***
В Испании всегда жарко. И Толедо, как и всегда, не отставало. Здесь что лето, что зима — люди в одной и той же одежде ходят. Единственное, что менялось, так это продукция за прилавками. От лавок с хурмой и персиками не осталось ничего кроме воспоминаний и тех же лиц торговцев, которые теперь, в декабре, заменили свой ассортимент на многообразие чаев, ароматных специй и домашних вин. Не раз Ева миновала эти прилавки и едва заставляла себя проходить мимо. Что ж, побыть обычным туристом ей конечно здесь не суждено было, но хоть сделать вид можно. Однако сегодня планы были совершенно другими и не было возможности даже побродить среди этих туристов. Все достопримечательности Толедо остались в другой части города. Что ж, даже в таком прекрасном историческом городе должна оставаться завеса, за которой скрывается настоящая его сердцевина. Незаконные казино и клубы, в них молоденькие девушки рядом с уже старшими мужчинами. Все под каннабисом и опиумом. Здесь, Еве иногда казалось, это даже популярнее, чем там, откуда она сюда приехала. Ну по крайней мере здесь хотя бы не говорят об этом на каждом шагу, как в Штатах. А возможно, она просто не по тем улицам ходила. И все же эти не слишком легальные посиделки стариков сейчас ее мало интересовали. Миссия была другой и, как бы девушке не хотелось этого признавать, но выполнением плана здесь и не пахло. И вот опять, миссия провалилась. И снова из-за ее невнимательности, или скорее внимательности, но совсем не к тому, на что бы должен был быть наставлен прицел. Отвлеклась на пустяк! Фьюри по голове не погладит за проваленное задание. Одна жизнь по сравнению с тысячей ничего не значила. И Ева прекрасно это знала, заучила как мантру. И все равно промахнулась. Не хотелось даже на мгновение представлять самодовольную физиономию Бартона, когда до него — а до него точно рано или поздно — дойдут слухи об этом. Он еще не забыл о предыдущем ее промахе, а она уже новые поводы ему подбрасывает. — Я нашла его, — послышался из наушника возвышенный голос Рокси и по губам Евы пробежала легкая победная улыбка, как будто мужчина уже оказался у нее в руках. — Ты можешь сейчас говорить? Если нет — цокни языком. Цоканье прозвучало слишком тихо на фоне громкой музыки, под которую так не вовремя послышались радостные возгласы и посвистывания, но агентка надеялась, что напарница все же его услышит. А если и нет, то по крайней мере хоть догадается об ответе. Цокать языком во второй раз было не совсем уместно, когда уже после первого один из сеньоров бросил на нее недобрый взгляд. Не понятно, правда, что ему не пришлось по душе, потому что в жесте этом не было ничего непозволительного. Однако раз уже и одного раза хватило, чтобы привлечь внимание, повторять его не стоило. Особенно в присутствии все того же сеньора. — Хорошо. Тогда для начала придумай, как тебе оттуда выбраться. Если хочешь, могу создать какую-нибудь заварушку. Ты же знаешь, я в этом мастер. Мастер-ломастер, мысленно приметила Ева, но вслух не сказала хотя бы по той причине, что мужчинам явно не понравилось бы, если бы она перебила их невероятно увлекательную дискуссию. Обведя коротким взглядом свою временную компанию, агентка приметила что выйти незамеченной будет все же немного сложнее, чем она рассчитывала. Один из сеньоров — по возрасту он бы вполне подошел ей за отца — пристально поглядывал в ее сторону и даже не пытался этого скрывать. Ей не нравился этот взгляд. Так хищник смотрит на жертву, которая застряла в капкане и делала все эти тщетные попытки выжить. — Погляди, как он на тебя смотрит. Кажется, ты ему приглянулась, — тихо шепнула на ухо на испанском со своим легким итальянским акцентом девушка где-то ее возраста с яркими итальянскими чертами (чем-то она напоминала молодую Софи Лорен), кажется ее звали Бьянка, а потом еще тише добавила: — Старый извращенец. В ответ губы Евы растянулись в веселой улыбке, а уже через несколько секунд по лицу пробежала какая-то тень, придавая глазам лисьего хитрого блеска. — Не хочу здесь сидеть. Как на счет прогулки? — протянула Ева, уже готовясь подниматься, но новая знакомая не спешила соглашаться и даже наоборот качнула головой. — О нет, их разговоры только-только приобрели занимательности. К тому же выпивка здесь, как ни странно, абсолютно бесплатна. И словно в доказательство своих слов итальянка легонько покачала перед голубыми глазами своим бокалом с шампанским. Чертовски дорогим шампанским. Недовольное хмыканье Евы словно пролетело мимо Бьянки и девушка сделала завершающий глоток шипучего напитка, после чего едва наклонилась и шепнула что-то на ухо сравнительно старшему, и все же самому молодому из всех мужчин. Один короткий взмах его руки и официант в идеально выглаженной рубашке уже наливает девушке из только что откупоренной бутылки новое шампанское. — Ты только посмотри на это обслуживание. И зачем мне куда-то идти? — риторически спрашивает Бьянка и подмигивает Еве, так