Белый мост

      Вард пересек границу Солнечной системы, пройдя через орбиту Плутона. Маленькая коричневая планета, внешне без изменений, медленно вращалась по правому борту.       — Не задень спутники Юпитера, — произнес Гринни, стараясь разогнать гнетущую атмосферу, — я слышал, их жутко много.       Должного впечатления это не произвело: Деметра все также хмуро смотрела вперед, где сияла маленькая точка. Через пояс астероидов к Марсу и дальше — к Земле. Первый раз Гринни был так близко к этой планете. Он, конечно же, видел ее изображения прежде, но в действительности — она была на них совсем не похожа. Деметра лишь чуть двинула головой, прогоняя мысли о семье, которая была где-то там, внизу. Семья, которая лежала рядом с ее пустым гробом. И которую она не помнила. Слишком много лет прошло.       Приземлившись в пустыне, за три километра от тюрьмы, Вард заглушил двигатели и затих. Оставив Гринни за спиной с приказом охранять корабль и ждать людей Беллами, Деметра направилась на встречу с прошлым. Начальник тюрьмы согласился на разговор только после того, как Деметра назвалась родственником Карла. Стоило лишь назвать себя Элтисгерном, как к горлу подкатил неприятный комок, а ладони сжались в кулак.       Охранники скосили на нее взгляд.       Но никакой полезной информации из разговора она не извлекла: ни у кого не было даже малейших предположений, куда мог направиться ученый после побега. Визит в тюрьму Астер оказался напрасной тратой времени. Едва здание исчезло за пустынным горизонтом, Деметра поняла — что-то изменилось. Ее восприятие мира померкло, а связь с Вардом оказалась под замком. Внезапно она осталась одна. Без голоса в голове, без нитей связи, опутывающих разум, и без Гринни… Колени подкосились сами собой, но организм понял, что это произошло не по его желанию. Маленький дротик, прорезавший заднюю поверхность шеи и врезавшийся в нее на половину длины, съежился и выпал на песок. А следом за ним, с глухим звуком, рухнуло тело.       Маленькая жилая комната, полностью в белом цвете… Нет, нет, только не снова. Память в тот же миг услужливо предоставила картину палаты, в которой Деметра провела несколько месяцев. Она не просто слетела с лежанки, она с нее рванула со всей своей силой. Следующим ощущением стало металлическое кольцо на запястье, огнем рассекающее кожу. Разум потянулся к Варду, чтобы придумать план побега, в то время, пока руки пытались выбраться из оков. Только вот было тихо. В ее голове было тихо. Не единого звука, даже шепот не прорывался. Белые стены вокруг сжались, грозя замкнуться. Теперь, с Деметрой остался только ее страх. Наполняющий каждую клетку ее тела, он давал мнимую защиту. Кровь на белом полу всегда выглядит одинаково. Что на Плутоне в день ее побега, что здесь. Сканер около двери активировался, и она открылась. Вместе с двумя людьми в комнату вошел и сигнал. Место обрело очертания, расположение и название.       Деметру под конвоем довели до зоны отдыха — так это помещение значилось на карте.       — Прости за белый цвет, — произнес голос, который Деметра уже слышала. Он принадлежал Беллами. Маленький рост, темные волосы до плеч, поношенный костюм не выдали Деметре ничего, предвещающего опасность. — Думаю, после лаборатории ты его не очень любишь.       Она не отвечала: прорабатывала план побега, потому и не заметила, как тщательно Беллами смотрит не нее.       — Чудесно! — заключил он, — Великолепно, Карл!       Имя разрезало воздух, заставив Деметру выбраться из карт здания. Напротив нее, рядом со своим сыном, сидел Карл Элтисгерн.       А он постарел. Волосы его поседели, лицо покрылось глубокими морщинами, пальцы рук, которые врезались в ее позвоночник, скрючились. Неизменным остался только взгляд: пустой, холодный и безжалостный; слегка помутневший от болезни. Элтисгерн смотрел на нее и видел только лишь результат своего эксперимента, а не покалеченную жизнь.       От мгновенной мести ее удержал Гринни, который сидел позади. Он ни сказал ни слова, но вид его успокоил Деметру, позволив ей оценить ситуацию, а не действовать напролом.       — Что тебе надо? — спросила она у Беллами.       — Ты. Твой корабль, ваша связь. Ты станешь прототипом. Просто представь, на что способны сотни таких, как ты.       План Беллами был предельно ясен: он хотел возобновить программу «Совмещение». Удерживая в заложниках Остина, он мог бы заставить Карла выполнять необходимое; хотя Деметра сомневалась, что Элтисгерна волнует судьба собственного сына. Гринни держали для нее. Чтобы иметь тот же рычаг давления. Уравнение было прекрасным, только Беллами не учел одну переменную.       — Я слышал, ты убила члена своего экипажа, — произнес он, наслаждаясь процессом.       — Он был предателем.       — На твоем корабле это карается смертью? — Беллами нарезал круги вокруг Деметры, и это начинало ее злить.       — Да.       Деметра пересчитала охранников в помещении, количество оружия и возможных пострадавших.       — Этот деревянный… Он был предателем. С твоей точки зрения, с моей же — он являлся весьма полезным источником информации. Скажи мне, — Беллами вопросительно посмотрел на Деметру, — что ты сделала с Остином? — Деметра взглянула на единственный выход. Беллами сократил расстояние между ними до минимума, предоставляя Деметре превосходную возможность для захвата. — Мне просто до жути интересно.       — Одному провидцу на Вертмиде, много лет назад был интересен другой вопрос. Он регулярно задавал его всем проходящим мимо людям. — Произнесла Деметра       — И какой же?       — Почему под лунным производством красному свету не место?       Гринни понял. Он закрыл глаза и съежился.       Вард нависал над крышей базы, открыв грузовой шлюз. Деметра затащила Карла и Остина внутрь. Гринни запрыгнул в корабль и начал молиться богам родной планеты. Он понимал, что, к несчастью, спасение души Деметры больше не в его руках. С этим могли справиться только монстры, которым поклонялись жители Сияющей планеты.       По одному взгляду на Деметру можно было понять, что она теряет себя. Он почти сам ощущал, как Вард берет контроль над все большей частью ее сознания. А может быть, он на самом деле это ощущал: нельзя просто так проникнуть в ядро корабля, увидеть связь и выбраться невредимым.       Вард набирал высоту, Гринни вновь зажмурился, чтобы не видеть трупы внизу. Корабль перепрыгнул к звезде, которая уже начала сбрасывать свою оболочку. Огромные газовые облака создали вокруг нее светящийся ореол с рваными краями.       — Деметра, что ты задумала? — встревожился Гринни. Его нервная система грозила отключиться из-за перегрузок в любой момент. Казалось, переживать еще сильнее уже нельзя. Он ошибался.       Недалеко от умирающей звезды вращалась маленькая планета. Последним, что увидели ее обитатели перед смертью, был корабль, медленно пролетевший низко над поверхностью и сбросивший человека. Когда настала очередь Элтисгерна, он не сопротивлялся.       — Деметра, я не сожалею о том, что сделал. Я лишь сожалею о том, что не смог сделать это безболезненно для тебя. — Сказал Элтисгерн распрямив плечи.        «Слишком поздно», — подумал Гринни.       — Почувствуй на себе, каково это.       Она взяла его лицо в ладони, заставляя посмотреть в глаза. Карл в последний раз улыбнулся, как и всякий ученый, когда его эксперимент завершается успехом.       Гринни стоял поодаль и не остановил ее. Даже когда Элтисгерн молил о спасении, Гринни ничего не сделал. Потому что не смог бы остановить Деметру, полностью вошедшую в синфазу с кораблем. До такой глубины она доходила лишь раз. Когда бежала с Плутона, и сбросила работорговца в открытый космос, где подвергла его мучительной, хоть и быстрой смерти. Что могло случиться в этот раз, Гринни даже не представлял. Хотя ему и представлять не надо было. Прямо перед собой он видел, как Деметра отправляла сознание Элтисгерна прямо в недра коллапсирующей звезды.       — Совмещение завершено, — сказала она перед тем, как мозг Карла не выдержал нагрузки и попросту расплавился. Шторм сжег его изнутри.       Огненный шар, являя собой кошмар любого пилота, стал слишком нестабилен. Деметра избавилась от тела, скинув его в пламя, и увела корабль прочь. Эту смерть звезды ученые зафиксируют только через пару часов, когда свет от нее достигнет станции. К тому моменту, здесь все утихнет, и тьма космоса поглотит это место. От звезды и планеты останется только название в архивах.       Деметра заставила отца смотреть на смерть собственного сына от огня. И вопреки всему, убийство принесло ей мир. Деметра медленно сползла на пол грузового отсека, бессмысленно опустив взгляд. Гринни лишь закрыл глаза, пытаясь взять под контроль свои эмоции. Но не смог. Он почувствовал, как слезы медленно текут по его щекам.       Над чем он плакал? Над смертью Элтисгерна? Или Остина? Или над тем, что не смог предотвратить превращение Деметры в монстра?       Внезапно корабль сотрясся от чересчур резкого перехода в гиперпространство. А затем глухой удар носом судна, и скрежет металла по земле.       Вард терпел крушение.       Он пытался взлететь, но двигатели отказывали. Два из них взорвались, что изменило путь крушения, добавив в тряску еще и вращение. Огромный корабль кубарем взрывал землю, оставляя за собой куски металла, обшивки и деталей. Гринни думал, что смерть настигнет его быстрее, чем он сможет это осознать. Он ошибался. Деметра вытолкнула его через прорванный корпус и сама последовала за ним. Оглушительный грохот прекратился через минуту, когда Вард полностью остановился, врезавшись корпусом в каменистую почву, что годами пряталась под песком.       