Сны об избавлении l Dreams of Deliverance

      Безжизненное тело Снейпа, на полу, в луже крови: наполнявшая его жизнью, теперь она окрашивает землю разрастающимся темным пятном.       Гарри бросается вперед, к нему, протягивает руку и почти успевает коснуться…       С криком просыпаясь в своей постели.       Дверь в его покои распахнулась, впуская безликую фигуру в чёрной мантии; угасающий свет огня обрисовал лишь неясный силуэт.       — Поттер, — язвительно произнёс знакомый голос, — вы перебу́дите весь замок.       Гарри моргнул и откинулся на подушки — мокрый от пота и с истошно колотящимся сердцем.       — Мне жаль.       Замерев около кровати, Северус Снейп внимательно прошёлся по Гарри взглядом. Резкие черты лица в янтарном свете слабого огня стали еще более чёткими и острыми. Мужчина казался непривычно растрепанным, словно и сам не так давно проснулся среди ночи из-за кошмара.       — Не без причины, — согласился он. — Почти каждый вечер одно и то же. И я уже жалею о том дне, когда предложил Минерве выделить вам покои поблизости.       Стараясь избавиться от липких остатков сна, Гарри устало потёр веки.       — Я об этой услуге не просил.       — Не то чтобы вы были в состоянии, — мрачно отозвался Снейп, поджав губы: он заметил непочатый бутылёк на прикроватной тумбе. — Вы тогда были слишком заняты, так же надрывая глотку, если мне память не изменяет, — добавил он, задумчиво изучая зелье за стеклом, наклонив склянку к свету. — Позвольте спросить, что помешало вам принять сонное зелье, на которое ушло несколько часов моей работы?       — Голова после него мутная, — отозвался Гарри, сонный туман немного развеялся. — Буду пить — не смогу преподавать.       — Не думаю, что кто-то заметит разницу, — фыркнул Снейп.       — Ну спасибо, — Гарри нахмурился. — Вообще, что вы тут делаете?       — Кто-то же должен разбудить вас во время кошмара, раз уж вам не хватает приличий наложить заглушающие чары на комнаты, — ответил мастер зелий с каким-то странным выражением лица. — За последние годы эти дети многое пережили. И без ночных трансляций ужасов, что снятся их герою. Ваш крик эхом несёт по всему замку.       — Мне жаль, — повторил Гарри, а потом с небольшим запозданием добавил: — Я не герой, ни для кого.       Снейп прищурился и сложил руки на груди.       — Мальчик, Который Победил Воландеморта? Рискнувший жизнью, чтобы спасти предателя, своего профессора Зельеварения? Многие считают вас героем, нравится вам это или нет.       Гарри надеялся, что в темноте нельзя разглядеть, как покраснели его щеки. Лежать в постели вот так, перед возвышающейся над ним фигурой профессора, было некомфортно. Так что Поттер откинул одеяло в сторону и сел, свесив ноги с края кровати. Снейп отступил, и на мгновение Гарри показалось, что тот собирается спешно уйти. Чего категорически не хотелось.       — Чаю? — внезапно спросил он.       — Простите?       — Хотите чаю? Или выпить? — предложил Гарри. — У меня немного огневиски было.       — Мне и правда пора идти. Как вы упомянули, нам обоим утром предстоит преподавать.       — Пожалуйста, — тихо добавил Гарри. — Останьтесь.       Он так не хотел оставаться один: картины сна всё ещё были свежи в памяти, а присутствие профессора, как ни странно, успокаивало. Снейп недолго рассматривал его, прежде чем ответить, склонив голову:       — Только один бокал.       Улыбнувшись, Гарри вскочил, утонув босыми ступнями в мягком ворсе ковра. Кожа всё ещё была липкой от пота, так что он одним движением стянул футболку, отбросив её на край постели. Снейп резко дёрнулся и отвернулся — Гарри испуганно проследил за ним взглядом, опасаясь, что тот всё же передумал и немедля ретируется. Но профессор всего лишь закрыл дверь, которую ранее в спешке оставил распахнутой, и вернулся к камину, чтобы подбросить дров в огонь.       Подхватив с тумбочки волшебную палочку, Гарри использовал очищающие чары, тут же почувствовав себя живее. После чего водрузил на нос очки.       Как был, топлесс, он направился к комоду, чтобы нашарить в верхнем ящике заначку — почти полную бутылку огневиски. Снейп тем временем уже отыскал парочку чистых стаканов и стоял у камина со своей находкой в руках.       Неторопливо приблизившись, Гарри отмерил две хорошие порции и оставил бутылку на каминной полке, принимая свой бокал из рук профессора.       — Рубашку надеть не собираетесь? — спросил Снейп, намеренно не сводя немигающего взгляда с лица Гарри.       Гарри знал, как выглядит, но все равно нахмурился и опустил голову: мириады шрамов пересекали мышцы пресса. Шрамов, которые он заработал в сражении с кровожадной змеей и её ещё более опасным владельцем. Шрамы, которые он получил, когда спасал стоявшего перед ним человека.       — Вас это смущает?       — Да, — спокойно прозвучало в ответ всё с тем же выражением лица.       — Почему?       Снейпа вопрос застал врасплох. Оторопевший, он отозвался не сразу — вначале отпил виски и тяжело сглотнул.       — Неприятно видеть, что они сотворили, — ответил он наконец, смело окинув Гарри взглядом. — Через что вам пришлось пройти. Из-за меня, — добавил он с горечью.       После еще одного щедрого глотка стакан опустел, что Снейп отметил с долей удивления. Гарри же казался погружённым в собственные мысли.       — Я об этом не жалею, чтобы вы знали, — сказал наконец Гарри. — И поступил бы так же снова.       Снейп сердито звякнул бокалом, резко опустив его на каминную полку.       — Ты мог умереть. Мог рискнуть всем — и проиграть. Лишь из-за какого-то тупикового представления о героизме. Всех тебе не спасти, Поттер.       — Я спас тебя, — Гарри шагнул ближе к Снейпу. — В чем причина, что это так задевает?       Снейп не отступил.       — Это задевает, Поттер, потому что ты рисковал собой, чтобы спасти кого-то, кто не имеет значения. Неготовый к столкновению лицом к лицу, ты все же ринулся в бой. Вместо того чтобы выждать и позволить событиям идти своим чередом.       — Но я справился. Я убил его.       — Сочетание исключительной удачи и слепого невежества. Если бы меня там не было, чтобы привести тебя в чувство… Если бы змея не обернулась против своего хозяина…       — Но ты был. И я убил его, — повторил Гарри.       — Благодаря удаче, — прошипел Снейп. — По нелепой случайности.       Безразлично пожав плечами, Гарри разглядывал янтарную жидкость в своем бокале, покручивая его в руке.       — Знаешь, о чём мои сны? Что снится мне каждую ночь на протяжении последних трёх лет?       — Нет. Но полагаю, что события той ночи.       — Не совсем, — он покачал головой, не поднимая глаз, и тяжело выдохнул. — Мне снится, что бы произошло, если бы я поступил ровно так, как ты считаешь более рациональным. Выжидал бы.       Подняв голову, Гарри встретился с шокированным Снейпом.       — Я вижу это так отчетливо — тебя, в целой луже черной крови.       — Я? — Снейп сглотнул. — Тебе снюсь я?       — Да, — на губах Гарри осела тихая усмешка. — Глупо, не так ли?       Когда он хотел сделать ещё один глоток, стакан обнаружился пустым. Так что Гарри потянулся за бутылкой. Но его запястье было перехвачено на полдороги мозолистой кистью Снейпа.       — Что? — спросил Гарри.       — Почему?       — Понятия не имею, — солгал Гарри, отмечая про себя и тепло огня рядом, и жар алкоголя, текущего по венам.       Пальцы, обхватившие его запястье, также тепло впивались в кожу — прикосновение, которым он мог бы наслаждаться. Глаза Снейпа же буравили его, так что всего на секунду, но Гарри позволил себе помечтать, как тот мог бы отреагировать на правду. Где же гуляет гриффиндорская смелость, когда она так нужна?       Тишину в комнате нарушало лишь потрескивание дров в камине. Снейп, казалось, выжидал, но Гарри недостаточно доверял своему состоянию, чтобы добавить к сказанному что-то ещё. Со слабым смешком Снейп отступил и плотнее закутался в мантию.       — Мне пора идти. Уже поздний час.       Желудок Гарри сжался.       — Ох, — отозвался он едва слышно. — Ладно.       Гарри схватился за бутылку с виски и, плеснув себе еще одну порцию, отвернулся. Снейп недолго изучал его сгорбленную спину острым взглядом. Так ястребы смотрят на свою добычу, прежде чем схватить.       — Намерен топить свои печали в алкоголе, Поттер? Могу дать тебе зелье. Облегчит последствия.       — Не стоит, спасибо, — коротко отозвался Гарри с иррациональным раздражением.       — Значит, предпочитаешь мучения?       — Ага, — Гарри повернулся и шуточно отсалютовал бокалом, — предпочитаю страдать.       Отпив из бокала, он отметил, что губы Снейпа слегка дрожат, сдерживая улыбку. Словно это его развлекает.       — Ах, печально известные подвиги мученичества Гарри Поттера, — он уже открыто насмехался. — Как и полагается герою.       Горячей волной в груди всколыхнулся гнев.       — Иди нахер. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — грубо огрызнулся Гарри, что лишь еще сильнее позабавило Снейпа.       — Не имею? Ну что ж, мои извинения. Может, мне стоит отправить сову кому-нибудь из твоих друзей-гриффиндорцев, которые бы участливо потворствовали твоим нелепым истерикам? Наплели бы тебе, какой ты бедный мальчик, и уложили бы спать? Может, Грейнджер способна удовлетворить твои ночные нужды? — ощутив, как помрачнел Гарри от его слов, Снейп неприязненно добавил: — Или специфичным вкусам больше удовлетворяет Уизли?       