Минхо
Привет
Не заходи в свою комнату, кстати
Джисон
?
Минхо
Парень, с которым я переспал, уснул
Джисон
в моей комнате?
В МОЕЙ КРОВАТИ???
ПОЧЕМУ ТЫ ВСТРЕЧАЕШЬСЯ С ПАРНЯМИ В МОЕЙ КОМНАТЕ?
Минхо
Почему бы и нет
Лол
Извините, линия оборвалась, мне нужно прижаться к милому парню.
Джисон (непрочитано)
ПРИЖИМАТЬСЯ??? КТО ТЫ И ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С МОИМ МИНХО ХЕНОМ?
***
Дело не в том, что Минхо собирается на вечеринку, которую устраивает Джисон, потому что он не видел Ким Сынмина поблизости У него есть своя жизнь, и он хочет проводить время со своими друзьями. Но он надеется, что Сынмин будет приглашен, чтобы увидеть его снова, ведь он, к сожалению, так и не взял его номер телефона после того, как они переспали. Ему, конечно, интересно узнать о Сынмине. Он хочет узнать о нем больше. Может быть, они снова встретятся - Минхо не ожидает этого, но надеется на лучшее. Он обнимает Джисона у двери, любезно приветствует остальных, и тут видит... Сынмин решительно избегает зрительного контакта с Минхо, и это до сих пор вызывает удивление. Минхо направляется к нему, стоя в углу комнаты, как будто он может исчезнуть в комнате, где всего восемь парней. —Привет, незнакомец. Сынмин вздрагивает. — Привет. Минхо ухмыляется. Он с сарказмом говорит: —Не стоит так радоваться, когда видишь меня. Тебе правда не понравилось, каким я был в постели в прошлый раз? Сынмин смотрит на Минхо. —Что? Нет, нет, это не… — Сынмин путается в словах. — Я просто удивлен, что ты захотел поговорить со мной. Как он мог не захотеть? Сынмин выглядит восхитительно, как настоящий ботаник, и Минхо просто хочется снять с него этот дурацкий свитер и съесть его. Господи, Минхо. Будь нормальным хоть на секунду. Нос Минхо подергивается. —Почему бы и нет? Мне, например, очень понравилось, когда мы в последний раз... тусовались вместе. Лицо Сынмина достаточно быстро краснеет. —Да. Я… я тоже. — Тогда рад, что мы на одной волне, — улыбается Минхо, прислоняясь к стене рядом с Сынмином. Находясь так близко, он чувствует цитрусовый аромат Сынмина, сладкий, но не слишком приторный, как в прошлый раз, когда они были в такой непосредственной близости. — Ты скучал по мне, Сынмин-а? Минхо наклоняется вперед, лица так близко друг к другу, и глаза Сынмина встречаются с глазами Минхо. Минхо усмехается, когда взгляд мелькает в глазах Сынмина. — Не так уж и много, — Сынмин слегка закатывает глаза, зажав нижнюю губу между зубами. Он тоже улыбается. —Может быть, тебе стоит дать мне еще одну ночь, чтобы я ее запомнил. Брови Минхо удивленно поднимаются. Он не ожидал, что Сынмин будет таким напористым, особенно без алкоголя в его организме, как в прошлый раз, но Минхо не жалуется. Если Сынмин захочет снова встретиться, Минхо будет более чем рад. Ему интересно, как бы Сынмин себя чувствовал рядом с его членом – если бы Сынмин вообще позволил ему трахнуть себя. Ебать. Минхо должно быть стыдно за то, как сильно он хочет Сынмина. — О, не притворяйся таким удивленным, — усмехается Сынмин после того, как Минхо некоторое время не отвечает. — Только не говори мне, что ты этого не ожидал? — Не заставляй меня звучать так отчаянно, Сынмин-а, — смеется Минхо, наклоняясь ближе к Сынмину. Он не долго думает, прежде чем положить руку на талию Сынмина. — Ты так низко думаешь о хёне? Сынмин смотрит на него и кладет руку на грудь Минхо. Он мучительно медленно проводит им по груди. —Ах, я не имел в виду ничего плохого. Тебе тоже нравилось, когда я был в отчаянии, не так ли?. Как Сынмин так... Минхо чувствует, что у него перехватывает дыхание. Он так сильно хочет засунуть в него свой член. Прежде чем Минхо успевает придумать остроумный ответ, Джисон встает между ними, и напряжение между ними рассыпается на миллион осколков, которые теперь жалко лежат на земле. Джисон тянет Минхо за собой, одновременно таща за собой и Сынмина – к середине гостиной, где собрались остальные парни, сидящие в кругу. Джисон тянет Минхо вниз, чтобы сесть рядом с ним, оставляя Сынмина втиснуться между Феликсом и Чаном на другой стороне круга. Они играют в бутылочку, что, по мнению Минхо, немного утомляет, но всем остальным, похоже, нравится. Он сидит напротив Сынмина, напряжение между ними все еще нарастает, но никто из