает на своего опекуна, начиная ощущать раздражение от каждого слова взрослого. — Будет физра, тогда на лавку сяду. — А, если учитель начнёт задалбывать, то вякни, что дядя разрешил или мой номер набери. — Наорёшь же на него. — Это же ты так всегда делаешь, — Эго едко усмехается. — Быстрее телефон к его уху и мои маты уже слушать тебе не приходится. Брюнет игнорирует большинство правил дорожного движения и красные светофоры. Когда полицейских рядом не было, то подобным образом он поступал всегда. Опоздание было не для их семьи. Здание школы виднелось уже поблизости. — Когда заканчиваешь, утырок? — движение резко прекращается. — Решил меня забрать? Великодушно с твоей стороны, дядя, — Исаги раскрывает кожаный салон и вылезает из чёрного матового автомобиля. — сам доберусь. — Просрёшь ключи — убью. — Я в курсе. Пока, старый. — парень коротко машет ему двумя пальцами в неприличном жесте перед тем, как броситься в бег. — Не сдохни. Внутри помещения оказывается слишком много школьников, к тому же, совершенно не того возраста, как изначально представлял себе Исаги. Несколько мальчишек пробегают у него под ногами, цепляя синяки на бёдрах и коленях своими тяжелёнными портфелями. Что это ещё за хрень? Брюнет сжимает губы от боли, однако и в этот раз игнорирует её появление. Сейчас главное — добраться до большого зала и не пропустить речь директора для старшеклассников. Но куда же, чёрт подери, ему идти? Это престижное учебное заведение ему уже не нравилось. Почему тут было столько много мелких детей? Где разделение для корпусов? И какая табличка направляла его в нужный кабинет? Ещё и эти испуганные взгляды со всех сторон. К форме тут относились не так строго, как он успел заметить, но его кожаная куртка уже успела притянуть к нему лишнее внимание. Исаги проглатывает ругательство. Не хватало только, чтобы утром сразу же и вытворили отсюда. Ученики разных возрастов продолжали проплывать рядом с ним. Как же раздражало. Ладно уж. Смена плана: стоит найти хотя бы классный кабинет. Брюнет распихивает школьников своей фигурой, совсем не заботясь о мелких выкриках, ответных нападок или плаче. Злить опекуна было не лучшей прерогативой, поэтому нужно постараться оттянуть срок перехода в другую школу на дольше, чем месяц. И это, конечно же, могло произойти только, если никакой наглый тип не станет маячить перед его взглядом. В ином развитии событий — разбирательств будет не избежать. Йоичи уже давно прославился тем, насколько хорошими у него получались удары. И в драках тоже. — Эй! Он отшвыривает парочку учеников к стенкам, других — двигает руками за плечи к лестнице, пока сам изучает интерьер своей новой школы. Кабинет языка — на третьем этаже, химии — на этом же. Почему глаза все никак не могут найти… А, вот и он. Из губ выходит одобрительное хмыкание. — Подвинься! Ничего же не видно! — брюнет намеренно задевает телом какого-то школьника средних классов, заставляя того упасть при других. В подобное время, после матчей, никто не мог доставать парня так сильно. А на какие-то ссоры по пустякам времени не было. Исаги спокойно обходит ещё некоторых подростков, чтобы выйти на правильный холл и забежать в неизвестный кабинет. Извинения придумает находу. Он новенький, поэтому это опоздание ему должно простится. Или скажет, что случайно упал на лестнице; повреждения на ногах есть в подтверждение. А может просто сбросит вину на Эго. Класс выглядит большим и просторным, а учеников в нём не так уж и много, как было в предыдущих школах, что радовало. Хорошо, что его настойчивого взгляда никто не заметил. Он спокойно стучит в дверь. — Да-да, войдите? — слышится вкрадчивый голос учителя. Йоичи нажимает на ручку белой двери и заходит внутрь, сталкиваясь уже лично с новыми лицами и их эмоциями. Лямка рюкзака на его чёрной кожанке чуть сползает. — Доброе утро, Исаги, новенький, — после перечисления фактов парень коротко кланяется головой, отдавая нужное почтение для руководителя и занимая привычную, для себя, позу. — потерялся в школе, не мог найти ваш класс, поэтому припозднился. — Ничего страшного. Полагаю, ты никогда не был раньше в подобных учебных заведениях? — мужчина поинтересовался мягко, однако брюнет отчётливо понимал, куда он косил. Разумеется, что в сторону денег. Такие люди всегда были помешаны