Прости, что не выбрал тебя раньше

"Привет, солнце, как день прошёл?" У Жени в груди что-то ломается. Возможно, ребра, протыкая сердце, а возможно, остатки веры в собственную невиновность. Странно видеть это сообщение на темном экране телефона, и сомневаться, от кого оно. Ермолин подумал бы, что от Саши, если бы не одно но... Саша то вот он, тут, рядом, под боком сидит и смотрит фильм со всеми. Жмëтся доверчиво, знает, как Женьке это нравится, и ждет ответных действий. Хочет быть еще ближе, как это называют, под крылышком, под самым сердцем. Женя не хочет смотреть в телефон, читать её сообщения, и тем более отвечать. Не хочет знать, как её дела, и что она сегодня делала. У него вовсе нет желания рассказывать девушке о своем дне, звонить ей или слушать тысячи голосовых. Выдохнув, парень откидывает телефон, не отвечая девушке. Он бы послушал голосовые, будь они записаны Сашиным голосом. Актеры на экране как-то жестикулируют, и это мельтешение сильно бьёт в глаза. Резальт что-то комментирует, но ни Саша, ни Женя его не слышат. И давно уже все равно, что происходит на экране, о чем там говорят персонажи. Женя их не слушает, даже не слышит, он только утыкается в шею Саши, уложив голову ему на плечо, и млеет от этого аромата невыветрившихся духов и геля для душа. Никто их отсюда не видит, пока голову не повернёт, но все всё ясно понимают. Догадливые, суки. Женя чувствует, как чужая рука тянется к его лицу, отрывая от сладкого наслаждения, и парень ловит взгляд серых глаз, в темноте комнаты кажущихся тёмными. - Что не так? - Шёпотом, что бы других не отвлекать. Не нужны им чужие взоры, которые точно уже заметили, что происходит. Один только взгляд Виктора чего стоит. - Не начинай. - Кенси закатывает глаза, улыбаясь. Знает прекрасно характер Жени, и что он может обидеться на любую чепуху. Берет холодные пальцы с свои, согревая. Он еще ничего не знает, и у Жени от этого щемит внутри. - Потом. Потом... А потом то этого может и не быть. Может, это вообще их последний день вместе, в одном номере, в одной жизни. Норви вздыхает, отворачиваясь. Собственный тактильный голод не дает спокойно жить. Ну почему в моменты его обострения рядом с его мальчиком всегда кто-то есть? Парень выдыхает, и ему остаётся только ждать, когда фильм закончится и команда разойдется. Финальные титры сейчас кажутся мечтой и карой одновременно. Ермолину всегда нравились девушки. Блондинки, рыжие, брюнетки. Стройные, или худые, или с лишним весом. Тех, кого называли ангелом, и тех, кто, мягко говоря, был на любителя. Грубые и нежные, невинные и с большим опытом, хорошие и плохие, верные и изменщицы. А еще Жене нравится Саша. Саша, и только он. Александр Гуркин, со своими русыми кудряшками, с идеально подходящей к милому личику фигурой, с мягкой кожей, на которой так легко оставить яркий укус с вкраплениями крови. Саша, который никогда не будет против, если к нему подойти и обнять со спины, уткнувшись в мягкую кожу на затылке. Евгению нравится секс с Сашей, нравится быстрая совместная дрочка между делами, нравится медленно и с чувством втрахивать его в сдвинутые кровати, нравится принимать его член в себе, нравится, когда Саша ставит его на колени, запуская руку в отросшие волосы. Он готов вечно любоваться своим мальчиком, когда сейчас тот выходит из душа в одном махровом халате, с раскрасневшейся от температуры кожи, с влажными волосами, и, Женя уверен, с таким же влажным растянутым очком, готовым принимать в себя большой и толстый... Он ложится рядом с Ермолиным, завиваясь в кокон из одеяла, подсовывая себе под спину маленькую подушечку, и раскидывает руки в стороны. Белый халат слегка распахивается, прикрывая раснеженное тело лишь немного. - Что, даже не будет домогаться? - По Жене и так видно, насколько он сейчас распален, и слова Саши лишь подогревают его интерес к этим пухлым щечкам, к по-детски невинной шее, и Норви тычется носом в чужую бледную кожу. И Саня буквально был окутан тонкой пленкой этого запаха, будто был амбассадором Fleur Narcotique. И этот запах фруктового шампуня пробуждал в Норви странно дикие чувства — хотелось, что бы Саша пах только так, только им. Уведомление отвлекает Женю от чужого тела, и тянется уставше к телефону. "Ты занят? Ладно, в любом случае, люблю тебя❤" — Не важно, что сейчас пишет эта девушка, главное, что Саня смотрит на это сообщение, и на его лице, на губах, в глазах и, кажется, даже в дыхании отчетливо проявляется весь спектр эмоций. - Жень, это кто? - Глаза у Саши растеряны, и даже немного злые, а Евгений в них видит только тот блеск от интереса, которые буквально через секунду матереализуется в слёзы. Конечно, младший-то пока об этом не знает, но уже в скором времени... - Саш, это... Я не знаю, как сказать, но... - Раз. Два. Три. Главное, что бы яиц хватило сказать это прямо. - У меня есть девушка. Бля, прости... Ну вот и всё. Вот и точка невозврата, и только Сашины слова сейчас важны. А что скажет Гуркин? Пошлёт его? Скажет, какой Женя уебан, и что лучше бы они и не встречались? Женя ждёт чего угодно, криков, пощечин, разбитой посуды, сломанного носа. Но вместо скандалов он видит лишь неестественный блеск слёз в глазах. Остекленевшие зрачки сейчас дрожат и делают Сашу похожим