Где он?

      Спокойствие. В последний год совсем ничего не происходит. Абсолютно. Старая система свергнута, Империя меняется, строится заново. Сияние одержало победу и сейчас доказывает всем, что вся та кровь была пролита совсем не зря, что светлое будущее действительно настанет, что всё будет хорошо. Всё ведь вправду лучше некуда. Работа заимела чёткий темп, оставшийся без детства Дейв стал ещё более взрослым, проявлял себя публично, вести себя подобающе старался. Страшные события революции оставались позади, пусть и не уходили из голов и сердец. Прогресс в принятии новой жизни ощущался и виделся у всех. Все друзья получили подходящие должности и справлялись с ними прекрасно, Райе даже не за что было отчитывать толком. Люди получили желанную свободу. Ну, как минимум, были в шаге от её получения. Но есть проблема.       Всё слишком спокойно. Спокойно настолько, что становится скучно. Взрослая стабильная жизнь невыносима, как кажется Лололошке. Единственное, что могло скрасить его дни — верный отряд начинающих бойцов, тренировки, их успехи и разборки, и друзья, конечно же. Вот только из-за чёртовой взрослой стабильной жизни, у них совершенно не было времени. Они могут сосредоточиться, а он нет. Они могут глушить возможную скуку работой, а он нет, блина. Комиссар очень привязан к своему отряду, к этим несмышлёным новичкам. И очень привязан к друзьям. К одному из них особенно. Райя здесь не в счёт, она уже его мать, к ней и должно быть отношение другое.       Лололошка не знал, как так всё закрутилось. Прогулка по ночному криминальному Альт-Сити с Раданом, встреча с его друзьями, потом гонка, обменялись контактами чисто из интереса. Кто знал, что в итоге всё будет так? Кто мог подумать, что они с этим дедом сблизятся? Он старше него на… на целых одиннадцать лет! Немаленький такой временной промежуток как бы! Но не то, чтобы их это сильно смущало. Доверенные лица. Дейв был одним из первых, кого Винс допустил к помощи ему с обработкой просто ободранных ушей. Винс был тем, кто поддержит чуть ли не каждую его безумную идею или успокоит на раз-два.       Идиот побольше и идиот поменьше. Кто из них кто? Чёрт его разберёт. Старший и младший, высокий и низкий, пакостник и помощник. Никогда не понять, что имеется ввиду. У них обоих в душе играет подростковая стадия, серьёзно. Рядом с ним младший заскучать просто не способен, ну вот никак. Сидя на мероприятиях, могут вместе ныть, прогулки всегда на веселе, а что говорить о случае, если потянет в бар…       Им весело, просто весело. И очень приятно. Сколько ночей Дейв провёл у старшего друга дома за этот год, и они всегда находили себе занятие. Наверное, можно сказать, что в их взаимоотношениях, которые едва ли держатся за статус «друзья», своеобразная идиллия. Временами грубая забота, тонна неуместных шуток, зачастую заставляющих усомниться в том, что между ними ничего нет и не было, достаточно мирные или абсолютно отбитые в плане занятий посиделки. Парень мог сказать спасибо судьбе, жизни за то, что она свела их вместе, ведь ещё ни с кем он не ощущал такой свободы (даже при старом, осточертевшем имперском строе), желания и возможности показать всего себя, без каких-либо прикрас. Нежным потерянным ребёнком, жестоким революционером, просто до безумия уставшим от веса ответственности на плечах. Был какой-то шарм в том, чтобы спать в обнимку, оставшись практически в одиночестве в укрытии, до этого вдоволь настрадавшись о том, как же всё вокруг достало.       Они всегда были поняты друг другом. Почти всегда.       