— Я заболел. Не приду. И еще что это за
скобки??
— Это значит, что тебе зад надеру когда ты придешь!!!ಠಗಠ— Ой как страшно боже
— Так ты реально заболел или просто прикидываешься?Ты же знаешь, что фестиваль сегодня?— Не прикидываюсь, реально заболел
— Значить на фестиваль не придёшь? Тот беловолосый тоже идёт)— Посмотрим.
На самом деле Гию хотел сразу же отказаться, но если Санеми там будет...Просто посмотрю за стороны и уйду...Ведь если быть достаточно далеко ничего же не случится? Ведь если долго не видеть объект своей любви, то ростки будут более быстро прорастать. Но если подойдёшь близко, то тебе чуть легкие не вырвут из за кашля... Да какого хера блять?! Почему эта болезнь настолько...уебищная? Если не будешь быть около него — умрешь, будешь около него — умрешь. Ну пиздец, блять, справедливость... Весь день Гию то и делал, что лежал и залипал на видео. Он даже не покушал. Аппетита совсем не было. Томиока решил сходить в душ, ведь дома было жутко душно и он сильно потел. Он взял полотенце и сразу же потопал к ванне и залез в душ. Он просто стоял под водой, думая о том о сем. Ладно нужно бы уже выйти. Гию выдавил на ладонь немного геля и вспенив уже хотел намазать на тело, как его взгляд упал на свои руки и грудь. В коже от ключицах до запястья вместо синих либо красных вен красовались зеленые ростки. А около солнечного сплетения уже пробивались бутоны через кожу. Ебать... Первые несколько минут Гию просто ошарашенно смотрел на свое тело. Около груди уже кровоточило, ведь бутоны стремительно пробивались через все тело и уже через слой кожи.Кровь в жилах стыла от такого зрелища. Он быстро намазал гель и смыл, после сразу же вышел из душа. Он сразу же переоделся и пошел к комнату. Весь день его преодолевало чувство просто пойти к родителям и все рассказать, но он так и не смог. Не хочется обречать родителей...На свое спасение он и не надеялся. Ведь знал, что Санеми никогда на него не обратить внимания. Он даже не смотрит на меня...будто я призрак. Гию опять начал залипать на социальные сети. После несколько часов лежания в кровати он все таки удосужился посмотреть время. Чего?! Уже вечер?! Ох...19:47... Ладно полежу ещ- Стоп! Фестиваль! Томиока сразу же встал и пошарил в шкафу. Хоть и был вечер но все еще было довольно жарко, так что он хотел надеть футболку. Но сразу же отказался от этой идеи, ведь из за того что футболка была белая все просвечивало, и можно было заметить странную зеленую материю. А из за коротких рукавов зеленые ростки на руках привлекали излишне много внимания. Так что Гию надел рубашку черного цвета и с длинными рукавами. Он взял лишь телефон, немного денег и выскользнул из дома. Томиока пошел пешком к храму и смотрел по сторонам ищя своих. Народа было довольно много. И к тому же свет от фонарей больно действовал на глаза. Все пахло разными выпечками и сладостями. Гию зашел еще глубже в поток людей. Он на немного постоял и осмотрелся. Вдруг взгляд пал на белую макушку. Ох! Нашел! Кончики губ немного приподнялись, напоминая улыбку. Он хотел подойти еще ближе, как заметил, что рядом с ним стоить еще кто-то, Гию подошел слишком близко и цветы в легких дали о себе знать. Еще немного...лишь на немного посмотрю и уйду. Он подошёл еще ближе и замер. Рядом с Шинадзугавой стояла...