Приятный вечер

      Годжо вошёл в него до упора, точно проезжаясь по простате. Он смотрел, как в районе живота Юджи немного проступает головка его члена. Тело под ним протяжно простонало и выгнулось до хруста костей, сжимая в руках скатавшуюся простынку. Наклонившись, он оставил нежный поцелуй на подставленной специально для него шее. Чуть прикусив кожу на плече, он сразу же её зализал, самозабвенно любуясь проделанной им же работой.       Оставляя лёгкие поцелуи на светло-молочной коже, он одновременно с этим смотрел, как лицо Юджи приобретает лёгкий румянец.       — Ну ты чего, малыш, — сказал он, одновременно с этим выходя почти до конца и снова входя до упора. — Мы же занимаемся сексом не впервые, но смущаешься ты, как в первый.       Ещё один медленный толчок, и слышится тихий стон.       Годжо отстранился, чтобы лицезреть, с какой жадностью чужая дырка поглощает его член. Закинув стройные ноги к себе на плечи, он прикусил немного кожу в месте под коленкой. Повернув голову в сторону своего партнёра, он легонько погладил кончиками пальцев внутреннюю сторону чужой ладони.       — Юджииии, — ещё толчок, и послышался хлюпающий звук со стоном сверху, — Обрати же на меня своё внимание!       Годжо как был эгоистичным, так таким же и остался. Ничего не поменялось за два года, что Юджи провёл в магическом техникуме. Хотя, напрасно было надеятся на какие-либо изменения в поведении сильнейшего. Но кое-что всё-таки изменилось — это был Юджи, что своим появлением изменил не только мир магов, но и мир сильнейшего. За тот небольшой промежуток времени, который Юджи провёл в кругу сильнейшей троицы, он принёс значительное количество света в их жизни. Юджи был солнцем, что так полюбилось одному сильнейшому магу. Теперь это солнце только его и ничьё более.       В ту же минуту, как были произнесенны эти слова, Юджи приоткрыл слезящиеся глаза. В них плескалось бескрайнее море наслаждения и любви к одному конкретному человеку, что сейчас занимался сексом с ним.       Юджи нравилось всё, что делал с ним Годжо. Было максимально приятно получать такое наслаждение от, казалось бы, таких простых ласк, как простое поглаживание или поцелуи в чувствительные зоны. Они проходили сквозь кожу, словно электрический ток, будоража каждую клеточку его тела. Заставляя ехать крышу всё ниже и ниже, не заботясь, что она может не вернуться, а потонуть в этом наслаждении навечно.       В чём-то Сатору был прав. Реакция на все привычные действия, которые всегда присутствовали в их сексе, заставляла его смущаться. Смущение вызывали действия и звуки, которые он издаёт. Вроде бы обычные звуки, которые показывают твою степень наслаждения, но дело было даже не в них, а в том, что Юджи не привык испытывать такие ощущения.       — Малыш, ты заставляешь меня ревновать, когда перестаёшь подавать какие-либо звуки, пока мы занимаемся сексом, — прорычав это, Сатору наклонился ближе к Юджи. — О чём же ты думаешь?       Угол наклона, в котором они находились, обострял чувство заполненности и совершенно по-другому давал почувствовать наслаждение. Простонав уже громче, Юджи сильнее сжал простынь, на некоторое время перестав дышать от новых ощущений, которые ему определённо нравились. Ещё немного времени с такими ощущениями, и Юджи забыл бы о вопросе, но ему вовремя вернули хоть какую-то осознанность.       — Малыш, вопрос без ответа не оставляют, — толчки возобновились, как и хитрые манипуляции Годжо. — Или ты хочешь получить наказание?       Ответом ему послужили мотание головой и тихий всхлип.       Усмехнувшись, он перевернулся вместе с Юджи, устраивая его на своих бёдрах.       — Сатору, что ты…       До Юджи дошло довольно быстро, что ему надо было делать. Поэтому он приподнялся, оперев руки о бёдра, и начал двигаться.       Стараясь повторять толчки Годжо, он двигался точно также, но гораздо медленнее. Каждое его движение бёдер отдавалось лёгкой болью, граничащей с удовольствием, но чего-то всё же не хватало. У него не получалось найти нужный угол проникновения, что сильно растраивало и ещё больше выбивало из него силы. Чем больше он пытался найти нужный угол, тем больше он уставал от неполучения того же удовольствия, которое приносили толчки Годжо.       — Помочь? — поинтересовался тот, немного останавливая Юджи, давая ему перерыв на отдых. — Если нет, то нет.       — Надо, — Юджи посмотрел на него жалобно, придвинувшись ближе. — Очень надо.       Положив руки на чужие бёдра, Годжо медленно провёл ими до ягодиц. Сжав, он приподнял тело, делая первый толчок. Через ещё парочку толчков он нашёл нужный угол и продолжил вбиваться уже именно в этом направлении.       — Так гораздо лучше, — между толчками проговорил Юджи, уже самостоятельно подмахивая бёдрами.       Для опоры Юджи использовал одну из рук Годжо. Переплетя свои пальцы с его, он чувствовал полное удовлетворение в душе.       Уже не сдерживая голос, он дал волю чувствам, отдавая полный контроль над ситуацией Годжо. Хотя это было всё ещё смущающе, но ради их общего удовольствия он мог переступить через себя и, наконец, полностью отдаться удовольствию.       Толчки отдавались всё приятнее, затуманивая разум текучим удовольствием, словно он попал в рай. Только с Годжо он мог испытать такой дикий кайф от секса и прилегающих к нему ласок. Удовольствие, которое приносил член Годжо, граничило с попаданием в рай. Всё это делало их секс потрясающим.       Поменяв позу, Годжо стал снова проникать под другим углом, но это не помешало проезжаться по простате и приносить дикое удовольствие и море приятных ощущений. Заполненность в новой позе ощущалась восхитительно приятно и горячо. Внутренности плавились от напора, но это не плохо, даже наоборот хорошо. В ответ на удовольствие порождалась нежность. Поэтому Юджи повернулся лицом к Годжо, убрал одну из рук со своих бёдер и сжал её в своей, поглаживая большим пальцем светлую кожу.       Юджи в блаженстве улыбался, наслаждаясь этим вечером и забываясь в чувствах, которые его переполняли. Он надеялся, что Годжо ощущает тоже самое. Но если он посмотрит на его лицо, то увидит то же наслаждение, что находится и на его лице.       Юджи потянул Годжо на себя, заставляя его проникнуть ещё глубже. Охнув от неожиданости, он почувствовал поцелуй в шею и руку на своём члене. Ему начали ласкать головку, теребя уздечку, а после проходя по всей длине. Когда удовольствие настигло своего апогея, Юджи кончил, промычал, удерживая стон наслаждения в себе. Годжо кончил спустя несколько толчков, делая Юджи ещё чувствительней из-за слишком долгой стимуляции. Не вытаскивая член, он повалился на кровать вместе с Юджи, сгребая его в свои объятия и довольно мыча в макушку, а позже начиная смеяться.       — Ещё раунд?