Белый мост

      Пыльный костюм, покрытый перьями, был обычным предметом одежды населения планеты. Он не предназначался для особенных событий как-то: свадьба, рождение ребенка, или же похороны. Он преследовал простую цель: спасать жителей от лучей палящего солнца. Но в тот год это облачение обратилось в символ проклятия.       — Он родился! — воскликнул вестник, падая на колени перед вождем, восседавшим на троне из костей животных, обитавших на планете до того, как она начала сгорать.       — Я хочу его видеть! — прокричал вождь голосом, от которого содрогались стены и воины падали насмерть. — Принеси его!       — Слушаюсь, мой вождь. — Низкий поклон и вбежавший исчезает, оставляя за собой только ветер.       В другой хижине, женщина кричала от страха, переполнявшего ее. Она молилась богам, прося у них прощения и смерти тому монстру, что она породила.       Он появился во времена, когда его народ был на грани вымирания. Последний остров сокращался каждый день из-за того, что лава сжигала его. Война за твердую почву под ногами достигла своего апогея. Он был лишь ребенком, способным обращаться в кого угодно, чей облик постоянно мерцал и напугал его мать; маленьким свертком, что лежал на руках вождя, когда тот собирался принести его в жертву богу Альту; существом, чьи волосы позеленели, едва оно почувствовало пропасть под собой. И в этом провидец увидел знак: что однажды их планета перестанет гореть и покроется зеленью.       — Он будет жить! — прокричал вождь своему народу, стоявшему позади него и ожидавшему, что со смертью ребенка падет проклятие, насланное на их планету. — Он подарит нашему миру зелень так, как боги подарили ему! Это спасло жизнь маленькому существу. Но только до тех пор, пока все не убедились, что оно не принесет в их мир благодать богов, как ему предназначалось.       Космос молчит. Всегда. Он никогда не отвечает на крики помощи, он никогда не слышит стоны умирающих и слезы их оплакивающих, он глушит взрывы и звук столкновений. Космос молчит, закапывая все в своей темноте и тишине.       Обломки пассажирского судна медленно разлетались по случайным траекториям.       — Кто-то всегда выживает. — Медленно произнес Элтисгерн, смотря на Землю через огромное окно своего кабинета на корабле. — Кто-нибудь. Обязательно.       — Доктор, мы нашли одну. Она в медотсеке, — сообщили через минуту.       Выжившая лежала на операционном столе, едва дыша. Ее кожа была покрыта многочисленными ожогами, а внутренние органы отказывали один за другим.       — Вылечите ее! — прокричал Элтисгерн. — Она нужна мне здоровой!       У Смерти в тот день украли только одну душу.       Корабль набирал скорость и удалялся от обломков другого судна, уничтоженного всего одной ракетой с целью выявления идеального объекта для исследований. Невероятный и сумасшедший эксперимент доктора Элтисгерна начался.       Семечко лежало на влажной почве и могло бы пустить корни через некоторое время, если бы его не подобрал человек. Он прибыл на планету, чтобы принять участие в научной конференции, но по пути его взгляд привлекло зерно на обочине дороги. Ученый покрутил в руке пластину размером с ноготь и положил в карман. По возвращению домой, он разглядывал зернышко в течение нескольких часов, а затем поместил в один из своих боксов. Там, окруженное всем необходимым, зерно проросло спустя три недели. А через пару месяцев росток удивил ученого: на молодой коре, покрытой едва различимыми бороздами, начали формироваться человеческие черты лица.       Глубоко внутри планеты на верфи стоял готовый корабль. Двенадцать палуб, четыре двигателя; грузовой отсек, будучи весьма крупным помещением, мог вместить в себя несколько кораблей различных типов. Он нуждался в экипаже почти в двести человек, но предназначался только для одного.       На несколько уровней выше, в лаборатории, двадцать врачей суетились вокруг одного пациента. Тот лежал на операционном столе; из наполовину отсутствующей черепной коробки был виден мозг, подсоединенный к огромному количеству проводов. Около двадцати врачей суетились вокруг.       — Система корабля готова? — спросил доктор, игнорируя запахи крови, металла и кажется самого Ада. Несмотря на внешнее спокойствие, доктор волновался и предвкушал восторг после удачного эксперимента.       — Да. — Техник ввел программу в первую фазу активации. — Можно начинать совмещение.       — Начинайте.       Пациент и корабль почувствовали вторжение раньше, чем кто-либо из ученых заметил это. На первую попытку оба отреагировали весьма болезненно: у пациента начался припадок, а система почти отказала.       «Хорошо, что она ничего не чувствует», — подумал биоинженер, смотря на скачущие показатели. Он ошибался. Ее сознание находилось в агонии, как и ее тело, как и система корабля, как и он сам. В темноте и холоде, она пыталась найти хоть что-то, за что можно было удержаться и попытаться выбраться, но не воспринимала ничего, кроме кодов, что неслись огненным потоком через ее сознание.       — Доктор, — взволнованно произнес один из ассистентов, — объект проник в систему станции.       Элтисгерн лишь довольно улыбнулся и проговорил:       — Не останавливайтесь.       В сознании поток превратился в ураган, что наводил полнейший хаос, но в то же время, готовил основу для чего-то нового. Поутихший огонь разделился на бесчисленные маленькие ручейки, выжигавшие схему корабля. Все его строение, до последней детали и функции, что она выполняла, выжигалось в сознании пациента, оставляя после себя пылающее поле разума, пытавшегося уже не справиться, нет, уже сбежать от всего.       Вслед за этим пришла новая волна боли, огня и ужаса, приведшая с собой еще больший поток информации. Система безопасности научно-исследовательской станции «Плутон» не реагировала на брешь в защите, через которую тянулась тонкая ниточка. Очередь схемы строения станции проявляться в мозгу, чтобы остаться там на всю жизнь.       Внезапно боль закончилась. Огненный шторм стих, оставив после себя лишь тлеющий разум. Словно костер, оставляющий после себя угольки.       — Совмещение завершено. — Произнес кто-то ровным тоном. Доктор Элтисгерн поджал губы и нервно захрустел пальцами: он ждал, что будет дальше.       Он бежал. Так быстро, как только мог. Милость вождя племени, что увидел добрый знак богов в рождении меняющего обличия, сменилась на гнев, когда он понял, что никакой благодати от богов ждать уже не стоит. Гринни чувствовал, как земля сгорала под его ногами и становилась обжигающей, но он бежал, не останавливаясь. На холме около горизонта стоял корабль, прилетавший раз в несколько дней и забиравший тех, кто мог до него добраться. Гринни понимал, что это — его единственный способ избежать смерти. Или хотя бы попытаться.       Последним препятствием оказался расширяющийся ручей лавы, пожирающий землю, словно монстр, вышедший из тысячелетней спячки и желающий поскорее восстановить силы. Один прыжок, что почти убил Гринни, спас его. Сквозь шум умирающей земли, он услышал рев двигателей взлетающего корабля. Кто-то с борта заметил маленького ребенка, бежавшего вслед за набирающим скорость судном, и, сжалившись, скинул веревку.       Но спасение обитателей планеты не было актом милосердия. Это было планом, в конце которого стояли сотни существ, проданных на рынке рабов.       — Объект B127 удачно пережил совмещение. По крайней мере, он не умер во время проведения. — Доктор Элтисгерн проговаривал все вслух, чтобы программа могла записывать данные. Он ходил кругами по кабинету уже несколько дней из-за мыслей и сомнений, переполнявших его. — Нервные клетки мозга, имеющие повышенную активность от рождения, возможно, способствовали этому. — Он еще раз взглянул на свои расчеты. — Тогда почему она в коме? — спрашивал он сам себя. — Почему? Почти три месяца… Надо будет познакомить ее с кораблем, — задумчиво проговорил ученый, очерчивая в голове возможные развития последствий. — Она не реагирует на внешние раздражители… Как и… Ни один инженер не может сказать, почему корабль не активен. Если в ближайшие две недели их показатели не улучшаться, — ученый закрыл глаза, — боюсь, придется начать заново. — Он устало сел за свой стол.       Когда она очнулась, то поняла, что огненный шторм не был кошмаром. Он был настоящим. Медленно остывающий разум пронзали только короткие воспоминания о боли, а непонятные схемы роились словно несметное количество растревоженных пчел.        — Проснулась? — спросил чей-то расплывающийся силуэт. — Хорошо.       «Что «хорошо?» — подумала Деметра, не в силах произнести это.       — Катастрофа. Только ты выжила. — Сказал другой, промелькнув в поле зрения.        «Катастрофа?» — переспросил мозг сам у себя, понимая, что он ни черта не понимает. Легкое жжение растеклось по венам и приказало всем успокоиться, утягивая в темноту, где на этот раз было безопасно.       — Зачем?       — Так надо.       Силуэты появлялись еще три раза, чтобы задать вопросы, на которые они не получали ответов, и отправить по дороге с огнем по обочинам в пустоту. На четвертый раз дорога исчезла.       «Хватит», — прозвучал чей-то голос в голове, и сознание прояснилось, насколько это было возможно. С пепелища постепенно исчезали остатки, обнажая то, что было под ними. «Слишком много белого», подумала Деметра, сумев, наконец, оглядеть помещение, в котором она находилась: огромное количество оборудования, следящее за всем, чем можно; белые стены, запомнившиеся своим молчанием и отсутствием окон; и кровать, к которой она была привязана.       — Твой корабль потерпел крушение около Земли, — произнес доктор напротив нее. Дни прежде, он задавал различные вопросы, а сейчас — был готов отвечать на них. Так, по крайней мере, ей казалось.       — Почему я ничего не помню? Даже своего имени?       — Травмы были очень тяжелыми, — ответил он, — возможно, так твой мозг пытается защитить тебя от их последствий. Тем не менее, я хочу тебя кое с кем познакомить.       — С кем? — спросила она.       — С тем, у кого возникла связь с тобой после крушения. Пойдем.       Доктор направился куда-то по коридорам станции, ведя пациентку в сопровождении нескольких охранников. Ниже и ниже, в место, которое на карте в ее голове значилось верфью. Ее имя всплыло в голове так же резко, как и все эти схемы многочисленных коридоров. Деметра. Она повторила. Еще раз. Язык неохотно произнес имя — будто оно было чужим.       Небольшая дверь с непонятным рисунком являлась последней преградой между Деметрой и чем-то неизвестным, скрежетащим у нее в голове, и явно исходящим из-за преграды перед ней.       — Что там? — спросила она.       Дверь отворилась, открыв взору прямоугольное помещение.       — Входи. Не бойся. — Произнес доктор. — Это сенсорная комната. Просто проверка.       Деметра сделала шаг вперед:       — Что там?       Освещенный тоннель, уходивший далеко вниз, поражал своими размерами. Деметра не могла сказать, насколько глубоким он был — ее взору мешал корабль, закрепленный в нем. Шум в голове прекратился, и Деметра почувствовала, что не может контролировать свое тело — это была не ее оболочка. Она отклонилась назад, и корабль сошел с опоры, сломав ее. Боль пронзила разум, заставив содрогнуться, рухнуть на пол и запомнить лишь имя, перед тем, как отпустить в темноту.       Сколько времени нужно ребенку, чтобы понять, что веревки, связывающие его руки — это не ради его безопасности? Сколько времени нужно, чтобы понять, что это — не корабль, спасающий людей? Сколько времени нужно, чтобы понять, что он попал в рабство?       Гринни сидел на полу, облокотившись о стену, рядом с многочисленными бывшими жителями Огненной планеты.       — Из-за тебя мы здесь оказались! — выкрикнул кто-то перед тем, как наброситься на него, с целью если не убить, то покалечить.       — А ну прекратили! — приказал голос откуда-то сверху, заставив всех пригнуться от страха. Через минуту в отсек вошли несколько людей и вывели ребенка.       — Убейте его! — прокричал кто-то напоследок.       Гринни не знал, куда летит этот корабль, но отчаянно желал, чтобы по прибытии его не пытались убить. Его подтолкнули через порог комнаты и закрыли дверь.       — Как тебя зовут? — спросил толстый мужчина, стоявший к нему спиной.       — Гринни, — тихим голосом ответил он и огляделся. То ли в поисках чего-нибудь для защиты, то ли в поисках путей отступления.       — А кто дал тебе это имя?       — Я.       Мужчина ухмыльнулся, затем сел в кресло, внимательно смотря на ребенка:       — За что они тебя так не любят?       Гринни поежился, сконцентрировался, и изменил облик на охранника, что привел его.       — Ты знаешь, кто ты? — отрицательное качание головой. — Полиморф. — Мужчина широко улыбнулся и, как показалось Гринни, потер руки. — Меняющий облик. Хамелеон. Ты весьма ценен.       — Куда мы летим? — спросил Гринни, возвращаясь в свой нормальный вид.       — На одну планету, чтобы избавиться от тех злых родственников, а потом — в твой новый дом.       В маленьком боксе оставалось не так уж много места для растущего деревца, поэтому ученый призадумался, что ему делать дальше. Когда же дерево открыло глаза, пришлось переселять его на задний двор, где оно и продолжало расти в течение нескольких последующих лет. Заметив особую любовь растения к изучению языков, ученый допустил его к компьютеру. В скором времени растение могло изъясняться на двадцати языках и наречиях. Рейгар, такое имя выбрал ученый для своего приемыша, также начал изучать медицину и биологию, потому что хотел понимать те диаграммы и формулы, что мелькали среди документов приемного отца.       Она не помнила, сколько времени прошло, и как она оказалась пристегнутая к кровати. Открывать глаза не хотелось: белые стены сдавливали окружающее пространство, превращая палату в тюрьму.       «Вард?» — повторила она слово, что заставило ее разум содрогнуться. Спросила еще раз, не надеясь получить ответ. Но ответ поступил. По белой нити, связывающей их двоих, пронесся импульс.       «Разговариваю с кораблем… — заключила Деметра. — Дожили».       «Радуйся, что выжили», — было ей ответом.       Изображения, старательно извлеченные из восстанавливающейся памяти с посторонней помощью, промелькнули перед глазами, дав неполную картину событий последних шести месяцев: она высчитала это по датам на показаниях приборов.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил доктор Элтисгерн.       — Хорошо.       — Ничего необычного не заметила?       — Нет.       Она лгала. Потому что знала, что доктор хочет знать: удачно ли прошел эксперимент. Но, если бы она подтвердила это, то пришла бы очередь других испытаний. Разум молил о пощаде и планировал побег, лишь бы снова не оказаться во власти огненного шторма.       — Мыслей, звуков, ощущений? — перечислял доктор.       — Нет. — Деметра все отрицала. До последней секунды она убеждала его, что ничего не изменилось, что вкус металла покинул ее губы, что тело больше не содрогалось от холода недр планеты, что она не чувствовала пилу, которая резала корабль изнутри. Она считала, что ей даже поверили… Пока глаза ее не уперлись в хирургическую лампу над ней, а тело не вздыбилось на жестком холодном столе.       — Ты знаешь, как тебя зовут? — спросил Элтисгерн, обходя ее.       — Деметра.       Одна мысль пронеслась через ее сознание. Обе стороны согласились.       — Придется снова залезть к тебе в голову, Деметра, — сказал он. — Мне жаль. Ты не смогла освоиться с новыми способностями, — продолжал Элтисгерн.       — Конечно. — Произнесла она почти нечеловеческим голосом.       На много уровней ниже, корабль открыл огонь из всех орудий.       Мгновение — и что-то острое и металлическое оказалось в ее руке, и, не успев даже нагреться от прикосновения, обагрилось кровью рядом стоящего человека. Две секунды — и оружие подбежавшего на тревогу охранника убило троих. Кровь на полу заставила психику Деметры разогнаться, превратив ее в монстра, желающего убить источник всех своих проблем. Элтисгерн выбежал из лаборатории и заблокировал за собой дверь.       Внизу корабль начал взлет, круша перекрытия.       Шум достиг верхних уровней, где Деметра оставила позади себя уже около десятка мертвых людей. Коридор чист. Не считая трупа охранника, который лишился оружия и одежды: в операционном халате ей было сложнее затеряться на станции       — Деметра, — она сжалась от звука своего имени и врезалась в стену. — Тебе нужно выбраться отсюда.       — Кто ты? — спросила она.       — Голос системы безопасности. Твой корабль на уровне C. Оттуда есть выход…       — Я знаю. — Прохрипела она, пытаясь выровнять дыхание. Она чувствовала, как корабль сметает все препятствия.       Из бокового хода выбежали еще пятеро охранников. Через шестьдесят четыре метра была шахта вентиляции, через которую можно было попасть на уровень C быстрее, чем охранники смогли бы добежать туда. Деметра начала медленно опускать оружие. Но, перед тем как оно коснулось металлического пола, раздалась очередь выстрелов. Трое убиты сразу. Остальные слишком медлительны. Тело чувствовало все, но сознание, соединенное с кораблем, отказывалось воспринимать человеческую боль, поэтому ранения она заметила слишком поздно.       Один ярус разделял ее и корабль. Пол затрясся и разошелся трещинами. Деметре пришлось падать через дыру в полу прямо на корабль. Он завис на несколько секунд, дав ей возможность попасть внутрь, чтобы затем, разрушив последние преграды, выбраться в атмосферу и совершить прыжок. Маленькая коричневая планета осталась позади. Но Деметра не успела даже подняться, как корабль сотрясся от столкновения — на выходе из гиперпространства было другое судно.       Два сцепившихся корабля нарушили баланс воронки, и она захлопнулась, аварийно выкинув их у ближайшей черной дыры. Затянув остатки чужого корабля, Вард заглушил двигатели, и по просьбе Деметры усилил контроль над ее телом, что помогло ей добраться до обломков. Там, среди груды искореженного металла и тел, кто-то шевелился.       — Какого черта ты нас сбила? — прокричал выживший.       — Я тебя не сбивала.       — Я заплатил ему уже! Пусть отстанет от меня или будет иметь дело с Линсаном!       — Ради всего святого… Заткнись! — шепотом произнесла Деметра. — Кто ты?       — Так ты не от… — Незнакомец выразил недоумение, а потом засмеялся. — Слава всем богам!       — Кто ты? — спросила она снова.       — Торговец. — Он посмотрел на капли крови на полу и шагнул вперед. — А тебе нужна помощь.       — Не подходи! — Деметра направила на него оружие.       — Ладно, ладно, — он отошел, подняв руки, — хорошо. Только не стреляй.       — Чем ты торгуешь?       — Мной. — Из-под обломков выбрался мальчик и подбежал к Деметре.       — Работорговец, — прохрипела она.       — Да. — Ответил мальчонка, вцепившись в нее. — Забери меня.       — Ты не можешь его забрать! Он принадлежит мне.       Из-за потери крови, Деметра едва стояла на ногах и в глазах темнело. Вард не мог держать ее бесконечно. Корабль со скрежетом резко дернулся в сторону.       — Что это? — взволнованно спросил ребенок, держась за Деметру.       — Мы у черной дыры. И, если не выберемся отсюда через несколько минут — не выберемся никогда.       — Тогда предлагаю убираться как можно быстрее. — Сказал торговец.       — Мне не нужны лишние на борту, — проговорила Деметра. Хотя, это, скорее, было от имени корабля.       Деметра сделала несколько шагов назад, ремнем привязала себя за крепежную ручку к кораблю. Другой рукой она прижала ребенка к себе.       — Ты что делаешь? — с ужасом прокричал торговец, когда шлюз сброса начал открываться. Через пару секунд отсек очистился. Восстановив герметичность, корабль покинул опасный горизонт. Едва коснувшись ногами пола, Гринни отбежал от Деметры.       — Зачем ты это сделала? — спросил он, едва не плача.       Деметра прислонилась к стене: ей было трудно стоять.       — Ты не убьешь меня? — снова задал вопрос ребенок.       — Почему я должна сделать это?       — Поэтому, — ответил он, изменив облик.       — Нет. — Ответила она перед тем, как потерять сознание.       Годы шли, и Рейгар стал все чаще замечать, что его приемный отец все меньше обращает на него внимание. Они почти уже не разговаривали. И квартира с каждым днем становилась все более пустой. Первыми покинули ее компьютеры, оптическое оборудование, и образцы чего-то, чего Рей никогда не видел из-за черного стекла, накрывавшего их, далее настала очередь архивов, затем — предметы обихода и декора. Рейгар не понимал, что происходит. А на все его расспросы он получал лишь расплывчатый ответ: «Время пришло». Последним квартиру покинул ее владелец, но этот факт остался позади Рейгара, как и он сам остался позади благополучия, когда понял, что находится в трущобах неизвестного ему города. Тесно построенные высокие многоквартирные дома, с металлическими перекрытиями для передвижения между ними, выглядели весьма устрашающе для того, кто видел их впервые. Особенно ночью при проливном дожде, когда каменная плитка, проложенная столетия назад, смешивалась со всеми отходами и превращалась в отвратительное месиво.       Когда кто-то тронул его за ветку, Рей отпрянул в сторону с совершенно испуганным взором.       — Эй, тихо, тихо! Ты не местный? — спросила девица в экстремально коротком платье, поверх которого был накинут дождевик.       — Нет.       — Иди к Джонни. Он поможет.       — Кто? Почему? — упорядочить свои мысли у Рейгара не получалось, потому что одна затмевала все остальные: «За что? За что меня выкинули?»       — За тем поворотом. — Сказала она и растворилась в ночи так же быстро, как и появилась.       Минуты, проведенные под дождем, чуть прояснили сознание Рейгара, и он сформулировал цель: найти приемного отца. Прошлепав до поворота, Рей увидел рухнувший вертолет, переделанный под какой-то магазинчик. Мимо прошел человек, несший коробку на плече, и грубо крикнул       Рейгару:       — Прочь с дороги!       Деревянный отшатнулся к ближайшей стене, на которой висела вывеска: «Не входить с наркотиками и ядерным оружием». Решив, что это — место, куда его направила девушка в переулке, он зашел внутрь. Где тут же столкнулся с гуманоидом, выпадавшим из бара.       — Что бы тебя тут больше не было! — прокричал разносчик, выравнивая столы.       Но взгляд Рейгара зацепился не на пестрой компании посетителей бара, а лишь на одном ее представителе: курящем человеке, чья голова была наполовину заменена металлом, и чей механический глаз заставил дерево съежиться от страха.       — Наемник всегда знает, сколько стоит твоя жизнь. — Произнес проезжавший мимо робот и подмигнул.       — Дерево! — окликнули Рейгара из-за стойки. — Иди сюда. Ты не местный что ли, а то я тебя здесь впервые вижу.       — Да. — Произнес Рей, пытаясь перекричать шум. — Я ищу Джонни. Мне сказали, он может помочь.       Бармен с секунду посмотрел на дерево, а потом засмеялся.       — Эй, народ! — привлек он всеобщее внимание, забравшись на стойку. — Он ищет Джонни! — большинство присутствующих повернулось к ним, и, посмотрев на дерево, тоже засмеялись. — Он ищет… — бармен согнулся от смеха, — Джонни! — волна хохота прокатилась по бару. Рейгар стоял в недоумении. — Как думаете, кем он его возьмет? — толпа ответила шумом. — Элементом декора? — бармен произнес это слишком вычурно и снова залился смехом.       Наемник встал из-за своего столика и, шаркая подошвами ботинок, направился к выходу, одним своим видом расчищая дорогу среди смеющейся толпы. Проходя мимо дерева, он схватил его за ветки и выволок из бара.       — Почему они смеялись? — непонимающе спросил Рейгар.       — Убирайся к чертям с этой планеты, если не хочешь закончить свою жизнь в качестве удобрения. — Хмуро произнес убийца и вышел под дождь, накинув кожаный капюшон на голову. — В 7:30 с квартала Огней отходят торговые корабли.       Слова наемника, перебиваемые шумом, донеслись до Рейгара. Он посмотрел на темно-серые тучи, застилавшие небо, и шагнул вперед, не имея ни малейшего представления о том, где находится квартал Огней.       