Относительно недавно произошла ситуация, касающаяся их взаимной открытости, откровенности. Просто касающаяся ситуация. И о взаимном понимании там не шло и речи. Совсем. Одно недопонимание породило чувство вины у обоих. Благо, мальчики они уже взрослые, разобрались. Жаль, не помогло так хорошо, как хотелось бы. Винс не хотел терять настолько близкого друга, а Ло не хотел, чтобы он терял себя. Сначала был долгий разговор, а потом были долгие дни, на протяжении которых комиссар старался делать максимум, чтобы помочь справиться с теми сомнениями, неловкостью. Чтобы слова о том, что и он готов принять Кавински со всеми его, грубо говоря, причудами, были правдой на все сто процентов. Чтобы их столь приятный, в своей странности и безбашенности, союз не распался.       Однако даже всё это не снимало того факта, что Дейву было необходимо новое занятие. Такое, что прогонит его скуку на очень долго. Такое, что даст новые ощущения. Такое, что отложит умную, серьёзную, стабильную взрослую жизнь ещё на чуть-чуть. Ещё на немного дурачества и сомнительных действий. Управлять наравне с понимающими, разбирающимися в теме людьми было идеей, мягко говоря, сомнительной…       Мир даже такое желание исполнил.       Внезапный вызов в кабинет к Райе, возможно, должен был натолкнуть на какие-то негативные мысли, учитывая, насколько это всё было неожиданно и срочно. Подходя к кабинету, парень был в определённом замешательстве, где-то в уголочке сознания забилась подозрительность, пытаясь докричаться до человека. Правда, всё это перевесили страннейшая радость и предвкушение. Потом чувства были ещё более смешанные и неясные.       Войд практически никогда не улыбался, но сейчас, несмотря на высоченный воротник, Лололошка видел полуулыбку на его лице, не предвещавшую ничего хорошего. Мама за время всего разговора практически не двигалась, да и фраз вставляла мало. Можно было списать на серьёзность, но тут было нечто другое. Что-то, что комиссар чувствовал кожей. Что-то, что в голове призывало подойти к ней и обнять, утешить. В глазах Райи эмоции едва видны, но… ему кажется, или он видит сожаление?       В стороне, на диванчике сидел некий агент Ави. Высоченный, белые длинные волосы, плечи широкие, смотрит оценивающе и с каким-то сомнением. В чём это он сомневается, а? Настрой с растерянности сменился на раздражение. Дейв не любил, когда подобный взгляд ему доставался. Да что там не любил, терпеть не мог. Слишком уж уверен в своей силе, умениях. Ну и что, что выглядит просто? Он один из руководителей успешного повстанческого движения, чёрт возьми!

Специальное задание.

      Прекратив свои разглядывания, агент посвятил в суть того, зачем же Ло вызывали. Парень был просто в шоке. Это было… Это было настолько интересно и загадочно! Странный остров, отрезанный от цивилизации и пропадающие люди! И разбираться с этим было решено доверить ему! Однако условия… Ему нельзя вернуться домой до окончания миссии. Ему нельзя общаться с друзьями из Империи. Ему нельзя брать с собой коммуникатор. Ему нельзя никому рассказывать об истинной причине отъезда. Ему нельзя выдать себя.       Миллион запретов, с которыми ему придётся смириться, потому что, как оказалось, его мнение уже никого не волновало. Даже Райю. Кажется, теперь понятно, почему получилось обнаружить её сожаление. Приплыли. Но он возьмётся за это. Он быстро справится со всем, он сможет, он не обманет доверие. Ни за что. Дату отъезда поставили на ближайший день — следующий. И поставили с двумя легендами о причине поездки в далёкие дали. Для людей — образование. Для друзей — депортация. Лучше бы и там, и там образование было, но право голоса комиссар всё ещё не имеет.       