Художник пламени

Красные мазки густой краски уверенно скользят по холсту, криво лежащему на коленях Ровера. Он слегка улыбается, закусив кончик языка от вовлечения в процесс. Пряди тёмных волос спадали на глаза, отчего юноша переодически тряс головой. Тёмные, тусклые и невзрачные тона отчетливо перекрывали смелые красные оттенки. Они располагались в самых разных уголках холста, сосредотачиваясь в середине, словно указывая на сердцевину. Ровер отдыхал за этим занятием, оправляясь от прошлой череды событий. Всё слишком выматывает. Ему стоит взять полноценный выходной, а не вырванные из плотного графика пару часов, которые и так отнимал вездесущий наглец по имени Скар. С тех пор как Ровер присоединился к Фракцидусам прошло уже немалое время. Смятению и сомнениям в жизни долгожданно пришёл конец. Хотелось бы сказать «и свободе тоже», пусть даже она есть, весьма больше прежней, однако... так или иначе юноша находился под властной рукой Скара. Он — младшее звено в этой организации, но зато какое сильное. Не зря ему говорили о его ценности, и что, вполне себе его могут использовать как оружие, но... уж лучше он будет в компании с этим психованным, нежели той смутной. Ровер верил, что его они также использовали. Юноша ни о чем не жалел, открывая для себя что-то новое изо дня в день. Именно так тот нашёл себя в рисовании. Получалось криво, косо и неумело, но он вкладывал в свои рисунки собственные мотивы, эмоции и переживания прошлого. С помощью листа бумаги Ровер разговаривал. Так он мог донести намного больше, нежели в обычных словах. Возможно, поэтому у него все ещё остались привычки активно жестикулировать. Амнезия никуда не делась, это все ещё его новая жизнь, все ещё чистый лист, который заполняется новыми красками кистями художника. Иногда за рисованием Ровер думал: а вдруг где-то там, в бесконечности, сидит такой же художник, который рисует смешные и грустые комиксы с ними? Он иллюстрирует их судьбу. Кого-то прописывает до мельчайших деталей, а кому-то забывает дорисовать часть тела или жизненно необходимые вещи, занесенные в кружочек рядом. В пылу работы он может совсем устать, закрутиться как белка в колесе, равнодушно маша рукой на незаконченную раскадровку. — «Будь, что будет,» — мелодично доносится из уст Художника, что откладывает карандаш в сторону. В такие моменты Ровер боялся собственных мыслей — что его сюжет также могут забыть, не прописать или вовсе закончить... Такие фантазии лишь приводили в ужас, пробирая дрожью до самых кончиков пальцев, пленя страхом рассудок до головокружения. А паника... она имеет свойство нарастать. Мягкая ладонь в чёрной перчатке внезапно и так успокаивающее ложится на глаза Ровера. Парень замирает, держа в руке кисть. Красный сгусток краски сорвался с её кончика, падая и разбиваясь о холст. Картина могла быть испорчена. — А вот и я, малыш! — весело проговорил Скар, отнимая ладонь и оставляя мимолетный поцелуй на носу паренька. Ровер встряхнул головой, отходя от дымки грёз. — А, Скар... — рассеянно бормочет он и опускает глаза вниз. Впрочем... теперь в середцевине красуется что-то похожее на паучьи лилии. Картина спасена? — Ягненок снова ушёл в свои мысли, — вздохнул Скар, с досадой цокнув. Теперь его надо выводить из этого состояния. — Что рисуешь? На удивление мужчина поддерживал это, казалось бы, легкомысленное занятие. Порой он на полном серьёзе говорил Роверу, что однажды попросит нарисовать их вдвоём во всех красках этого мира. И позах тоже. Последнего юноша старался избегать как мог, завешивая все зеркала в доме. — Я сам не знаю. Но я бы назвал это «Время», — губы Ровера дрогнули в