Silently

Холод. Адский холод пробирался под плотную ткань бадлона. Выбегать в петербургскую зимнюю ночь без куртки или шубы было слишком опрометчиво. Сквозь завывания ветра слышен щелчок зажигалки. Заалел кончик сигареты. Гадость, какая же гадость этот ваш табак. Но, чёрт возьми, успокаивает. Аня прикрыла глаза. Поёжилась. Ей определённо не стоило на горячую голову ругаться с руководством, а тем более выбегать в мороз. Воспаление лёгких сейчас ни к чему. Казалось, что за прошедшую неделю она потратила на омерзительные сигареты больше, чем за прошедшие 25 лет жизни. Ёжится. Зуб на зуб не попадает. На плечи опускается тяжёлая дублёнка. -Вад, оставь меня,-выдыхает девушка, глубже пряча свою маленькую фигуру в огромный предмет гардероба. Дракон хмыкает. Он прекрасно знает, что, оставив её сейчас, лишь усугубит ситуацию. Державина не умела приводить мысли в порядок самостоятельно, ей всегда нужны были разговоры. Желательно жёсткие, как пощёчина. -Если не вернёшься, то Золотейшество это с рук не спустит. Девушка морщится. Хотелось взвыть. Отчаянно и громко. Чтобы все узнали, что в этом огромном мире есть такая маленькая Аня, уставшая от всего, происходящего с ней. Но нельзя. Ей по роду деятельности не положено распускать сопли. И тем более не перед Вадимом, который и без того слишком много знал о ней. Его огромная ладонь ложится на её плечо, подталкивая в сторону входа. Сигарета летит в сугроб, потухая. Даже не докурила, грустно думает Державина, считая в голове, как быстро с таким ярым пристрастием она заработает рак лёгких. Точно не раньше, чем пуля прилетит ей в лоб. Или в печень. Может в лёгкое? А вдруг вообще задушат? Ну нет, это слишком скучно и совсем-совсем не эпично. Хотя более эпичной смертью для наёмницы была бы смерть в старости, в окружении любимых людей. Звуки шагов Дракона были громкими и тяжёлыми, неприятно отдавая в ушах. Аня знала, что по долгу службы он умел ходить абсолютно бесшумно, несмотря на габариты. Но ей казалось, что таким стилем ходьбы он хочет придать себе видимости, а может и опасности. Вадим вообще любит выставлять свою опасность везде, где только можно. Девушка уже привыкла к тому, что разозлённый он мог запросто сжать руку своего «коллеги» при встрече до сломанных пальцев или ударить по спине так, что потом любой вздох кажется победным. С ней он себе многого не позволял. Знал прекрасно, что без её маленькой и незаметной фигуры они бы и половину дел Дагбаевых не провернули. Сомнительно, что угрожающей внешности мужчина ростом под два метра смог бы незаметно подкладывать жучки во время побоищ. Или ювелирно перерезать горло, пока жертва не подозревает, что хрупкой наружности девушка опаснее, чем любой другой мужчина вокруг. Вообще Аня никогда не хотела заниматься чем-то, связанным с военной деятельностью. Просто не поступив в ВУЗ и не захотев говорить об этом бабушке, воспитывавшей её всю жизнь, она, вслед за подругой, пошла в армию. Вот только подруга шла туда за красавцем-военным, а Державина от большого отчаяния. А дальше всё уже стало обыденным:редкие походы к бабушке, которая думала, что внучка живёт в общежитии и усердно учится, ежедневные тренировки. А потом на её пути замаячил клан Дагбаевых. Подпись контракта и уже 6 лет работы на Алтана. Именно у него Аня и познакомилась с Вадимом, изначально пугавшим одним своим видом. Нельзя было сказать, что они стали друзьями за это время. Ни у кого из её окружения не было друзей. Слишком опасно и абсолютно не нужно. Но и назвать их «просто коллегами» тоже нельзя. Они никогда не затрагивали тему своих взаимоотношений. Всё устраивает? Погнали. Ни она ничем не обязана, ни он ей. Холодный свет отражался в мраморе пола. Кажется, что она никуда и не делась с зимней улицы, лишь покалывающая от тепла кожа рук говорила об обратном. Холод. Именно это слово объединяло весь клан Дагбаевых. Безжалостные ко всему, они воистину напоминали змей. Если бы Аня увидела их в детстве, то без промедления бы сказала, что они негодяи из Слизерина. Но теперь она сама в их рядах «Пожирателей смерти». Ходит и отнимает то, что не она давала. Сколько крови на её руках? Легче не думать. Иногда ночью она просыпается от кошмаров, после которых наступают сутки бессонницы. Почему остальные ровесницы выходят замуж, рожают детей и счастливы? Ответ очевиден. Они не полнейшие идиотки, выбравшие от отчаяния военную службу. Кто вообще так, чёрт возьми, делает? По мере приближения к кабинету Дагбаева Аня всё больше чувствовала страх. Она прекрасно знала «методы воспитания» Алтана. Он просто так не отпустит её дерзость.