и говоря уже пьяным взглядом «наслаждайся, деточка, пока еще рай не затворил пред тобой дверь». Однако для Евы это был своеобразный рай. Ее не манила ни эта давящая атмосфера горького наслаждения, украшенного килограммами запретного порошка, ни компания, которая каким-то чудом стала ее на сегодняшний вечер. О нет, эти шумные вечеринки точно были не для нее. Точно не когда вокруг одни лишь незнакомые лица, которые ни на миг не вызывают доверия. Еще бы, распрощаться с ними никак не получалось. — Ева, поторопись. Шиннер планирует покидать «La Prilla» и не советую тебе отставать от него. Нужно было придумывать что-то немедленно. Пропустить Шиннера во второй раз она не могла себе позволить. Сама места себе после этого не находила бы, мысленно ругая за ошибку, да еще и Фьюри, наверное, усомнился бы в ее компетенциях. Отправил бы на доработку и как минимум отстранил бы от дела. А мог бы и вовсе под сомнение поставить ее категорию оперативника и понизить уровень допуска. Тут только гадать да и только. Никто — кроме разве что Марии Хилл — никогда не сможет предугадать вердикт, который вынесет директор. Надо придумать какой-то отвлекающий маневр, диверсию, чтобы незаметно ускользнуть, потому что шестое чувство четко подсказывало, что иначе покинуть эту чудесную компанию не удастся. Однако, пробежавшись изучающим взглядом по периметру зала, Ева невольно снова скосила глаза к итальянке, которая пьяно посмеивалась над такой же пьяной шуткой своего компаньона и делала вид, будто не замечала лукавых пальцев испанца, вырисовывавших на ее колене какие-то непонятные узоры, все норовя забраться под элегантное черное платье объективно горячей итальянки. Первым желанием было закатить глаза — а Бьянка только-только начала вызывать у нее любопытство. Вероятно, все же зря. Однако эти размышления пришлось отложить, стоило только Бьянке бросить на Еву короткий, но почему-то чертовски красноречивый взгляд, прежде чем снова вернуться к своему новому собеседнику. Что-то такое проскочило в том болотно-ореховом взгляде, что моментально заставило Еву напрячься и пересмотреть свои приоритеты. Пальцы едва ощутимо прикоснулись к горячему предплечью, казалось, совершенно невзначай. — Подыграй мне, — практически одними губами шепнула агентка, но тень улыбки, пробежавшаяся по лицу Бьянки, сказала все сама за себя. Отыграть тошноту было совсем не сложно (особенно когда под рукой на такие задания всегда предусмотрительно бралась специальная таблетка, разработанная их учеными), труднее было не рассмеяться и не выдать своего прикрытия от тех ошарашенных мужских взглядов, когда в вазочке с цветами на столе оказалась не только вода. Толкать за руку Бьянку не нужно. Искра понимания пробегает в ее глазах мгновенно. — Не обращайте внимания, господа. Вероятно, девушка немного не рассчитала выносливость своего организма к алкоголю. Я отведу ее в уборную. — Давайте я Вам помогу, Бьянка. Не подобает молодой девушке... — Весьма признательна, сеньор Кастро, однако и Вам не пристало видеть девушку в столь непристойном виде, поймите меня, — откланялась перед тем самым своим недавним собеседником, что так настойчиво рвался составить им компанию, итальянка и потащила Еву в направлении уборных быстрее, чем он успел бы снова возразить. Догонять их, к счастью, он не стал. За две минуты, пока они сквозь небольшую толпу пробирались к уборной, Ева даже успела выяснить у Рокси, в каком направлении ей следует двигаться, чтобы пересечься с Шиннером, или хотя бы рано или поздно догнать. Они почему-то показались длиннее обычных. В уборной, к счастью, никого не оказалось. Ну почти никого. Парочка едва что совершеннолетних девушек мигом поспешили на выход, стоило лишь Бьянке пошевелить пальчиком в их сторону — вероятно видели, с кем та несколько часов назад явилась в казино-бар «La Prilla». — Вот видишь, — улыбнувшись, произнесла девушка, поправляя прическу и внимательно рассматривая свое отражение в зеркале, как будто впервые, — есть все же польза в таких вот посиделках. — И тебе это нравится? — Что именно? — Все это, — махнула рукой Ева. — Атмосфера, пьяные люди вокруг, мужчины, которые постоянно трутся возле тебя, ища самый легкий вариант, чтобы затащить тебя в постель. Бьянка на это только улыбнулась вслух, но первые несколько секунд молчала, как будто обдумывая ответ. А когда в конце концов заговорила, тот голос и тон показался Еве ощутимо взволнованным, хотя и внешне с того загорелого шоколадного лица не исчезло выражение уверенности. — Ну скажем так, я научилась забирать отсюда только все самое лучшее. Жизнь здесь, в Толедо, не настолько уж и плохая, как ты себе думаешь. Я бы сказала, даже лучше, чем где-либо еще, если только научиться жить по ее правилам. — И ты никогда не хотела что-то изменить? Уехать отсюда, начать новую жизнь? — О какой жизни ты говоришь? — не выдержав, завелась Бьянка и метнула на Еву угрожающий взгляд. — Среди трех братьев и четырех