***
Так проходил день за днём, она отсчитывала часы до возвращения в Хогвартс — её истинный дом, — и чем ближе становился её отъезд, тем отчётливее ощущала, какие взгляды на неё бросает семья. Если брат с сестрой делали вид, что просто её не замечают, а мать хоть как-то пыталась найти плюсы в Эйвилине, то отец же не стеснялся своих грозных взглядов.***
Последнее утро перед отъездом, сегодня Эйвилина спала до последнего, пока их домовой Литти не разбудил её. — Юная госпожа! Просыпайтесь, пожалуйста! Завтрак начинается уже через пять минут! Юная госпожа! — домовой эльф стоял у её кровати уже минут десять, а до этого появлялся здесь ещё раз пять точно. Грубые руки старались максимально аккуратно касаться кожи девушки, но всё же хоть как-то пытаясь её растормошить, — Юная госпожа, все уже проснулись! Вас накажут, если Вы опоздаете! Взгляд упал на окно, солнце уже давно успело пробраться к ней в комнату, во всю освещая ту своими яркими лучами. Эйвилина чуть поморщилась свету, однако тут же слабо улыбнулась, погода была хорошей. Тут она снова почувствовала холодные ручки эльфа Литти заметила, что хозяйка наконец-то проснулась. Отдёрнув резко свои руки, та поспешила к заранее подготовленным вещам. — Да, Литти, я уже встаю, — нехотя всё-же открыла полностью заспанные глаза и медленно потянулась в кровати. Она до самого утра читала книгу "История магии", примерно в сотый раз её перечитывая; многие чистокровные волшебники относились к магии как к должному, они видели её с самого детства и давно к ней привыкли. Но Эйвилину привлекали таинственные истории, связанные с ней, а "История магии" как нельзя хорошо открывала многие аспекты, для неё эта книга уже давно стала чем-то вроде сказки перед сном, поэтому довольно часто просыпалась с ней в руках. И этот день не стал исключением. Осознав слова Литти, Реммерис чуть ли не упала с кровати, впопыхах поднявшись на ноги — выслушивать очередной выговор от отца под самодовольными взглядами братца и сестрицы ей не хотелось. Они были двойняшками и на два года её младше, но это не мешало им вести себя так, будто она из себя ничего не представляла, словно пустое место. Поэтому Эйвилина стала в попытках как можно скорее собраться бегать по комнате, стараясь одновременно расчесаться и одеться; в этом ей, как нельзя кстати, помогала Литти. Та взяла на себя её волосы и, пока Эйви натягивала приготовленное домовой платье, заплетала их в какую-то замысловатую косу с помощью магии, конечно. — Минутку! — Эйви на секунду остановилась, обернувшись к эльфу, — Литти, почему ты так поздно меня разбудила? — и, не выслушав ответ, который та взволнованно пыталась пролепетать, со вздохом разочарования выбежала из комнаты. Её вид был безобразен, наспех одетое платье, наполовину заплетённые волосы, Литти делала косу медленно, но со всем старанием, и заспанное лицо — всё выдавало недавнее пробуждение их хозяйки. — Ты опоздала, — холодными тоном отчеканил мужчина лет сорока пяти, как только она забежала в гостиную. — Извини, отец, — препираться было бесполезно, это она выучила ещё с самого детства, как и многие другие правила этой семьи. — Надеюсь, у твоего опоздания веская причина, — и всё ещё сталь. Интересно, когда она последний раз слышала хотя бы долю тепла в его голосе? Обычно всё тепло доставалось Дэю и Лиз, двойняшек отец любил, они-то не были такими идиотами, как она в его глазах. Эйвилина, уставившись в пол, быстро прошла к своему месту. Даже за столом в этом доме всегда царил определённый порядок. Во главе стола сидел отец, по правую руку от него матушка, а по левую Дэй и Лиз, место Эйви же находилось со стороны матери.***
Завтрак прошёл на удивление спокойно, двойняшки о чём-то спорили, иногда привлекая отца к своей беседе. Тот изредка им отвечал, а они всё продолжали спорить, им не терпелось узнать, сможет ли кто-то из них стать старостой своего курса в этом году. Раньше эту позицию упорно держал Реддл, как самый лучший ученик Слизерина, и девушка искренне сомневалась, что в этом году что-либо изменится, поскольку он не был из тех, кто привык сдавать позиции.***
После завтрака отец ушёл в свой кабинет, молча и с грозным видом, матушка пошла прогуляться в саду, а Дэй и Лиз убежали куда-то. Иногда ей казалось, что разница в возрасте у них не два года, а все двадцать два. День протекал спокойно, пообедать и поужинать ей разрешили в своей комнате, поскольку отец был занят работой, и у него попросту не нашлось времени на семейные застолья, поэтому и правила соблюдать стало не обязательно. Под конец дня Эйвилина проверила ещё раз все свои вещи, заранее приготовив одежду на завтра на стуле перед зеркальным столиком в своей комнате, а билет на хогвартс-экспресс положила сверху. Вскоре она уснула.***