Тем же вечером коммуникатор был оставлен у Райи (хотя в качестве доверительного лица и Кавински подошёл бы, только мама настояла). А уже следующим утром Лололошка был на вокзале, естественно, в окружении своих друзей. Всем им Абер ещё вчера скинула новость, время и адрес, вместе с предложением попрощаться, проводить. Ну и, получить кучу заверений, что вернётся он точно. Когда-нибудь, но вернётся. Узнать причину депортации у ребят не получилось, данные засекречены и располагают ими лишь два человека, остальным не положено. Ло специально приехал пораньше, как и некоторые другие, чтобы точно поймать к нужному времени и успеть достаточно наговориться. Альбом ему подарили, чуть до слёз не довели! Уезжать не хотелось всё больше, но ничего, справится. В тот момент поддержка была получена от всех, кроме…       — Мам, а вы куда Винса подевали? — самый логичный вопрос, до отъезда не так много времени, а этого блондинистого всё ещё не было и уже поднималось какое-то волнение.       — Не знаю, Дейв, я писала ему вчера. Возможно, работал допоздна, или наоборот с раннего времени. — отвечала женщина спокойно, без лишних нервов. Удивительно. И все друзья, даже Радан ничего толком сказать не могли. Хотя поволноваться в момент, когда Дейв отчаянно пытался понять, куда же запропастился Кавински, явно стоило. Почему это беспокоит только его одного? Не только он ведь знает, что бывший наблюдатель просто не мог забыть или проигнорировать такую новость. Да он бы такое учинил им, если бы знал, как всё есть!       — Так что не беспокойся, всё должно быть в порядке. — только эти слова почему-то не успокоили.       Время идёт, приближаясь к нужному неумолимо, настроение подпорчено. Нужного человека не появляется, а Абер даже не знает, рада ли она тому, что забрала у сына коммуникатор.             К моменту отъезда Винс так и не появился…

***

      Четвёртое утро подряд начиналось с одного и того же: сообщение Дейву, хотя Кавински уже уверен, что ему не ответят. Неужели его игнорировали? Чем он заслужил такое? Вот она, причина, по которой раньше он старался никого не подпускать никого слишком близко. Волновался. Сильно волновался. На эти долгие четыре дня и остальные люди из команды как в игнор вышли, писали по работе в основном, не ответили ни на одно сообщение относительно их общего друга. И на всех, как назло, навалился такой ком работы, что даже встретиться не могли. Райя отмалчивалась со всеми остальными.       Дейв сейчас не может ответить. А где же подробности? Где хоть какое-то, чёрт возьми, пояснение? Комиссар много говорил про постоянное доверие, но в один момент решил пропасть, ничего не сказав даже ему? Ну он же не мог так поступить, просто не мог!       Винс, отложив работу, смотался в Шайн-Сити, в лагерь, но ни от кого не смог получить какую-либо информацию по делу. Но, ладно, люди обычные были не осведомлены, классика. Однако другие главы, другие главы должны были знать! Все так спокойно относились к тому, что лицо этого неугомонного не мелькало постоянно где-то рядом, что от него не было ни одной вести. Значит, они наверняка знают где он, и что с ним. Или получили хоть какие-то пояснения.       И Кавински не знал. Абсолютно ничего не знал. Только по этой причине на общее собрание он направился с куда большей охотой, чем обычно. Нервы немного шалят. Ему уже плевать, какие у кого там важные новости. Один простой вопрос они могут разобрать буквально за пару минут, раз до этого никто не удосужился о чём-то рассказать.       В нужный зал пришёл раньше, чем обычно. Не опоздал даже. И разместился на привычном месте, положив руку на тот стул, на котором обычно сидел Ло. Пропавший ему тоже место обычно придерживал. Райя всегда приходила первой, но задать вопрос ей одной желания не было. Ждёт остальных, ничего не говоря и не участвуя в разговоре подошедших. Как же он надеялся, что смог заставить хоть кого-то занервничать. Да, хотелось подпортить кому-нибудь настроение. Правда, кажется, никто особого значения не придал. Ну и хер с ним.       