староста? Кочо Канаэ? Они оба улыбались и о чём то активно разговаривали и ели фрукты в стекле. Резкая боль ударила прямо в сердце. Боль. Боль, что раздирает грудную клетку. Боль, что не даёт дышать. Боль, что убивает. Гию инстинктивно схватился за рубашку, сам не знает из за чего. То ли от физической боли, что буквально разрывала груди, то ли от мерзкого, ужасного ощущения уже не в легких, а в сердце. Его накрыла волна кашля. Уже третий приступ, отметил он про себя. Томиока закрыл рот ладонью, что бы проклятые лепестки лилии не вышли наружу, что бы никто не узнал. Он обернулся и с почти бегом пошел в сторону, где людей не было совсем. Место около входа в лес. При начале Фестиваля почти что никого там не увидешь. Гию хотел забежать прямо в лес, но не успел. Мучительное чувство пронзала легкие и горло. Его хлестнуло новой волной тошноты. Цветочной тошноты. Чистые лепестки лилии с кровью, что перекрывали воздух, заставляя Гию корчиться от невыносимый болью. Он пальцами мертво схватился об влажную землю. Отхаркивая кровью в мыслях было лишь одно: Санеми. Санеми и лилии. Он посмотрел на землю. Кровь впиталась в землю, делая лилии еще более заметными на поле чёрной грязи. Такое чувство, будто его трахею проткнули тысячами иголками, пробивая наскозь. Снова приступ. Тягучее, ползучее чувство охватило разум. После того сна лилии стали его любимыми цветами, но сейчас отхаркивая их с кровью, он ненавидит их больше всего на свете. Проклятый кашель. Прошел лишь месяц, и корни с каждым днем, с каждой секундой прорастали и укоренялись. Ростки были такими же глубокими как и чувства. Окрепли в глубинах сердца и разума. Окрепли и рождали на свет плоды прекрасных лилии. Гию сгибался по полам, кашляя, будто нарываясь выплюнуть легкие. По лбу стекали капельки пота. А лицо стало болезненно красным из за нехватки воздуха. Томиока прерывисто дышал, будто боясь опять пробудить нескончаемые приступы. — Опаньки, Гию, ты чего здесь сидишь на сырой земле?, —откликнул знакомый голос. Сабито... Нет...Нет! Если он увидит... Нельзя! Пульс участился. Кровь будто застыла в жилах. И Гию за секунду смог проклясть Сабито тысячу раз. Томиока сначало опешил, не зная что делать. Он подумал рвануть и убежать? Нет. От приступа никак не убежишь и Сабито догонить. Притвориться? Можно конечно, но удержать кашель... Упасть в обморок? Но тогда вовсе не скроешь цветы. Что делать? Сабито с каждым шагом приближался все ближе и ближе. Гию ладонью закрыл рот, не давая Нокимуро увидеть искренные лепестки убийственной любви. — Боже, Гию, ты что настолько нажрался, что аж тебя стош- , — не смог Сабито договорить свою фразу, как застыл на месте. — Ебать...Гию.что.это?, — каждое слово было произнесено с толикой непонимания и даже ужаса. Нокимуро присел на одно колено около Томиоки. — Ты кашляешь кровью? Почему ты не сказал, что болен настолько...Пойдем я тебя отвезу в больницу.., — Сабито взял левую руку Гию и уже хотел поднять, но Томиоку сразу покрыла новая волна. Опираясь на плечо Сабито он судорожно кашлял, никак не убирая руку на рту. Через пальцы проступала кровь и капельками падала на холодную землю, будто дождевые капли. — Гию! Черт возьми! , — Нокимуро хотел убрать руку Гию, ведь он так блять захлебнется в своей же крови! После нескольких попыток у Сабито получилось отдернуть окрававленную ладонь. Но вдруг он застыл. Кровь в жилах стыла от такой картинки. Черт возьми...Рядом с маленькой лужью крови необъятно лежал целый цветок и несколько опавших лепестков. Что? Гию кашлял цветами? — Не говори мне, Гию, что это то о чем я думаю..., — Сабито шептал это с дрожью в теле, находясь все еще в шоковом состоянии. — Прости, Сабито, — Гию попытался натянуть улыбку, но не получилось. Накрыла усталость. Руки и ноги были совсем обмякшими. И Томиока еле держался, хватясь об Сабито. — Придурок...