друзей, похоже, этого не замечает. Это просто повод напиться в стельку, но Минхо просто пьет воду, пока остальные делают по рюмке. Он встречается взглядом с Сынмином поверх своего стакана. Бутылка вращается. Они заставляют Феликса делать стойку на руках, пока бутылка не упадет обратно на него, отчего он тяжело дышит и краснеет, когда снова встает на ноги. Это просто повод напиться до чертиков, но Минхо просто пьет воду, пока остальные делают рюмку. Он встречает взгляд Сынмина поверх края чашки. Бутылка вращается. Чанбин рассказывает постыдную правду о том, как он описался на публике в старших классах. Бутылка крутится. Чонин заказывает пиццу, но при этом вынужден заканчивать каждое предложение словами — Я голоден, а остальные хихикают, прикрываясь руками. Бутылка крутится и наконец-то попадает к Сынмину. —Правда. — Буууууууууууууу, — кричит Джисон, делая еще один глоток пива. —Отлично. Расскажи нам что-нибудь, чего бы ты не сказал нам трезвым. Он не видел, чтобы Сынмин сегодня вечером делал глоток алкоголя. Он сомневается, что Джисона это заметили, но сомневается, что Джисона это действительно волнует. Сынмин не похож на человека, у которого есть какие-то грязные и темные секреты, поэтому он долго думает и решает: —Я девственник. Говоря это, он смотрит прямо на Минхо. Его взгляд напряжен. Иисус Христос. Ему кажется, что он слышит, как Джисон жалуется на то, что это ерунда, я тоже девственник! Но Минхо не может быть в этом уверен. Ему кажется, что у него кружится голова. Он хочет съесть Сынмин живьем. Он ласкал Сынмин, как ни в чем не бывало, когда Сынмин был девственником. Он не осуждает его, но ему немного стыдно за то, что он так быстро и мерзко поимел его. И все же в этом есть смысл. Сынмин был очень чувствительным, отчаянно нуждался в прикосновениях, и Минхо просто сходит с ума, думая о Сынмине таким образом. Теперь Минхо замечает, как Сынмин неловко ерзает на своем месте, переводя взгляд с одного человека на другого. Его щеки покраснели, хотя он ничего не пил. Минхо кажется, что он видит, как по виску Сынмина скатывается капелька пота. Феликс протягивает руку, чтобы снова раскрутить бутылку, но Сынмин не двигается с места. Бутылка крутится и крутится, и прежде чем она останавливается, Сынмин резко поднимается с пола, проходит через круг и убегает вглубь дома. Они все слышат, как открывается и закрывается дверь, за которой следует ужасная рвота. Никто ничего не говорит. Никто не пытается пошутить. Все просто смотрят друг на друга, не зная, что делать. Никто не двигается, кроме Минхо. —Я пойду проверю, как он. Все смотрят на Минхо. Минхо моргает в ответ и, повернувшись на пятках, идет за Сынмином. Он стучит в дверь, как будто все еще притворяется, что все нормально. Он обеспокоен, даже немного напуган тем, как быстро заболел Сынмин, но все же спокойно говорит: —Сынмин? Это Минхо. Ты в порядке?. В ответ раздается слабый, болезненный стон. —Сынмин? Ты умер? —тебе нужно использовать свои слова, иначе я выломаю дверь. —Больно, - стонет Сынмин. —Ты хочешь, чтобы я вошел?. Ответа нет, и Минхо слишком долго думает, не выломать ли дверь, но она легко распахивается, открывая Сынмина, склонившегося над унитазом и обхватившего живот рукой. — О, бедняжка, - воркует Минхо, опускаясь на колени, чтобы погладить Сынмина по спине. Вонь от желчи ужасна, и беглый взгляд в миску показывает, что Сынмин выплюнул часть своего ужина. —Вытащи все это, все в порядке. —Я больше не могу блевать - слабо говорит Сынмин, прижимаясь щекой к обивке сиденья. Минхо сетует от имени Сынмина на то, насколько это должно быть отвратительно. —Я просто хочу домой. —Хорошо, да. Я могу отвезти тебя домой, Сынмин, - говорит Минхо. - Тебя больше не тошнит?. Сынмин в последний раз смотрит в унитаз, затем поворачивается к Минхо и кивает. Минхо помогает Сынмину подняться, и омега с трудом встает на ноги. Минхо поддерживает Сынмина, который едва может выйти из ванной. Они выходят в гостиную, и все смотрят на них. Сынмин не обращает на это внимания —У него очень сильно болит живот. Кажется, его тошнит. Я отвезу его домой, я сегодня совсем не пил, так что... —Тебе помочь с ним? — спрашивает Чанбин. Минхо качает головой. —Я справлюсь. —Хорошо. Напиши нам, когда Сынмин вернется