Гринни не знал, как помочь Деметре, но единственным, что включилось при входе в медотсек, была регенерационная камера. За часы, что она там провела, Гринни успел изучить все. Он запомнил каждую деталь и каждый инструмент. За этим занятием он не просто ожидал исцеления Деметры, но и пытался организовать себе причину остаться на этом корабле. Гринни думал, что раз она спасла ему жизнь, то теперь, может быть, разрешит ему остаться. Чего он хотел больше всего на свете, так это найти место, которое он мог бы назвать домом.И ему казалось, что он его нашел, потому что в какой-то миг ему хватило смелости вернуться в свой истинный облик и посмотреть на собственное отражение.       Некоторое время единственным занятием Гринни было кручение на стуле и рассматривание сквозь окно отсека планеты, желтая атмосфера которой превращала ее в солнце. Раздался сигнал, оповестивший, что время в регенерационной камере подошло к концу. Гринни мгновенно подбежал к Деметре и помог ей выбраться.       — Ах, зеленый, ты все еще здесь? — спросила она без капли раздражения.       — А где мне быть?       Деметра пожала плечами, осознав, что ему некуда идти. Только, кому «ему»?       — Как твое имя?       — Гринни.       — Классные волосы, Гринни, — мягко произнесла она. — У людей таких не бывает.       — Я полиморф.       — Тот вид, что ты принял, — начала Деметра, пересаживаясь из камеры на свободный стул, — ты встречал кого-то похожего раньше?       — Нет.       — Тогда ты — метаморф. — Заключила она. — В отличие от полиморфов, тебе не нужен образец. Ты изменяешь облик, делая его полностью оригинальным.       Гринни кивнул в знак согласия, а затем скопировал внешность Деметры.       — О как. Это я так выгляжу? — спросила она, рассматривая свою копию. Порванная и окровавленная одежда, совмещенная с чрезвычайно здоровым видом.       — И как меня зовут? — улыбаясь, спросил Гринни.       — Деметра.       Метаморф вернулся к своему настоящему виду и спросил:       — Можно мне остаться на корабле?       — Ты еще ребенок. — Коротко ответила она.       — Я могу быть полезным. И… — Взгляд Гринни устремился за спину Деметры. — Наверное, стоит сказать, что к нам летит чужой корабль.       — Что? — встревожено спросила она, посмотрел в иллюминатор.       Только оказавшись на капитанском мостике Деметра поняла, что у нее нет технических знаний, необходимых для управления кораблем. Тем не менее, разрешив ситуацию единственным известным ей способом, они прыгнули.       — Как ты это делаешь? — спросил Гринни, заметив, что Деметра даже не прикасается к панели управления.       — Я с ним связана.       — Как?       — Я не знаю. Просто связана. Крепче чем…       — А у тебя есть семья?       — Они считают меня мертвой. — Мгновенно выпалила она.       Деметра хотела к ним вернуться, Гринни это чувствовал. Но для нее все было сложнее. По высчитанным датам с лаборатории, она пробыла там где-то шесть месяцев. Но после какого дня начались эти шесть месяцев? Где была точка отсчета? С ужасом для самой себя, она осознала, что не помнит дату своего вылета с Земли. Она не помнит ничего из того, что с ней происходило до эксперимента. Только обрывочные факты и смутные образы, которые больше походили на обрывки сна, чем на реальность.       Гринни посмотрел на нее, а затем подошел и обнял.       — Первые пять лет моей жизни меня пытались убить, а потом — продать в рабство. В чем-то мы похожи. — Он поднял на нее взгляд и улыбнулся. — И, если ты не собираешься выгонять меня с корабля, то я хочу его осмотреть. Тебе это тоже было бы полезно, судя по всему.       — Ага, — согласилась Деметра, подавив в себе волны эмоций. — Да. Может быть.       Хотя в ее голове и была полная схема строения и всем своим существом она чувствовала этот корабль, она пошла вслед за маленьким ребенком с чудными зелеными волосами.       Оказавшись в инженерном отсеке, Гринни сообщил, что хочет здесь закрепиться. А получив отказ из-за неподходящего возраста, изменил облик на взрослого человека. «Только после совершеннолетия», согласилась тогда Деметра. По земным меркам, или по меркам родной планеты Гринни — она не уточнила. Да и зеленый не спрашивал. Потому что условие выполнять не собирался. Меньше чем за год, он изучил корабль от верхней палубы до нижней. Узнал его имя — Вард, и покопался в электронике. Последнему даже пришлось даже начать биться током, чтобы остановить зеленоволосого от посягательств на схему ядра. Гринни даже посидел в кресле пилота. Но первый же полет привел их на планету с желтыми водопадами и существами в красном, которые поклонялись огромным светящимся грибам и задумали построить храм вокруг корабля, который внезапно рухнул на их территорию.       Побег после срочного ремонта судна способствовал занесению в список преступников: их обвиняли в нарушении ценностей и религий обитателей планеты.       