сестер, когда родители и двух едва способны прокормить? Или когда обучением занимается местный пасечник, потому что на обычные потребности школьников в виде учебников денег не хватает? Это ты называешь жизнью? Ева молчала. Не хотела перебивать своей речью всю ту ауру, что так внезапно возникла после неожиданных откровений. Это бы срезало до нуля весь предыдущий диалог и, что хуже, имело все шансы перебить ее миссию. Бьянке достаточно было только что-то сболтнуть своим высокопоставленным товарищам о новой знакомой, чтобы поднять шум и поставить на уши не тех людей. Толедо — не то место, где можно пренебрегать своими поступками. — Ты можешь возражать, но это место далеко не самое ужасное. Здесь у тебя хотя бы есть место. Каким бы оно ни было. — Так значит предыстория у тебя длинная и без бокала мартини не рассказывается? — Если бы только было кому рассказывать, — по-доброму хмыкнула итальянка и сразу же поспешила перевести тему: — Вообще-то мы здесь не по моей инициативе оказались, так что это ты должна мне здесь рассказывать о своей жизни и о ветрах, которыми тебя занесло в эти края. — Ева, поторопись, — словно невзначай напомнил в наушнике голос Рокси. — Как-нибудь в следующий раз поговорим по душам, а сейчас мне надо спешить. Придумаешь им что-то, — махнула Ева головой, указывая на сидящих где-то в том направлении их компаньонов. — То есть ты так и сбежишь, не сказав и слова? — Такова уж жизнь, Бьянка. Ничего с чем не поделаешь, — передернула она плечами, но перед тем, как выйти из уборной и окончательно покинуть исчезнуть из поля зрения итальянки, еще успела напоследок услышать ее насмешливое: — Теперь ты мой должник, солнце. — Пусть, — слишком легко согласилась Ева, — буду иметь это в виду в следующий раз. Следующего раза все равно не будет, а растягивать разговор на еще дольше Ева не могла себе позволить. И без того потратила на итальянку драгоценные минуты, за которые уже могла сравниться с Шиннером. А теперь можно было разве что гадать, насколько быстро ей удастся нагнать его снова и удастся ли вообще. Отпускать того во второй раз Ева была не в настроении. А Вернер Шиннер то и в самом деле был скользким типом во всех смыслах, которые только можно было вложить в это слово. Его деятельность, которая и стала причиной заинтересованности в нем Щ.И.Т.а, говорила все сама за себя и репутацию безукоризненной точно назвать было сложно. А еще тот постоянно выскальзывал у нее из рук, прямо из-под носа. Каждый раз ему удавалось появиться где-то и исчезнуть почти незамеченным, так что за последние три месяца (с тех пор как Фьюри поручил ей это задание) это оказалась всего лишь вторая возможность встретиться с ним лично. Он не был профессиональным бойцом, с которыми Еве часто приходилось сталкиваться, да и вряд ли смог бы и минуту времени выстоять против нее при встрече один на один. Однако именно поэтому в одиночку он никуда предусмотрительно не совался. При нем всегда было двойка-тройка хорошо натренированных головорезов, которые в случае чего и кому-то голову отсекут и свою подставят. Сталкиваться с теми тремя гигантами с горой мышц Ева не очень торопилась, хотя и знала, что шансы быть в выигрыше даже несмотря на их большие размеры и количественное преимущество все равно оставались на ее стороне. Выжидала лучшего момента. Все же переходить дорогу какому-то мафиозному клану или агентской организации была не лучшая идея. Шиннер все равно рано или поздно промахнется и прогадает в каких-то своих расчетах. Поэтому лучше было до тех пор выдерживать паузу.***
— Он прямо по курсу. В тридцати шагах от тебя. Ты уже должна его видеть. — Здесь такая темнота, что я свои ноги едва вижу. Можешь устроить мне хотя бы несколько включенных фонарей? — А это не будет выглядеть странно, если включится только несколько фонарей со всей улицы? — Резонно. Сможешь включить все? — Именно этим и занимаюсь, — рассеянно произнесла Рокси, видимо и в самом деле погрузившись с головой в поставленную задачу. — Дай мне немного времени. Времени у нее, конечно, не было, но ничего другого не оставалось. Приходилось так и выжидать, неспешно двигаясь в указанном Рокси направлении, надеясь, что оно окажется правильным. Иначе все это снова было зря и придется возвращаться ни с чем. Однако для Евы легче уже было еще на полгода остаться здесь, в Европе, вдали от всех друзей и знакомых, и продолжить свое расследование, чем вернуться с пустыми руками. Казалось, она начинает терять прежнюю хватку. После вынужденного двухмесячного отпуска (или правильнее было бы назвать это карантином), в который ее полгода назад отправил Фьюри по причине какой-то довольно опасной инфекции, которую Ева вместе с еще несколькими агентами-артиллеристами подхватила на задании в Сирии. Агент Симмонс с точностью до 88,6% предположила, что это вирус чикунгунья, который еще в прошлом распространился по Центральной и Южной Африке и, видно, каким-то образом добрался и до Аравийского полуострова. Вероятно какой-то зараженный, а то и несколько принесли вирус с собой. Однако, если уж быть откровенным, на эти подробности Еве было откровенно наплевать, лишь бы только быстрее выпустили из лазарета, куда ее чуть ли не насильно запихнули. Это были худшие недели за последние годы. И даже не потому, что ей почти ни с кем, кроме специалистов из Щ.