на своём статусе и принадлежности к богатому уровню жизни. Джинпачи точно оборжётся, когда узнает, как прошел его первый день. — Тут другое строение здания, поэтому многие часто путаются, когда приходят сюда впервые. Но мы все рады, что ты нашёлся сам, Исаги. Я уже хотел… — Да-да, — Йоичи хмыкнул на слова учителя, не придавая им особого значения. — где мне сесть? — Ребята, пока что, не получили список посадки на уроках, поэтому можешь выбрать любое свободное место, что есть в классе, — парень едва заметно закатил глаза и прошёл в самый конец кабинета, закидывая лёгкий рюкзак на парту. По посторонним взглядам ещё было непонятно, знали ли его одноклассники или одноклассницы. Но это волновало брюнета не так сильно. — Итак! Я бы хотел… Все голоса растворяются где-то вдалеке, пока мысли заняты чем-то другим. Он вытягивает из кармана брюк уже вскрытую блестящую упаковку, доставая из неё тонкую полоску. Мятная жвачка. Приём завтрака Исаги пропустил из-за своего опоздания, поэтому лучшее, что оставалось — набить рот сладковато-прохладной жевательной резинкой и отвлечь желудок. На языке плавится приятный вкус. Парень медленно пережевывает засахаренную ленточку в липкий комок, пока сам рассматривает старшеклассников, которые представлялись друг другу. Его очередь наверняка будет последней, поэтому можно было отдохнуть без спешки. Сапфировые глаза немного напрягаются, когда находят девочку рядом. Значит, не ему предстоит закончить эти нелепые рассказы? Гнев уже хочет подобраться к его главному мозгу, чтобы возмутиться, но что-то другое перебивает его. Красивая. Нет, она реально красивая. Парень дёргается от собственного голоса в голове, прижимая жвачку к нёбу. Какого вообще чёрта он думает об этой девушке на уроке? Что за долбанное сумасшествие… — Исаги, будем рады, если ты тоже представишься перед всем классом. — взгляды с самыми различными эмоциями направлены на него. Однако брюнету совершенно наплевать, кто и что о нём думают, поэтому спокойно поднимается со стула. Кажется, она тоже смотрела. — Йоичи Исаги, семнадцать лет, — тембр совершенно спокойный. Волноваться ни к чему. Кажется, мятный комок западает ему за щеку. — обычный парень. Иногда играю в футбол. Ложь — не порок. — Очень хорошо, спасибо, — руководитель кивнул в благодарность брюнету, разрешая ему садится. Но вот только он уже находился на стуле, не дождавшись последующий слов учителя. Парень знал свои права, даже, если и вёл себя через чур нагло. — и, Т/и, ты последняя. Хоть и большинство ребят тебя уже знают, будет лучше, если расскажешь о себе снова. Значит, вот как её звали. Пронзительные глаза оглядывают девушку с ног и до головы, замечая полную послушность во внешнем виде: выглаженная форма, ухоженные волосы и мирное выражение лица. Сама скука. Ей точно требуется какая-то изюминка… — Т/и Т/ф, мне шестнадцать лет, я была старостой этого класса в прошлом году. — Йоичи насмешливо ухмыльнулся кончиком губ, чтобы никто не заметил. Разумеется, что она ею была. Было бы странно, если бы нет. — Особых увлечений нет. Можете обращаться ко мне за помощью в любое время. — Благодарю! — мужчина приветливо улыбнулся ей, жестом опуская за парту. — Думаю, ребята, если никто не захочет стать старостой на этот год, то мы вполне можем оставить Т/и, верно? Последующие речи и выкрики брюнет тоже особо не слушал, не было интересно. Всё, что его волновало сейчас это то, как побыстрее вернуться в форму и пойти на тренировки. Если только Эго задержится в своём офисе с тупорылыми игроками сборной, то может ему и выпадет шанс сбежать. В конце концов, он может себя контролировать и знает, когда остановится во время. Во сколько же вся эта комедия закончится? Он оглянулся. Последний ряд занят только ими двоими, да и другие были не настолько красивыми лицами, чтобы обращаться к ним. Ай, да и ладно. Исаги тянется в рюкзак за ручкой и тетрадью, однако находит там только пару исписанных листков, бутылку воды и две книги, что прочёл на прошлой неделе. Ситуация — дрянь. Но сдаваться так рано парень не намерен, поэтому лишь продвигается на стуле в её сторону. — Эй. Девушка записывала что-то из учебника. — Т/ф, — брюнет сужает глаза, замечая откровенное игнорирование с её стороны. — эй. — Йоичи, знаю, что может ты и не привык, однако, у нас в школе, все