Моя Радость

      Тревожности, стало быть, тревожно. Она привыкла контролировать всё, но теперь руководством она не занимается. Потеряв место "босса" Тревожность стала беспокоиться намного больше, чем было до этого. Эмоция просто-напросто не знала куда себя деть, хотя её и приняли, как родную, та всё ещё чувствовала себя не в своей тарелке. Наверное, для Тревожности это нормально? И может даже обыденно?       Её долго могли терзать свои же мысли. Накручивать себя она умела на отлично! Иногда, тёмной ночью, сквозь бессонницу Радость могла услышать тихое «спишь?». А затем Тревожность, шурша пледом, ложилась рядом с наставницей. Радость могла утешить, а ещё она была не против разделить беспокойство Тревожности. В такие моменты она была очень счастлива, что их кровати разместили рядом. Радость всегда утешала, но мог ли кто-то утешить её?        Однажды посреди ночи, в который раз, Тревожность прилегла возле Радости, протягивая руки, просясь в объятия. Та не спешила соглашаться, на что Тревожность ответила обеспокоено.  — Не разрешаешь?        Спросила про объятия она. Радость лишь пару секунд посверлила ту взглядом, якобы думая над ответом, но быстро выставила руки, сама приглашая обниматься.  — Разрешаю.       Радость, как, впрочем, и всегда, доброжелательно улыбнулась, почувствовав, как непослушные волосы другой эмоции щекочут тело. Радость потрепала её по макушке.  — Что не так этой ночью? — поинтересовалась Радость.  — Ты знаешь. — коротко ответила та, крепче утыкаясь в изгиб шеи, — Снова кошмары, снова самонакрутка, всё как всегда.        Радость иногда забывала о том, что эмоциям снятся сны, в особенности кошмары. Иногда она вообще задумывалась, зачем эмоции чувствуют эмоции. Но если бы она не чувствовала всего этого, то не могла бы помочь остальным, что Радость, не с особым удовольствием, но хотела делать. Даже когда Тревожность полностью захватила контроль над Райли. Радость просто знала, что должна помочь обеим, а вот каким образом – об этом она не думала. — Тревожность, — Радость заглянула в эти, обеспокоенные, скитающиеся, бирюзовые глаза, с огромной нежностью, — ты можешь на меня положиться. Делись своими переживаниями, я попробую сделать тебя чуточку радостнее. — уголки губ, сами по себе, поднялись.  — Но… — Тревожность сильнее сцепила руки на спине, — Разве у тебя не много дел?  — Много. — хмыкнула в ответ эмоция, подтверждая слова младшей коллеги, — Но это не значит, что для тебя не найдётся времени.        Тревожность засмеялась. Прямо как маленький ребёнок… Она всё сильнее стала цепляться за мою пижаму, прижимаясь ближе.  — Ты чудо, знала это? — Тревожность редко обменивалась такими высказываниями, а если быть точнее, то до этого раза не обменивалась вообще, — Ты моя Радость, в любом смысле.