И.Т.а (которых к тому же был такой ограниченный круг, что Ева уже успела каждого расспросить обо всем, что только приходило в голову), нельзя было видеться. Хуже всего: в течение тех шести с центами недель она была полностью отстранена от всех дел в Щ.И.Т.е. И если бы кто-то другой и мог этому порадоваться, ведь выходные для агентов были крайне редким удовольствием, то для Евы это оказалось худшим кошмаром. Жизнь без всех этих перестрелок, погонь и кровавых, глубоких ранений казалась, откровенно говоря, никакой. Пресной и до унылости сухой. Почему-то лучше казалась возможность чуть ли не умирать от переутомления и потери крови, чем умирать от скуки. Ведь из-за редких судорог и невыносимой боли в суставах Симмонс запретила ей даже нагружать организм без крайней необходимости. Что уж там говорить об усиленных тренировках. Вот именно с того времени Ева и начала чувствовать, что теряет хватку. Ведь даже когда к привычной рутине вернулись ежедневные тренировки чуть ли не до потери сознания, такой долгий перерыв давал о себе знать. И видела это явно не одна Ева. А теперь что? Теперь надо было доказать, что ничего такого не произошло и она до сих пор заслуживает своего почетного места, среди лучших «кавалеристов» Щ.И.Т.а, к которой ее причисляли эти несколько лет до недавнего времени. А как это доказать другим, если и сама видишь обратное? Планка пошатнулась и агентка теперь предполагала, что в тренировочной схватке она вполне вероятно не смогла бы и дольше минуты выстоять против Мелинды Мэй, Клинта Бартона или любого другого почетного «кавалериста». Почему-то ей сразу представлялось, какой бы недовольной была Мадам М, если бы только узнала об этих «достижениях» своей бывшей подданной. — Есть две новости: хорошая и плохая, — наконец раздался в наушнике голос напарницы. — С какой начать? — С плохой. — Неважно, — отмахнулась от нее Рокси и Еве даже показалось, будто она услышала, как та махнула рукой, после чего принялась пересказывать ситуацию все равно в том порядке, который ей казался самым подходящим. — Я нашла нашего Вернера и, не поверишь, но его головорезов рядом не обнаружила. Но не спеши радоваться и накрывать на стол, потому что плохих новостей оказалось чуть больше одной. — Говори уже, — нетерпеливо подтолкнула она агентку к продолжению, напряженно вглядываясь в темноту вокруг. — Первая — ты не там, где сейчас должна быть. Вероятно, кто-то сбил мою навигационную систему. А вторая — эти головорезы сейчас не рядом с Шиннером, потому что они направляются в твою сторону. — Чего же ты так долго тянула? — сквозь зубы прошипела Ева, незаметно доставая из-под складок длинного серебряного платья нож и небольшой почти плоский флакончик. Как назло, это оказалось единственное оружие при ней. На входе в «La Prilla», как ни странно, стоял металлоискатель и ни одного оружия мимо он не пропустил бы. Хорошо, что хоть на квинджете оказались всевозможные примочки без металлосодержащих деталей, специально созданные для таких случаев. — Двое приближаются с запада, двое с севера, трое с востока, но они немного отстают. Ты должна разобраться с теми четырьмя до встречи с этими. — Откуда у него столько? — вслух возмутилась Ева. — Когда он только успел всеми ими обзавестись? — Можешь у них спросить, а если быстренько справишься с этими, то, может, и лично у него получится. Подмогу вызвать? Ответа не последовало. Не нужно было обладать особыми навыками, чтобы безошибочно почувствовать в последней фразе ехидную насмешку. Посему Ева на это все лишь молча закатила глаза, быстро шагая на запад. Неплохо было бы разобраться с теми головорезами попарно, а не ждать целой их ватаги. А вот и Биба с Бобой. Их крепкие фигуры вынырнули из темноты так внезапно, что, не зная об их приближении, Еве наверняка пришлось бы первую секунду успокаивать трепещущее сердце. Интересно: они знают, на кого именно охотятся? задумалась Ева. Вполне неплохой бы был вариант, если бы те громилы просто прошли мимо, не обратив внимание на неприметный силуэт барышни, которая каким-то образом отбилась от остальных. Но этот вариант пошатнулся, когда один из тех головорезов указал другому прямо на нее и те одновременно двинулись в ее направлении. Таки знают. — Где Ваше сопровождение, сеньорита? — напрямую спросил тот, что немного шире в плечах, задержав ее за локоть. — Ai-je fait quelque chose de mal, officier? — как можно искреннее поинтересовалась девушка по-французски, невинно хлопая подкрашенными ресницами. — Ты уверен, что это она? На нашем не треплет. — Заговорит, — отмахнулся он от своего сообщника и