Только одна ночь

Это началось ещё в «Голубом Хребте» Стоило Ники отпустить ту раздражительную и шутку в адрес этих двоих, как мысли о такой возможности засели в их головах. Через день, когда время перевалило заполночь, большинство было изрядно пьяными и уже засыпали Эллисон поднялась с подушек, аккурат переступая через другие, что были разбросаны по всему полу направилась в ванную. Эллисон была из тех девушек, что даже в состоянии не стояния находила силы на многоэтапный вечерний уход за кожей. Она вошла в ванную и не нашла ни одной из своих баночек. — какого хуя? — зажмурив сильнее глаза, словно надеясь, что те волшебным образом появятся вновь — это вообще-то моя комната — она резко обернулась на голос за спиной. Кевин стоял в одних лишь шортах с идеально отточенным рельефом мышц от изнурительных ежедневных тренировок. Конечно же он заметил её взгляд, но, это было абсолютной нормой в воронах и, будучи бывшим вороном он не мог не сказать — если тебе нужно это, то, мы можем. в общем, тея не против, чтобы я тренировался на других девушках Ебаная сука. Тея словно робот, раз считает нормальным сравнивать других с спортивным инвентарем. Тренироваться. — Эллисон усмехнулась собственным мыслям и подняла свой взгляд. Штормовое небо встретилось с тёмным хвойным лесом. Она решила. Эллисон изящна. Она красива, отточенное тело тяжёлыми тренировками, но в тоже время её кожа — мягкая, словно шёлк. Свет периливается на её мышцах и от этого вида у Кевина розовым заливает щеки. Она ухмыляется, ведь его реакция настолько мальчишеская, словно ему не 20, а 15 и он впервые видит нагое женское тело. Словно хищница она приближается к нему и, вставая на носочки дотягивается до его уха, шепчет, — надо же, палатка для кемпинга на пятизвездочной базе отдыха, — его кадык дёргается и он отступает. Краснеть сильнее уже некуда, но Кевин справляется, и, совершенно по-детски прикрывает руками пах. Эллисон ухмыляется и огибает его, направляясь к выходу из комнаты. За своей спиной она слышит разочарованный вздох, что заставляет её кожу покрыться мурашками от желания. Щелчок двери и мягкая поступь шагов. Он разворачивается и замирает. Она никуда не ушла, ночь продолжается. Кевин, словно загнанный зверёк прижимается к стене и наблюдает, как грациозно вышагивает в его сторону погибель. Он прикрывает веки, нервно ожидая мгновения, что убьет его. *** Изящные длинные пальцы легко касаются скулы, мягкое движение перетекает на висок и ногти слегка царапают кожу на пути к волосам. Она слегка оттягивает его за прядь волос принуждая открыть глаза. И снова. Серые и зелёные, шторм в хвойном лесу — они встречаются, — покажи мне, что ты умеешь. — и это сигнал, спусковой крючок заставляющий кровь бежать по венам быстрее. Кевин перехватывает её руку и подносит к лицу. Он вдыхает аромат с её запястья и чувствует нотки табака и ванили. Идеально подходящий ей. Он целует её запястье нежно и влажно, от чего у нее скручивает живот. Она давно не ощущала этого, она даже не верила, что может желать так рано после него. Кевин отпускает её руку и, держа за талию, прижимает ту к стене. От неожиданности Эллисон вздрагивает, что заставляет Кевина остановиться. — Ты передумала? — спрашивает и с горечью смотрит в её глаза. — Не делай мне больно. — его взгляд смягчается и он кивает, быстро, судорожно, послушно. — Такой поддатливый, мне нравится — она расслабляется в его крепких руках и решает, что иметь красивого парня для здоровья вовсе неплохо, даже если тот порой невыносим до зубного скрежета. *** Кевин оглаживает её тело руками, совершенно невесомо, словно боясь сломать выкованную из стали девушку в своих руках. Он ощущает жар её тело на кончиках своих пальцев… или это его собственное тепло? Он хочет оставить свои следы на этом теле, он хочет