Шеф, видите меня?

      — Рейни, где мои очки?       — Где оставил, там они и есть.       — Хорошо. Где я опять их оставил?       — Тебе виднее, дорогой... Аха-ха-ха.       — Ну тебя, я серьёзно спрашиваю. (Ходит по дому, с ворчанием возвращается в гостиную к Гейдриху.) Как я найду очки без очков? Рейни!!       — Чего?       — Сколько раз тебя попросить, чтобы ты сдвинулся с места?       — Ну, где тебя носило последние полчаса, моё солнышко? (Лениво имитирует поиски.)       — Буквально три минуты. Я ужин готовил, в туалет зашёл...       — Там и ищи.       — Их там точно нет!       — Не мог задуматься покрепче и..?       — Исключено.       — Как знаешь. Чем мог, помог.       — Рейни, тебе смешно, а я из дома не выйду!       — И сиди дома. Что такого? Уважительная причина для прогула.       — Не подкреплённая справкой.       — Я тебе выпишу, дорогой мой любимый. И по пути домой заскочу за продуктами.       — Неужели, и приготовишь сам?       — По твоей инструкции.       — Сначала обе левые руки выправить надо. Ищи, клоун! Завтра встанешь пораньше, отвезёшь меня в мой корпус, потом к себе!       — Мне к первой, тебе ко второй.       — Ничего не знаю, я один не доеду.       — Хватит панику разводить, до завтра найдём.       — Если будешь на одном месте крутиться, до Рождества протопчемся... Под подушкой-то ты зачем смотришь?!       — Не такой ты и слепой.       — Рейни...       — И я их здесь перекладывал без тебя. Могли укатиться в диван.       — Разбирай диван! Тебе тоже очки надо, ничего вокруг себя не замечаешь. (Валится на этот диван.)       — У тебя котлеты не горят?       — Сходи и переверни, будь добр.       — Есть, шеф.       (Гейдрих удаляется, шепчет: "Удобно устроился".)       — Я всё слышу! Я слепой, но со слухом у меня порядок!       (Гейдрих приходит с газетой, свёрнутой в виде подзорной трубы, и наставляет на Гиммлера.)       — По курсу звёздочка... С возмущённым энергетическим полем.       — (Раздражённо трёт переносицу.) Сейчас и твоё поле возмущу, если не найдёшь очки.       — Ладно, ладно. (Делает ещё один круг по квартире, садится рядом. Пауза.)       — Не нашёл?       — Не-а.       — Будешь моим поводырём на улице. (Показывает, как будет держаться за талию Гейдриха. Тот резко отпрыгивает.) Ты что?       — Не, лучше за руку.       — Ты что скрываешь от меня? (Отчаянно щупает Гейдриха. Тот встаёт напротив на расстоянии.)       — Неудобно будет ходить, если ты прилипнешь сбоку. Вот и всё.       — Нет, не всё. Выворачивай карманы!       (Гейдрих делает вид, что вычерпывает из карманов толстовки всё содержимое, достаёт и показывает фантики, крошки, нитки.)       — Увлечение Тибетом тебя изменило...       — Ты о чём?       — Глаза сузились.       — Ну тебя. Верни очки, и я снова превращусь в европейца.       — Нет. С азиатским разрезом глаз, может, и тибетские силы придут. Шамбала там откроется...       — Глупости.       — А если нет?       — Угу. Как великие прорицатели слепли или получали какие-то увечья перед тем, как открывался дар. Спасибо, не хочу. Никто и стакана воды не подаст!       — Я у тебя есть. Переворачиватель котлет.       — А ты их с плиты снял?       — Sacrebleu! (Уносится в кухню.)       — (Беззлобно.) С каким балбесом я живу... с французом.       (Гейдрих появляется, садится поодаль от Гиммлера.)       — Всё, спасены.       — Тяжело быть инвалидом...       — Какой же ты инвалид?       — По зрению. А ты глумишься, бессовестный.       — А третий глаз тебе на что?       — (Вздыхает.) Ещё не прорезался.       — Да ты погоди... (Пауза.) Либо полтергейст вещи прячет, либо ветте расшалился. С домашней нечистью совет не держишь?       — Она ночью выберется. Эх, только стемнело, а я уже слепой как курица.       — Самоиронизируешь?       — М?       — Входишь в их положение? А когда диплом получишь, станешь единым целым с домашним скотом.       — Не унимаешься со своими подколами. То, что я ни черта не вижу, не значит, что я не поймаю тебя.       — И что сделаешь?       — Накажу.       — За что? Что ты очки потерял?       — Что ты не хочешь мне помочь. (Пауза.) Мне ж теперь ни доставку забрать, ни до универа доехать. О презентациях я вообще молчу!       — Спросишь у добрых людей.       — Отвлекать их ещё... Знаешь что? (Встаёт и быстро уходит.) Сейчас добегу, пока не закрылись. Который час?       — (Огорошенно.) Без двадцати пять...       — Супер, я успеваю. Мне будут не рады под конец дня, но что поделать, выбора у меня нет.       — Ты куда? (Бросается за ним в прихожую.)       — В оптику.       — Подожди-подожди!       — Чего? Не хочешь мне очки искать, так я новые куплю! На последние деньги! (Шёпотом, повиснув на его капюшоне.) Если не хватит, ты мне переведёшь. Я с новой стипухи отдам.       — Никуда не отпущу! (Тянет за куртку.)       — Времени мало, Рейни! Перестань!!       (Гейдрих окунает его лицо в толстовку, крепко прижимает к себе. Изгибается, чтобы Гиммлер его не обнял.)       — Очки где-то в квартире, я всю ночь искать буду и найду.       — (Едко.) А вдруг ты сел на них и сломал?       — Не может быть.       — Или я.       — Вот и посмотрим.       — Пусти..!       (Гейдрих выдавливает из него воздух. Гиммлер гневно рычит и замолкает.)       — Скотчем их замотаю, в конце концов. Склею осколки.       — Рейни, не забывайся. Ты самое криворукое создание на моей памяти.       — Попросим ветте, чтобы починил.       — Угу, конечно.       — И как ты собираешься ползти до своей оптики?       — Третий глаз выведет. Пусти. (Выворачивается из его рук, идёт обратно.) Ты просто не хочешь мне денег подбросить.       — Неправда.       — Потому что знаешь, что мне не хватит. Обормот.       — Несёшь чепуху... (Оглядываясь, кладёт что-то на тумбочку.) Хайни!!       — Что такое? (Выглядывает.)       — Это не они?       (Гиммлер бежит навстречу и спотыкается о ковёр.)       — Осторожнее! Нос сломаешь, надевать не на что будет!       — Ты очки нашёл?!       — Да. (Улыбается во весь рот. Примеряет на себя, с трудом скашивает глаза на Гиммлера.) Как через них смотреть, научишь?       — Отдай, чучело!       (Гейдрих хочет надеть очки на Гиммлера сверху как корону. Тот выхватывает их и бьёт Гейдриха в живот.)       — Твою мать! Рейни!       — Кх, чего?.. Не надо ругаться.       — Ты спрятал их от меня!       — Я их нашёл. (Стоит согнутый.)       — Их не было здесь!       — Откуда ты знаешь?       — Я тут не ходил!       — Может, когда с учёбы пришёл и раздевался, положил сюда.       — Нет-нет-нет, я дома в них котлеты лепил. Не ври!       — Полтергейсту не подошли, и он вернул.       — Ещё бы на люстру их повесил. (Идёт в кухню.) Чучела вы оба. Ужинать идёшь? Заслужил... Почему не накрыл котлеты?!       (Гейдрих скручивает очередной рекламный буклет. Свистит Гиммлеру, чтобы тот снова показался из-за дверного косяка.)       — Шеф, а я вас вижу!       — Аналогично.