снова обратился к девушке: — Ваши документы. — Excusez-moi, je ne comprends pas. — Че говорит? — Я тебе на француза похож, что ли? Извиняется за что-то. Пришлось приложить небольшие усилия, чтобы не усмехнуться их комичности. Настоящие Биба и Боба. Но время было не подходящее для веселья, потому пришлось делать вид, будто действительно не понимает ни единого словечка — широкими глазами смотрела то на одного, то на другого. — Документы говорю. Паспорт, — замахал он перед лицом свободной ладонью, словно это был международный язык жестов. — Паспорт, понимаешь? За поясом у него висел пистолет, а на внутренней стороне плаща сверкнуло лезвие и то даже не одно. Оба вооружены и хорошо укомплектованы. Да и что уж там говорить о том, что даже несмотря на Евин не такой уж и низкий рост, те все равно выглядели больше раза в полтора. Одним нехитрым движением она схватила из-за пазухи мужчины пистолет и, не теряя времени, выстрелила в ногу. Планировалось куда-то посерьезнее, но и тот оказался не последним болваном. Понял все и сразу и перехватил хрупкую ладонь своей массивной и шершавой. Пуля едва задела бедро, потому бугай даже не скривился. Кто знает, может и не почувствовал. Его товарищ, хоть и не выглядел особым интеллектуалом, но толк в драках, вероятно, все же знал. Нож мгновенно сверкнул в его руке и чуть не прошелся по тонкой девичьей шее. Ева едва успела отклониться. Еще и первого потянула вперед, так что лезвие прошло по его плечу. Несколько капель крови брызнуло ей на лицо, а тот даже глазом не моргнул. Биба сделал попытку перехватить и вторую ее руку, чтобы обездвижить полностью. Однако сама рука оказалась проворнее. Неизвестно откуда вынырнувший нож легким движением проткнул сонную артерию и лишь тогда лицо мужчины наполнила гримаса оцепенения. Вторая рука тоже оказалась на свободе. А вместе с ней и флакончик со странной фиолетовой смесью. — Сзади, — почти оглушил ее неожиданный крик в наушнике, но он оказался как раз вовремя. Не пригнулась бы — вероятно уже и без головы осталась бы. Рука нападающего застыла в воздухе, а уже в следующее мгновение Ева оказалась у него за спиной. Несколько громких выстрелов разбавили на мгновение тишину, однако ни одной пули Еве так и не досталось. Всех их дружелюбно принял в свое тело Боба, после чего повалился вперед и чуть не сбил с ног третьего. А она так надеялась, что обойдется все же двумя. С четвертым было легче. Когда его Beretta 92FS оказалась в ладони, проблема с обоими головорезами была решена всего лишь за два точных выстрела в голову. Ждать остальных троих не было желания. — Где он? — твердо спросила агентка, стараясь не выдать для Рокси свое сбитое дыхание. А это всего лишь четверо. А еще почти безоружных. Это больше всего и тревожило. — Возле Тахо, доходит до моста. — Доходит? Пешком? — Да, знаю, это странно, но... С ним только один громила. А потом наушник разрезала тишина. Громче, чем когда-либо до этого. — Рокси? Рокси, ты меня слышишь? — ... это не... бомба... он на прицеле... слышишь, Ева? — Рокси? — нервнее позвала она напарницу, но та больше не откликалась совсем. А потом в наушнике раздался громкий писк, от которого, казалось, вот-вот должна взорваться голова. Ева даже согнулась, прижимая ладонь к уху, и поспешила вынуть наушник. Вариант был только один — кто-то намеренно разорвал связь, каким-то образом проникнув в сеть. По крайней мере другой вариант, который в тот же миг появился в голове, даже рассматривать не хотелось. На квинджете Рокси в безопасности, мысленно напомнила себе агентка, стараясь не думать об обратном. С ней Лоуфорт, они в безопасности. В конце концов силой заставив себя временно забыть об этом, двинулась к указанному мосту. Карту Толедо она заранее изучила чуть ли не до переулков, поэтому сейчас без траты драгоценных минут вспомнила о местонахождении единственного моста в ближайших трехстах метрах через Тахо.***
Это задание в Толедо казалось странным еще с самого начала. И вроде бы не происходило ничего такого, на чем стоило бы заострять внимание дольше нескольких секунд или минут. Это все легко можно было бы именовать совпадением, ведь и в обыденной жизни подобные вещи часто случаются — какая-то незнакомка поинтересовалась, как надолго Ева прибыла в город, мужчина, в компании с которым ей не повезло оказаться, практически целый вечер не сводил с нее взгляда, едва вооруженные головорезы. Всякое бывает. Однако Ева была агентом, а значит убедительно считала, что больше одного совпадения — это уже далеко не совпадение. И все же никак не могла понять, что именно ее смущало больше всего. Что-то смущало. Что-то было не так во всей этой спецоперации. Но все это были мелочи. Значимые, отчетливые, но все еще мелочи по сравнению с тем, что ждало ее на мосту. Теперь каждое совпадение казалось не то чтобы важным, теперь это все составляло впечатление одной запутанной, но детально кем-то продуманной шахматной партии. У каждой реки была своя