владеть ею, даже если это будет только сегодня. Кевин вопросительно поднимает глаза, но, не успел он произнести вслух, как тут же получил ответ — Кевин, этой ночью у тебя чёрная карта. Не разочаруй меня. — он облизывает пересохшие губы и сглатывает свой вопрос. Эллисон нервничает. Кажется, что если он будет тянуть ещё хоть минуту, то все это закончится также быстро, как и началось. Не желая выяснять это, Кевин опускается на колени и руками начинает оглаживать крепкие и упругие бедра блондинки. Он прижимается губами к внутренней стороне её бедер и начинает жадно и мокро выцеловывать разные узоры на них. Тело Эллисон под мозолистыми пальцами гладкое и нежное, становится ясно, куда девается месячный бюджет американской семьи — Кевин ухмыляется от собственных мыслей и заводит руку к задней части бедра, помогая закинуть ногу к себе на плечо. Он поднимает глаза вверх и видит полные удовольствия другие. Это даёт ему такую храбрость сравнимую с вырванной победой на матче. Он неохотно отрывается от её глаз и скользит взглядом по её нагому телу, зачаровнно восхищаясь его красотой. Рука в его волосах является полчаливым поощрением, она слегка сжимает и оттягивает волосы. У Эллисон между бедер не влажно, но так завораживающе красиво — доверие, открытость, уязвимость на физическом уровне. Кевин не хочет, чтобы у той был ожог от щетины, поэтому вытаскивает руку из-под её бедра и ощупывает свою челюсть. Эллисон теряет терпение и вдавливает ногой в его плечо, — блять, поторопись или я ухожу. Кевин до драной одури хочет съязвить, но сдерживается. Он возвращает свою руку обратно на её бедро, и поднимается губами к ней. Кожа с лёгкой шероховатостью, что перетекает в слизистую — это очень странный контраст на языке. Но ему нравится. Эллисон глубоко и шумно выдыхает, расслабляется от прилива ощущений и Кевин держит её крепче. Кевин растягивает это для них двоих, он лижет медленно, выводя круги вокруг жемчужины клитора, сменяет широкими мазками и зажимом между губ. Его челюсть устаёт, а по подбородку стекает сок вперемешку со слюной. Он чувствует её удовольствие физически, это все жаром отдаётся внизу, что становится болезненно. Эллисон стонет — звучно, низко, словно зверь из глубин её грудной клетки прорывается наружу. Кевин лижет, надавливает языком на клитор, медленно погружает внутрь два пальца, ощущая жар и тесноту. Он награждён её стоном — громким, отчётливым. И он чувствует, как та дрожит, а пальцы сжимают его волосы сильнее — её удовольствие яркое, как окрашенные в красный ворота соперника на последних секундах игры. Он легко поглаживает её бедра, пока Элисон обмякает от нахлынувшего оргазма. Собственное возбуждение болезненно пульсирует внизу живота. Кевин убирает ее ногу с плеча, поднимаясь с колен, — могу я войти в тебя? — спрашивает, глядя на её раскрасневшие щеки. Такая потрясающая. — только держи меня крепче. — она фыркает, закидывая уже руки на его широкие плечи. Он поспешно снимает шорты с бельём, освобождая пульсирующий раскрасневшийся член и, взяв девушку под бедра, сильнее прижав к стене — направляет себя в её жар тела. Она держится кое-как, сил не так много. Кевин внимательно следит за её лицом, как её глаза закатываются от наполненности, как она прикусывает губу и хмурит брови. Бесконечно красивая. Он двигается в ней умеренно, ощущая ласковые руки перебирающие пряди его волос. И его пробирает до самых костей от этого тепла, от её сбитых вздохов и нежности прикосновений. До того неожиданно накатывает оргазм, что он даже немного пугается той волны ощущений. Он упирается головой в её ключицы и нервно дышит. — Ожидания оправданы? — спрашивает хриплым голосом. В ответ — смешок. Он ставит девушку на пол и та, поцеловав его в щеку выскальзывает из комнаты, словно никогда этого и не было.