в целости и сохранности? — говорит Чан. Минхо кивает. Чонин вскакивает, чтобы придержать для них дверь. Он приводит Сынмина в чувство настолько, что тот узнает, где он живет, и это не так уж далеко, но Минхо, конечно, хотел бы, чтобы это было поближе, учитывая, что Сынмина может стошнить в любую секунду. Сынмин, кажется, в оцепенении, конечности на самом деле не функционируют, и большая часть веса его тела приходится на Минхо, которому приходится тащить его через весь кампус. Сынмин каким-то образом все еще может доставать свой телефон из кармана, чтобы зайти в Google, и Минхо задается вопросом, не притворяется ли Сынмин, что не может ходить самостоятельно. Невероятно длинный палец Сынмина набирает "боль в животе", "тошнота", "холодный пот", "я умираю"???? и так быстро просматривает результаты, что у Минхо кружится голова. Он не знает, что сейчас читает Сынмин, и не может утруждать себя чтением вместе с ним, когда он сосредоточен на том, чтобы доставить их к Сынмину домой, не напрягая ни одного мускула. Запах Сынмина становится только сильнее, более тошнотворно-сладким, и Минхо вроде как догадывается, что происходит, но пока ничего не говорит. Возможно, запах Сынмина становится таким сильным, когда он смертельно болен. Чудо, что путь оказался короче, чем предполагал Минхо, и он берет ключи в кармане Сынмина, чтобы открыть дверь. Минхо шарит по квартире, открывая случайные двери, пока не находит спальню Сынмина, без помощи этого человека. Он укладывает его, Сынмин издает болезненный стон, когда Минхо выскальзывает из комнаты. Он почти судорожно хватает воду и обезболивающее, роется в ящиках стола, пытаясь найти все, что может пригодиться в данный момент. Сынмин может быть в… Когда он открывает дверь, Сынмин оказывается без рубашки. Опираясь на руки, Сынмин раскраснелся до самой груди, вспотел и смотрит на Минхо расширенными глазами. Ноги Сынмина раздвинуты, между ними виднеется мокрое пятно. —Хён, - слабо произносит Сынмин, голос дрожит. —Я... я думаю, у меня началась течка. Я погуглил, не знаю, я..." —О, милый, - говорит Минхо. —Я тоже так думаю. Все в порядке. У тебя уже была первая течка?. Минхо думает, что знает ответ, и робкое покачивание головы Сынмина подтверждает это. Блядь. – —Все хорошо, эй, хён здесь - успокаивает Минхо, не давая Сынмину разрыдаться. Сынмин хнычет, а Минхо нежно гладит его по голове. —Хён поможет тебе, хорошо? Ты хочешь, чтобы хён помог?. Сынмин тяжело вдыхает и кивает. Минхо смотрит, как грудь Сынмина поднимается и опускается, поднимается и опускается... Минхо даже не знает, стоит ли ему помогать Сынмину, по крайней мере, в том смысле, в котором они оба думают. Не правда ли, альфа, которого Сынмин едва знает, трахает его в первый раз? Даже как-то жестоко, но... —Пожалуйста, хён - плачет Сынмин, протягивая руки к Минхо. Он держится за его руки, словно Минхо нужен ему, чтобы удержать его. В его глазах безумие. —Ты нужен мне, я не могу... Блядь, я... Хён, ты должен трахнуть меня, мне нужен твой член, пожалуйста, Альфа... Минхо зажмуривает глаза. Черт. Ему нужно думать быстро, и он не может позволить своему альфа-мозгу взять верх. Как ужасно было бы лишить Сынмина девственности, пока он в бреду? Станет ли он ужасным человеком из-за этого? Будет ли Сынмин жалеть об этом всю оставшуюся жизнь или, что еще хуже, обижаться на Минхо за то, что тот взял его? —Хён, почему ты так долго? Просто трахни меня! — Сынмин почти кричит, словно сходит с ума, руками вцепившись в джинсы Минхо. —Блядь... Господи, ну ладно! — Минхо срывает с себя штаны, потому что у Сынмина ничего не получается, руки трясутся и не слушаются. Он тянется, чтобы стянуть с Сынмина штаны, и омега отпихивает его от себя. Апельсиново-ванильный аромат обрушивается на Минхо, как грузовик, с полной силой, запах настолько сильный, что Минхо хочется захлебнуться. Сынмин пахнет так хорошо, но Минхо кажется, что он может задохнуться. Сынмин раздвигает ноги, обнажая свою липкую, мокрую киску. Минхо чувствует, как у него текут слюнки. Минхо вводит в Сынмина два пальца, заставляя омегу зарычать. Он огрызается и кусает Минхо. —Я хотел твой член, какого хрена ты делаешь... Сынмин стонет, когда Минхо загибает пальцы, чтобы попасть в его сладкую точку. Грубые слова