ученики соблюдают тишину на уроке и слушаются учителя. Будь добр, постарайся… — этот старый хрыч серьёзно нарывался, когда вещал свои слова таким пренебрежительным тоном в сторону парня. — Всё в порядке, Кашимо-сан, — девушка подняла руку и перебила классного руководителя своим спокойным голосом. — он просто спросил у меня, что за иероглиф вы написали слева, ведь плохо понимает почерки людей. Значит, заступиться за него решила? Что ж, дерзай, милая, посмотрим, что толкового из этого выйдет. Губы едва сдержались от довольной усмешки. — Тогда я продолжу. — стушевался мужчина под собственный кашель. Одноклассники продолжали слушать монотонный голос у доски, что объяснял какие-то химические формулы в задаче, разжевывая каждый кусок решения. Но ему было не до этого. Взгляд был направлен на неё до тех пор, пока девушка не посмотрела на него в ответ. Она слегка наклонила голову. Вопрос. Исаги слегка поднимает свои руки, чтобы показать, что у него ничего не было для конспектирования- ответ. Т/и вырвала лист из своей тетради и взяла какую-то ручку из пенала, отдавая ему свои принадлежности под партой. Брюнет благородно их принял, коротко кивая в знак собственной признательности. «Спасибо, что вытянула мою задницу из этого дерьма.» — ей прилетает небольшая записка. «Пожалуйста, используй бумагу по назначению и пиши на его уроках, а не то — будет только хуже.» — через пару минут к нему приходит ответ, что был написан лёгким быстрым почерком. Йоичи хмыкает. «Во сколько заканчиваются уроки?» «В три часа дня. Сегодня короткий день.» — это оказалась последняя записка, на которую ответила девушка. Все остальные — она спокойно выкидывала в мусорку рядом или просто не обращала на них внимания. Впрочем, это было не очень то и важно. Нужно поскорее закончить этот день. Парень лепит жвачку под поверхность парты, пока сам елозит непонятные знаки на оставшемся клочке бумаги. Все последующие часы в школе проходят, как в тумане. Телефон в кармане вечно вибрировал от новых сообщений и статей, которые писались только о нём одном. Это время должно было быть потрачено на тренировки и забивание голов, а не на подобные переживание. От всех этих разговоров и шёпотов на переменах ему уже становилось дурно. Он ясно ощущал, какими глупыми были его одноклассники и прочие школьники, которые не думали ни о чем другом, кроме как выпивки и караоке после учёбы. У него же были совершенно другие планы. И с каждой новой минутой настроение становилось всё только хуже. Парень просто сидел и слушал урок, но совсем не понимал и единого объяснения, утыкаясь синими глазами в доску. Хорошо, что никто не спрашивал его лишнего, иначе беды было бы не миновать. Однако Исаги всегда оставался самим собой, даже, когда наступали непредвиденные сложности с учителями. Он придумает, как выкрутиться. Обязательно. Меж коридоров школы звучит звон. Седьмой час благополучно закончился и теперь, самое время уйти отсюда. Смысла оставаться дальше попросту нет. — Постой… Ткань спины кожанки кто-то оттянул назад. — Мы плохо познакомились, Йоичи, но ещё физкультура осталась. Мужская раздевалка слева от лестницы, — он оборачивается, чуть грубо возвышаясь над какой-то очередной девушкой. Канцу, да? Или как там её… Ему не нравилось, что она вот так брала и тыкала его, словно провинившегося котёнка носом. Хотя, сам же виноват, что сказал подобную белиберду о незнании построения здания утром в классе. Брюнет легко отцепляет руку одноклассницы от своей куртки, касаясь её только одними кончиками пальцев, словно брезгуя. — Откуда знаешь о подобном? Заходила внутрь? — на лице и намёка нет на улыбку, просто холодный взгляд. — У меня освобождение. — Но ты не можешь!.. — кажется, бедняжка выглядела расстроеной, но ему было похер. Может, те его слова и впрямь были слишком сильными для такой девушки; она, видимо, косила под милашку. Из-за злости Исаги еле фильтрует, что и кому говорит. Однако как-либо сдерживаться от собственных эмоций у него в планах не было. Вот же дерьмо. Это голоса учителей? Что ж, тогда ему пора бежать отсюда. Парень закидывает обе лямки своего рюкзака на плечи и начинает быстро-быстро спускаться вниз, пытаясь остаться незамеченным. Будет очень весело, если сразу же, после первого дня, Джинпачи позвонят кто-то из секретариата директора