история. У какой-то большая, у какой-то поменьше. Говорят, история часто подражает себе. Говорят, история циклична. Ева не интересовалась историей Тахи, однако в этот момент внутри почему-то возникло дикое желание узнать о ней все до мельчайших деталей. Возможно, тогда прояснилась бы вся эта ситуация. Хоть немного. Что она точно могла сказать — это был не их драгоценный Вернер. Даже не близко. Тот бы ни за что в мире не согласился выполнять какие-то радикальные действия собственноручно. Всегда был к ним причастен, но никогда не был участником. Постоянно и неизменно лишь их причиной. И сейчас Ева тоже была уверена: Вернер Шиннер приложил к этому свою руку. Сделал все, что с него требовалось, и пошел дальше, не испачкав в крови руки. Даже удивительно, как некоторые люди умудряются сохранять руки чистыми даже после того, как полностью искупались в крови. — Опусти оружие, если не хочешь стать свидетелем этого, — на удивление снисходительно приказал паренек, переводя взгляд с уже бывшего «телохранителя», который теперь замертво лежал лицом вверх, на агентку, крепко сжимающую в своих руках пистолет, наведенный теперь на него. — Ты же, подозреваю, тоже знаешь, как этот механизм работает. Я отпускаю палец и несколько кварталов взлетает в небо. Поверь, взрывная волна доберется даже сюда. — Как тебя зовут? — Да какая уже разница? Если хочешь отвлечь меня разговорами, чтобы кто-то из твоих друзей-агентов подошел ко мне сзади и обезвредил угрозу, то знай, что не получится. — Мои друзья-агенты сейчас вне связи и я уверена, что в этом постарались те же люди, что и приказали тебе сделать это. — Никто мне не приказывал! — неожиданно громко скрикнул парень и сделал рывок вперед, но тут же отшатнулся назад, словно ошпаренный. — Я сам вызвался, по собственному желанию. Я вызвался, потому что это моя обязанность. — Сомневаюсь, что в твоем возрасте ты мечтаешь стать террористом, — поспешила возразить Ева, вслух подметив юношескую (почти детскую) внешность парня, но чтобы не злить того еще сильнее, моментально перепрыгнула на предыдущую тему: — Мое имя Ева. Парень несколько секунд молчал, внимательно рассматривая девушку напротив. Словно сопоставлял имя с лицом, проверяя, не врет ли она. И все же представился он не так смело, как заявлял о своем желании запятнать руки. — Диего. — Откуда ты, Диего? — Бельчите, — горько улыбнулся парень и его губы едва заметно дрогнули, — Только ведь вы уже, наверное, о таком городе и не слышали. Ева сначала не поверила. Несколько долгих секунд даже не шевелилась, пока в голове напряженно крутились видеокадры и развалины, которые ей несколько лет назад приходилось видеть собственными глазами. Такие места запоминаются надолго, если не навсегда. Не может быть, мысленно возразила картинкам перед глазами и словам, что юношеским голосом отдавались в ее ушах, Ева. Даже родители его были бы слишком малы для этого. — Гражданская война разрушила твой город, — наконец решилась она и вслух озвучить теорию, — стерла с лица земли. Это поэтому ты считаешь своим долгом распространять такой же террор? — Я не... Я здесь как раз-таки с другой целью. Если бы собрать всех этих... Если бы собрать их в одном месте, если бы уничтожить всех одним коротким взрывом... Ничего бы тогда не случилось. Я просто предотвращаю катастрофу. Все они, эти предатели, рано или поздно приносят беду и хаос. Сколько людей должно умереть из-за них, чтобы мировое правительство наконец-то обратило внимание? — Ты говоришь мудрые вещи для своего возраста. Знай это. Но методы для выполнения своих целей выбираешь ошибочные. — Поверь мне, я не выгляжу на свой возраст. А методы... Диего улыбнулся, так безопасно крутя в руках бомбу замедленного действия. Теперь он совсем не выглядел типичным четырнадцатилетним мальчишкой, каким поначалу ей ошибочно показался. Что-то в его взгляде пугало. Обсидиановые бисеринки казались какими-то безжизненными, выгоревшими. Словно их опалил жар ненависти, так горячо хлынувший из его обсидианового сердца. Перед ней словно стоял мужчина — взрослый мужчина, а может уже и старец — измученный судьбой, заморенный жизнью. А ребенок... ребенок это была всего лишь оболочка. Слишком убедительная оболочка. Потому что стоило ему только снова подвести жалостливый взгляд, как любое желание действовать, которое еще недавно так настойчиво тлело внутри, улетучивалось. — Откуда ты знаешь о Бельчите? Ее вопрос застал его почти врасплох. То ли слова его так укололи, то ли внезапный реальный голос среди мыслей — резкого передергивания он сдержать так и не смог. — Собственными глазами видел. Люди сначала суетились, а потом перестали, а тогда... тогда стало поздно суетиться. Первая ракета разрушила наш дом мгновенно. Мне повезло, меня как раз не было в то время поблизости. А сестре с матерью повезло меньше. Надеюсь они погибли сразу и не мучились под всеми теми завалами. — Это было в 30-х. Ты не мог... — только и успела возразить