на языке Сынмина быстро исчезают. Минхо щелкает языком. —Боже, какой ты чертовски болтливый. Прости меня за то, что я хотел сначала подготовить тебя, но, похоже, ты вполне можешь принять мой член, да?. Из горла Сынмина вырывается жалкое хныканье, похожее на хныканье побитой собаки. Минхо выкручивает пальцы внутри Сынмина, заставляя его вскрикнуть от удовольствия, и выдергивает их обратно. Хлюпанье ужасает, но Минхо просто использует слизь с пальцев, чтобы смочить свой член. Сынмин течет, как из крана, липкая, скользкая жидкость по всем его бедрам, пизде, а теперь и по простыням. Минхо дрочит член, видя, что раскрасневшийся Сынмин лежит на спине, раздвинув ноги, и ждет, когда Минхо овладеет им. Минхо никогда не испытывал ничего подобного ни с одним другим омегой, с которым он спал, никогда не испытывал такого сильного желания заявить о своих правах – а с Сынмином Минхо просто хочет сделать его своим. — Черт, мне нужен презерватив, — выпалил Минхо, осознание этого ударило его, как холодная вода. "Ебать. Черт, черт, ладно. Сынмин этого не осознает, просто скулит, когда Минхо все еще не трахает его. Минхо чувствует себя немного неловко, но все равно не думает, что Сынмину, страдающему от жары, от него будет какой-то толк, поэтому он целует его в потный лоб и отстраняется, всего на мгновение. Он съеживается, когда его скользкие руки открывают ящики комода Сынмина (он делает мысленную заметку помыть ручки позже) в поисках презервативов, но ничего не находит. У него кружится голова. Он знает, что альфа-узел - это единственное, что поможет омеге пережить течку, но Минхо уверен, что Сынмин не принимает никаких противозачаточных средств, и он определенно не хочет щенков, не таких, как этот. В нетерпении он лезет в задний карман своих джинсов, разложенных на полу, роется в бумажнике, пока не находит презерватив "Сингл". Черт возьми. Его руки дрожат, когда он разрывает упаковку и натягивает на себя презерватив, он зашел слишком далеко, чтобы беспокоиться о чем-то другом, кроме как о том, чтобы трахнуть Сынмина. Минхо, наконец, вторгается в пространство Сынмина, берет его член и грубо проводит им по всей длине его складочек. Больше нет места для вежливых ласк и Минхо сильно трется своим членом о Сынмина. Это было бы грубо и, честно говоря, ужасно, если бы Сынмин не был таким чертовски влажным. Теперь даже его движения обволакивают его член, издавая отвратительный влажный звук. Он даже не собирается толкаться в Сынмина, но из-за скольжения пизды Сынмина Минхо не может контролировать ситуацию. Его головка слишком легко проникает в пизду Сынмина, Минхо скользнул вверх, а Сынмин теряет контроль над своим отчаянным желанием быть оттраханным. —Хён! — Сынмин кричит — Наконец-то я тебя трахну - насмехается Минхо. Положив руки на бедра Сынмина, он начинает трахать его жестко и быстро. Их кожа соприкасается. Это так мокро, грязно и развратно, просто от звуков, издаваемых сликом Сынмина, фвуп-фвуп-фвуп кожи и слика. —Расскажи хёну, каково это. — Так... Так хорошо, хён, блядь... Пожалуйста, нужно больше, блядь... Сынмин путается в словах, словно его мысли проносятся слишком быстро, чтобы язык успевал их выхватывать. Минхо не хочет останавливаться, не думает, что сможет остановиться, не сейчас, не тогда, когда он хочет трахнуть Сынмина до одурения. Сынмин громко всхлипывает, а затем его спина выгибается дугой, когда он дрожит от оргазма. Черт возьми. Минхо не может остановиться - ни когда Сынмин всасывает его в себя, ни когда Сынмин настолько мокрый, что промокает бедра Минхо, когда их кожа соприкасается, не когда Сынмин сжимается вокруг него и просит большего. — Нуждающийся маленький Омега, — воркует Минхо, на удивление мягко, прижимая к себе лицо Сынмина. —Не ожидал, что ты окажешься такой жаждущей члена шлюхой. Минхо почти плохо себя чувствует, когда Сынмин смотрит на него, ошеломленный, но грязный стон, который Сынмин издает, продолжая качать бедрами навстречу толчкам Минхо, уверяет его - Сынмину это нравится, и Сынмин действительно чертовски горяч. —Мне нужен твой член, хён - задыхается Сынмин. Его слова скачут с каждым глубоким толчком Минхо. —Ты нужен мне так глубоко внутри, нужен, чтобы ты выебал мне мозги. Минхо застонал, обхватил Сынмина за талию