полуулыбке, когда он рассматривал свою работу. — Интересно, интересно, — Скар задумчиво рассматривал полотно. Неплохо, но... скучновато. Для такого взбаламашного ума необходимо подавать пищу более взрывного характера. Какая нибудь экспериментальная авантюра, для которой всегда найдётся снаряжение. И вот, глаза мужчины привычно опасно блестят хищным блеском. Роверу стоит уйти, но он всего-то переводит взгляд на мужчину, смотря точно в гетерохромный взор. — Удивлён, что в этом милом лице скрывается такая психованная натура, — выдаёт Ровер, вставая со стула, отложив холст на тумбочку. Парень направился в сторону ванной комнаты, дабы смыть с себя буйство красок, поселившееся на его руках и щеках. — Это на что ты намекаешь? — непонятно с чего, но Скар обиделся. — Хочешь сказать, что мне на тебя все равно? Мужчина ухватил юношу за руку, останавливая. — А не ты ли сегодня утром самолично запихнул меня прямиком к пасти того монстра? — Но я же потом героически тебя спас! — Скар всплеснул руками, мол, как он мог на него наговаривать такие жуткие вещи. — Ну да, когда я был на грани от смерти. Ах да, прекрасно помню твой истерический смех в тот момент, — хмуро ответил парень, и, пользуясь возможностью, оказался в ванной, включая тёплую струю воды. Бело-красные волосы замаячили рядом, появляясь в отражении зеркала. — Давай помогу, — слышится где-то справа и в лицо Роверу прилетает целый шар воды, разбившийся о его нос. Вся одежда до пояса мгновенно стала мокрой, неприятно липнув к телу. — Что б тебя, отвянь! — раздражённо дёрнул плечами Ровер и махнул рукой, попадая точно в нос подстрекателя. — Ха-ха! Ровер, ты так мило злишься, что меня аж возбуждает, — прямолинейность Скара никогда не вызывала сомнений. Порой резкая, но иногда нужная. Как сейчас. Резонатор резко повернул голову в сторону мужчины. Взгляд был неоднозначным. Что-то между возмущением и раздражением.  — Ванная полностью в твоём распоряжении, — Ровер ухватил полотенце, вытираясь, но совершенно позабыл, что краска то смылась не полностью. Теперь некогда белая ткань оказалась исполосованной красными линиями. — Вот из-за тебя теперь все стирать! Скар хмыкнул и перехватил руки Ровера в свои. Полотенце с тихим шумом упало на плитку. — Скар, — парень закатил глаза, буквально через секунду ощущая своим же носом как его впечатали в стену. Ровер испустил тяжёлый вздох, мирясь с ситуацией. Никакого покоя в этом доме ему не будет никогда. Кажется, судьба юноши была предрешена ещё тогда, когда тот протянул руку Скару в ответ. Сделал шаг в чарующую пустоту. Уже тогда в раскадровке быстрыми штрихами было намечено предполагаемое развитие событий. Ровер затылком чувствовал ухмылку мужчины позади, что сжимал его плечи с каким-то странным натиском. Горячее дыхание опаляло ухо, заставляя покрываться тонкую кожу мурашками. — Устал что ли? — издал смешок Скар, касаясь губами шеи Ровера, оставляя мягкий поцелуй, тут же подкрепившийся болезненным укусом. Резонатор зашипел, дернув плечами. — От тебя? Конечно! Ведёшь себя как назойливая муха, — недовольно проговорил Ровер. Вот так стоять он не хотел, а особенно участвовать в подобном в ванной. Скар отстранился, наклонив голову набок и рассматривал эмоции стоящего перед ним парня. Половина обзора была скрыта тёмными волосами, но это не казалось проблемой. — Ягненок недоволен условиями? — он вскинул бровь вверх. Согласно его басне ягнята должны быть удовлетворены, только вот этот барашек был слишком упрямым и не так уж и легко подвластным чужой воле. Но ведь пастух гарантирует комфорт, верно? — Я хотел просто умыться, а ты, — Ровер не закончил фразу, резво поворачиваясь