Правда.

— Удачи тебе, Ло. — С читаемой в голосе грустью, говорит Дилан, стоя возле управления порталом. Мироходец улыбается и идёт к порталу. На сердце скребёт, а глаза сами собой намокают. Это то, ради чего они проделали такой долгий и тяжёлый путь, он не может остановиться сейчас. Ло надеется, что он будет помнить своих друзей. Они все сделали многое для него, помогали и толкали на нужный путь, когда он не знал, куда ступить. Мироходец тоже оказывал такую поддержку. Но его тоже ждут, там, где-то в другой реальности. Ло хочет увидеть тех, кто вытаскивал и ждал его. Окетра, Синбад, тот же Джодах, что ради него терпел Джона и смог поймать его. Ради Ло. Ло обещает, что будет помнить своих друзей в этой реальности. Мироходец протягивает руку и касается пальцами фиолетовой массы. Пройдя дальше, уже почти наполовину будучи в портале, боль пронзает всё тело. Сердце начинает биться с удвоеной силой, если не сильнее. От ощущения пронзающих мечей, становится тяжело дышать, перед глазами мигают огни, а в голове так и орёт мысль: «Беги!». Он пытается выйти, кажется, кричит Дилану, чтобы тот отключил портал, но его держут, словно цепями и только глубже тянут в пустоту. Дилан не успевает даже на метр приблизиться к другу, как тот исчезает с фиолетовой глубине, а портал резко закрывается. Да так, что его резким давлением отталкивает к стене, заставляя свалиться с ног. Это не в ходило в их планы. — Что с порталом, Джон. — Требовательно спрашивает, хмурясь. Крылья за спиной шевелятся, выдавая волнения их хозяина. Портал словно с ума сходит. Частями, фиолетовая масса пропала, проявляются тёмные пятна, а по середине появилась спираль. Время от времени портал издаёт странный гул. — Скорее всего, что-то пошло не по плану, пернатик. — Довольно заключает Дейв, поставив руки на бока, гордо подняв нос. — Время истекло, а вашего мироходца всё ещё нет. Это так же значит, что либо ваш Лололошка застрял между вселенными и ему уже не выбраться, либо, его перекинуло не в тот мир. — Наклоняет голову Харрис, смотря, как лицо Окетры обдаёт страхом. — И что мы будем делать? — Стараясь унять чуть дрожащие перья, спрашивает Джодах. — Что будете делать вы, я не знаю. Я вот, к примеру, пойду отдохнуть в какой-нибудь мирок. — Ухмыляется Джон, видя, как лицо собеседника морщится в недовольстве. — О нет, ты будешь помогать вернуть нам Лололошку— Джодах не заканчивается, когда в портале раздаётся громкий треск. Портал буквально начинает разваливаться. Фиолетовая масса, словно стекло, трескается и застывает, пока от неё отваливаются пластины. Те разлетаются на осколки, а приземлившись, несколько секунд разъедают поверхность, а потом испаряются. — Что будет с Лололошкой. — Прикрыв рот рукой, шепчет Окетра, чувствуя, как подступает влага к глазам. Портал разваливается настолько быстро и необратимо, что становится по настоящему страшно. Что будет с Ло. Жив ли тот, или портал разрушился вместе с ним? Последняя пластина падает и должна была разбиться на осколки, как и остальные, но разваливается на жёлтые кристаллы. Кусочек одного прикатывается к ногам Джодаха, когда до того неожиданно доходит. — Скинт. — Моргнув, Ави быстро вскрикивает. — Prunus! —Внутри держится последняя надежда на чудо. Харрис, закатив глаза за очками, повторяет за ним и оба исчезают. Окетра шепчет тоже самое, но результата нет. Первое, на что обращает внимание Джодах — это полная разруха в измерении. Колонны почти все уничтожены, пол с дырами и трещенами, что не внушают доверия на устойчивость «островка». По коже бегут мурашки, а внутри всё сжимается от слишком сильного ощущения смерти. Кажется, словно