Клуб одиноких и находчивых

— Кавех! Твою мать, когда ты прекратишь разбрасывать свои трусы где попало?! — Что?! Ничего я не разбрасывал!       Спустя пару секунд после этих коротких выкриков позади Кавеха послышались гневные тяжелые шаги, и парень почувствовал, как что-то не сильно тяжёлое, но с достаточной силой бьёт его по затылку. Догадаться было нетрудно, но у Кавеха чуть ложка из руки не выпала, которой он размешивал сахар в своей кружке с растворимым кофе. — Аль-Хайтам, ты совсем уже?!       В нескольких метрах позади него стоял высокий и крепкий молодой человек. Хоть Кавех сам был ростом выше среднего, этот юноша с пепельными волосами был ещё выше и в плечах заметно шире. Даже сейчас, когда он был в помятой ото сна одежде и с растрёпанными волосами, можно было наверняка сказать, что кровь у него хорошая. Длинные черные штаны закрывали его красивые ноги, но объемная футболка давала возможность лицезреть подкаченные мышцы рук. Была бы она более обтягивающей, явила бы миру очертания пресса… Единственным и неповторимым в своём роде оставалось лицо, выточенное, словно из дорогого камня. Нет, правда, с проявлением эмоций у Аль-Хайтама были какие-то проблемы. Эмоциональный диапазон, как у вафельки. Он редко активно выражал на лице что-либо, кроме безразличия или недовольства. Ну или гнева, как сейчас. Даже будучи бетой Кавех, казалось ему, почти что на самом деле ощущал, как сгущается воздух во время их ссор.       Кавех отложил ложку и обернулся, поднял тряпицу. Это и правда оказались его боксёры. Ярко-зеленые с красивыми ананасами. Только вот парень знал, что не бросал их где попало. — Наверно, они упали, когда я нёс их в стирку вместе с другими вещами, — немного удивлённо сказал он. — Меня это не волнует. Следи за тем, чтобы твои вещи не валялись по всей квартире, иначе я начну сжигать каждую, которую найду, — также раздражённо бросил Аль-Хайтам и направился обратно в ванную. Трусы Кавеха он увидел по дороге туда. — Ты что, не с той ноги встал? Не выспался? — подхватив недовольство, бросил ему вдогонку Кавех. Да, его сосед всегда был грубоватым и прямолинейным, они часто ссорились, но обычно Аль-Хайтам не доходил до угроз, ещё и таких серьёзных, ведь зная его, можно было и поверить, что он их воплотит. А Кавеху только этих проблем не хватало.       Как бы то ни было, за завтраком Аль-Хайтам сидел серьёзнее, чем обычно. Когда постоянно общаешься с угрюмыми людьми (а особенно живёшь), то начинаешь замечать малейшие изменения в их поведении. Вот так и Кавех заметил, хотя, как тут не заметить, когда человек напротив тебя второй раз чуть мимо рта не промахивается. — Нет, ты что, реально не выспался?       На вопросительно вскинутые брови Аль-Хайтам лишь поднял взгляд, не поднимая головы. Кавех тут же продолжил: — Ну и жуть. Смотришь на меня исподлобья, словно убить хочешь. Аль-Хайтам, ты и правда жуткий. — Закрой рот и ешь. Голова от тебя уже трещит, — всё же, низкий грубый голос был под стать хозяину. Такой же недовольный. — Как я смогу есть с закрытым ртом, а? Слышишь вообще, что несёшь? Ты, может, заболел?       Кавех протянул руку к чужой голове. Стоило ему едва коснуться лба, как Аль-Хайтам упёрся руками в стол и встал. Грохот вышел звонкий, Кавех тут же одернул руку. Всё же, показалось, он успел почувствовать его горячий лоб. — Эй, ты!.. — Я наелся.       С этими словами Аль-Хайтам покинул кухню, оставив своего соседа в гордом одиночестве. Кавех напыщенно фыркнул и снова взял в руку кружку с кофе. — Ну и иди! Будешь весь день ходить голодным! Я ему тут завтраки готовлю, а он нос воротит! Если не в духе, срываться на мне необязательно!..       Вообще Аль-Хайтам не был из тех заносчивых альф, кому всё подавай на блюдечке с голубой каёмочкой. Сам по себе он был достаточно спокойным, но имел высокие идеалы для всего. Регулярно занимался спортом, отлично учился, разве что общаться с другими ему было нелегко. Кавех временами задавался вопросом, есть ли у его соседа вообще друзья, помимо него (он полагал, что Аль-Хайтам тоже считает его другом)? Такие люди обладали холодной харизмой и нравились многим девушкам и омегам своей неприступностью, но Кавех был уверен, что партнёра у Аль-Хайтама нет. Да и, честно говоря, он сомневался, что когда-либо появится. Он ведь живёт с ним и знает, что вытерпеть такое сможет не каждый… В прочем, он искренне, хоть уже и почти бросил эту затею, надеялся, что Аль-Хайтам преобразится и будет щедр на проявление заботы, когда действительно влюбится. А иначе ему будет ещё больше жаль его будущую пассию.       