Only you

Спросите у кого угодно, и они обязательно ответят, что Волков хладнокровный, неэмоциональный эгоист, ценящий в этой жизни лишь свои принципы. Никто не знает, что он может провернуть, подумать, его сердце и душа как многовековая глыба льда, которую не берет ни один ледоруб. А эти холодные, вечно безразличные глаза пугали и нагоняли сильную тревогу, сковывающие все тело, словно они гипнотизировали и считывали все мысли. Волкова все сторонились и боялись, как чуму, да и он не пытался выстроить контакт с этими людьми-нелюдями, как он выражался. Каждого, кто пытался проявить к нему хоть какие-то положительные чувства и эмоции, он пренебрежительно отталкивал. Волков никому не доверял, рано или поздно они все равно предадут, бросят, как крошечных слепых котят на дороге, заставят страдать и оставят глубокий и кровоточащий шрам под сердцем, с каждым днём заполняющийся разного рода инфекциями, которые по итогу доведут до кончины всего душевного. Лучшая оборона, все таки, нападение. Эмоции – слабость, они не нужны. Доверие – лицемерная чушь. Люди – подонки, только желающие друг другу нагадить. Такие мысли крутились в голове маленького Олежи. Это нормально, что восьмилетка думал об этом?-спрашивал себя повзрослевший Олег. Наверное, нет, но это правильно. Правила выживания в мире людей. Ему было сложно жить в этом мире, полным жестокости и злости и чтобы выжить ему пришлось стать таким. Недоступным, отстраненным. Однако, частичка того былого хорошего, светлого осталась и где-то далеко таилась в самой отдаленной части души, найти ее было трудно под слоями нажитого ужасного. И Сережа оказался тем самым Шерлоком. Впервые Сережа и Олег встретились в детском доме. Серый что-то рисовал в своей тетрадке, а Олежа подкрался сзади и стал глядеть на медленные движения рукой. Тут штрих, там штрих. Ворон, что-ли, подумал он. Как оказалось, Олег подумал вслух под самое ухо Сереже. Рыжий встрепенулся и резко обернулся, стукнувшись с Олежей лбами. Детский и испуганный взгляд устремился на него и послышалось робкое извинение, а маленькая ручка машинально потянулась к ушибленной части. Олег на это предложил стать друзьями. Проглядел что-то родное, как дом, в этом мальчике. Сережа оказался в детдоме раньше Олега, и два года он подвергался издевкам со стороны сверстников и детей постарше. Сережа пытался ответить им тем же, отстоять свою честь, но не мог. Боялся, вдруг еще хуже станет, бить начнут, но им его беззащитность дало только еще больше сил, мощи, чувство превосходства. По началу ему ставили подножки, кидали камни, толкали; потом в ход пошли кулаки. Впервые увидев, как над Сережей измываются, Олег побежал, так быстро как никогда и уложил троих задир за считанные минуты. Сережа широко открыв глаза, приклеился к стенке и держался за свою тетрадку крепко-крепко. Испугался.А как Олег за него испугался! — Больше тебя никто не тронет.Не посмеют. Олег научил пару приемам Сережу и действительно, никто больше не трогал. Боялись. Боялись скорее не Сережу, а его нового друга Олега. Мало ли. Так и началась их крепкая связь длиною во всю жизнь. Они делали все вместе, а точнее, что делал Сережа, то и делал Олег. — Я в библиотеку. —Я с тобой. —Олеж, если что, я в столовую. — Подожди, дай встану. — Ты болеешь, отдохни, я тебе принесу поесть. — Идем, Серый, или тебе отдельное приглашение нужно? — Этот лес такой темный…и страшный!