Пробуя огонь на вкус

      Солли вымученно улыбалась, глядя как комок грязи под душевой струёй возвращался к облику её бойфренда. — Даже если мы сейчас постираем твой костюм, он до завтра не высохнет. — Сказала она, рассматривая Винса через зеркало над раковиной. «Красивый, почти не изменился за 10 лет.» — Значит повезём костюм мокрым. — Ага. Сложим к чистому? Ты ещё и здесь наследил своими брюками, блять. Сам будешь полы мыть.       Солли обернулась спиной к зеркалу и закрыла глаза, представляя как будет завтра извиняться перед Даниэллой (прим.авт. - хозяйкой дома) за перепачканные коврики в ванной и спальне. На её недовольное настроение у Винса была ответка — безграничная улыбка. — Легко! — Босые ноги переступили на прохладную плитку. — Раз всё просто, костюм повезём в чехле скрипки.       Брюнетка развернулась выйти из ванной, но мужская рука тому препятствовала и взялась за бледное плечико тяжёлой хваткой. — Зачем придавать такое значение мелочам? Ну ерунда же, детка. — Бархатный шёпот чувствовался на уровне лица расчерченного смоляными нитями бровей. — Нет повода обижаться на меня. — Обида? Ты заебал качелить: у тебя то приступ меланхолии, то социопатии, следом маниакальная фаза и всё классно. От этой инфантильности у меня крыша едет, будто всё происходит в моей голове.       Он шумно выдохнул и поцеловал её в лоб. — Вижу сколько дел я натворил. Давай попробую расплатиться за моральный ущерб? — Винс шагал за двоих к холодной стене. — Давай. — Удивительно быстро гнев сменился милостью при виде его, такого горячего, голодного, исследующего. Шипучие огоньки разбегались от конечностей к уязвимым местами, руководя фантазией Солли. — Я хочу нежного секса, но с короткой прелюдией. — Можно даже…? — Да.       Сол выбралась из объятий и рванула к своей «особой сумочке» с бритвенными принадлежностями. Затем как есть быстро, размазала пальчиком капельки спирта по груди парня, ласково посмотрела глаза в глаза и с предвкушением причинения боли резанула лезвием несколько миллиметров кожи. — Мммх. — Протянул Винсент, закусив губу. Он говорил, что ему это нравится, но прочитать его чувства в возбуждённом состоянии было невозможно. Сейчас, казалось, он был готов подчиниться. — Иисусе… — Она вздрогнула от трепета. — Нравится? — Восхитительно. — По глазам вижу нравится. Уверен, ты рада мне отомстить.       Он провёл рукой по длинным чёрным прядям Солли, наслаждаясь их непослушной спутанностью. Неуложенные, они игриво завивались и щекотали ему пальцы. — Дело в открытости, твоей готовности доверять и принадлежать. — Ох. Обожаю эти твои странности. — Ладно, причинить тебе боль тоже хочется. Совсем немножко. Ещё разок можно? — Можно.       Короткий вздох и рядом со свежей царапинкой появляется новая. За ней следующая и следующая. Изящные красные бисеринки складывались на его груди в красивое ожерелье. — А ещё? Пожалуйста. — Угу. М-м. — Следующая линия стала чуть глубже предыдущих, чуть более колючей. — Ты достаточно возбуждена? — Проверь.       Самый красивый парень старшей школы, признанный, но непонятый обществом гений, талантливый скрипач, он же Ким Винсент, переливался мурашками в собственной наготе от холода ванной и близости возлюбленной… Что могло быть желаннее тела, которое давно любишь? Само собой, девушка взмокла. — Ничего себе пекло. — Он запустил в створки влагалища первые фаланги указательного и среднего пальца, пощекотал подушечками её нутро и продолжая «наигрывать мелодию», свободной рукой стал стягивать тесноту её кружев вниз. — Просто твоя кровь разжигает… — «…мои дрова» — про себя усмехнулась Солли, но не стала портить момент. Вместо этого она прошлась языком по алым кляксам, стирая следы своего маленького преступления.       Фетиш на кровь — может казаться пугающим, но для фриковатой пары — это прыжок к будоражащим ощущениям. Они открыли для себя тягу к лёгким увечьям в эпоху неформальной юности, когда слушали пост-хардкор, лавметалл, эмо, где через каждую песню вокалист что-то вопил о крови, ранах и страданиях. Постоянно повторяющиеся смыслы незаметно стали их собственными.