Giftig.

— Учиха, — подозвал к себе Тобирама, что на данный момент являлся заместителем Хокаге, своего брата, которому нужно подготавливаться к церемонии по бракосочетанию с Узумаки Мито. Альбинос сидел за рабочим столом Хокаге, вальяжно закинув ногу на ногу и без страха глядя в глубь черных Учиховских глаз, что несли лишь смерть и раздор. Изуна подошел ближе к Сенджу и мигом поймал свиток, кинутый последним. — Узумаки проведут ритуал и невесту будут официально сопровождать до Конохи, значит придётся подготовить шиноби, дабы те защищали наши границы, одна группа будет тайком перемещаться в след за людьми из Узумаки и задействовать в основном придётся клан Хьюга и Учиха. Ты будешь в группе по отслеживанию, лидером будешь являться так же ты, усёк? — ага, — лениво произнес обладатель Шарингана, а после удалился из резиденции Хокаге и пошел докладывать назначенной группе людей о миссии. Передвигаться нужно было особенно тихо и Изуна это умел. Он, подобно кошке, может с особой легкостью и грацией проходить по веткам, сливаясь с листьями. — разделимся. Четыре человека пойдут на противоположную сторону, — указал младший Учиха. Группу пришлось разделить из-за опасности, ведь с другой стороны леса, куда он отправил половину группы, могут напасть вражеские шиноби. Мир слишком жесток и непредсказуем, а тут такое празднование намечается: свадьба Хокаге. Вскоре клан Узумаки отправился в путь. Небо было покрыто густыми серыми облаками, прохладно. Обе половины группы незаметно передвигались по деревьям по обе стороны леса, между ними находилась тропа, по которой и шли Узумаки. Мито была прекрасной; белый, роскошный для того времени наряд, личико, словно кукольное, характерная прическа для свадьбы. Красота, да и только. Доведя Узумаки до Конохи, миссия была выполнена. Изуна медленно шел по оживлённым улицам деревушки, повсюду был шум и гам от предстоящей церемонии. Где-то за облаками скрывалось прекрасное, желтое солнце, стараясь пробиться сквозь серый слой и показать свои лучи. Изуна от заместителя хокаге получил оповещение, что его клан и клан Хьюга могут присоединиться к празднованию, ускорил шаг к дому. Нужно скорее пойти к брату, ведь они оба являются представителями клана Учиха. Доспехи словно приобрели еще больший вес. Усталось взяла верх. С чего бы это? Странно. Впрочем, не так уж и важно. Вокруг было шумно, весело, у младшего Учихи и без того болит голова. Но даже сквозь праздничный гам, Изуна услышал, как к нему кто-то приближается сзади. Еще до того, как Тобирама успел наклониться к Учихе, чтобы что-то сказать, последний резко развернулся, вынув кунай. В глазах показался кроваво-красный шаринган, но и тот сразу пропал, когда Изу, вместо любого другого шиноби, увидел младшего Сенджу. — Сам знаешь, что к шиноби нельзя подходить со спины, — фыркнул недовольный Учиха. Тобирама демонстративно проигнорировал. — ты хорошо постарался сегодня, молодец, Изуна, — произнес альбинос, укладывая руку на плечо Учихи. — надеюсь, я могу рассчитывать на тебя в будущем, — На лице не было ни улыбки, ничего. Видимо, у него так же как и у Изуны не было настроения. Неудивительно, ведь все дела старшего Сенджу свалились на него. Убирать руку своего заклятого напарника Изуна не спешил. От красивого голоса, что молвил похвалу на ухо, у парнишки невольно пробежались мурашки по спине, но на лице это никак не отразилось. — можешь на меня положиться, — последнее, что сказал Учиха, прежде чем тоже удалиться. Дома было темно и тихо, что не удивительно. Красота. Пройдя в свою