Зачем мы вообще пошли с Митькой? – Не бойся, Сереж, я с тобой. Когда им было по четырнадцать-почти-пятнадцать, в детдом попал новенький. Ему было лет семнадцать: ходил только в паленых спортивках Адидас, шлепал в серых тапках и носил короткую стрижку ежик. В первый же день под его прицел добродушия попал Сережа со своей длинной рыжей шевелюрой. И в первый же день героя притащили в медпункт и сунули под нос нашатырь, на всякий случай подставив под койку тазик. – Убью, если тронешь Сережу еще хоть раз. После потасовки Олега поволокли к директору, да только он сопротивлялся и ругался. Сережи не видно. Куда он делся? Тут ведь стоял. Убежал? А вдруг с ним что-то еще случится? Нужно его найти! Вырвавшись от слабых рук воспитательницы, он побежал в сторону их комнаты по коридору. Волков заглядывал во все двери, которые встречались на пути, кричал имя Сережи. Страх и тревога за Сережу настолько наполнили Олега, что он и впрямь завыл, кислорода стало не хватать. «Сережа, Серый» «Куда он мог уйти?» «Серенький, я боюсь за тебя. Прости, если я тебя напугал» «Мой Сереженька» Их комната в самом конце коридора. Если его там не будет, Волков действительно поднимет на уши весь детский дом, лишь бы нашли Сережу целым и невредимым. Из душевых послышалось тихое журчанье воды и звук ее столкновения о кафель. Волков приоткрыл дверь и засунул голову в проем. По всей видимости, некто находится в последней кабинке. В моменте Олега осенило: обычно ее занимает Сережа. Он рванул по скользкому кафелю и перед поворотом Волков услышал что-то другое. Клацание ножниц? — Серый, это ты? – ножницы еще сильнее заклацали. –Серый?.. Сережа в одежде стоял под струями воды, под ногами были разбросаны, словно языки пламени, куски разных размеров рыжих волос. А его рука все двигалась по всей голове, рыжие волосы со звуком приземлялись о мокрую поверхность. Олег кинулся к нему забрать ножницы и развернул к себе за плечи. Губы дрожали от холода, нос не переставал всхлипывать и глаза такие несчастные. Сереженька… — Сереж, что.. –Олег заметил его дрожащие руки и взял их в свои ладони, расширенные и встревоженные глаза поднялись с рук на лицо Сережи. –Что такое? Он успел тебя тронуть? Тебе больно? Где, где, покажи… Сережа, не дослушав до конца, вырвал свои руки и отшатнулся от Олега. Дыхание участилось, а вода все лилась и лилась. Под струей не было заметно, что у Сережи выступили слезы на глаза, однако Волков замечает любые изменения в нем. — Сереж… Волков ловко ухватил Сережу за плечи от падения и прижал к себе крепко-крепко, скрыл от всего мира, спрятал в своих объятиях. Сережа отчаянно ухватился за Олега как за тонкую ветку человек, свисающий с бездонного обрыва, чуть что, и он провалится вниз, на самое дно и там найдет свою смерть.Руки Олега петляли от непривычно колючей макушки до прозябшего затылка, словно создавая какой-то защитный шар. Они стали единым целым: Сережа отдавал всю свою боль и отчаяние, Олег отдавал все свое тепло. — Сереж, почему ты это сделал? Как я могу помочь тебе? Сереж? — Прости, прости пожалуйста, Олеж. Вечно тебе попадает из-за меня. Я все порчу. Прости, прости…Эти волосы…Сколько раз тебе попадало из-за моих выходок, надо было давно еще это сделать. Но нет я упрямый, боже, Олеж, прости… Олега как током прошибло. Сережа винит себя? — Сережа, что ты несешь? Какие еще выходки, ты о чем? Ты не виноват в том, что другим что-то не нравится. –Сережа всхлипнул еще раз куда-то в плечо Олегу. –Да и нахрена тебе они нужны? Если тебе так хочется выглядеть, почему нет? Это твоя изюминка, твоя отличительная черта среди остальных. Сережа, все хорошо, просто будь…собой. Вода, как оказалось, все еще лилась на них, и Олег потянулся к кранчику чтобы выключить. Да только не успел. Сережа поцеловал.