Покатаемся

— алё, Дань? — звучал родной голос на том конце трубки — слушаю, чего звонишь? что-то случилось? — спрашивал Даня встревоженно, ухом прижимая телефон к плечу, чтобы за руль взяться надёжнее. — эх, да жизнь случилась, Дань — Алексеев говорил медленно и задумчиво, с долгими паузами. На фоне что-то шумело, хоть и тихо, он точно был не дома — ты где сейчас? — в данину голову закрадывались переживания за состояние друга, эта фраза ванина уже дежурная в моменты когда у него всё хуже некуда и поэтому верх в рыжей голове сейчас одерживало желание ему помочь и достать его поскорее из этой пропасти. — гуляю во дворе, а тебе зачем? — я подъеду, позднее уже время чтобы в одиночку гулять — что ты, не нужно тратить время на меня, тем более сам говоришь, что поздно уже...но если ты так хочешь, конечно я только за. — Ваня, ясное дело, хотел чтоб Даня приехал, но не хотел на него давить и вообще хоть как-то об этом просить напрямую. Даня быстро и умело перестроился в другую полосу, ему очень повезло, что он близко к ваниному дому находился. Стоя на светофоре, нервно постукивал пальцами по рулю, размышляя о том, почему именно ему Ваня позвонил, наверняка у него ещё немало друзей получше. Загорелся зелёный, Даня свернул направо. Фонари во дворе светили очень-очень тускло, некоторые вообще погасли насовсем. Под блеклым освещением бликовал промокший асфальт. Осень. Потоки холодного ветра так и намеревались наведаться под копюшон, который так старательно пытался служить защитой от холода, но справлялся плохо. Спустя пару десятков минут идентичных маршрутов по площади двора туда наконец въехала жёлтая машина. Даня остановился прямо возле единственной в этом дворе фигуры в тёмном, сильно смахивающей на тихо шагающую тень. Он приоткрыл окно машины. — Вань, садись, покатаемся — открывая заднюю дверь, сказал Поперечный негромко, но достаточно, чтобы слова были услышаны. Ваня пару секунд стоял, глядя куда-то мимо горизонта, будто совсем не заметил приехавшего. Потом развернулся, осторожными шагами подошёл к двери, распахнул пошире, затем устроился на заднем сидении и захлопнул дверцу. — привет, – еле слышно практически прошепчет Ваня — куда поедем? — а куда хочешь? – Даня обернулся — поехали на реку глядеть. Даня сразу понял, какое именно место Ваня имел в виду. До туда не то чтобы очень далеко, благо время уже и в правду позднее и на дорогах не так тесно, как днём. В салоне автомобиля стояла тишина, Даня внимательно следил за дорогой, иногда оглядываясь в зеркало на Ваню. Тот в свою очередь задумчиво глядел в окно, подперев голову рукой. Фонари вдоль дороги строили светящиеся цепочки, другие огни города шумели и не давали темноте власть даже ночью. Всё это разнообразие света отражалось и поблёскивало в карих ясных ваниных глазах, от чего-то крайне опечаленных. Вскоре ему надоедят мысли, навевающиеся этим парадом огоньков и взгляд он переведёт на Даню. И голову его заполнят мысли о Дане. Он был не самым первым в списке людей, которым Алексеев звонил этой тревожной ночью, но был единственным, кто ответил. Поперечный снова глянул в зеркало и, заметив на себе такое пристальное внимание ваниных благодарных глаз, спешил смущённо отвести свой взгляд обратно на дорогу. А Ваня всё ещё будет думать о нём и о том, как неправильно то, что он не сразу звонил именно Дане, даже стыдно как-то. Но всё это накручивание разлетелось прочь из головы, стоило только машине наконец остановиться у самого подножия моста. — ну как ты? – произносит Поперечный на выдохе, облегченно откидываясь на спинку кресла, потирая лицо руками. Всю дорогу он думал, как бы наконец завязать диалог, но на ум не приходило ничего дельного и поэтому ехали они молча. И ладно. — хочется напиться, Дань, напиться в хлам – на таком совершенно искреннем высказывает Ваня — алкоголь не продают после 22:00, знал? — знал. досадно. — не могу смотреть, как ты грустишь. глянь там в кармане за сидением — бляя пол бутылки коньяка, Дань, ты мой герой – Ваня действительно был рад неописуемо. Он немного привстал и легонько так губами коснулся даниной щеки, этот слишком непривычный жест немого "спасибо" показался получателю куда более продолжительным, чем он был на самом деле. Ваня тут же сделал первые пару довольно больших глотков прямо из горла бутылки. — ты то будешь? — нет, я же за рулём – на самом деле это была не основная причина отказа Дани, он просто хотел в трезвом уме выслушивать Ваню. — душно в машине — давай выйдем Снаружи было по прежнему прохладно. Но эта прохлада Ване даже нравилась теперь, она, кажется, стала куда умереннее чем прежде, виной тому или общая атмосфера или воздействие алкоголя на организм. Алексеев шагал чуть увереннее впереди, подошёл почти вплотную к краю и уселся прямо на асфальт. — не холодно, Вань? — нормально – Ваня, взгляд задерживаю на речной глади, делает ещё глоток и отставляет бутылку в сторону. — ну хорошо, раз нормально. – Даня присаживается рядом — чего ж ты ночами не спишь? — да понимаешь, ночь это обычно такое время, когда никуда торопиться не надо, а такое редко бывает и жаль как-то его тратить на простой сон. – Ваня руку свою кладёт поверх даниной, а голову укладывает на его плечо — красиво тут, спасибо, что привёз сюда — не за что, Ванёк, ты всегда если что можешь звонить мне. Посмотрим вместе на звёзды и их отражение в воде. — я люблю звезды, очень сильно – дрожащим голосом, но тепло и ласково улыбаясь произносит Ваня — знаю Ваня разрыдается не в силах себя больше сдерживать. Он самый искренний здесь и сейчас, хотя ни слова не сказал о своём состоянии и чувствах, дорожки слёз на его щеках говорили за него так, что становилось предельно ясно абсолютно всё. Даня крепко прижал его к себе, руками вытер с его лица слёзы. Успокоившись, Ваня несколько минут по прежнему молча не посмеет даже пытаться избавиться от объятий этих родных и самых тёплых. Позже уже, когда Даня сам руки отпустит, Алексеев плавно сползёт и уляжется на даниных коленках. И пока он будет глядеть на пейзаж ночного города и безоблачного неба, Даня будет его гладить по голове и думать о том, что такой человек, как Ваня достоин куда большей и лучшей поддержки, чем та, которую он в силах оказать. А Ваня с каждым новым прикосновением всё больше уверен в том, что лучше Дани на свете быть не может.