Учась в престижной школе для альф, где ученики часто сбиваются в кучки, Аль-Хайтам никогда не приводил домой друзей или одноклассников. Кавех, в прочем, тоже, но по другим причинам. Он практически никогда не разговаривал ни с кем по телефону, не играл в онлайне. Год назад, когда Аль-Хайтам был ещё первогодкой, Кавех думал, что его замкнутость это способ справиться со стрессом, но, как оказалось, поведение соседа изменилось не так значительно. Кроме того, учась в школе для омег, Кавех знал, что Хайтам не посещает «специальные встречи» для знакомств учеников. Вот и оставалось терпеть и держать все переживания при себе. А ведь поначалу он пытался уговорить друга пойти на них. Мол, познакомится с новыми людьми, может, ему даже кто-то приглянётся. Аль-Хайтам при каждом таком разговоре странно смотрел на Кавеха и непреклонно отказывался, так что вскоре эта идея была забыта. — Кавех, ты чего такой грустный? Опять с Аль-Хайтамом поцапались? — Нари-и-и, — жалобно протянул парень, запуская пальцы в копну своих блондинистых волос, — он мне уже надоел!       «Угадал. У них по-другому и не бывает,» — пронеслось у Тигнари в голове. — Ну давай, рассказывай.       Потребовалось целых пять минут, чтобы Кавех, часто отвлекаясь на личные возмущения, рассказал короткую историю того утра. — Ну и ну. Может, он правда заболел? — задумался Тигнари. — Не знаю, мне уже плевать! Пусть хоть лежит умирает, даже стакан воды не подам!       Тигнари тихо захихикал, прекрасно зная, что это не так. Кавех был очень заботлив. — Может быть, у него начался гон? Поэтому он был таким агрессивным? — Гон… Не знаю, — Кавех пожал плечами. — Но он обычно предупреждает меня, если что-то чувствует. — Ну тогда… — Ой, да какая разница! — перебил друга Кавех. — Хватит уже о нём! Его сегодня долго не будет, и слава Богу. — Почему его не будет? — поднял брови Тигнари. — У него сегодня тренировка.       Как мы уже упоминали, Аль-Хайтам с завидной регулярностью занимался спортом. Каждый понедельник и четверг после школы он приходил ненадолго домой, ел и отдыхал, а потом уходил на тренировку. Из-за разницы в расписании и местах обучения они с Кавехом в эти дни почти не пересекались, а если и пересекались, то не дольше, чем на пятнадцать минут. И как же Кавех любил эти дни. Но у него была своя причина, а не просто отсутствие дома соседа. Хотя и её вполне хватало для радости. Когда живешь не один, моменты одиночества ценишь больше обычного. — Не хочешь прогуляться с нами? — Извини, Нари, сегодня не выйдет. Мне надо домой.       Как раз потому, что каждый понедельник и четверг Аль-Хайтама нет дома несколько часов, Кавех всегда спешит домой. Он неплотно перекусывает, когда приходит, минут десять-двадцать отдыхает, а затем запирается у себя в комнате. Он закрывает окно и пришторивает его, пару раз пшикает вокруг любимым спреем с лёгким запахом цветом. Берет в руки любимую мягкую игрушку и садится с ногами на своё компьютерное кресло. Вскоре перед ним оказывается неплохой стационарный микрофон, он надевает наушники и включает на компьютере необходимую программу, а затем…начинает стонать.       Да, да, ваши глаза вас не подводят. Кавех стонет на запись. И мы уверены, что вы бы тоже захотели послушать, если бы знали, как красиво льётся в этих жалобных звуках его голосок. Ну, в прочем, почти двести тысяч людей, подписанных на его канал, это знают. Может быть, вы один из них, с чем мы бы вас поздравили.       Хобби это у Кавеха появилось в прошлом году. Сначала он сам был лишь простым пользователем АСМР-контента, но однажды ему в голову пришла мысль тоже попробовать. Ничего ведь криминального, просто постанывай себе на запись, да и подписчиков собирай. Но были всё же некоторые нюансы.       Во-первых, Кавех изучил уйму информации о данном жанре, чтобы привлечь как можно большую аудиторию. Он понял, что ему нравится формат недолгих видео без особого сюжета, но сконцентрированных всё же вокруг какой-то одной темы.       Во-вторых, на небольшую отложенную сумму ему пришлось подыскать бюджетный микрофон, но с хорошим качеством передачи звука. Это было непросто, но результат его, в принципе, устроил.       