и сильнее притянул его к себе. Сынмин плачет. Минхо жалеет, что не может кончить в Сынмина прямо сейчас. Если Сынмин так настаивает на том, чтобы Минхо трахал его, Минхо отчаянно хочет сделать Сынмина своим. Он сдвигается, чтобы ухватиться за ноги Сынмина, прежде чем войти в него. Голова кружится от того, как под новым углом меняется плотность прилегания Сынмина к нему. Он даже не заметил, как набух его узел, но вот он глубоко вводит член, и оргазм обрушивается на него, как приливная волна, быстро выливаясь в презерватив. Он винит во всем феромоны, которые выводит Сынмин, и свою влажную, тугую пизду. Из пизды Сынмина вытекает столько слизи, что узел Минхо грозит выскользнуть. Он хватает ртом воздух, ветер выбивается из его легких от внезапного оргазма, но Сынмин еще не закончил. Он все еще покачивает бедрами, чтобы принять Минхо в себя, чтобы трахать его дальше. Минхо может сойти с ума. —Ты не кончил внутрь - хнычет Сынмин. —Дурацкий презерватив. Надо было обрюхатить меня, хён. Минхо задыхается, разум проясняется лишь на мгновение. —Не говори так, Сынмин. Он, должно быть, бредит от своей течки. Минхо чувствует себя неловко из-за того, что первая течка у Сынмина была такой ошеломляющей, но в то же время испытывает чувство ответственности и даже гордости за то, что он здесь, чтобы помочь Сынмину справиться с этим. — Но я хочу этого. Тон Сынмина должен был бы раздражать, но Минхо так очарован, что на мгновение ему кажется, что он должен сорвать презерватив и трахнуть Сынмина по-настоящему. Он качает головой. Вместо этого он тянется к своему телефону, который, к счастью, оставил в пределах досягаемости на прикроватной тумбочке Сынмин. Он оставляет липкие отпечатки пальцев на экране, но ему все же удается набрать номер Джисона. —Йоу - раздается голос Джисонга. К счастью, он взял трубку после пятого гудка. Минхо начал беспокоиться после второго. - Ты в порядке? С Сынмином все в порядке?. Минхо опускает взгляд на омегу, застрявшую на его узелке под ним. Сынмин поднимает на него глаза с раскрасневшимися щеками. —Он в порядке, но может... Может, кто-нибудь из вас сбегает в магазин за мной? Нам нужны вода, что–нибудь перекусить и... э-э-э... презервативы. —Презервативы? Что? —кричит Джисон по телефону. —Какого... Почему ты трахаешь Сынмина, когда он болен. Какого хрена, хён!?. — Нет, Джисон... Господи, у него течка. Минхо успокаивающе погладил Сынмина по животу, когда тот слегка вздрогнул от смущения. —С ним все в порядке, мы просто... Да. —Дуууудэ - проворчал Джисон. —Это безумие. Ладно. Мы с Чан хеном будем у тебя где-то через пятнадцать минут. —Только не заходите - жестко произносит Минхо. Джисон и Чан, безусловно, пригодились бы в подобной ситуации, но Минхо не хочет, чтобы кто-то еще видел Сынмина в таком состоянии. Даже если Сынмин не принадлежит ему, Минхо считает, что ему следует позволить, чтобы Сынмин принадлежал только ему, по крайней мере, сейчас. По телефону он практически слышит, как Джисон закатывает глаза. —Ладно, альфа-собственник. Я не собираюсь навязываться. Черт. Джисон читает его как открытую книгу. —Неважно. Просто оставь вещи снаружи. Я приду и заберу их, когда не... застряну. Джисон вскрикивает, но Минхо слышит только: —О боже мой, хён! — прежде чем он повесит трубку. Сынмин выглядит так, будто вот-вот расплачется, когда Минхо кладет трубку—Эй. Эй, что случилось? Все в порядке? Хочешь, чтобы я остановился?. —Нет! Нет, это просто...Сынмин обиженно фыркает. —Ты просил презервативы? Ты не хочешь трахнуть в меня свою сперму?. Минхо растерянно моргает. Он не может в это поверить. Сынмин - самый возбужденный омега, которого он когда-либо встречал. Он глубоко вдыхает, чтобы успокоиться. — Я бы с удовольствием, детка, но я не могу по-настоящему трахнуть тебя, пока у тебя течка. Не думаю, что тебе понравится иметь дело со всем этим, когда ты будешь ясно мыслить. Сынмин хмурится и так мило надувает губы, что Минхо хочется поцеловать его с лица. Минхо спокойно говорит: —Ну же, малыш. Доверяешь мне?. Через некоторое время Сынмин кивает. Минхо хочет дать ему все, что он хочет.минхо
Не мог бы ты принести мне еще и противозачаточное на утро? На всякий случай
джисон (непрочитанный)
что
ХЕН, ЧТО
Я ИМЕЮ В ВИДУ, ХОРОШО, НО
???????????