Начинается. Оглашение новостей от Райи, объявление тем на обсуждение сегодня. Собрались все. Все, кроме Дейва. И ждать его никто не собирается. Четыре дня не выходит на связь и не появляется во время общего сбора. Блестяще. Стоило только женщине замолчать, как на поле выходит новый игрок. Винс поднял руку, привлекая внимание. Нет, он не хочет сделать какой-то отчёт или вынести новую проблему. У него вопрос.       — Пока никто не начал говорить… Если он в очередной раз решил умереть, ничего мне не сказав, на новую подставную могилу я к нему не пойду. — вот вроде пошутил, а посмеяться не захотелось. Всем понятно, что будет дальше. — У меня один вопрос: куда вы дели Дейви? — не кричал, говорил спокойно, оглядывая всех. И чужие переглядки от него не скрылись. Ой, как же так, они не определились, кто будет рассказывать новости Винсу, или, может, кто-то забыл это сделать. Не важно, результат один. Только сейчас отхватят все. — Ну и чего молчим, а? Где Дейв и почему только я не в курсе?! — нервы всё же не железные, и все это понимают, когда блондин поднимается с места. Когда повышает голос. Когда требует ответов.       — Его депортировали, Кавински. Три дня назад. — самым смелым оказался Калеб, оно и очевидно. Из них с Лололошкой сложилась странная троица, которой постоянно везло оставаться вместе в укрытиях, на заданиях… Внутри у Винса что-то щёлкнуло. Принимать информацию не хотелось. У них ведь только всё на улучшение пошло!       — Почему я узнаю об этом последним?! Или что, решили, что я не достоин этих великих знаний?! — удар по столу, злость плескалась через край. Замолчав, он стискивал зубы. Чувствовал себя… преданным? Обидно. Почему Дейв не сказал ему? В честь чего его вообще решили депортировать?!       — Мы не хотели, чтобы ты нервничал, Кавински… Знали, что ваше расставание тяжело дастся вам обоим. Посчитали, что вам так будет лучше… И я знаю, о чём ты думаешь, ты не сможешь дозвониться до него. Его коммуникатор был изъят. — Райя старалась говорить осторожно, нежно. Демонстрировала крайнюю обеспокоенность. Однако её слова делали только больнее. Дейву не дали написать ему. Сжимались челюсти, в голове было столько нехороших слов, что-то сжималось внутри, а к горлу подкатывал ком.       — Нахер вас и ваши беспокойства! — плевать на грубость, это будет отражением всех его чувств. Почему кто-то имеет право решать за них, как им будет лучше?! Они разве не против этого боролись эти года, нет?! Вышел из-за стола, запнувшись об стул и с грохотом уронив его. Это было слишком громко для тихого зала. — Надеюсь, вы довольны тем, что нам не так тяжело. — бросил это, покидая комнату.       Больно, неприятно, дурно. Ему срочно нужен свежий воздух. Ещё немного и он сядет на свой мотоцикл и угонит домой. Не хочет, чтобы кто-то видел его в таком состоянии, после психа. Продолжал сжимать челюсти, шмыгая носом и наблюдая, как пелена медленно застилает глаза, позднее стекая водой по щекам. Позволил себе разреветься в таком месте, молодец. Но выместить эмоции иначе просто не может. Шагает быстро, но не бежит. И от мыслей своих тоже убежать не пытается.       Депортация — это ссылка. В случае Дейва, это ссылка без возможности связаться со старыми друзьями. Кавински даже сам к нему приехать не может. Он невыездной. Так написано в конституции. Сейчас он безумно хотел нарушить это, поехать не домой, а к стене, сделать что-либо, чтобы его выпустили. Он не знает как, но найдёт способ связаться с комиссаром.       Сколько будет длиться эта ссылка? Винс не знал.       Как скоро они встретятся? Винс не знал.       Встретятся ли они когда-нибудь ещё? Винс. Не. Знал. Единственное, что он знал, утирая слёзы и запрыгивая на мотоцикл, ему нужно время. И Дейв.