В-третьих, ему пришлось освоить несколько программ для записи и монтажа, чтобы ролики получались более качественными. Кроме того, иногда их приходилось вообще собирать по кусочкам, записанным в разные дни.       Ну, и, оставалась последняя проблема. Не ржать. Кавех с большим трудом приучил себя не смеяться истерически каждые тридцать секунд. Первое время его также мучало смущение и страх быть обнаруженным. Он бегал каждые две минуты проверять, не вернулся ли Аль-Хайтам. Но вскоре он понял, что зря волнуется. Поначалу у него уходило больше часа на запись десятиминутного видео, в особо тяжелые случаи даже два. Теперь же он справлялся примерно за полчаса. Он понял, что слышит, как хлопает входная дверь, так что и внезапного прихода соседа перестал бояться. А смущение и вовсе придавало его голосу неповторимости.       Первый месяц подписчики приходили неохотно, но после второго дела быстро пошли в гору. Кавех быстро вышел на платную платформу и спустя полгода уже стал получать небольшую копеечку. Всяко приятно, когда постоянно нужны деньги.       К тому моменту, когда Аль-Хайтам возвращался домой, Кавех уже всё заканчивал, а если не успевал, то продолжал в следующий свободный день. Потом ещё денек монтажа и выходило новое видео. Он выкладывал их примерно раз в неделю. — Я дома.       Кавех услышал, как хлопает входная дверь. — Ужин почти готов, мой руки и иди есть, — крикнул он с кухни.       В принципе, подобные комментарии были и не обязательны, все знали, что стоит делать. Не успев дойти до ванной, Аль-Хайтам услышал звон разбивающейся посуды и не то испуганный, не то болезненный вскрик Кавеха. На вторую секунду после этого он был уже в проходе кухни.       Перед его глазами открылась не самая лучшая картина, хотя, чего ещё можно было ожидать? Повсюду осколки глубокой керамической миски и ошмётки еды, от которых продолжал валить пар. А посередине этого бедлама и супа на полу, с поджатой в запястье левой лапкой стоял растерянный Кавех. Услышав приближение, он тут же завопил: — Не подходи!       Аль-Хайтам вздрогнул. Стоило ему встретиться взглядом с Кавехом, как испуг сменился другой эмоцией. Кавех не знал, за что ему сперва браться: остудить руку от ожога, извиниться или начать убираться. И это смятение так сильно отражалось на его лице, что можно было подумать, он сейчас заплачет. Хайтам же бегло окинул его взглядом. Рука, кажется, ещё нога. Хорошо. Вернее, плохо, но хорошо, что более серьёзно Кавех не пострадал. Вопреки его крикам не приближаться, чтобы не наступать на разлитый суп или куски керамики, Аль-Хайтам всё же подошёл к нему. — Я же просил тебя! Сейчас размажешь мне тут всё по полу, а мне ползать и вытирать…       Аль-Хайтам взял его руку и крепко сжал, сохраняя напряжённое молчание. Игнорируя сторонние возмущения, он подвёл Кавеха ближе к раковине, открыл в кране холодную воду и поставил пострадавшую руку под струю. — Почему не остужаешь ожог? — Что?       Кавех был так удивлён поведением своего друга, что не сразу включился в разговор. Раньше ведь Аль-Хайтам не был заботливым, наоборот, подтрунивал над ним. А сейчас что?.. — Почему ты не начал сразу остужать ожог? — более сердито повторил Аль-Хайтам. — Я… — стушевался Кавех, чувствуя, как холодная вода слегка неприятно, но снимает боль с его руки. — Я запаниковал…       От Аль-Хайтама послышалось недовольное сопение. Он повернулся лицом к Кавеху, и тот увидел, как его друг хмурится. Хмурится, но не так, как обычно. Его лицо не выражало особого злорадства или чего-то подобного. Но он смотрел прямо Кавеху в душу, и тот не понимал, какие должен испытывать чувства. И какие испытывает Аль-Хайтам, он тоже не понимал. — Я не убегу, — вдруг негромко и слегка игриво сказал он.       Аль-Хайтам не понял, что тот имеет в виду. Тогда Кавех лёгким кивком указал на их руки. Хайтам по-прежнему держал Кавеха за запястье, и вода стекала по рукам обоих. Однако вопреки желанию Кавеха освободить свою руку, Аль-Хайтам лишь сжал её чуточку сильнее. Только когда начали поступать жалобы, что рука немеет от холодной воды, он отпустил его. Наверное, из-за того, что вода была достаточно холодной, Кавеху показалось, что чужая рука горячее, чем должна быть.       