Он отбрасывает телефон в сторону после того, как отправил Джисону сообщение, и не удосужился прочитать его ответ, когда на его члене застрял обнаженная омега. Он не знает, обрел ли Сынмин некоторую ясность за то время, пока ждал, что Минхо что-то сделает, и Минхо тоже не знает, что делать. Он никогда не проводил жару с кем-то, кого не знал близко, поэтому понятия не имеет, как заполнить время ожидания, пока его узел не развяжется. Вместо этого он тянется за бутылкой с водой, открывает ее и протягивает, чтобы предложить Сынмину. Сынмин застенчиво кивает, тянется к нему, но Минхо не позволяет ему взять его. — Пусть хён сделает это. Сынмин моргает, глядя на него, и позволяет своему рту слегка приоткрыться. Минхо старается держать руки ровно, подавая Сынмину воду, осторожно наливая ее в рот, пока Сынмин не начинает булькать, чтобы тот остановился. Горло Сынмина красиво покачивается, когда он сглатывает. Возможно, ему хотелось бы увидеть, как выглядит Сынмин, сосущий член. Блядь, расслабься. Ему нужно, чтобы узел расслабился, а не завелся снова. — Итак, э… начал Минхо, неловко прочищая горло. —Мне жаль, что все так вышло. Сынмин с любопытством наклоняет голову. Похоже, теперь он в здравом уме, если не считать разговоров о разведении. Может быть, ему просто очень нравится, когда его разводят. —Что ты имеешь в виду?. —Ты ведь девственник, верно? И это твоя первая течка? — спрашивает Минхо. Сынмин кивает. —Мне просто жаль, что все так получилось. И не с тем, кого ты любишь и кому доверяешь, чтобы лишиться девственности. И обычной девственности, наверное. Сынмин только моргает. —Что ж, я тебе доверяю. Щеки Минхо покраснели. Он не знает, что сказать, кроме —Хорошо. Я рад. К счастью, его телефон зазвонил, давая ему возможность выйти из напряженной ситуации. Минхо все равно никогда не был силен в чувствах. Он бросает на него взгляд и видит, что Джисон прислал сообщение о том, что сумке за дверью, а узел Минхо уже более-менее пришел в норму. Он выскальзывает из Сынмин и жалеет об этом, когда Сынмин ноет от пустоты. Он отвлекается, снимая презерватив. Его руки постоянно соскальзывают, когда он пытается аккуратно завязать презерватив. Вместо этого он просто бросает его в маленькое пластиковое ведро рядом с кроватью. Он уберет его позже. —Извините, Джисон принес вещи. У вас есть полотенца? Я не хочу надевать свою одежду. Сынмин, все еще немного ошеломленный, указывает подбородком в сторону шкафа. —Они в первом ящике. — Спасибо, - говорит Минхо. Я сейчас вернусь. Он хватает грязное на вид полотенце – он не думает, что Сынмин оценит сперму и смазку на его красивых полотенцах. Минхо поспешно обматывает полотенце вокруг талии, чтобы придать ему хоть какое-то подобие приличия. От него пахнет потом и слизью Сынмина, но он ничего не может с этим поделать, тем более когда уверен, что желание Сынмина снова вспыхнет. Он вытирает руки и выскальзывает из комнаты Сынмин. Минхо удивляется, как Сынмину удается иметь такую красивую комнату. Он провожает взглядом маленького щенка, сидящего на диване. Он отворачивается, чувствуя себя слишком незащищенным. Он приоткрывает дверь ровно настолько, чтобы просунуть руку и взять пластиковый пакет. К счастью, Джмсона и Чана нигде не видно. Пластиковый пакет кажется большим из-за упаковки презервативов, которую они туда положили, пакетиков чипсов, бутылки с водой и маленькие хлебцы в упаковке. Он задается вопросом, не был ли Чан слишком взволнован, чтобы взять что-нибудь существенное. Если жара у Сынмина продлится достаточно долго, ему придется звонить им, чтобы получить продукты. Он роется на дне сумки, чтобы найти маленькую таблетку от утреннего голода. На всякий случай. Когда Минхо входит в комнату, Сынмин выглядит еще хуже, как будто ему больно от того, не чувствовать себя полностью заполненным членом Минхо. Сынмин издает жалобный стон и беспомощно смотрит на Минхо, стоящего у двери. Рука Сынмина лежит у него между ног, и он издает смачные звуки, когда возится со своим клитором, не в силах прекратить ласкать себя. — Шшш, все в порядке, детка, — воркует Минхо, бросая сумку рядом с кроватью. —Бедняга. Ты в порядке. Хен поможет тебе почувствовать себя хорошо, ладно?. Сынмин скулит и кивает. Минхо успокаивающе гладит Сынмина по ноге, думая о тысяче вещей, которые он хотел бы сделать с Сынмином. Его взгляд прикован к пальцам Сынмина, лежащим на его клиторе, и Минхо переполняет желание попробовать его на вкус. Влагалище Сынмина липкое и блестящее. Минхо хочет полизать его. Он опускается между раздвинутых ног Сынмина, и омега смотрит на него широкими глазами. Сынмин двигает рукой и почти незаметно кивает, когда Минхо подходит ближе. Минхо наклоняется вперед и лижет пизду Сынмина. Сынмин стонет. Вкус у Сынмина просто райский, его слизь приторно сладкая на языке Минхо. Сначала он не решался лизнуть, но Минхо снова погружается в него, словно не в силах насытиться. Он проводит языком по клитору Сынмина, смыкает губы вокруг его киски и непристойно посасывает, и слышит, как Сынмин вскрикивает сверху. Он сходит с ума. Сынмин хорош на