***

Разбитая губа болела. Металлический привкус крови во рту не стал открытием, как и не стал приятным подарком. Дракон краем глаза наблюдал за Аней, размеренно ведя машину. Державина же уткнулась носом в окно, еле сдерживая слёзы обиды. Неужели её судьба-это работать убивать для кого-то побогаче только для того, чтобы платить за еду и крышу над головой? Почему в 25 лет она вынуждена думать о более незаметной тактике? Почему завтра ей придётся расстрелять мирных митингующих только из-за того, что её босс помешан на мести Разумовскому? Девушка открыла окно, запуская в салон машины морозный воздух. Снова закурила. Она хмыкает. Открытая в самом начале дня пачка уже пустая. 20 сигарет за день? Пф, проще пареной репы. -Если подцепишь заразу какую-то, то Золотейшество не оценит,-послышался голос с водительского места. -Он изначально не особо оценил меня,-хмыкнула Аня, делая затяжку. На несколько минут снова повисла тишина. Её прерывали лишь тихие звуки дыхания и двигатели проезжавших мимо машин. Докурив, Державина выкинула окурок прямо на проезжую часть, закрывая окно и пряча продрогшие ладони в длинные рукава голубого пуховика. -Вад, ты думаешь, что месть этому рыжему ублюдку стоит лишения жизни сотен людей? -Ты серьёзно задаешься вопросом о правильности, когда на твоих руках сотни смертей? Не кажется, что о морали надо было раньше думать? Жёстко. Отрезвляюще. Даже ответить нечего. Послышался тяжёлый вздох Дракона. -Пора уже принять, что на это нельзя никак повлиять. Ты сама выбрала такую жизнь. Просто наслаждайся тем, что получаешь за это хорошие деньги. Он понимал, что Аня совсем ещё молодая. Да, на момент их первого знакомства она была ещё более боязливой. Сейчас в ней появился стержень. Но мораль, которую девушка хочет найти в вещах аморальных, тормозит. Вадик, являвшийся матёрым наёмником без совести и каких-то рамок, лет 15 назад плюнул с высокой колокольни на правильность совершаемых им действий. Платят и ладно. Он видел уйму девушек-наёмниц, убивавших без единой эмоции на лице. Они не думали о морали. В их рядах вообще не принято думать о чем-то, помимо очередного дела. А смысл, если каждый день может стать последним? Некоторые специально шли под пули, зная, что иначе не выберутся из этого дерьма. Других убивали за неподчинение свои же сослуживцы. В этом прогнившем насквозь бизнесе нет понятий «товарищ» или «друг». Каждый сам за себя. Никто не побежит тебя спасать, если увидят летящую в лоб пулю. Никто, кроме Волкова, хмыкнул Вадим, вспоминая старого «приятеля». Наверное, если бы существовал дуэт Олега и Ани, то все ЧВК искренне растрогались от такого обилия моралистов. Но Волков умер, а Державина матереет с каждым днём. Нет, быть наёмником-это приговор.