Бескрылый

      Хидан весело резвится в воздухе, выписывая пируэты и мёртвые петли.       Дразнит.       Издевается.       Какузу не хотел признаваться в этом даже себе, но нет больше смысла скрывать очевидное: он завидует. Злится. Его плетённые крылья не способны удержать его в воздухе долго. А Хидан такой беззаботный, такой…       Живой.       Какузу давно потерял это ощущение. Места на лопатках, откуда раньше прорастали крылья, его настоящие крылья, до сих пор болят. Он помнит, как лишился их. Слишком хорошо помнит.       Там, в тюрьме Такигакуре, его удерживало сразу несколько человек, пока один пилой срезал тёмные крылья у самого основания. Наживую. Без обезболивающих. Это было наказание за драку с охранником. Всего лишь за драку с охранником его сделали неполноценным, мёртвым. Птица, что должна, но не может летать — мёртвая птица.       Он чувствовал боль, он слышал, как под лезвием скрипят и ломаются его собственные кости.       Заполучив джионгу, он научился сплетать из нитей жалкое подобие прежних крыльев, которые не могли надолго удержать его в воздухе.       А его маски спокойно могли летать. Какузу старался не выпускать их вне боя, чтобы те лишний раз не напоминали о его неполноценности.       — Эй, дед, ты чё там завис? — Хидан приземляется прямо перед ним.       Иногда Какузу хочет вырвать его чёрно-красные крылья, хочет, чтобы Хидан ощутил то же самое, что и он.       Чтобы перестал дразнить.       Но он быстро прогоняет эти мысли. Никто, даже этот несносный сопляк, не заслуживает такой участи.       — Я прекрасно знаю, что эта херня из ниток у тебя не для красоты! — Хидан тянет его за рукав. — Полетели!       — Хидан, — Какузу вздыхает и одёргивает руку, — это не настоящие крылья, я не могу летать на них слишком долго.       Хидан глупо моргает своими малиновыми глазками, будто не понимает о чём речь.       Но он всё понимает.       — Так я помогу тебе. — Хидан протягивает подрагивающую в нетерпении руку.       Что?..       — Давай полетаем вместе, хоть ненадолго. Ну пожа-алуйста, Какузу-чан!       Какузу нехотя берёт чужую руку, расправляя за спиной конструкцию из нитей. Он делает это только потому, что не нашёл лучше способа успокоить сопляка, чем дать ему то, что он хочет. Иногда это лучший выход, да. Он не хочет летать вместе с ним.       Не хочет.       Или всё же нет?       Они оба отталкиваются от земли, поднимая в воздух клубы пыли. Хидан смеётся. Какузу пока не знает как реагировать. Он знает, что скоро это всё должно закончиться.       Но именно в этот миг, кажется, впервые за много лет, он снова чувствует себя живым.