вкус - это одно. Сынмин подпитывает свое эго, судя по тому, как он звучит, как он реагирует – Сынмин идеален. Он теряет рассудок. Вкус смазки на языке отвратительный и горький, но сладость Сынмина с легкостью его смягчает. Минхо это совершенно не волнует. Он хочет, чтобы Сынмину было так хорошо. Сынмин громко хнычет, когда Минхо проводит кончиком среднего пальца по его дырочке. Он открывает глаза и смотрит на Сынмина (когда он успел их закрыть?) просто чтобы оценить его реакцию. Сынмин сжимает руку в кулак, прикрывая рот. Его щеки покраснели, а в глазах стоят слезы. — Это нормально? - Спрашивает Минхо, неохотно отрываясь от влажной, скользкой киски Сынмина. — Хочу потрогать тебя. Сынмин стонет так громко, что Минхо чувствует, как у него закладывает уши. —Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, хён... Минхо затыкает ему рот, засовывая два пальца внутрь Сынмина, чувствуя, какой горячий и расслабленный Сынмин рядом с ним. Он скучает по ощущению своего члена. Вместо этого он обхватывает губами клитор Сынмина и сосет его. Сынмин кричит. Как могут быть так приятны ногти на коже головы и перебирание волос? Сынмин практически притягивает Минхо к своей пизде, не позволяя Минхо быть дальше, чем он может быть. Минхо одновременно трахает Сынмина пальцами, ощущая кончиками пальцев его шелковистую киску, слыша, каким влажным и хлюпающим становится Сынмин. Сынмин вздрагивает от того, как Минхо ласкает его, не прекращая ласкать языком клитор. Подбородок Минхо мокрый от пота, а в ноздри наполняется приторный аромат сладких цитрусовых. Минхо чувствует, что может утонуть в этом. Он хочет утонуть в нем. Он мог бы умереть счастливым, между ног Сынмина. Сынмин громко всхлипывает, его бедра сжимают голову Минхо, а спина выгибается, и слизь вытекает из пизды Сынмина на нос, губы и подбородок Минхо. Брызги внезапны, пугают Минхо, но он все равно вбирает их в себя. Он не может насытиться. —Хён, этого недостаточно - плачет Сынмин, не давая Минхо и минуты передышки. Минхо едва успевает встать между ног Сынмина, как Сынмин снова тянет его вниз, беспомощно прижимая к себе. —Мне нужен... Твой член, нужен твой узел, пожалуйста, это... мне нужно... Минхо бездушно вытирает лицо рукой, альфа-мозг включается в работу, и он одним мощным толчком вводит свой член в Сынмина. Сынмин вскрикивает, член Минхо глубоко входит в него. — Минхо хён, о Боже, трахни меня... — Сынмин стонет, обхватывая Минхо ногами. К черту презерватив. Ему нужно завести этого мужчину прямо сейчас. Минхо трахает Сынмина в жестоком темпе, заставляя Сынмина хрипеть и заикаться, и Минхо хочет выебать Сынмину мозги, хочет окрасить его внутренности своей спермой, хочет пометить Сынмина как своего. Сынмин плачет. Минхо рычит и сжимает челюсти, чтобы не поддаться желанию укусить его. Рука Минхо лежит на животе Сынмина, он чувствует, как его член входит в пизду и растягивает кожу. Входит, выходит, входит, выходит. Он перемещает большой палец ниже, так что он оказывается прямо на клиторе Сынмина. Силой толчков он делает всю тяжелую работу за него, растирая маленькими, настойчивыми кругами. По щекам Сынмина текут слезы, губы красные и искусанные, челка прилипла ко лбу от пота. Он выглядит идеально. Минхо тяжело дышит, прижимаясь бедрами к Сынмину. Слава богу, что он танцор, но даже он дрожит. Сон Мин кажется ненасытным, и Минхо хочет дать ему все. Его узел шлепается о набухшую киску Сынмина, звуки влажные и отвратительные. Он снова собирается завязать узел. Трахаться. —Трахни меня, трахни меня, Минхо Хён, трахни... Сынмин вскрикивает, кладет руку на руку Минхо и чувствует, как его член входит в него, и глупо большая рука Сынмина так приятно накрывает руку Минхо, а Минхо глубоко вставляет свой член, засовывая узел до упора, когда он кончает с глубоким стоном. Оргазм Сынмина следует сразу же за ним, вероятно, он чувствует, как Минхо вливается в него. Киска Сынмина сжимается вокруг Минхо, словно пытаясь высосать его досуха, пока все до последней капли его спермы не окажется в его теле. У Минхо кружится голова. Минхо не так удачлив, он вырывается, прежде чем Сынмин снова возбуждается. Минхо снова становится твердым, когда Сынмин переворачивается и садится на Минхо, подпрыгивая вверх-вниз и скача на нем, пока бедра Минхо не пропитываются слизью Сынмина. Минхо сопротивляется желанию снова завязать Сынмина узлом, кончает внутрь, но сознательно удерживает себя от того, чтобы просунуть свой узел внутрь. После этого Сынмин выглядит немного спокойнее и позволяет Минхо перевернуть его на кровать, освободив ноги. После этого Минхо продолжает высасывать сперму из Сынмина, пока омега не начинает трястись и плакать. Он не знает, то ли Сынмин счастливый омега, то ли это его член сработал как волшебство, но жар Сынмина, кажется, утих. В душе он в последний раз доводит Сынмина до оргазма, и омега наконец-то насыщается, когда горячая сперма Минхо проливается на кожу его поясницы и смывается струей теплой воды сверху. Позже, после того как Минхо позаботился о том, чтобы дать Сынмину таблетку на утро после того, как тот съест маленький кусочек хлеба и выпьет немного воды, Сынмин чувствует себя достаточно комфортно, чтобы лечь спать рядом с Минхо в его постель, после того как Минхо поменял простыни. Он бросает испачканные простыни в угол спальни. Позже он поможет Сынмину постирать их. Он обнимает Сынмина. Голый, в постели Сынмина, после того, как трахнул его по полной программе. Ни хрена себе. Что за хуйня? Какого хрена? Он чувствует себя как в лихорадочном сне. Трахаться с Сынмином было нереально и в то же время совершенно правильно. Он хочет заснуть, но сердце все еще колотится в груди. Он закрывает глаза, чувствуя вместо этого биение сердца Сынмина на своей руке, и вздыхает.***