комнату, Изу принялся снимать доспехи. Как гора с плеч, но уже в буквальном смысле. Изуна еще пару секунд стоял посреди комнаты и расслаблялся, а после принялся переодеваться в праздничную одежду: надел сандалии, хакаму черного цвета и верх кимоно с эмблемой клана Учиха. Никуда не хотелось от слова совсем. В голову закралась идея сказать всем, что ему нездоровится, но потом совесть загрызёт. Пришлось идти. Улицы деревни были так прекрасно украшены! Вокруг кипела жизнь. Но от этого головная боль не уменьшится. На лице не было той лисьей ухмылки, которая присутствует всегда, что довольно странно. Изуна подошел к старшему брату и обмолвился с ним парой слов, а затем замолк. Празднование шло своим ходом. Прекрасные девушки увели еще более прекрасную невесту в свой женский круг, бурно обсуждая что-то своё, а Тобирама находился в компании окружающих его мужчин, лакающих алкогольные напитки. Учиха все глядел, как бедолага альбинос пьет рюмку за рюмкой, не желая отказывать гостям, что любезно наливают ему эти рюмки, попутно шутя и веселясь. Хашираме, будучи женихом, было непозволительно напиваться в первый же день празднования. Обладатель Шарингана видел, как младший Сенджу теперь пьет и за старшего. Удивительно, как его всё еще держит на ногах после такого количества выпитого алкоголя. Так же видя и плохое состояние Тобирамы, Изуна хотел подойти, помочь ему стоять ровно или, в лучшем случае, отвести от толпы, но в голове сразу всплыл тот самый ужасный момент, после которого Изуна выжил лишь чудом. Он помнил все до малейших подробностей: его собственная кровь течёт по острию клинка Сенджу. Но даже после такого он позволил брату заключить перемирие. Ни Изуна, ни Тобирама не понимали почему и зачем. Сразу все желание помогать пропало и Учиха слился с толпой в попытках найти старшего брата, которого уже как 7 минут не было рядом. Брат нашелся относительно быстро и, подтянув к себе младшенького, протянул рюмку. Изуна налакался алкоголя и скорее постарался отстраниться от всех. На лице была довольная, пьяная улыбка, а по организму обжигающим теплом разливался алкоголь. Выйдя из комнаты и пройдя пару метров, он огляделся. В глаза сразу бросилась белокурая макушка, что сейчас сидела на лестнице, явно стараясь отойти от большого количества алкоголя в крови. Было не настолько плохо, чтобы его тошнило, но и в таком странном состоянии было плохо. — Эй, ты как? — спросил брюнет, присаживаясь на ступеньку рядом с Тобирамой. Вопрос скорее был риторическим, чем по существу. Аккуратными, не резкими движениями парниша убрал пряди белых волос за ухо Сенджу. Почему-то сейчас, под действием спиртного, этот альбинос показался еще более привлекательным: прекрасные черты лица, мускулистое тело, холодный, но в то же время завораживающий взгляд алых глаз, томный голос с легкой хрипотцой, слегка подрагивающие белые ресницы. Не удивительно, что он так популярен среди женского пола. Полышался тяжкий вздох. — никак. Отвали от меня, Изуна, — рыкнул младший Сенджу, потирая двумя пальцами переносицу. — да ну, поговори со мной, Тора, — игривым, певучим тоном произнёс Изуна, протянув руку, чтобы уложить ее на плечо рядом. Но внезапно запястье перехватывает широкая ладонь и сжимает. В какой-то момент стало даже не по себе, но ранее ударивший в голову алкоголь быстро отогнал все негативные мысли. Теперь сознание крутилось только вокруг этого белокурого. Взгляд чёрных глаз медленно опустился с алых зрачков напротив на сухие, слегка обкусанные губы и Изуна неосознанно облизнул свои собственные. Взор