Не дав больше шансов возмущаться, Аль-Хайтам усадил соседа на диван в гостиной и осмотрел его ноги. Кавеху было не то неловко, не то страшно, что он боялся сказать лишнее слово. Какая-то уж больно странная от друга исходила аура. Кавех мысленно похвалил себя, что был в тапочках, и горячий суп особо не задел его ноги, но вот Аль-Хайтам так оптимистичен не был. Он снял с него тапочки и носки и отправил в стиралку. У своих же тапочек только подошву протёр, чтобы не развозить грязь по всей квартире. После осмотра он убедился, что ноги Кавеха особо не пострадали. Тем не менее, в местах, куда всё же попал суп, они покраснели. Когда, вернувшись с ванной с мягким и влажным платком в руках, он сел перед ним и стал протирать покрасневшие места, у Кавеха зашлось сердце. — С-слушай, Хайтам, я правда в порядке, тебе не нужно…       Не нужно что? Сидеть на коленях и аккуратно протирать его лодыжки? Или касаться голых щиколоток горячими руками? Молчать с серьёзным и обеспокоенным видом? Кавеху было так неловко, что ему показалось, Аль-Хайтам сейчас совершает его омовение перед похоронами. Точно! — Х-Хайтам, прости, что разбил ту миску… — он занервничал. — Ну, и, за беспорядок. Это ведь была твоя любимая, я куплю тебе другую!       После этих слов Аль-Хайтам наконец поднял голову. Кавех подумал, что теперь-то ему точно влетит. Разбил любимую тарелку. Не сказать, что Кавех уж очень боялся своего соседа, но несколько раз они уже сходились в драках, и он просто знал, что проигрывает в силе молодому альфе. А лезть в бой, заведомо зная, что проиграет, он не особо хотел. Тем более, ему действительно было жаль, что он уничтожил чужую любимую вещь.       Однако вопреки всем его ожиданиям, Аль-Хайтам сохранял могильное молчание. Он ненадолго ушёл в ванную, а затем вернулся с аптечкой. Достав оттуда мазь, он сначала тонким слоем нанёс её на покрасневшие участки на ногах Кавеха, а затем принялся за руку. Всё это время Кавех не дергался и не сводил с него взгляд. Вскоре его рука была мастерски и удобно забинтована. Кавех пару раз попробовал пошевелить пальцами, а затем снова устремил свой зачарованный взгляд на Аль-Хайтама. Тот совершил большую ошибку, встретившись с ним взглядом. По его спине прошлись мурашки. — Аль-Хайтам, почему ты?.. — не сдерживая улыбку, начал вопрос Кавех, но его перебили. — Как будто сам бы ты справился! Даже остудить первым делом не подумал, бестолочь!       Несмотря на оскорбление, на которые Кавех обычно реагировал резко, он лишь продолжал странно улыбаться. Аль-Хайтам сглотнул. — Ты чего это? — Так ты что… Значит, ты заботишься обо мне что ли? — открывая свои красивые зубки в улыбке, довольно пропел Кавех. Он ведь уже давно понял ответ. — Что за ерунда! Делать мне больше нечего! — вдруг зарделся Аль-Хайтам. Он сверкнул своим бирюзовым взглядом и поспешно собрал всё обратно в аптечку. — Заботишься, забо-о-отишься! Ты… — Отстань, а то получишь!       Уже не слушая радостные крики, он поспешил скрыться в ванной. Кавех от души рассмеялся.       Аль-Хайтам велел Кавеху ещё какое-то время сидеть на месте, а сам ушёл на кухню. Он собрал осколки от тарелки и вымыл пол. Когда Кавеху было разрешено вернуться, он увидел там идеальную чистоту и полностью накрытый к ужину стол, хотя сам успел накрыть лишь треть. — Аль-Хайтам, так ты, оказывается, вовсе и не бытовой инвалид. Сам всё можешь делать, если захочешь, — хитро заулыбался Кавех, присаживаясь на своё место. Хайтам сел на своё. — Почему бы тебе тоже не заниматься работой по дому? — Если я ещё и домом заниматься буду, то какой от тебя здесь вообще смысл?       И то верно. Почти не оплачивая своё проживание, Кавех жил на правах домработницы. — Ясно, ясно, понял я, — он взял ложку. — Тогда буду почаще калечиться, чтобы у тебя был повод мне помогать. — Даже не вздумай.       Аль-Хайтам настолько грозно посмотрел на Кавеха, что у того внутри поджилки затряслись. В воздухе витала прямая угроза — если её ослушаются, беды не миновать. — Ладно, ладно тебе, — напряжённо улыбнулся он, — я же пошутил.       Аль-Хайтам на это ничего не ответил. В комнате воцарилась тишина, лишь было слышно, как позвякивают приборы о тарелки. Однако вскоре эта тишина стала менее гнетущей. Альфа заметно успокоился, а вот Кавех продолжал неловко поглядывать то на него, то на свою руку. — Если хочешь что-то сказать — говори.       Аль-Хайтаму уже в глазах рябило видеть, как его сосед напротив елозит на месте и создаёт визуальный шум. Кавех сразу угомонился, услышав разрешение на своё беспокойство. — Ничего, просто… — Что, «просто»? — продолжение фразы ведь так и не прозвучало.       Кавех вдруг улыбнулся. — Просто спасибо.

