Ateuh: Legi ineptias

Наваррот, настоящее чудо Фрикланда, изумляющее до глубины души. Ни один драгоценный камень не сверкал столь ярко, ни одна язва не была столь зловонной. В сердце Навварота сосредоточились все страхи и величие людей, до отказа забивших дома и дворцы, узкие улицы и трущобы жилых блоков. Навварот в своей душе представлял собой концентрацию всех возможных ужасов и эйфории человечества, он как труп на похоронах, с виду красивый и наряженный, а внутри у него отсутствуют органы. В Наварроте всегда стояла солнечная погода, но не привычного желтого цвета, небо в Наварроте всегда было зеленым, что было последствием слияния реальностей, более того, в отдаленных углах Фрикланда все еще можно было найти странные, неподдающийся объяснению чужеродные кусочки реальности, которые все еще не были устранены. Ах, ах, ах, ах и Вечный Нексус, все знают о нем, о его величии, но никто не знает, где он находится и как выглядит. Для жителей Наваррота он олицетворял некую мечту, стабильность и надежду. Рядом с ним концентрировалось самая сильная охрана во всем Фрикланде. Нексус вмещал себя всю нестабильность и мощь этой вселенной, но и сам был крайне нестабилен, для чего его постоянно стабилизируют службы "Кеселематан", что на древнем языке эльдорийцев значило "Безопасность". Даже после восстановления Вечного Нексуса, в городе постоянно проскальзывали аномалии, ведь Нексус не может стабилизировать настолько нестабильную реальность, с чем всем приходиться мириться. Погода согревала в своих покоях короля Фрикланда, Данте Матиаса. Выглядевший на 45 лет, он был худощавого телосложения, с длинными прямыми волосами, которые доходили до плеч. Король был одет в жёлтый королевский костюм, украшенный множеством различных декоративных элементов, а на его голове красовалась корона. Пальцами ног он держал кисть, которой легко и непринуждённо творил шедевры. Рядом с ним стоял его покорный слуга Роджер Вильямс, которому можно было дать около 32 лет. Подобно королю, Роджер был худощавым. Его волосы были подстрижены под 2 миллиметра, и он носил полностью серый костюм, типичный для слуг. Роджер с интересом наблюдал за процессом создания искусства, очарованный мастерством своего господина. - Сэр, можно вопрос? – спокойным и вежливым тоном спросил Роджер. - Смотря какой вопрос... Попробуй. – не отрываясь от писания картины сказал Данте. - Это может показаться странным, но... Почему вы всегда пишете свои картины пятками, а не руками? Данте вдруг показался удивленным Роджеру, хотя король и не смотрел на него, слуга мог читать его эмоции, даже не видя его выражение лица, настолько он хорошо знал его. - Мне кажется, Роджер, ты должен это знать. На этот раз удивился уже прислужник. Он никогда ему не рассказывал причину, откуда он должен был знать? Наступила зловещая тишина в пару секунд. - Мне казалось, что ты хорошо меня знаешь. - Так и есть, сэр, но… - Слуга должен знать, и чувствовать своего господина. – спокойно сказал Данте. – Понятно? - Да сэр… Наступила тишина. Роджер молча наблюдал за тем, как король пишет картину. Прошло около десяти минут. - Почти закончил… – сказал он, обращаясь к себе. Данте провел финальный штрих, перед слугой оказалась картина, на которой было изображено, как казалось сначала, бессмысленное полотно красок, но стоило Роджеру присмотреться, он обнаружил, что на картине (она была в основном в синеватых тонах) было нарисовано лицо, искаженное в печали. Ему этот рисунок показался очень необычным, но странным, как и все рисунки короля. - Прекрасный рисунок, сэр. Данте тяжело вздохнул в легкой печали, но это звучало немного наигранно. - Спасибо, Роджер, жаль, что только ты поймешь его, ведь только ты понимаешь меня. – сказал он, наслаждаясь похвалой. – Хочешь я, все таки, помогу твоему любопытству, и скажу, почему я так часто пользуюсь стопами вместо рук? - Конечно. - Хотя нет, я передумал. – смотря прямо в глаза Роджеру, сказал он. Подумав пару секунд, слуга ответил. - Понятно... – как-то разочарованный таким ответом сказал он. - Вам еще требуется