вновь поднялся к глазам соперника, чья хватка на запястье ослабла. Это было ошибкой. Учиха вырвал руку и ей же схватил белокурого за шею, чуть сжав ее и оставив следы от ногтей. У обоих в глазах засверкал азарт и алкоголь лишь подогревал желание подмять под себя соперника, забрать победу и не выпускать из рук. Тобирама умело схватил Учиху за руку и отдернул ее от себя, затем прижимая брюнета к холодной стене. Горячее дыхание прошлось по хрупкой шее, на белоснежной коже появились мурашки. Обе пьяные головы были затуманены алкоголем и нарастающей похотью вместе с азартом. — как же ты меня бесишь, Учиха, — рыкнул Тобирама, схватив своего оппонента за воротник и встряхнув. А он еще и ухмыляется. Широко так, точно хитрый лис. — я ненавижу тебя не меньше, — после этих слов брюнет схватил мужчину за плечи и поцеловал. Сенджу не отстранился; грубо ответил на поцелуй, углубил его, словно изголодавшийся зверь мял губы Изуны в поцелуе и исследовал рот своей пассии. На подсознательном уровне он понимал, что совершает ошибку, уединяясь с ненавистным Учихой, но его на первый взгляд хрупкое тело, манящие, хитрые глаза и губы так и сносили крышу даже в трезвом состоянии. Изуна ударил Сенджу по плечу, а после с трудом и неохотой отстранился от желанных губ. Сейчас им и Тобирамой двигали похоть и разврат. — Тоби-рама, — прерывисто сорвалось с губ Учихи, что распластавшись на постели, наслаждался грубыми укусами и поцелуями Сенджу. Здесь, в спальне белокурого, было намного удобнее, чем на холодной лестничной площадке. Внутри все скручивалось в узел, по возбуждённому органу Изуны водила руками Тобирамы, который то ускорялся, то замедлялся, наслаждаясь стонами и всхлипами пассии. На свое имя он откликнулся очередным укусом в изгиб шеи, заставив Изуну очередной раз вскрикнуть. Свободная ладонь рывком сорвала с Изуны хакама и принялась оглаживать бедра, то сжимая их, то шлепая. Учиха, не желая быть «бревном» в постели, стал стягивать с соперника хаори. Воздух был накален, между ними пылала страсть. Тело уже ныло, нуждаясь в освобождении. Изуна помахивал бедрами навстречу руке Тобирамы, которая сейчас слегка сжимала член и надавливала большим пальцем на багровую головку. Оба обнажены и возбуждены, молоды и сильны, сейчас желают только друг друга. Тобирама никогда не интересовался темой секса, даже в свои 15 лет, и потому смазки не было, а разорвать Учиху не хотелось. Взгляд упал на лицо пассии, на которым жирным шрифтом было написано: "скорее трахни меня, Тобирама!" — открой рот, — произнёс Сенджу. Нет, не произнёс. Приказал. Изуна с ухмылкой открыл рот и, поняв что нужно сделать, сам вобрал в рот пальцы, принялся водить по ним языком, а когда те были достаточно смазаны, Тобирама вынул их из рта Учихи и преподнёс к его заду. Слюна - самая ужасная смазка, но ничего не поделаешь. Проводя указательным пальцем по дырочке, Тобирама начинал медленно вводить внутрь, не торопясь и стараясь не делать больно. Вдоль позвоночника словно ток прошел. На глазах брюнета показались крупинки слёз. Он судорожно вздохнул и закусил нижнюю губу. Было больно, дискомфортно. — То-ра, — скуляще произнес Учиха. Спустя минуту, к первому пальцу добавился второй и Тобирама принялся растягивать парнишку в манере ножниц. Было уже не так больно, но все еще приносило неприятные чувства, до одного момента. Сгибая пальцы, Тобирама нащупал комочек нервов и нажал на него, тем самым вызвав у Учихи, что прогнулся в спине, громкий, не сдержанный стон. Изуну прошибло током уже второй раз. Захотелось еще