***

— То есть ты действительно живёшь с альфой? — Пожалуйста, только об этом никому! Чш-ш-ш!!!       В процессе рассказа Кавех тактично умолчал о своём хобби и об особенностях их с Аль-Хайтамом совместной жизни. Темой рассказа ведь было не это, а их взаимоотношения.       Кэйа, Аякс и Венти одновременно сделали жест, будто закрывают рот на замок. Тигнари это позабавило — один мозг на троих. — Ты говоришь, вы ненавидите друг друга? — переспросил Венти. — Ну… Не знаю, насколько «ненавидим», но друзьями нас вряд ли можно назвать, — подтвердил Кавех с каким-то грустным видом.       Тигнари устремил на Венти заинтересованный взгляд. — А что такого? — не понял Кэйа. — Да просто будь я на месте этого парня, я бы точно не стал делить жильё по доброй воле с тем, к кому не питаю симпатии. Разве что только у тебя нет на него весомого компромата, и ты его не шантажируешь.       Все вдруг замолчали и устремили взгляды на Кавеха. — Я не думаю, что дело в этом, — мягко улыбнулся Аякс. — Не-не-не! — замахал блондин руками. — На него даже у Дьявола компромат не найдётся. У меня ничего нет! — Я думаю, что Аль-Хайтам просто хороший человек, который проявляет свою доброту, и поэтому приютил его, — добавил Аякс. — Чего?! — вскрикнул Кавех. — Аль-Хайтам — добрый человек?! — Аха-ха-аха-ха-ха!!! — Тигнари схватился за живот руками и опустил голову, разразившись громким смехом.       Кэйа и Венти тоже пропустили смешки. Кэйа перекинул руку через плечо Аякса и прижал его к себе. — Хороший и добрый человек здесь только ты, малыш. — Разве люди не могут совершать добрые дела просто так? — возразил Аякс. — Могут, и, думаю, поначалу это действительно был жест его щедрой души, — согласился Венти. — Но теперь всё иначе. — Что ты имеешь в виду? — вскинул брови Кэйа.       Венти подозрительно хитро прищурился и подпёр голову рукой. — Думаю, что ты, дорогой Кавех, сильно нравишься своему соседу.       В классе повисла тишина. Никто даже не начал смеяться, а Тигнари и вовсе прекратил своё истеричное дерганье плечами. — Чего?! Я?! Не-е-ет, ты что-то путаешь! — Кавех так смутился, что голос его задрожал.       Венти лишь продолжал улыбаться. — Но ведь правда, это может объяснить, почему он тебе помогает. И почему иногда заботится о тебе, — согласился Кэйа. — Да ладно, какая забота! Я от него нагоняев больше получаю, чем слышу добрых слов! — Венти, почему ты так решил? — вдруг спросил Тигнари.       Парнишка немного подумал и пожал плечами: — Интуиция, — все вдруг стали верить его домыслу меньше. — Просто будь я на его месте, я бы держался за Кавеха только по этой причине.       Ответы снова не нашлись. Хотя Аякс молча, но был с Венти согласен. — Нет. Я всё же думаю, что дело не в этом, — утвердил Кавех. — Посмотрим потом, окажусь ли я прав, — смиренно отозвался Венти.       Кэйа был рад, что эти обсуждения пришли даже к какому-то неплохому результату. Он подождал, пока Кавех чутка уложит мысли у себя в голове, и обратился снова: — Кто хочет рассказать следующим?       К его удивлению, первым заговорил Тигнари. — Можно я?