Они упали на Вертмиде.       Деметра, отойдя на несколько шагов от метаморфа, посмотрела на голубое небо над ее головой. Она вытерла слезы, выступившие от едкого дыма горящего корабля, и медленно села на песок.       — Деметра, ты в порядке? — прокашлял Гринни, очистив легкие от песка.       — Наверно, — ответила она, заряжая свой карил.       Метаморф подбежал к ней, чтобы удостовериться, но замер, заметив оружие в ее руке.       — Там аннигилирующий заряд. Всего один.       Гринни отрицательно качал головой. Нет, на это он не пойдет. Деметра положила карил на песок и подтолкнула его к метаморфу.       — Нет. — Отказался Гринни.       — Что бы там ни говорили, я неудачный образец эксперимента. А такие не выживают… Он мне не позволит это сделать. — Деметра подняла голову, чтобы взглянуть на Гринни в последний раз.       — Нет, — отказался Гринни. — Я не могу. Не буду.       Прорываясь через мерцающий рисунок системы, темно-карие глаза Деметры встретились с зелеными глазами метаморфа и попросили только об одном.       — Я не могу, Деметра. Не могу! Мы сможем это пережить. Сможем преодолеть влияние системы. Как всегда делали. Мы же справлялись. Со всеми проблемами мы справлялись.       — Потом отойди от корабля как можно дальше: активируется система самоуничтожения.       — Я не сделаю этого.       — Сделаешь. — Она закрыла глаза. — Гринни, ты — мой лучший друг. Поэтому — сделаешь. — Ее голос сорвался.       Она не видела метаморфа, но знала: он стоит сейчас перед ней, судорожно сжимая карил и пытаясь сдержать эмоции, отрицательно качает головой, отчаянно пытаясь придумать другой план.       — Это прямой приказ твоего капитана. — Прерываясь произнесла она. — Последний.       Гринни навел прицел, закрыл глаза, сделал вдох и нажал на спусковой крючок. Выстрела он не слышал. Не хотел слышать.       Он отвернулся, чтобы не видеть тело, зажал рот руками, чтобы не закричать, и побежал. Прочь от этого места. Не видя землю под ногами, он стремился отдалиться. Споткнулся о камень и полетел кубарем. Перед глазами замелькали песок и камни.       Нет. Это не на самом деле. Это всё те коктейли на Голубых Водах: слепой бармен перепутал ингредиенты и кинул не то растение. Это просто галлюцинации и сейчас он, должно быть, лежит где-то под огромным голубым кустарником, ожидая, пока Деметра, сыпя ругательствами на весь род, найдет его и мигом приведет в чувства.       Нет. Это Вертмид. И это — реальность.       Корабль застонал в предсмертных муках. Этот скрежет металла на всю пустыню Гринни не забудет. Не сможет. Вард лишился своего симбионта и теперь умирал. Медленно и мучительно.       Взрыва он не слышал. Он так лежал на земле, зажмурившись, словно от плохого сна, зажав уши и не сдерживая слез.       — Ты Гринни? — спросил женский голос.       Тень заслонила солнце, и Гринни открыл глаза.       — Да.       Девушка села рядом, посмотрела по сторонам, будто ища что-то, и ответила:       — Помнишь того предсказателя, что ошивался около бара, что когда-то стоял здесь? — Гринни кивнул. — Я его дочь.       — Ты его кто?       — Дочь. За день до того, как здесь все разнесли, он попросил меня позаботиться о тебе.       — Ты не сможешь мне помочь. — Ответил Гринни. С тех пор, как Деметра спасла его, больше всего на свете он боялся потерять ее. А теперь ее нет.       — Он сказал, что ты сегодня будешь здесь.       — Он знал, что я буду здесь? — Гринни вскочил на ноги. — Как? Значит, он знал обо всем. Он знал. И не предупредил!       — Он, конечно, был странным. Но, если говорил, что мне надо перелететь галактику, чтобы с кем-то встретиться, я это делала. — Она замолчала, оглядывая окрестности, покрытые обломками корабля. — Что здесь произошло?       Гринни промолчал. У него не хватило сил произнести это вслух. Он не хотел признавать это. Он смотрел на одну-единственную песчинку у себя под ногами и думал.       Думал, что он мог бы предотвратить некоторые события. Если бы их корабли не столкнулись, Деметра не позволила бы Варду долго себя контролировать, и, возможно, она смогла бы справиться с влиянием системы. С другой стороны, если бы то столкновение, она могла бы убить Остина и Элтисгерна намного раньше. Она могла бы убить кого-нибудь еще, но не сделала этого, потому, что только Гринни останавливал ее от добровольной сдачи железному механизму…       Слишком много «если бы»…       — Пойдем. — Произнесла дочь провидца, заметив отрешенность Гринни. — Ты не можешь оставаться тут вечность.       «А идея стоит рассмотрения», — подумал он.       — Не стоит, — возразила она его мысли. — Идём.