навстречу Скару, сталкиваясь с ним носом. Мимолетный взгляд глаза в глаза. Казалось, сейчас должен был произойти поцелуй, но резонатор мигом увертелся, покидая ванную. — Ну ягненок! — разочарованно раскинул руки Скар. — Ну не будь ты таким серьёзным! Мужчина проследовал за парнем, едва настигнув того на кухне, но Ровер резво оказался на лестнице. — Мы играем в догонялки? — Скар задрал лицо кверху, наблюдая за быстро уходящим по ступенькам Ровером. Довольная ухмылка расплылась на лице. Вот это ему уже нравилось. — Мы играем в «Выходной Ровера», — крикнул парень, закрываясь в одной из комнат на втором этаже. — Выходной следует проводить с максимальной пользой для здоровья! Я сейчас покажу как. — Пожалуй, проведу его вредно, — Ровер хмыкнул, усаживаясь на мягкое одеяло, укрывающее идеально заправленную кровать. Всё же чистоту парень любил. Буквально через несколько секунд уши резонатора улавливают тихие стуки в дверь. Правильного решения в этот момент никогда не бывает. Невозможно придумать универсальный исход ситуации, которую никогда невозможно предугадать. Бывало Скар успокаивался до того как решится взломать замок в двери, что на него крайне не похоже. Ну либо же открыто вламывался в тихое личное пространство Ровера и творил всякие постыдные вещи. Что ему сказать, чтобы он отстал? Любые слова не имеют значения, если у Скара есть чёткая цель. Поэтому Ровер предпочёл промолчать. Так или иначе сегодня его сожитель был крайне назойливым. И вот в замочной скважине слышатся лязгающие звуки и дверь распахивается. Кажется, что это уже сотый раз, когда придётся менять замок. На удивление всегда болтливый, Скар сейчас молчал, тихо подкрадываясь к темноволосому парню, окидывая того хищным взглядом. Порой и правда можно было спутать: пастух он или все же чёрный барашек? Уже в следующий миг Ровер ощущает мягкое приземление на кровать, а сверху приятное давление мужского тела. — Твой словарный запас пошлостей закончился? — саркастично хмыкнул Ровер, в то время как на его губы легли чужие пальцы, якобы затыкая. Парень решил не сопротивляться. Ему и впрямь было интересно посмотреть, что же будет дальше. Может, что-то новенькое. — Чш-ш-ш-ш.... — зашипел Скар, кусая парня за нос. Отняв пальцы, он прильнул к манящим губам Ровера, наконец целуя неугомонного. Как же он старательно избегал его, ха-а. Только вот, мужчина всегда был на шаг впереди. Абсолютно всегда. Даже когда его заточили в тюрьму, он уже знал следующие действия. Стратегия — важная вещь в любом деле. Даже в сексе. С верно выбранным направлением больше вероятности получить желанные громкие стоны от партнёра. Ох, вот этого сейчас Скар и добивается. Он прекрасно осведомлен о всех чувствительных точках Ровера, проходился пальцами по оголенным участкам кожи, спускался к запястью руки, едва касаясь метки, отчего юноша вздрагивал. — Я наблюдал как ты рисовал, — прошептал Скар прямо в ушко Ровера, опаляя горячим дыханием. Парень затаил дыхание, прикрывая глаза. — Предпочитаешь красный серому?  — Да... — тихо протянул резонатор, и облизнув губы, оставил мягкий поцелуй на шее Скара. Прямо на метке, скрытой под высоким воротником костюма. Та на миг вспыхнула золотым. Следом послышался рваный вдох. — Ах ты наглец! — мягко посмеивается Скар, прикрывая глаза. Черт возьми, да. Шея, да что там шея, именно метка на ней была эрогенной зоной мужчины. Хотя, ходит множество слухов насчёт этого знака, Скар полностью их ещё не проверял, но поговаривают, что они чувствительны вообще у всех. Слабость, но в то же время источник силы. Звучит весьма иронично. Скар приподнял край футболки Ровера вверх, изучая рельеф