пробудешь в измерении больше пяти минут, как сам на веки пропитаешься этой смертью. Выдох даёт сделать знакомый силуэт. Шарф слегка покачивается, мироходец стоит перед открытыми дверьми в пустоту, а у ног лежат поломанные очки и скинт, раздробленный на маленькие камушки. И вновь приходится задержать дыхание, когда приходит осознание. От Лололошки несёт смертью. Именно он кинул скинт и тот смог долететь до них. Что же случилось здесь. — Явился. Тело словно прошибает током, когда слышится голос его старого друга. Тот холоден, можно ощутить на языке привкус металла от него. Голос словно механический, как у робота, но этой механичности не слишком много. Перед глазами начинает темнеть, когда Ло запрокинул голову, повернув её к Джону и Ави. Половину лица, в частности левую часть лица закрывает маска. Маска междумирца. Та прикрывает почти половину щеки, ровно разделяя лицо. Издалека кажется, словно та приросла к лицу мироходца, став уже частью его лица. Исподнеё на коже появились чёрные трещины, а кожа под ними стала тёмно-серой. — Лололошка. — Шепчет Джодах, пытаясь подобрать слова, как его перебивают. — Ну как тебе, братец. Нравится с памятью? — Джон довольно улыбается, но улыбка больше походит на оскал. — Ты к этому причастен?! — Почти орёт Ави, судорожно соображая. — Лололошка, что бы это не было, нам нужно вернуться. Единственный, как ему казалось, нормальны глаз, теперь осматривает Джодаха с ног до головы, как чужака. Глаз почти чёрный, без бликов. Теперь они кажутся ему совершенно пустыми и не живыми. Если не человеческие. От внимательного осмотра снова бросает в дрожь, а к горлу поступает тошнота. Когда он в последний раз ощущал себя смертным? — Пошёл прочь. — Металлический голос раздаётся эхом в измерении. Прежде, чем он успел удивится или ужаснутся, Джодаха словно выкидывают из измерения, заставляя подавиться слюной от давления на грудь. Спустя мгновение, он чувствует, как его буквально впечатывает в землю, заставляя ту прогнуться под давлением. За спиной громко и до жути больно ломаются крылья, заставляя скрипеть зубами. Надежда сломалась. — Не нравится дополнительная публика, братец? — Даже не скрывая своего веселья от ситуации, спрашивал Харрис. Но разве Джона волнует чей-то комфорт, тем более его братца? От мироходца начинает сквозить ненавистью, которую тот даже не сдерживает. Зубы того скрипят, он почти рычит, когда щурится и пронзительно смотрит на Дейва. — Всегда ты был нелюдимым. Помню, как ты в детстве. — Слишком настольгически-грустно вздыхает, опуская голову и этими словами доводит Лололошку. Слишком быстро перед его лицом оказывается меч, чем-то напоминающий меч путешественника. Только более острый, сделанный по своему настоящему хозяину. Переливается почти так же, только чуть темнее. Какие сходства и здесь! Всё измерение освещает резким контрастом красного и синего. Когда свет спадает, оба мироходца стоят почти носом друг к другу. Ло сжимает рукоятку меча, почти коснувшись лезвием шеи Джона. Но того огорождает от смерти барьер. При прикосновении почти летят искры, идут трещены от слишком сильного нажима Ло и это только веселит Харриса. Тот опустив голову и припустив очки, смотрит чёрными глазами на лицо своего близнеца. Тот скалится, но не от сильной отдачи Дейва. От гнева. Лицо близнеца исчезает и Джон даже не моргает, когда чувствует, как на его затылке чуть не срубили волосы. А после так же нападают справа, слева. Пытаюсь срубить голову и барьер блокирует все неожиданные удары. Ло оказывается у выхода в пустоту, успокоившись от череды ударов. Нет даже намёка на отдышку или капелек пота. Эти удары даже не