Бах.
На мгновение Забини показалось, что из его легких пропал весь воздух, а сердце пропустило пару ударов за раз. Перед ним стояла девчонка Уизли – кажется, ее звали Джинни, – и громко возмущалась на то, как некоторые хамы любят «расставлять свои длиннющие ноги где ни попадя». Её карие глаза сверкали искренним негодованием, а водопад из огненно-рыжих волос слегка покачивался в такт каждому дуновению ветра. Она была поистине прекрасна в своем гневе. Но больше всего Блейзу запомнились ее веснушки. У девчонок со Слизерина была идеальная белая кожа – они походили на гейш, пытаясь маскировать все свои несовершенства с помощью косметики и гламурных чар, которые помогали им чувствовать себя гораздо увереннее, но Джинни была не такой. Ей не нужен был макияж, чтобы чувствовать себя на все сто – с помощью косметики она лишь подчеркивала свою естественную привлекательность, не стыдясь и не скрывая свои недостатки. Её веснушки, рассыпавшиеся по скулам, напоминали Блейзу маленькие поцелуи летнего солнца, от них веяло чем-то уютным и таким…тёплым, что он сидел и пялился, как идиот, на крошечные рыжие точки на ее лице. Из ступора его вырвал звонкий голос Джиневры: — Забини, приём! Ты вообще слышишь, что тебе говорят? Может, уберешь свои ноги с прохода, пока я тебе их не переломала к чёртовой матери? — Ломай. Блейз и сам не узнал свой голос – тихий, хрипловатый, словно это простое слово далось ему с невероятным трудом. Хотя, по сути, так и было – ему потребовалась вся сила воли, чтобы выдавить из себя простейший звук. — А? – Джинни, явно не ожидающая такого ответа, замерла. Ей послышалось? Он действительно предложил сломать ему ноги? И его голос…бархатистый, такой низкий, неожиданно вызвал у юной Уизли табун мурашек, так некстати пробежавших по спине. Смутившись, она переспросила: Что ты сказал? — Я сказал ломай, Уизли. Но есть одно условие, - парень встал, делая пару шагов к девушке и нависая над ней с высоты собственного роста, - сначала ты сходишь со мной на свидание. Идёт? Джинни окончательно растерялась. Это была шутка, какой-то нелепый розыгрыш, верно? Почему вдруг Забини пригласил ее на свидание, да еще и после того, как она об него споткнулась и вылила тонну негодования по этому поводу? Блейз внимательно смотрел на покрасневшие щеки рыжей ведьмы, не в силах сдержать усмешку. Она смутилась, вот так просто? Про Джинни Уизли ходили разные слухи на Слизерине, и все мальчишки, пытающиеся за ней ухаживать, говорили о том, что она стерва. Но Забини собственными глазами видел этот наивный, немного недоверчивый взгляд, слегка приоткрытые от изумления губы и милый румянец на девичьих щеках. Она кто угодно, но точно не стерва. Вопросительно изогнув бровь, Блейз наклонился чуть ближе, почти касаясь губами уха девушки, и прошептал: — Ну так что, солнце, пойдешь со мной на свидание? А потом можешь делать с моими ногами всё, что твоей душе угодно. Парень и сам не понял, почему назвал Джинни солнцем. Может, из-за того, что своим присутствием она внезапно озарила его жизнь до этого момента непонятным ему светом, а, может, из-за того, что в ее присутствии мулату стало невероятно тепло. — Ладно. Идёт, - все еще краснея пробормотала Джинни, откидывая волосы за плечи, - буду ждать тебя в 5 вечера у главных ворот. Не опаздывай.Хотя, скорее всего, это было из-за маленьких проклятых веснушек, которые казались ему лучиками этого самого солнца, когда она так открыто улыбалась ему.