живота и уверенно продвигаясь далее к груди, неожиданно сжимая соски двумя пальцами. Парень шикнул и закусил губу, окунаясь с головой в этот до боли знакомый мир удовольствия и грёз. Его присутствие там подкрепляли подступившие движения вверх-вниз на его члене. Безумец уже успел переключиться на что-то другое, не пребывая долго в истоме. О, нет, сегодня главным виновником содеянного и проявляющим инициативу должен и будет именно Скар. Взор гетерохромных глаз источал лишь одно желание — обладать. Заполучить целиком и полностью. Грязные мысли лихорадочно заполняли разум, туманя, вирусом распространяясь по телу, закрадываясь в самые сокровенные и отдалённые уголки, отзывались покалыванием нервных окончаний. Кровь с каждой секундой отлипала от головы все больше, примыкая к более существенному и нужному в этот момент причинному месту. Метки на обоих телах периодически вспыхивали от перепада ощущений, грозясь выплеснуть наружу копившуюся зверскую мощь. — Ровер, ты уже весь в нетерпении? — измывался Скар, ускоряя поступательные движения, размазывая уже выступившие капли предэякулята по всей длине. Резонатор тихо постанывал, иногда выгибаясь в спине при сильной стимуляции. Скар едва справлялся с нарастающим желанием сорваться с катушек и вытрахать из Ровера всю его сопротивляемость. Тот умудрялся делать это даже сейчас, не давая мужчине в полную силу услышать красочные стоны, вылетающие из его сладких уст. Что ж, тогда он приступит к плану «Б». Обветренные губы коснулись красной разгорячённой головки, оставляя влажный след острым кончиком языка. Ровер широко распахнул глаза, громко ахнув, застав Скара за этим занятием. Один лишь вид мужчины там, его губы касающиеся его члена, дарящие такие приятные ощущения, черт возьми, это так сводило с ума бедного резонатора, что тот был готов кончить в любую ближайшую секунду. — Что такое, Ровер? — издевательски промурчал Скар, садясь на кровать. Этим движением вызывался разочарованный стон. Но не стоит грустить так рано — главный приз дальше. Следует лишь терпеливо дождаться. — Мой поцелуй настолько завёл тебя? Или это ты маленький извращенец? Ровер сжал губы, наблюдая за тем, как исчезает костюм Скара, оставляя подтянутое тело обнаженным. Руки сжались в кулаки. Вот бы все было наоборот и Ровер смог бы сам, но... — Хочешь больше? Я прав, ягненок? — мужчина берет руку Ровера и кладёт прямиком к себе на член. Обхватив его пальцы своей ладонью, Скар делает неспешные движения вверх-вниз. Его маникальная улыбка — сущее доказательство дикого интереса. Ему доставляло удовольствие наблюдать за таким Ровером. Стесняющимся, разгоряченным и с милыми розовыми щеками. — Да... — жмурясь, отвечает парень. — Тогда теперь твой черёд. — вторая рука властно опустилась на макушку Ровера, опуская голову вниз. Зрачки парня расширились, понимая, что ему сейчас придётся сделать. Каждый раз словно первый. Он никак к этому не привыкнет. — Если я буду долго ждать, то ты останешься без лакомства. И ночлега, — он мило улыбнулся и надавил сильнее. Ничего хорошего это не предвещало. Ровер исподлобья в последний раз посмотрел на Скара и с тихим выдохом коснулся головки, постепенно продвигаясь дальше, охватывая член губами. Он не спешит. Даёт насладиться негой мужчине и старается сделать приятней. Ладонью же он крепко сжимает ствол, изредка двигая ей. Ровер закрывает глаза, лаская круговыми движениями, водит языком вверх вниз, оставляя мокрые дорожки. Рвано успевает вдохнуть, когда Скар вцепляется в копну беспорядочных тёмных волос и резко давит вниз, загоняя член почти по самое основание. На глазах выступают слезы, но даже так Ровер