стоят этого. — Ты не сможешь держать барьер столько, сколько я могу нападать. — Ло приподнимает голову, с призрением и высокомерием смотря на рассмеявшегося близнеца. — Твоя правда. — Хлопает Джон, а потом отводит руку в сторону. Раскрывает ладонь, а в неё приятно падает его меч. — Но не только ты здесь знаешь толк в нападении. — Поднимая очки к голове и закрепляя их в волосах, Харрис указывает остриём на брата. — Ну, нападай. Чего же ждёшь. И как по команде оба срываются с места, сплетаясь в смертельном танце. Мечи скрипят, звук метелла режет слух, а яркий свет глаза. Но так даже интереснее. Оба нападают продумано, в одном ударе составляя другой и защиту от удара противника. Но если одного защищает барьер, то другого только его силы. Лололошка резко меняет расположение меча прямо в момент удара, подрезая руку Джона. Если бы тот вовремя её не убрал, то остался без кисти. Удары продолжают наступать от обоих, с ещё большей интенсивностью. Каждый из них мечтает задавить натиском другого и убить. Каждый взмах — это продуманный до мелочей удар. Каждый вдох может быть последним. Каждый шаг может быть решающим в битве, длинною в целые века. К этой битве было привлечено слишком много людей и те даже не знали, что всё, что с ними происходит, подстроенный спектакль. Харрис делает резкий выпад, пригинаясь, и пытается нанести удар в живот, но от него ловко отскакивают. Лололошка смотрит быстро, внимательно. Ищет то, куда можно нанести смертельный удар. Мироходец быстро оказывается за спиной, мечом разрезая халат Дейва, а под ним, режет кожу. От удар быстро отскакивают, чуть не задев его голову остриём меча. Джон останавливается, отряхивая руки от пыли, ровно держа спину, пока белая одежда впитывает кровь. Лололошка тоже останавливается, но лишь на секунду, прежде чем снова напасть. В этот раз щит не работает, когда Джон и Лололошка сталкиваются мечами. Их рукояти нагреваются, жгут ладони до ожогов. От сражения обоих сил в мечах в изменении становится то жарко, то холодно, способности сильно меняют окружающую среду. Пол, как и некоторые уцелевшие колонны, обретают новые трещины. Осколки, пыль, скинт начинают подниматься и медленно приближаться к близнецам. Ноги слегка шаркают по полу, отодвигая обоих, но те упорно стоят, стараясь сбить другого. Барьер даже не успевает появится, как покрывается трещинами. Харрис отходит на один шаг, опуская меч. Лололошка почти искрится гневом, давит мечом и магией так, что барьер прогибается, обретая другую форму. Харрис смотрит и практически смеётся над попытками сломать барьер. Вокруг них бешено летают всякий мусор, а пыль почти царапает кожу. Джон подходит слегка ближе, скалясь, смотрит как барьер покрывается новыми трещинами, от чего его видно весь. Осматривает его, хмыкает, а после поворачивается к Лололошке. — Ты сам понимаешь, что это бесполезно. Успокойся. Ты можешь сломать барьер, можешь измотать меня, а потом занести меч над головой. Но не убить. Ты сам помнишь как звучит клятва. — Харрис закатывает глаза, когда видит, что давление над барьером не уменьшается. — Даже если смерть не сможет избавиться от тебя, то я полюбуюсь твоим избитым телом. — Барьер ломается с грохотом. Хватает и секунды, что Лололошка оказался около Дейва, двумя ударами стараясь изрезать его грудь. Но их с грохотом откидывает назад. Один падает за пределы "островка", но перемещается ещё до того, как оказаться в темноте. Второго закидывает в пустоту, но тот с улыбкой на губах изчезает. Умрут близнецы, когда простят они друг друга. Убить их смогут, только когда прозвучит их прощение. И жить они смогут, когда ненависть их утихнет.