Стакан пролетел через всю комнату и разлетелся вдребезги, встретившись со стеной. Два резких шага — и Поттер уже сгрёб в кулак мантию на груди Снейпа, прижав того спиной к стене у камина.       — У тебя нет никакого права так говорить о моих друзьях, — прошипел он.       — Неужели? — Снейп дёрнул головой, но сопротивления не оказывал. — Где они были, когда тебя мучили раны? Когда ты выл от боли из-за яда, циркулирующего по твоим венам? Неужели это они ночь за ночью караулили у твоей постели, меняя компрессы и отгоняя лихорадку? — Снейп склонился ближе, так, что Гарри мог ощущать дыхание с запахом виски, касавшееся его лица. — Где они сейчас, когда твой крик по ночам слышит весь замок?       Слишком близко. Они были слишком близко, и Гарри просто не мог заставить себя дышать. Он не мог думать. Слышал всё, что говорил Снейп, каждое слово, но не отдавал себе отчёта в том, осознаёт ли сказанное, сосредоточившись лишь на движении тонких губ перед глазами.       — Они… — он заикался. — Они…       — Почему твои сны обо мне? — перебил Снейп, и слова его были тихими и мягкими.       Гарри зажмурился и отпустил хватку на чужой мантии.       — Потому что я хочу тебя, — честно ответил он и приготовился к ещё одной порции насмешек, которые никак не могли не последовать. Чего он точно не ожидал, так это прикосновения теплой ладони к своему обнажённому торсу, когда огрубевшие от работы кончики пальцев прочертили путь вдоль одного из шрамов. Гарри вздрогнул, отстранив чужую руку, и открыл глаза.       — Что ты… Что ты делаешь?       Снейп взглянул на него — не то прищурившись, не то прикрыв глаза, — всё ещё стоя с протянутой рукой. Затем, опустив ее, он беззлобно отозвался:       — Предполагалось, что это совершенно очевидно.       — И ты не возмущен?       — Нет, — Снейп казался искренне озадаченным. — А должен?       — Но ты меня ненавидишь.       Ответом было выражение искреннего веселья на обычно хмуром лице.       — Нет, Поттер. В моём репертуаре множество чувств в твоём отношении, но могу сказать честно, что ненависть в их число не входит.       — Правда? — они смотрели друг на друга в свете отблесков огня, и лицо Гарри выражало нужду и надежду.       — Правда, — сухо отрезал Снейп, шагая вперёд, снова сокращая расстояние, которое Гарри допустил между ними.       На этот раз Гарри от прикосновения не отшатнулся, а прижался всем телом к тёплой ладони. Его собственные руки бесполезно повисли плетьми по бокам, а дыхание сбилось.       — Тебе разрешено меня касаться, чтобы ты знал, — заметил Северус, и Гарри одарил его таким оленьим взглядом, шокированная невинность школьника — слишком запоминающимся со времен Воландеморта, — что Снейп едва не отступил.       Но почти сразу выражение сменилось на лукавую ухмылку. Она чётче прочертила мимические морщины, добавив ему реального возраста. И Снейп ощутил, что и ему стоило бы дышать глубже.       Пальцы Гарри запутались в бесчисленных складках чёрной мантии, но в этот раз без какой-либо угрозы. Он с такой силой притянул Снейпа вниз, вытягивая шею и наклоняя голову так, чтобы встретиться в поцелуе, что в процессе проглотил чужой удивлённый вздох. Почти сразу Гарри подключил язык, проникая за кромку зубов и знакомясь с чужим, сражаясь за первенство и господство. А руки уже пытались сбросить тяжёлое одеяние профессора прочь с плеч — на пол.       Когда Гарри нащупал пуговицы и скользнул под расстёгнутую рубашку, руки Снейпа, освобождённые от оков ткани, продолжали чувственные поиски по коже Гарри, почти благоговейно отмечая следы той жертвы, на какую Поттеру пришлось пойти. Из-за него. Ради него. Метки, отмечающие годы — годы наблюдения за тем, как мальчик становился мужчиной. Ненависть былых лет, уступившую чему-то гораздо более значимому в свете поступков — полной, абсолютной безрассудной храбрости и бесстрашия.       И знание, что Гарри эти сложные чувства разделяет… Снейп бы легко мог представить, что всё это сон. Но таких снов у него никогда не было. Он не мог позволить себе видения и представления того, как пальцы перебирают его волосы; поцелуев со вкусом виски и ощущения трущейся о его челюсть щетины; чужой дрожи и шрамов под его руками.       Его сны были о крови. О раздирающем сухожилия укусе змеи. О предсмертных словах, какие бы он адресовал мальчику в очках, склонившемуся над его теряющим связь с жизнью телом.       Трещали поленья в камне. Два тела сплелись в темноте. Тактильные ощущения и вкус виски прогоняли кошмары и заменяли их чем-то большим.       Избавлением.