Ева. Громкий выстрел очень быстро забрал необходимость убеждений. Первая мысль была уже привычной. Засада. Такое часто случалось (особенно когда в одиночку приволоктись туда, куда тебя так намеренно вели), так что это было совсем не удивительно. Понять, что это была вовсе не засада, удалось лишь в тот момент, когда по лицу парня разлилась гримаса ужаса, а на груди начало растекаться кроваво-алое пятно. Детонатор в расслабленной руке сработал мгновенно — Ева только шаг успела сделать вперед, чтобы его перехватить, да за спиной агента уже раздался еще более громкий взрыв. Целый квартал поднялся в воздух. Десятки трупов, прошептал отчаянный голос в мыслях. И еще больше раненых. Многие из них умрут от потери крови еще до того, как прибудут службы спасения. — Что ты натворил? — едва сдерживая желание сделать выстрел в ответ, спросила Ева, буравя разъяренным взглядом Лоуфорта, — Я его почти уговорила! На квинджете должен быть транквилизатор. Если повезет, они успеют доставить Диего в ближайший госпиталь до того, как тот начнет видеть свет в конце тоннеля. Если Лоуфорт не попал точно в сердце, то еще есть шанс спасти парня. — Я жизнь тебе спас, идиотка, — только и хмыкнул агент, скептически поглядывая на то как Ева сначала быстро осматривает раненое тело, а потом осторожно подхватывает его на руки. — Если не заметила, то тебя тоже на прицеле держали. — Как далеко квинджет? — нагло проигнорировала замечание напарника девушка. — Он уже труп. — Если не помогаешь, то хотя бы не отвлекай, Лоуфорт. Где квинджет? — Идиотка, — раздраженно выдохнул мужчина, но все же забрал из рук Евы мальчишку. — Куда тебе еще вздумалось потыкаться? Этого мало? — Отправляйтесь без меня. — О, так тебе понравилось в Толедо? Дважды за тобой мотаться я не собираюсь. — В квинджет, Лоуфорт, — сухо-угрожающим тоном произнесла она, практически отдав приказ, — и сразу в госпиталь. Пусть Рокси поднимет на ноги все службы и постарается держать журналистов подальше. Если парень умрет в дороге, то я обещаю, на память оставлю тебе такой же шрам от пули в груди. То ли угроза звучала убедительно, то ли Лоуфорт еще не полностью отбил себе мозги для того, чтобы осознавать значимость драгоценных минут... Никаких возражений в ответ больше не поступало. Бросив последний недовольный взгляд, агент без лишних слов двинулся к квинджету. А у нее были другие планы. Точно так же, как и у Шиннера.***
Издалека доносился гул сирен. Люди суетились, как всегда суетятся, когда что-то случается. Их крики и паника немного выбивали из колеи, но Ева старалась им не поддаваться. Тот, кто ей нужен, сейчас поблизости. Она просто знала это. Но нужны были доказательства. Нужна была его голова, поднесенная Фьюри на блюдечке. Надо было оставаться начеку. Дым вместе с пылью заполонили несколько ближайших кварталов, что намного усложняло эту задачу. Он заполнял легкие, мешая нормально дышать. Трудно было что-то разглядеть, да еще и расслышать в этой суматохе. Кто знает, возможно ему уже известно, что она не вернулась на квинджет, что сейчас разыскивает его и не вернется, если не получит того, чего так желает. Вернер Шиннер. Это имя вызывало у нее двойственные ощущения. Как на мертвеца, он оставался слишком активным деятелем. Ева твердо верила, что по крайней мере к половине тех катарсисов, о которых упоминал Диего, Шиннер приложил и свою руку. И все же, казалось, она даже приблизительно предположить не могла, каким грандиозным будет звучать число жертв его гениального ума. По крайней мере с этим девушка точно поспорить не могла. С тем, что ученый одарен редкостным интеллектом, казалось, не поспорил бы даже сам директор Щ.И.Т.а, хоть даже и никогда бы этого не признал. Ева бы спала спокойнее, перерезав ему глотку. Но это были лишь мечты. Потому что Шиннеру интеллект помогал не только придумывать и создавать самое разнообразное оружие массового уничтожения, но и никогда не попадать туда, где и сам стал бы мишенью. За ним бегать — как будто собственную тень догонять. И все же девушка никак не покидала надежд, что мрак пройдет и свет поможет растворить, стереть в прах это марево, воплотившееся в облике мужчины. Однако, казалось, рассвет совсем не спешил наступать, приходилось бороться с тенью во тьме. Но ведь тень всегда проявляется, стоит только появиться свету. Это был Шиннер. Ева почему-то не сомневалась ни секунды. Казалось, его фигуру она бы не спутала бы ни с какой другой. А на самом деле ведь никогда и не видела этой фигуры вживую. Только на фотографиях, видео, камерах. Где угодно, только не так — в пяти шагах. Хотелось фурией прошмыгнуть сквозь толпу, которая моментально скрыла фигуру мужчины, и вонзить острое лезвие в сонную артерию. Никаких осложнений, никаких сомнений. Одни только свидетели вокруг. Однако сколько бы их ни было — десять, двадцать, да хоть сотня — от свидетелей легко избавляться. Сжерживало кое-что другое. Все это было слишком легко. Чертовски легко, как на гения, который умудрялся исчезать прямо из-под носа всех правоохранительных легальных и не очень служб. Да что уж там говорить, если даже Щ.