мое сопровождение, или я могу идти? Данте снова тяжело вздохнул, на этот раз нотка наигранности не чувствовалась. - Да, я понимаю, ты не понимаешь мою философию, никто не понимает. Роджер пошел в сторону двери, а король же в свою очередь встал, и начал смотреть в окно, задумываясь о вечном. В окне он видел яркие виды на площадь города в Романской стилистике. Он наблюдал извилистые каналы, очаровательные узкие улочки, множество стильных и необычных людей, проходящих на участке. Архитектура и игра солнца на воде и камнях поражала своей красотой. “До чего же красивый город я построил.” – промелькнуло у него в мыслях. Глядел он на свои труды около получаса, но странное желание, пока он глядел нарастало у него в мыслях. Желание об этом действии преследовало его в последнее время, но сейчас оно стало настолько непреодолимым, что он поддался. Он оторвал взгляд от окна и сел на диван, начав смотреть на свои стопы. Они соблазняли его, но он не мог понять, что его разум хочет с ними сделать. Наконец, он предпринял попытку избавиться от этого желания, взяв пятку рукой, он наклонился к стопе и начал её лизать, на вкус она была солена, он чувствовал грязь на стопе своим языком, но это его не останавливало. Это действие наконец принесло ему облегчение, он наконец понял, что хотел его мозг. Время для него шло незаметно, казалось, прошло миллионы прекрасных лет, настолько было приятно это действие. В какой-то момент раздался звук. На пороге двери стояла жена короля, Гезана Альварез. Гезана выглядела на 38 лет, с элегантными чертами лица, излучавшими как мягкость, так и силу. Её длинные, густые, волнистые волосы были собраны в изысканную прическу, подчёркивающую её царственное происхождение. Она была одета в роскошное платье тёмно-синего цвета, расшитое золотыми узорами и украшенное драгоценными камнями. Гезана носила тонкую золотую тиару, которая придавала ей ещё больше величия. Её глаза, карие и проницательные, выражали смесь удивления и беспокойства, когда она смотрела на короля и его занятие. Она пару секунд в шоке посмотрела на то, что он делает, и заговорила: - Что ты делаешь?! Он же, сам не понимая, что он делает, пару секунд молчал, но через пару секунд, закинув ногу на ногу и облокотившись на спинку дивана, он ответил: - А тебя ебет? Гезана замерла на месте, ее глаза вспыхнули гневом и разочарованием. Она сделала несколько шагов вперед, не отрывая взгляда от мужа, а затем, с ледяным спокойствием, произнесла: - Что ж, Данте, похоже, что твой разум окончательно покинул тебя. Возможно, тебе стоит провести больше времени наедине с твоими "шедеврами". Она развернулась на каблуках и направилась к выходу, не забыв напоследок добавить: - И да, ебет, потому что король, облизывающий свои ноги, вряд ли сможет управлять королевством. - Да я мать ебал твою, шалава! Я выебал ее и расчленил ее труп, а потом скормил ее собакам, шалава она ебанная, мразота, хуевка, блядота, скибиди туалет! Гезана остановилась, но не обернулась, ее голос стал ледяным: Данте, твое оскорбление лишь подчеркивает твое безумие и слабость. Наслаждайся своим искусством, пока можешь. Она вышла, закрыв за собой дверь, оставив короля в его растерянности и ярости. “Шавка!” – прокричал он в своих мыслях. Король со злостью осматривал комнату, пытаясь найти предмет, на котором он мог выплеснуть эмоции. На подоконнике стоял цветок. Он, недолго думая, подошел к нему, и закрыв глаза мысленно стал себя успокаивать, безуспешно. Он открыл глаза. Быстро достав пистолет, он выпустил в цветок пулю. Горшок разбился, земля медленно посыпалась на его роскошный пол, который теперь посыпается землей, а он молча смотрел, наблюдая за этим, но ему было плевать. Чувствуя сильную усталость от использования силы, он улегся на диван и заснул. Через пару минут забежала его жена, подумав, что он застрелился, ведь он был очень психически нестабилен, и при его состоянии это вполне могло осуществиться, зайдя в комнату и увидев, что он спит, и это просто был горшок, она испытала смешанное чувство разочарования и облегчения.