Это было только началом их путешествия.       Он спросил у четверых, как добраться до квартала Огней. И все указывали разное направление. Бесконечные, как ему казались, часы блуждания по городу под проливным дождем случайным образом вывели его к небольшой реке. Выше по течению которой, Рейгар увидел посадочные площадки для кораблей, освещенные огнями.       — Вы можете мне помочь? — спросил деревянный у первого пилота, или человека похожего на него, которого он увидел.       — Я благотворительные акции не устраиваю, — буркнул тот в ответ, сидя на открытых грузовых воротах корабля, как понял Рейгар.       — А вы не знаете того, кто этим занимается?       Пилот посмотрел снизу вверх на двухметровое дерево и засмеялся.       — Серьезно? — спросил он, пытаясь отдышаться. — Ты вообще не знаешь это место?       — Я не… не отсюда родом.       — Тогда понятно. Но убирайся-ка отсюда поскорее, пока еще жив. На тридцать шестой площадке стоит корабль одного землянина. Он любит деревья. Так что тебе туда.       — Спасибо, — коротко ответил Рейгар, чувствуя себя самым паршивым образом.       На указанном месте никого не было, и Рейгар начал думать, что он обречен остаться на этой странной, чужой и не желающей его принимать планете. Он осмотрел площадку и заметил на ее краю светящийся циферблат часов, отсчитывающий время, возле которого он и сел. Три часа сорок восемь минут.       Корабль при приземлении устроил завихрение, которое явилось причиной незначительной потери листьев у Рейгара. Он ожидал, что кто-нибудь выйдет наружу, но этого не происходило. Словно внутри корабля никого не было. Разгрузочный робот въехал на площадку и недовольно просигналил, заметив, что у него все еще нет доступа на платформу. Однако шлюз корабля открылся, и робот смог приступить к выполнению своих обязанностей. Навстречу вышли два человека, коротко поприветствовали разгрузчика, и проследовали мимо Рейгара, улыбнувшись и ему. Это навело Рея на мысль не ждать капитана снаружи, а искать внутри. Но углубиться в поиски он не смог: его посчитали нарушителем и не очень вежливо хотели выдворить с корабля, когда приказ капитана остановил всех.       — Кто это? — спросил он, подходя к Рейгару, и разглядывая его.       — Проник на корабль.             — Мы не в полете, — начал капитан, — поэтому, это называется «появление на корабле с целью заключения разговора». Вам следует прочитать Устав. — Конвоиры Рейгара согласно кивнули. — Отпустите его. — Рей лишь оглянулся на уходящих внутрь людей и поблагодарил капитана.       — Я Крит, капитан этого судна. Чем я могу тебе помочь?       — Мне нужно найти свою семью. — Произнес деревянный.       — Как твое имя и откуда ты родом?       — Рейгар. И… — он замялся, — я не знаю.       — Определенно не с Земли. Там деревья не разговаривают. И незнание тобой твоей родины усложняет поиски. — Капитан на секунду задумался. — Ты можешь полететь с нами до планеты Адона. Она будет третьим пунктом назначения моих перевозок. И там находится огромнейший архив. Может быть, ты найдешь что-нибудь.       — Спасибо, капитан. — Рейгар улыбнулся.       — Наверху каюты экипажа. В 13 F есть одно свободное место.       За несколько десятилетий они исколесили космос и успели попасть не в одну неприятную историю. Как и все первооткрыватели, коими они для себя и являлись, они частенько попадали в ненужное время и в ненужное место. Но поймать их не могли: корабль, под управлением Деметры, был слишком хорош, по сравнению с перехватчиками различного рода. Но кое-кто все же сумел. Он следил за ними несколько месяцев, и, выяснив, что они остановились в пустыне, отправился на встречу.       — Я хочу поговорить с капитаном, — произнес он, подходя к их кораблю. Свой он предусмотрительно оставил на много километров позади, чтобы они не посчитали его угрозой: ведь одинокий странник не сможет принести большого вреда.       — Кто ты? — спросил Гринни, выбравшись из тени Варда и держа гостя на прицеле. Другого приема незнакомец и не ожидал. Путник стянул с лица ткань, защищавшую от песка, обнажив серую кожу, и поднял руки вверх.       — Мое имя Вега. Я не причиню вреда. Я просто хочу поговорить с капитаном.       — Зачем? — недружелюбным тоном спросила Деметра, сходя с корабля.       — Как долго ты так скитаешься, Деметра?       Теперь в Вегу целились двое. А он стоял абсолютно спокойно с поднятыми руками, не давая им ни малейшего повода усомниться в их безопасности. И улыбался.       — Достаточно. — Ответила Деметра.       — Достаточно, чтобы попасть в несколько сотен рапортов о правонарушениях, и в графу «Происшествия» бортового журнала? — уточнил Вега.       Его голос подтолкнул Гринни на мысль о гибридном происхождении гостя.       — Как ты все узнал? Ты из правительства? Из какого? — Спросил метаморф.       — Услышал, заинтересовался, нашел. — Ответил Вега. — Я хочу предложить тебе работу.       — На тебя? — поинтересовалась Деметра.       — Да.       — Почему я должна согласиться?       — Специфика нашей работы — перевозка грузов, о которых наше дорогое правительство не знает. Верь мне. — Вега напрочь игнорировал присутствие метаморфа, обращаясь только к Деметре. — Я предоставляю защиту всем, кто на меня работает. Таким образом, я превращаю преступников в людей.       — Перевозящих нелегальные грузы, — язвительно добавил Гринни.       — Зато у нас весело. Твой корабль весьма необычен. — Продолжал Вега. — И, как я выяснил, ты достаточно хороший пилот.       Деметра переглянулась с Гринни, словно спрашивая совета.       — Зачем мы тебе?       — Потому что тебе, — Вега все еще игнорировал Гринни, — нужно место, куда можно было бы приземлиться. Не вечно же вам по пустыням скитаться.       — И что это за место? — спросила она.       — Вертмид. Если согласишься — я тебя жду.       На пороге дома Остин обнаружил конверт, что его весьма удивило: последнее бумажное письмо было отправлено, когда ему было меньше двух лет. Скинув с себя верхнюю одежду, он вскрыл конверт и обнаружил последовательность чисел.       Поняв, что до назначенного времени оставалось чуть меньше двух минут, Остин заторопился. С точностью в секунду над столом появилась проекция Беллами.       — Остин, рад тебя видеть, — проговорил он.       — Капитан.       — Думаю, ты знаешь, кто такой доктор Карл Элтисгерн.       — Да. — Коротко ответил Остин.       — И что же заставило сына пойти против собственного отца?       — При всем уважении, капитан, я не хочу разговаривать о моей жизни.       — А мы и не разговариваем о твоей жизни. — Проекция чуть померкла и пошла помехами. — Я задал этот вопрос, чтобы узнать расстановку твоих приоритетов. Твое задание связано с ним.       — Что я должен сделать?       — Найти его детище.       — Простите, но я не понял.       — Объект B127 из программы «Совмещение». Тот, что сбежал, когда ты был на мониторинге. Ее зовут Деметра. И она находится под покровительством Веги. Первая часть — это найти ее, и убедиться, что это действительно она. Заставь ее показать связь с кораблем.       — Не совсем по моему профилю.       Остин не имел желания искать жертву эксперимента своего отца, потому что это могло привести его к встрече с ним, однако понимал, что сам подчиняется давнему конкуренту Элтисгерна — Беллами Орхельму — а последнему выживший образец скрытой программы может принести большую пользу.       — К твоему мы тоже придем, не беспокойся. Вторая часть — это заставить ее подчиняться нам.       — Как я смогу это сделать? — Все же спросил он.       — Не знаю. Это твое задание, не мое. Выполняй.       Проекция исчезла, оставив Остина в полнейшей тишине.       Гринни заглянул в очередной населенный пункт в надежде найти место, где он сможет расслабиться. Деметра работала на Изантрисе, чтобы купить детали для корабля, а ему уже надоело кататься по окрестностям в виде синего шара.       — Все этот Вега, — пробурчал он, наконец дойдя до маленького бара. — Что б ему там комета в причинное место заехала.       Все началось с пару месяцев назад, когда полукровка направил к ним клиента, которому нужно было перевезти какое-то существо. Первые часы полет проходил нормально, а потом существо проснулось — не рассчитали снотворного — и устроило погром на корабле. В итоге, они сбросили клиента где-то в океане, а сами рухнули в лесу.       — А ведь не прошло даже столетия. — Сетовал метаморф.       В заведении он получил желаемый напиток из местных растений и снова выбрался наружу. «Ремонтировать корабль здесь», — скверно подумал Гринни, оглядывая окрестности, когда заметил дерево, стоящее около дороги. Растение вполне соответствовало своему названию, не считая антропоморфных черт лица, и того, что оно разговаривало на местном наречии с аборигеном из леса.       — Эй! — выкрикнул Гринни, мгновенно сменив облик и подойдя к ним. — Ты что творишь?       — Я не понимаю вас. — Ответило дерево, недоуменно взирая на Гринни.       — Понимаешь. С аборигенами говорил на местном. Решил пойти на удобрения?       — Я вас не очень понимаю.       — Никогда, запомни, — Гринни ткнул дерево пальцем, — никогда не разговаривай с аборигенами Голубых Вод. Никогда.       Дерево согласно моргнуло.       — Ты чего тут вообще делаешь?       — Я Рейгар. И я ищу свою семью.       — Семью, значит. Ну, это хорошо.       — Я могу помочь тебе, Рейгар. Пойдем. Я тебя кое с кем познакомлю.       — С кем? — спросил Рей, опасливо оглядываясь по сторонам.       — С моим лучшим другом. И вторым тоже.       Гринни, петлями и зигзагами, вел Рейгара сквозь лес к месту, где стоял корабль Деметры, клятвенно обещая каждому встречному растению, что ноги его больше не будет на этой планете.