старается. Очерчивает непонятные узоры кончиком языка, чувствует скорый конец запаса кислорода. Это даёт выброс адреналина и он поднимает голову вверх, пользуясь ослабевшей хваткой цепких пальцев. — В который раз утверждаюсь насколько ты хорош, — не скупится на похвалу Скар, блаженно смотрящий на парня снизу. Так и быть, он позволит ягненку самому управлять процессом. Но под чутким руководством пастуха. Мало ли натворит дел острыми зубками, чтобы вовремя наказать. Ровер довольно мычит. Похвала для него — стимул для продолжения с новыми силами. Он максимально расслабляет горло, вбирая поглубже. Так, как нравится его Скару. Так, как хочет он сам. Резонатор делает ускоренные движения, вынуждая член дёргаться от перевозбуждения. Что свой, что Скара. — Ну же, скорее, — торопит мужчина и Ровер послушно исполняет приказ. Затем вновь выпускает изо рта, мягко целуя головку и уделяет внимание уздечке ловким кончиком языка. Сверху доносится отчетливый стон и Скар заканчивает, несильно толкнувшись внутрь горла Ровера и выжидающе смотрит. Парень под пытливым взглядом сглатывает и отводит взгляд. Мужчина довольно усмехается и наклоняет голову набок. — Я всегда знал, что тебя следует лишь немного подтолкнуть. Всего пара фраз, ловких махинаций и ты готов сам запрыгнуть на член, я прав? Ровер мнется. Он терпеть не может такие моменты, когда надо отвечать на эти пламенные речи. Но оставить без ответа Скара нельзя. Все вернётся в двойном объёме. — Я-я-я... — он тихо бормочет и нерешительно смотрит точно в гетерохромные глаза напротив. — Что ты? — Скар точно издевается. — Я люблю тебя... — выдаёт Ровер. Кажется, его щеки стали на тон краснее, а поведение более смущенным. — Я ожидал услышать другое, но... ха, я рад, Ровер. Я тоже, — Скар неожиданно тепло улыбнулся и оставил поцелуй в нос парня. А после взял того за подбородок, указательным пальцем поднимая тот вверх. — Так давай же скрепим узы нашей любви намного крепче? — намёк был ясен в тот момент, когда головка коснулась тугого колечка мышц. Ровер вздрогнул. Это ж почти насухую, но Скара это не сильно заботило. — Не дергайся ты так, он вполне себе влажный, — проговорил мужчина, толкаясь внутрь, начиная постепенные толчки, особо не дав даже времени привыкнуть. Способности садиста проявлялись очень не вовремя. Ровер стиснул зубы, борясь с болью, которая чередовала с удовольствием. Он погружался в такие грязные, разные и до одури пошлые омуты с головой. — Не будь тихим, — слышится наставление сверху. Ровер приоткрывает глаза наравне с тихим стоном. В этот раз он остался без выбора о том, что ему делать. Впрочем, как и всегда. Скар в отношении позиций был достаточно ревнив. — Ну же, громче, простони моё имя, — подначивал мужчина, то ускоряясь, то мучительно замедлившись, играя на контрастах. — А-а... Скар... — протяжный стон слетает с уст Ровера, когда головка вновь касается чувствительного комочка нервов. — Вот так, Ровер. Громче. Я хочу тебя слышать. Парень не сопротивлялся, выполняя то, что требует Скар. Трение нарастало с каждой секундой все сильнее, как и грань между удовольствием и безумием. Мужчина сорвался на быстрые и резкие толчки, казалось, разрывая смирно лежащего Ровера. — Ровер, — требовательно. — Да, Скар?.. — стонет Ровер. Ещё один резкий толчок и перед глазами рассыпаются искры, а парень выгибается в спине, охваченный преждевременной истомой, пачкая белесыми следами простынь. — Мой. — заключает мужчина и заканчивает следом, ещё некоторое время после оргазма пробыв внутри. Комнату заполнило сбившееся дыхание, шуршание одеяла и гул повалившегося тела на матрас. — Так что Ровер? Нарисуешь нас так?