чертов...Это же ханахаки — Придуманная болезнь?, — Нокимуро смотрел четко в синие усталые глаза. — Как видишь... — Кто это?! — Сабито...не надо. — Кто. Это. Черт. Возьми!? — Хватит. Сабито, давай пойдем. — Я никуда не уйду пока ты не ответишь мне. —... — Повторяю. Кто это? Гию нечего было ответить. Даже если он скажет...что изменится? Будто Санеми сразу же падёт на колени и ответить взаимностью. Такое не то что в жизни, даже во снах не видать! Томиока давно уже пропал. Он проиграл в первый же день...В первый же взгляд на фиолетовые глаза. И что теперь? Гию смертельно вляпался, даже не надеясь на взаимность. Вообще все смертельное, все непоправимое начинается именно так. Лишь небольшое любопытство и ты уже вляпался в пучину нераскрытых чувств... Для Гию сначало все было лишь мимолетной симпатией и ничем лишнем. У всех творческих личностей такое бывает, особенно у художников. Пройдет через немного и все. Пройдёт же...? Для Томиоки Санеми был как вдохновение. Вдохновение...И как долго я оправдывался этим словом? Лишь небольшой отблеск в бархатных фиалковых глазах и Гию пал. Это чувство можно сравнить лишь с бездонным океаном. Знаешь, что нельзя заходить вглубь, но хочется... отчаянно хочется. Лишь за некоторое время чувство, что он думал лишь мимолетными, забрались слишком глубоко. В самые глубины, в самые нераскрытые части сердца. И там же и они окрепли, разрастаясь по всему телу, рождая плод красивых бутонов убийственной любви — лилии. Гию сам не понимал чего жаждет. Его обьятии или его изчесновения. Томиока слабо ухмыльнулся от такой иронии. Как можно до смерти любить и желать любви того человека и так же сильно желать, что бы он ушел к чертям? — Кто это, Гию...? , — Сабито понял, все равно от давления только хуже. Поэтому и спросил более нежно. — ... — Я тебя не осужу. Никак Только скажи. Я помогу тебе! — Это..., — Гию запнулся и набрав немного воздуха, выдыхая сказал. — Тот... беловолосый. Его имя произносить не хотелось. Но и хотелось до дрожи. Похоже, я схожу с ума, раз желаю одно и в то же время того не желаю. Способен ли человек на такие эмоции? — Блять. Как ты умудрился, болван чертов?!, — Сабито держал Гию, что бы тот не упал и они медленно шли по незнокомый дорожке. Безлюдно. — Мне бы и самому узнать, Сабито. — Что нужно делать, что бы от этого избавиться?, — Нокимуро сообразил все моментально. Все таки с таких случаях он умеет быть серьезным... — Не знаю — Знаешь. — Нет. Не знаю. — Ага, ври побольше. По ебалу видно. — Взаимность. — Что?... Стоп..Гию..блять, ты вляпался по уши. В ответ Томиока лишь хмыкнул. Всю дорогу Сабито обсыпал его вопросами. Потом все таки сдался и посмотрел в интернете. — Я спасу тебя, — в голосе Сабито были видны нотки серьезности. — Пойдешь и будешь умолять его? — Нет. Всячески буду сводить. — Забудь об этом. У него уже есть подружка. — Блять...Пиздец, — больше Сабито не мог ничего из себя выдавить. Но я обязательно спасу своего единственного честного друга! Гию проклял себя в мыслях уже бесчисленный раз. Почему именно Сабито узнал...Хорошо, что он хотя бы никому не растрепает. Но Сабито был для него близким другом и человеком. И Гию точно не хотел заваливать его своими проблемами... Но все же рассказать, выговориться кому-то оказывается так облегчает... — Родители зна- — Нет. Обещай, что это останется тайной — Хорошо. А в школу будешь ходить или..? — Буду. Куда же мне бежать. Гию смирился со своей участью. Угораздило же ему влюбиться в чертового Санеми...