Впервые. Да так неожиданно и нежно, что у непоколебимого Волкова подкосились ноги, и они, смеясь, плюхнулись на пол. Оба промокшие, замершие, наверное, будут болеть неделю, зато какие счастливые. Сережа проглядел в таком серьезном и опасном Олеге Волкове то, что назвалось Олеженькой. Доброе, теплое, чувственное. Хорошее. Любимое. Сережу удивил, покорил Олег еще в первый день знакомства –он не обижает меня? Взаправду дружит? Это не шутки? –только, конечно, по-детски. Ему нравилось с ним находиться в компании, играть, говорить на разные темы. А темы были эти не очень и детские –что будет после смерти, Олеж? Многие дети пугались, смеялись над странностью и необычным мышления Сережи, а Олег не такой. Он принимал его таким, каким он являлся, действительно интересовался и размышлял. Сережа с Олегом доверяли друг другу все. Всеми страшными и самыми безумными тайнами делились. И всегда знали, что что бы то ни было, они ни за что не осудят, не унизят, а поймут и выслушают. И эти секреты были их, общими. Их никому нельзя было знать, Сережа и Олег ни в коем случае не скажут и буквы тайны посторонним. Собственный маленький, но чудесный мирок. Кажется, они все поняли давно, еще до поцелуев и жарких слов. Тонкая нить соединяла их еще до знакомства. Порознь они были как не свои: один в детдоме не ест и сутками лежит на кровати, другой на международной олимпиаде по информатике собраться не может. Под одеялом же в сумерках, в размеренных в такт дыханиях, в легких поцелуях и долгих объятиях они наслаждались, все было правильным, необходимым. Сережа был первым и последним кому Олег открылся, доверился и прочувствовался сильными переживаниями. Никто больше и не нужен был. Только Сережа. Его Сережа. Олег постепенно возвращался с воспоминаний в настоящее, но что-то совсем не получалось. Торопливый голос исходил то с правого угла, то с левого. Хлопотание по мраморному полу на секунду прекратилось, послышались шлепок ладони по лицу и отборная брань. Голос побежал в правый коридор. Но совсем скоро начал приближаться к Олегу и завопил прямо в ухо. — Олеж, нам выезжать пора! Теперь точно вернулся.Сережа вернул. Впрочем, Олег и не против. Олег не сменил своего лежачего положения и лишь заложил под голову руку. Разумовский уже успел убежать в другое помещение и крикнул из него. — Ты не видел тот мой новый пиджак с узором, а? –Олег обдумывал ответ, но не дожидаясь и секунды, Сережа снова заговорил и вышел из комнаты. –Олег, ну хватит уже спать! — Под диваном смотрел? –Каким диваном? –На том, на котором я сейчас сижу. –О боги, неужто он там? –Думаю, да. Сережа быстрым шагом направился к дивану. Упал на колени, пригнув голову низко, над уровнем коврика. — Да кого ты обманываешь, –Сережа отмахнулся от невидимой пыли на ладонях и поднял голову, посмотрев на Волкова недовольным взглядом. –Нет там ниче— Олег был сдержан перед нежностями, но после нахлынувших воспоминаний захотелось именно такого – сладкого, медленного поцелуя. Потом чмок на лоб от Волкова. На щеку тоже можно. Ну и в носик. А еще сюда. Каждый поцелуй как прохождение кисти художника по полотну. Картина становилась все восхитительней и великолепнее, –какой ты у меня хороший, Сереж –глаза сияли всеми цветами, а улыбка становилась все милее и сверкающе, как звезды на ночном небе. Сережа – произведение искусство, на которое Олег готов смотреть часами и находить всё новые и новые детали, любоваться красотой и изящностью, тонкостью линий и грацией. Ухватив всех добрых слов мира от Олега, Сережа усадил его рядом с собой на ковер, а сам улегся на его колени. Волков медленно перебирал волосы Сережи в полной тишине и комфортном молчании. Спустя десять минут Сережа, вспомнив о времени, зашуршал и посмотрел на наручные часы. — Слушай, Олеж, через пять минут уже—да пошло оно всё. Хочу вот так всегда. Вечно с тобой. Давай останемся дома, а? — Давай.Навсегда, лишь бы с тобой.