и станут зачитывать огромные лекции по воспитанию детей. А, пока что, Йоичи, как можно быстрее, добраться до их, с дядей, столичного пентхауса. Забор приватного учебного заведения остаётся перепрыгнутым. Он быстро осматривает себя на наличие царапин или новых дефектов на куртке, но не находя таких — отправляется в бег дальше. Мышцы еле выносили его действия. Ноги ныли всё больше от усталости. Конечно, сейчас парень был не в полной форме после потери веса на игре. Килограмма три точно не хватало. Но не столь важно. Приготовит себе какой-нибудь стейк из запасов в морозилке или закажет что-нибудь из любимого ресторана. Синие глаза тщательно следят за направлением машин на дороге, чтобы во время уловить такси или же перебежать на другую улицу. До пешеходного перехода идти очень далеко. Йоичи немного оборачивается назад, контролируя ситуацию между школой и им, ведь бдительность всегда должна быть при нём. Но вместо грозного спортивного учителя взгляд натыкается на девушку, которая делала пробежку и со всеми остальными. Кажется, он забыл отдать ей ручку. Твою мать… Машины останавливаются из-за пробки, давая непоколебимый шанс на удачный побег брюнета. И Исаги определённо им воспользуется. Сапфировые глаза задерживаются на силуэте одноклассницы немного дольше, чем положено. Наверное, она тоже заметила его. Парень резко дёргается, перепрыгивает через капот белой машины, затем получает парочку нелестных слов и сигналов водителей со всех сторон. Нужно добраться домой. Все звуки отдавались гулким эхом в его голове, не позволяя расслабиться и на секунду. Следить за всем, подстраиваться под остальных — его специальность. В конечном итоги он останется наедине со своей удачей. Он продолжает бежать дальше, прямо по улице, чтобы свернуть в ближайшем переулке, проталкиваясь между пешеходами. Рюкзак стучит книгами о его напряженную спину. Ступни уже ничего не ощущают. Какое знакомое чувство. Брюнет коротко, лишь на миг, смотрит назад. Она его увидела. Может быть Йоичи повезёт и его не выгонят из этой школы на следующий день. Всё может быть. Брюнет даже не помнит, как добирается до пентхауса; то ли это была встречка на какой-то дороге, то ли полупустой автобус, то ли добежал сам пешком. Но это интересовало его меньше всего, ведь сразу же, по прибытии, парень забрался на кухню и принялся искать социальные сети всех своих одноклассников. Внутри не оказывается никого. Спасибо тем встречам, которые Джинпачи так сильно ненавидел. Желудок разрывался. На сковороде поблескивали большие красные креветки и золотистый зажаристый рис. Нос улавливал приятный запах насыщения. Ещё чуть-чуть и тяхан будет готов. Морепродукты показались ему привлекательнее, чем говядина. Пальцы листали и перебирали множество аккаунтов и лиц, которые Исаги успел увидеть за сегодня. Но всё не то. Люди оказывались, либо учителями, либо младшеклассниками. Ему нужно повозиться с подобными поисками ещё очень и очень долго. Брюнет начинает приём пищи металлическими палочками. Без молитвы. Сочетание продуктов действительно оказывается очень вкусным. В голове сразу появляется ощущение, что ночью пойдёт дождь, а нужную информацию прийдется искать в совершенно другом месте, раз одноклассники оказались немного умнее, чем положено в их возрасте. Все эти глупые никнеймы и их фамилии совершенно не отображались в поисковой строке… Хотя, один все же нашёлся. Парень довольно пережёвывает горячую еду, но вмиг кривится, когда кольцо загрузки пропадает. Чёртов закрытый аккаунт. Йоичи поднимается из-за стола, не доедая свою порцию и хватает бутылку воды. Может быть, если попробовать поискать на ноутбуке, то у него и получится найти что-то больше. Он быстро поднимется на второй этаж дома, заходя в собственную комнату. Хорошо, что тут уже было чисто, а простыни заново заправленными. Экран загорается. Пароль подходит, как и всегда. Все новые сообщения отправляются в электронную корзину. Сейчас в приоритете было найти хоть какую-то социальную сеть той девушке и извиниться за забытую ручку. Парень замирает. Можно, конечно, было подождать до завтра, а потом… Занимается ли он хернёй? Никто ответить не знает. Секунды сменяются минутами, а минуты часами. Сколько Исаги уже так безвылазно сидел перед кучей разнообразных сайтов и приложений, не понимая, что