Как ты смотришь в глаза кому-то, практически незнакомому, с которой ты переспал однажды, незнакомому, с которой вы только что занимались безумно хорошим сексом в первую течку, незнакомому, с которой ты трахался на этой самой течке, хотя на самом деле этого делать не следовало? Вот в чем вопрос, на самом деле. Он уверен, что перешел все границы. Трахал Сынмина без презерватива, хотя тот умолял об этом, предполагал, что пьяный Сынмин не будет против, даже принял таблетку на утро, чтобы у него был повод кончить внутрь. Он стесняется встречаться с Сынмином лицом к лицу с тех пор, как они в последний раз были вместе (читай: пока Минхо был занят тем, что выебывал Сынмину мозги). Но после всего этого они обменялись номерами, и Сынмин пригласил его на чашечку кофе пару дней спустя, и у Минхо не хватило духу отказать. Он не хочет быть плохим парнем. Он привязался к Сынмину, даже стал немного одержим, и с какой-то призрачной надеждой он желает, чтобы между ними что-то получилось. Даже если он действительно облажался. Помнит ли Сынмин, что произошло? Или Сынмин из тех омег, которые теряют память во время жары? Минхо хочет умереть, хотя бы немного, но Сынмин приближается к нему в маленькой угловой кабинке, которую он выбрал в кафе, и Минхо старается не дрогнуть. Он старается говорить нормально: —Привет. —Привет, хён - улыбается Сынмин. —Что будешь пить? Кофе за мой счет. Минхо слабо улыбается в ответ. Он чувствует себя ужасно, отвратительно, а Сынмин все еще предлагает купить ему кофе? После долгих уговоров Сынмин Минхо просит американо со льдом. — Спасибо, что заботился обо мне во время течки, Хен. Я действительно ценю это. - говорит Сынмин, возвращаясь с напитками. Он ставит перед Минхо ледяной американо и подталкивает его сделать глоток. Минхо так и делает. —Я... Ты сказал, что тебе неловко, что ты забрал мою... ну, знаешь, когда это должен был быть кто-то, кого я люблю и кому доверяю, верно?. О боже. Сынмин скажет ему, что ненавидит его и никогда не захочет больше видеть. Он назовет его отвратительным альфой, воспользовавшимся бедным омегой, проходящего через свою первую течку.. Минхо может умереть на месте. —Я говорил, что доверяю тебе - говорит Сынмин, на его лице появляется улыбка. —Может быть, мы сможем поработать и над другой частью. Минхо моргает, глядя на него. — ...Что?. Сынмин, кажется, ошеломлен смущенной реакцией Минхо. Он начинает отступать. —Прости, я думал, что мы с тобой на одной волне. Я думал, что тоже тебе нравлюсь и я подумал... —Я… Ты мне очень нравишься, Сынмин, — выпаливает Минхо. — Я просто… Хён действительно облажался. Когда у тебя была течка. Сынмин хмурится. о, боже. Неужели Сынмин даже не знал, что сделал Минхо? Минхо чувствует тошноту, холодный американо на языке больше напоминает желчь. Минхо прерывисто выдыхает, собирается с духом и говорит: —Ты... Хён хотел помочь. Ты все время просил меня... кончить внутрь, и я знал, что не должен, но ты была такой... Я не смог устоять. Мне очень жаль. Когда он снова поднимает взгляд, то встречается взглядом с Сынмином, который просто... моргает. —Я имею в виду, я же просил тебя. Ты сделала именно то, что я хотел. И ты получила таблетку от утренней болезни. Я бы так далеко не зашел, так что я бы сказал, что ты совсем не так уж плохой партнер по сексу. Это шокировало Минхо. Сынмин не расстроился? Как он мог не расстроиться, когда... Руки Сынмина накрывают руки Минхо на столе. Для кого-то это может показаться обыденностью, но Минхо чувствует, как по его телу пробегает электричество, когда кожа Сынмина соприкасается с его кожей. Минхо никогда не чувствовал себя так рядом с партнерами. С Сынмином все по-другому. Это немного пугает Минхо. — Я серьезно, хён. Ты так хорошо обо мне заботился, альфа. Сынмин говорит сладко, а в конце тона дразняще ухмыляется. —Не начинай - шепчет Минхо, наполовину игриво, наполовину отчаянно. —Только не на людях. Сынмин разражается хихиканьем. —Отлично! Отлично. Ты такой милый, хён. Минхо хмурится. — Я не милый. И – что значит "не так уж и плох"?— Я переживал твой сумасшедший невосприимчивый период, и я просто "не так уж и плох’? Ты хочешь умереть? Сынмин взвизгивает, когда Минхо делает вид, что бьет его по руке, и они оба смеются. Когда Сынмин переплетает их пальцы на выходе, это кажется правильным. Он сжимает руку Сынмина и улыбается ему в ответ. Минхо думает, что все может получиться.