И.Т.у лишь время от времени удавалось его отследить. Но не поймать. А сейчас.... Где-то поседевшие пряди черных волос, едва прикрытые еще более черным гомбургом никак не давали покоя тем, что все маячили перед глазами. А темно-серый плащ, хоть и ничем не контрастировал с остальной массой людей, все же умудрялся бросаться в глаза. Протискиваться сквозь толпу всех тех зевак — которые только то и делали, что с интересом ждали дальнейшего развертывания событий, а некоторые даже не пытались изобразить обеспокоенность и, не скрывая, записывали все подробности феерического взрыва на свои смартфоны — было не такой уж и простой задачей. Был бы в руках какой-нибудь пистолет, она бы, не раздумывая долго, выстрелила бы в небо, чтобы немного унять эту толпу и убрать с дороги. То ли к счастью, то ли к сожалению, но ничего, кроме до сих пор немного окровавленного ножа, у нее не было. Последняя пуля осталася на том чертовом мосту в теле «телохранителя». Если это засада — а Ева чувствовала, что именно к ней она так настойчиво и направляется — то ей не выбраться оттуда живой или по крайней мере в состоянии «еще на ходу не умирает». И все равно продолжала идти. Ты даже не знаешь, он ли это, мысленно ругала себя за такую недальновидность Ева, но ничего с собой сделать не могла. Ноги сами сунули ее вперед и не позволяли даже остановиться, чтобы случайно не потерять мужчину из виду дольше чем на две-три секунды. Однако как бы быстро Ева не шла по его следам и как бы настойчиво не удерживала в глазах черную шляпу, он все равно исчезал. В эти несколько секунд девушку охватывала странная паника. Оставались считанные шаги до самого большого ее достижения в Щ.И.Т.е. Да что там в Щ.И.Т.е, это стало бы, наверное, самой большой победой всей ее жизни. — Помогите мне, — громко вскрикнула какая-то старшая женщина, буквально вцепившись в предплечье девушки. — Умоляю, помогите. Моя дочь там. — Офицер! — окликнула она мужчину, который как раз отгонял за огороженные границы толпу. — Офицер, эта дама нуждается в вашей помощи, — как можно быстрее отрезала агентка и буквально оторвала от своего локтя крепко сцепленные пальцы перепуганной. Однако достаточно было даже на секунду отвести взгляд, чтобы окончательно затерять Шиннера среди люда. Его след простыл так же быстро, как и появился. — Чтоб его, — злобно выругалась девушка и, чуть ли не расталкивая во все стороны людей вокруг себя, двинулась туда, где в последний раз видела его отчетливый силуэт. Несколько шагов — и пред глазами снова темно-серое пальто и черная шляпа. Это было что-то сродни действию алкоголя, победный азарт опьянял, не хуже, чем выдержанное годами дорогое вино. Вплоть до тех пор, пока перед глазами не предстало еще одно такое же пальто и еще одна такая же шляпа. А потом еще одна, и еще. Пока чуть ли не вся толпа вокруг не превратилась в сплошную помесь из серо-черных цветов. Все с полуседыми волосами. Все одинакового не слишком высокого роста. Все словно под линеечку подбирались. Однако все — это лишь двойники, лишь визуальная игра. Игра для нее. Потому что в ловушку она пришла самостоятельно. Лезвие в руке сжалось немного сильнее. Чего ждать? И на что надеяться? Точно не на то, что какая-то девочка — лет десяти — легонько потянет ее за длинный рукав едва запятнанного платья и, протянув из будки, возле которой Ева так вовремя оказалась, трубку, скажет: — Вас к телефону, мисс Романова. Ева не возражала. Недоверчиво и с небольшим опасением поглядывая на дитя, послушно приняла трубку и шагнула на шаг ближе к будке, ведь провод уже и без того был натянут до предела. Прикладывает трубку к уху и первые несколько секунд просто молчит, не желая слышать ответ по ту сторону. Его игра бесконечна. А ей не хотелось быть частью этой шахматной партии. — Слушаю. — Это Хилл, — машинально представился женский голос и Ева почувствовала, как быстро отлегло от сердца от знакомой фамилии. — У тебя новое задание. — Я еще с этим не закончила. — Приказ от директора, — коротко произнесла Мария, по голосу было слышно, насколько та недовольна вставкой агентки. — Дайте мне час и я... — Приказ от директора, — сухо повторила женщина и, не дожидаясь больше возражений, коротко доложила: — Агент Торнтон подберет тебя на главной магистрали. Отправляешься сразу в Техас. Это было последнее, что прозвучало в трубке, прежде чем Хилл окончательно отключилась. И никаких тебе объяснений, никаких подробностей. Как всегда, нечего было и надеяться. Шиннер снова откладывается. Это приказ от директора. А приказами от Фьюри лучше было не пренебрегать. Девушка гневно зашипела, сводя светлые глаза к темному небу, все еще покрытому мглой пыли, и шумно выдохнула, словно пытаясь очистить разум. Отправляюсь в Техас, мысленно повторила Ева, пытаясь смириться с этой отвратительной мыслью.