ему делать дальше. Возможно, даже его дядя пришёл домой, а брюнет так и продолжает страдать от своей беспомощности. Веки накрывают глаза от усталости. Ладно, досчитает до трёх, а там уже будет видно. Один — выход всегда найдется стоит только добавить чуть больше усилий. Два — конечно, бывает, что иногда не хватает одного упорства, поэтому не следовало забывать о лёгком отдыхе, чтобы набраться ещё немного сил на будущее. Вдох. Три — хорошо, он встаёт. Рабочая комната его опекуна находилась не так уж и далеко, поэтому можно было совершить и небольшую прогулку. Наверное, думать так было точно неверно. Характер Йоичи был порой слишком бурным для обычной спокойной ходьбы, когда он находился в таком состоянии. — Выйди нахер отсюда. — чёрные глаза сужаются от раздражения. — Пожрал, как свинья; нихрена не убрал, ещё и врываешься без стука. — Пока не найду, что нужно — можешь и не мечтать об этом. — Исаги перерывает большие папки, стопки с документами и даже книги, что были расположены в огромных шкафах тёмного кабинета. Он полностью не обращал внимания на своего рассерженного дядю, у которого нервы явно были на пределе. — Что за дерьмо ты у меня ищешь, кретин? — Эго снимает свои очки и откидывается на спинку кресла, полностью смиряясь с неуравновешенным характером собственного племянника. Во вселенной точно не существовало числа, чтобы описать, сколько раз брюнет уже успел пожалеть о своём поступке в прошлом. — Мне нужны данные об этой школе. — Взрывать собрался? Хочешь узнать план здания, чтобы понимать, куда лучше… — замечая уставший взгляд Йоичи мужчина останавливается, оставляя за собой лишь едкую насмешливую ухмылку. — Всего лишь предполагаю, что могло взбрести в твою тупую башку. — Такого плана у меня не было, но спасибо за идею, старикан. — под ноги Джинпачи летит толстый томик писаний Конфуция. Иронично, ведь спокойным ему сейчас не получается стать. Жизнь такая странная штука. На паркет громко плюхаются и другие философские книги, по типу: «Икигаи» и «Сю-ха-ри». — Угомонись уже и нормально объясни, что ты хочешь. Останутся вмятины на полу — вычту из твоих денег, сопляк. Подобные заявления оказывают слишком малое влияние на действия Исаги, однако он на миг останавливается, после понимания первого предложения. — Информация об учениках из моего класса. Разумеется, что у него она была. Может быть брюнет и хреновый человек для социума, но опекуном он являлся и просто был обязан позаботиться о безопасности своего подопечного. Эго скользит длинными пальцами по большому письменному столу, выдвигая центральный ящик наружу. В воздухе сразу же появляется сильный аромат гелевых чернил. Оттуда мужчина вытягивает несколько пластиковых папок с небольшими заметками его почерком перед тем, как всучить их все заинтересованному подростку. — На. Здесь копии. — дядя коротко машет ему рукой. Даже причин знать не нужно. Йоичи быстро подходит и забирает необходимые вещи к себе ближе, начиная внимательно изучать информацию, что была ему так любезно предоставлена. — Слова благодарности, огузок? — брюнет разминает свои пальцы. — Пожалуйста, — колко бросает вслед парень, идя на выход из просторной комнаты Джинпачи. И так уже натворил кучу дел в этом кабинете, так что было самое время ретироваться отсюда. Дверь громко хлопает за ним. Пара ламп горели по бокам жёлтым светом. Читать сложно, но возможно. Он перелистывает множество ненужных страниц, пока не добирается до её. Девушка и впрямь выглядела одинаково, что в реальности, что на профильной фотографии. Губы не меняют своего положения. Зрачки опускаются на свод личной информации: рост, дата рождения, группа крови, краткое описание… Его дядя и впрямь мог достать, всё, что угодно, стоило только попросить; всего несколько пачек купюр и славных угроз. Быть влиятельным человеком просто замечательно. Главное, чтобы подобное не попало ещё в какие-то другие руки. Сапфировые глаза фокусируются на номере телефона. Парень проговаривает каждую цифру про себя несколько раз, старательно пытаясь запомнить. Нужно ей написать. И извиниться. За ручку и за побег, который она увидела во всей красе. Нет. Это бред. Думай-думай-думай. Ты всегда думаешь, так почему же сейчас так знатно тупишь? В такой то ответственный момент? Громкий выдох. Может быть ночью. Или завтра.