на персонажа из самого качественного аниме. Гуркин много раз позволял себе дать слабину и расплакаться на руках у Жени, но именно сейчас это ощущается куда реальнее и обиднее. - Пожалуйста, не плачь. - Женя держит чужое лицо в своих руках, стирая слезы большими пальцами, и соприкасается с парнем лбами. - Сашка... Прикосновения горячих губ на контрасте похолодевших щек Саша ощущает будто плавленное золото, вылитое на кожу. Маленькие поцелуи призраками остаются на щеках, носу, висках и за ушами. Женя осознает, как сильно проебался, когда решил познакомиться с этим милым парнем. Но теперь они привязаны друг к другу, и ничего с этим сделать нельзя. Ермолин слишком сильно любит, и слишком быстро привязывается. Женя понял это еще с момента, как Саша только пришёл к ним. - Я еë брошу, честно, мне никто кроме тебя не нужен. - Женя чувствует, как чужие слёзы усиливаются, хоть и не видит этого. Только тихие всхлипы, которые Саша так старательно пытается подавить. Сука.Как.Же.Больно. Норви уже знает, чем это все закончится. Никого он в итоге не бросит, так и останется со своими обещаниями наедине. Да и Саша не тех принципов, что бы закончить всё, что их связывало. - Жень, ну за что. Ну что я, блять, такого сделал. - Парню кажется, что он сейчас сжался до крохотных размеров в этих руках, и где-то на подкорке сознания Саша улавливает мысль, что лучше бы ему ничего не рассказывали. Пусть бы он жил в неведении, но хотя бы не с этими ощущениями в груди. Гуркин вспоминает каждый момент, каждый их день, проведенный вместе. Как он засыпал в чужом номере, на кровати Жени, с ним же в обнимку. Как тот его обнимал, прислоняясь своими горячими искусанными губами к его щекам. Думал ли Женя в тот момент о своей девушке? Саше даже думать об этом неприятно. Для него неприемлемо думать об одной, но трахать другого. Или Саша для Жени лишь замена? Ничтожество, доверчивое, которое можно трахнуть в рот, закрывая глаза и представляя на его месте ту, с которой действительно хорошо. Руки Жени смахивают потоки слёз с чужих щек, и Саша тянется к тонким запястьям, как к своему спасению. Не знает, хвататься ли ему за них, или оттолкнуть парня. Гуркину хочется въебать пощечину по похудевшим щекам ровно так же, как и броситься к его груди, кричать в голос и не пытаться остановить слёзы. Просить у него объяснений, спрашивать в никуда - почему Женя так поступил. А что делать, если ты в отношениях, и вроде даже у вас всё хорошо, и пусть на расстоянии - это не помеха, когда есть возможность не спать ночами, сбивая режим окончательно, но так старательно подбирать слова, что бы еще раз наврать ей о своей любви. Наврать, пока рядом засыпает Саша, и даже не подозревает о той девушке, которая живет в Москве и не может уснуть ночами, представляя, как наконец после долгой разлуки встречается со своим парнем... И Женя понимает, все прекрасно понимает, что нельзя будет так вечно скрывать. И он лучше сам расскажет Саше обо всем, чем тот узнает от других. Ведь им не нужен скандал, и не нужны ссоры, не нужно тратить нервы свои и чужие. И тем более им не надо того, что бы эта история дошла до его девушки. Легче будет позвонить ей, и спокойно расстаться, чем вот так. Если бы была машина времени, Женя бы ни за что не стал ее использовать, потому что это не сделало бы из него хорошего человека. Это значило лишь то, что такой подонок, как он, продолжил бы общаться с людьми, которые ему дороги, и так же бы их обманывал. Просто на месте Саши был бы кто-то другой. У плохих людей должен быть шанс все исправить. И первый шаг к исправлению для Жени - это отпустить... Просто взять, вот так, по щелчку, и отпустить всё - свою девушку, друзей, Сашку. Главное - Сашу Гуркина. А остальное - как получится. Парню с кудрявыми русыми волосами лучше будет без него. - Какая же я мразь, Сашка. - Дыхание, горячее от слёз, обжигает щеки Гуркина, пока Женя так хаотично выцеловывает каждый участочек кожи, потому что не может насытиться парнем. Хочется еще больше, хотя бы крошку получить, перед тем, как разрушить свою жизнь. - Блять... Тебе одному лучше будет, нам надо перестать все это. - Перестать что? Ебаться, пока твоя женщина об этом не подозревает? А еë ты так же трахал, когда мы в Белграде останавливались? У Саши есть одна замечательная особенность - сколько бы слёз он не пролил из-за Норви, в конце концов он уснет в его же объятиях. И сейчас он медленно засыпает, пусть и не в чужих руках, но хотя бы рядом. "Прости" — отправляет лишь это, когда слышит гудки в трубке телефона, и блокирует этот контакт навсегда. Это были ужастные отношения. Но ужастные не для Жени. Ведь нездоровые отношения - это не всегда про то, что у тебя плохой партнер. В случае Жени - плохой партнер тут он. Конечно, они пройдут еще много чего вместе, тысячу и один раз поссорятся и помирятся, Саша обязательно будет делать всё, что бы Жени было так же плохо, как и ему сейчас. Возможно, даже и сам опустится до уровня изменщика. И реки слёз прольются еще не раз, и слёзы эти будут и Сашины, и Женины. Но сколько бы они друг другу не мстили, не обманывали и не плакали в жилетку — в конце концов ни Гуркин, ни Ермолин одни не смогут. Он выбирает Сашу. Он выбирает того человека, с кем точно будет хорошо.