Леди Крейн

Пруденс Фезерингтон леди Марине Крейн “Марина, добрый день. Я хотела у тебя узнать, не увезла ли ты с собой мой любимый веер? Он оранжевый с узором из золотых ниток и длинной золотой кисточкой. Я нигде не могу его найти. Я читала у леди Уислдаун, что ты официально вышла замуж. Поздравляю! Наверно для тебя это облегчение? Напиши, пожалуйста, про веер и про то, как ты устроилась в поместье Крейнов. Пруденс” **** Марина Крейн мисс Пруденс Фезерингтон “Здравствуй, Пруденс. Твоего веера с золотой кисточкой у меня нет, но могу предположить, что он может оказаться в комоде, который стоит в гостиной. Видела, как ты однажды положила его туда. Ты поздравляешь меня со свадьбой и спрашиваешь, как я устроилась в поместье. Что ж, я расскажу. Я приехала сюда две недели назад поздно ночью. И даже в темноте было понятно, что поместье обладает огромными размерами. Но не спеши радоваться или завидовать: оно в запущенном состоянии. Правое крыло полностью закрыто. В левом отапливаются только те комнаты, в которых кто-то живёт. Утром на следующий день после приезда сэр Крейн познакомил меня со своей матерью, вдовствующей леди Оливией Крейн. Она была холодна со мной. Сказала, что в любых других обстоятельствах мне потребовалось бы гораздо больше усилий, чтобы войти в этот дом. Это неудивительно, потому что мой отец хоть и имеет военный чин, но давно вышел в отставку. Моя мать - сомнительный выбор для любого члена высшего английского общества, потому что француженка. За сезон, проведенный в Лондоне, я привыкла к тем взглядам, которыми меня награждали матери аристократов. Но по крайней мере им хватало воспитания не высказывать своё пренебрежение так открыто. Одно лишь рождение делает человека в нашем обществе способным считать себя чем-то лучше других. После знакомства с леди Крейн я попросила сэра Крейна одолжить мне коляску, чтобы я навестила своего отца. Я надеялась, что он отпустит меня одну, но сэр Крейн не доверяет мне, поэтому он поехал со мной. И эта встреча не принесла мне ничего хорошего: отец разнервничался, был вначале строг и холоден, а затем сказал несколько грубых вещей сэру Крейну. “Нам не нужны подачки от богатых людей вроде вас. Ваш брат изначально не подумал о том, чтобы жениться. Оставили бы её в покое, да и дело с концом. Уж мы без вас как нибудь справились!”. Я была уверена, что после этих слов сэр Крейн выйдет из нашего старенького дома, и никогда не вернется, но вместо этого он промолчал и забрал меня с собой обратно в поместье. На следующий день мы поженились. Это случилось в деревенской церкви. Вечером перед церемонией ко мне зашла горничная Кейт (полагаю, что она теперь - моя горничная, и от этого мне крайне неловко). Она принесла старое платье леди Крейн голубого оттенка, которое последний раз леди надевала много лет назад на один из балов. Кейт попросила меня примерить его, а так как мой живот уже стал заметен, то я не влезла. Кейт сняла мерки, и отправила меня спать. Утром она принесла платье снова, неуклюже распоротое и заново сшитое с вставленной внутрь дополнительной тканью другого оттенка голубого цвета. Я надела его, подошла к зеркалу и чуть не разрыдалась, потому что оно сидело настолько неуклюже, что я бы не надела его даже в обычный день, не то, что на свадьбу. Я знаю, всё пошло наперекосяк ещё с момента смерти Джорджа или с того момента, как я прибежала к нему на последнее свидание перед его отъездом в армию. Но всё-таки любой девушке в день свадьбы хочется выглядеть чуть лучше, чем в остальные дни. Единственное, что хоть немного радовало меня - это кружева по подолу. Такая тонкая работа и узор наверняка бы порадовали любую девушку даже сейчас. После свадьбы я отпорола их в надежде, что когда-нибудь они пригодятся и закрыла на замок в ящике своего стола. На церемонию пришла леди Крейн и мой отец. Свидетелями были экономка леди Крейн и лакей сэра Крейна. Вместо поздравления мой отец лишь пожал ему руку и кивнул мне. Хуже всего думать, что он решил, что мне нравится мое теперешнее положение. После церкви отец отказался ехать с нами. И мы втроём отобедали в гробовой тишине. С тех пор я вижусь с сэром Крейном только за обедами. Изредка к нам спускается его мать. Но она настойчиво через горничную спрашивает о моём состоянии. Уверена, что её интерес закончится сразу после того, как родится ребенок. Я с ужасом думаю об этом моменте, потому что ни от кого не могу узнать, как именно всё будет происходить, к чему мне стоит быть готовой. Пока я росла вокруг меня было лишь несколько историй об ужасных мучениях женщин в момент родов. Каждую ночь, засыпая, я думаю об этом. И о Джордже. Не уверена, что ты что-то напишешь мне в ответ, мы не очень хорошо общались, но я буду ждать письмо даже если в нём будет только про веер. Марина” **** Пруденс Фезерингтон леди Марине Крейн «Марина, веер я так и не нашла, но напишу тебе о своих делах. Во-первых, лондонская осень невыносима: холод, ветер, все серое и мрачное. Во-вторых, после смерти отца мы все переоделись в траур. У меня два черных платья. Мне плохо без папы. Мама стала более строгой, Пенелопа ушла в свои книги и почти не разговаривает. А Филиппа переживает за несостоявшуюся помолвку с этим мистером Финчем. Малодушно злится на папу за то, что он не успел решить её вопросы раньше. Ты пишешь о том, насколько холодный прием тебе оказал собственный отец, а я была бы рада, если бы мой отец с угрюмым видом сидел в своём кабинете. Ты пишешь о том, как высокомерно к тебе относится леди Крейн, но она и её сын будут всю жизнь обеспечивать тебя. Я же за прошедший сезон не понравилась никому, но и мне никто не понравился. В нашем обществе брак для женщины – способ получить социальное положение. Для мужчины – возможность получить наследника. И лишь каким-то глупым людям пришло в голову связывать это с любовью. Это возможно только если женщине не приходилось бы выбирать, отталкиваясь от ранга и сведений о материальном состоянии, а мужчине – от ширины бедер и других физических параметров, которые считаются важными для продолжения рода. Кстати, об этом: я разбирала старые журналы отца и нашла среди них один медицинский. Там есть статья о беременности и родах. Ты говорила, что тебе не хватает информации, но она оказалась настолько ужасна, что я теперь понимаю, почему все её скрывают. Если зачать ребенка также больно и трудно, как родить, то я отказываюсь и от первого, и от второго. Страницы со статьей приложу к письму. Пруденс»