подобных ощущений и он начал самостоятельно насаживаться на пальцы. На лице Тобирамы появилась ухмылка. Он нагло облизнулся и вынул пальцы из Изуны под разочарованный всхлип последнего, внутри которого пропала приятная заполненность. — возьми меня! — сразу начал возникать Изу. — умоляй меня, — перебил Тобирама, точно хищник, и облизнулся, глядя на удивленное лицо Изуны. Перевернув парнишку на живот, Тобирама приподнял его зад и прошелся членом между ягодиц, вызвав сдавленный стон. — черт... Тобирама, — начал Изуна, задыхаясь в собственных желаниях. Так низко пасть, чтобы получить удовольствие - позор. Но пьяного не судят. — пожалуйста, хаа.., трахни меня. Не заставляй ждать... мне так плохо без тебя... Войди-и, — протянул брюнет, а после рукой раздвинул ягодицы. Сердце забилось сильнее. Одним толчком Тобирама вошел на половину, заставив парня под собой вновь вскрикнуть от боли. Не позволив привыкнуть даже к половине, Тобирама вошел до основания и тогда только остановился. Поцелуями проходя по плечикам, он остановился на нежной шее и стал целовать след от прошлого укуса. Изуна судорожно дышал, стараясь расслабиться. Эти короткие поцелуи по телу мало-помалу помогали и обладатель Шарингана расслабился. Получив кивок в знак разрешения, Тора принялся медленно двигаться внутри. Сладостные стоны Изуны сводили с ума, а жар и теснота вокруг члена лишь подстегивала и подогревала желание сорваться на быстрый темп, показать этому Учихе, кто здесь главный и кого следует слушать. Но он не хотел сделать своему оппоненту больно. — ммх!.. Жёстче, Тора! Жёстче! — стонал Изуна, комкая и сжимая в руках постельное белье. Эти мольбы окончательно снесли крышу. Сжав пальцами нежные бедра брюнета, альбинос ускорился, раз за разом попадая по простате и заставляя пассию натурально кричать, всхлипывать и извиваться от удовольствия, словно змея. Вероятно остануться синяки на бедрах от пальцев Сенджу. Пошлые хлюпанья, стоны Изуны, приглашённые вздохи Тобирамы и шлепки двух разгоряченных тел раздавались по комнате, но из-за празднования снаружи их не слышали. Иногда шум помогает. Вероятно, их уже потеряли старшие братья, но сейчас не важно. Тобирама вдалбливал Учиху в кровать, не давая даже толком вздохнуть без стона. Рука Изуны медленно потянулась к члену, но ее сразу перехватила ладонь Тобирамы. Опять! Недовольный взгляд из-за плеча прошелся по лицу альбиноса. — кончишь.. Ха.. К-когда я скажу, — с едкой ухмылкой произнес мужчина, прижав к футону оба запястья Учихи одной своей рукой. Да, это то, чего желал Изуна! Такой доминантности он хотел! Изу никогда не жаловал нежности и равноправие в интимных вещах, хоть и не занимался подобным. Тобирама внезапно замедлился и принялся делать резкие, грубые толчки. Изуна не мог сделать ничего, кроме как подчинится воле Сенджу и стонать в голос от ощущений, захлестнувших словно цунами. Тобирама почувствовал, что приближается к кульминации и только тогда освободил руки Изуны от своей хватки, начиная этой же рукой надрачивать брюнету, который сейчас стонал под ним, как шлюшка. И это - гений клана Учиха? Как низко. Воздуха катастрофически не хватало, а когда оба достигли оргазма, чуть не задыхались. Белокурый излился в обладателя Шарингана и с уставшим лицом вышел из него. Алкоголь все еще не давал покоя, но сейчас усталость взяла верх. Упав рядом с Изуной, Сенджу укрыл их одеялом и постепенно оба погрузились в царство Морфея, но перед этим от Учихи послышалось тихое: — катись к черту, Сенджу, — Тобирама и так сейчас лежал с тем еще чёртом.