Утром родители проводили их на платформу 9¾, хогвартс-экспресс должен был вот-вот приехать. Пока родители прощались с младшими, Эйвилина молча стояла рядом, дожидаясь, пока те обратят на неё внимание. К сожалению или к счастью, долго ждать не пришлось. — В этом году тебя ожидает ЖАБА, ты обязана сдать его на превосходно, как и все мы, ты поняла меня, Эйвилина? — да, это было явно не то, что она ожидала услышать, хотя чему тут удивляться, поэтому продолжила рассматривать плитку на платформе, пока голос отца не заставил её вздрогнуть и посмотреть ему в глаза, — Я надеюсь, ты нас услышала. В конце концов ты Реммерис, и это твой последний год в Хогвартсе, а значит и последний год позора нашей семьи. После ты сможешь снова стать действительно достойной леди. — Конечно, отец, я тебя услышала. Я не посмею вас подвести. — Умница, дочь, — голос матери казался довольным, а на её лице можно было увидеть лёгкую холодную улыбку. Что ж, это приятно. В этот момент раздался оглушающий звук поезда, экспресс прибыл на платформу, и все рванули внутрь. Эйви быстро заняла купе, в котором она обычно сидела с подругами или однокурсницами. Вскоре в купе начали подтягиваться и другие девушки, а именно подруги Эйви: Дафна, Пэн и Минерва. — Эйви! Мы думали, уже не найдём тебя! Весь поезд обошли, даже двойняшек спросили! Они, правда, не очень нам были рады, но это-то ладно! Рассказывай, как ты? Пэн всегда была самой болтливой из них. Чистокровная волшебница, отец работает в Министерстве, а мама домохозяйка, до рождения Пэн и её сестёр она работала в больнице Святого Мунго, а после решила уйти и посвятить себя полностью семье. Дафна же сдержанная, она полукровка, её отец маг, а мать магла. Сейчас она живёт с матерью в магловской части Лондона, потому что отец был мракоборцем и его ещё пять лет назад убили на одной из миссий при атаке Гриндевальда. Минерва также была полукровкой, образцовая волшебница, мама её волшебница, а отец магл. — Я вам тоже очень рада! Где вы меня ещё могли найти, если каждый раз мы занимаем исключительно это место? — брови Эйвилины в удивлении приподнялись, а на губах застыла заинтригованная улыбка. — Ох, Эйви, ты же знаешь Пэн и Дафну, их моментально окружили парни. Пока они им мило улыбались и вели свою непринуждённую беседу, мне приходилось стоять рядом с нашими вещами! — Минерва шумно выдохнула и села напротив Реммерис, прикрывая устало глаза и массируя виски. — Минерва! Извини нас, Эйви, ну ты же сама понимаешь, мы не могли просто сбежать от них! — Дафна виновата улыбнулась и опустила глаза. — Да-да, Эйви, ты бы нас там видела! Они сами нас не отпускали, хотя я пыталась сбежать всеми силами! — Пэн плюхнулась рядом с Минервой, а Дафна села рядом с Эйвилиной. Она ещё долго причитала о том, как яростно пыталась оттуда сбежать, а Эйвилина сидела и качала головой в ответ, как бы соглашаясь и понимая подруг. Вообще это повелось ещё с пятого курса, в то время как Эйвилина была полностью погружена учёбой, стараясь стать лучшей, Дафне и Пэн это было не особо интересно, они предпочитали спорт и моду, а также таяли от того, как на них смотрели представители противоположного пола. Минерве вообще удавалось в себе совмещать всё это — она была хороша и в учёбе, и в спорте. Хотя во внешности у них явные отличия: Дафна была утончённой красавицей со светлыми вьющимися волосами и голубыми глазами, она довольно миниатюрная и потому всё больше походила на куклу; у Пэн же волосы кудрявые и рыжие, она немного пухлая, но благодаря этому у неё были пышные формы, которым многие девушки в прошлом году завидовали; Минерва была высокой темноволосой девушкой, не самой восхитительной внешности, но даже так она удивительна, у неё огромный кругозор, поистине восхитительна в учёбе и в спорте, квиддич был её стихией. А Эйвилина? Ну она была достаточно привлекательной девушкой, всё же аристократические черты в её внешности прослеживались, хотя она и была достаточно худой. У неё бледная кожа, длинные чёрные волосы и зелёные глаза. Да, она была поистине привлекательной девушкой, но все возможные отношения с парнями более чем на дружеском уровне присекала почти сразу же и не допускала, поскольку сейчас самым главным для неё являлась учёба, чтобы в будущем стать преподавателем ЗОТИ или трансфигурации. Хотя всё-таки ЗОТИ Эйвилину привлекало больше.***
Девушки сидели в большом зале и наблюдали за распределением первокурсников. Эйви без особого интереса ковырялась в своей тарелке, дожидаясь, когда эта ежегодная процедура закончится и она наконц-то сможет уйти в свою комнату, что находилась в башне старост, так как получила ещё в прошлом году свой значок старосты. В этом году он достался ей за поддержание дисциплины и прекрасные результаты в учёбе. Эйвилине было интересно, кто из парней старост других факультетов получил второй значок, поскольку она и так знала, что её однокурснику, который в прошлом году был вторым старостой Гриффиндора, значок не пришёл, а значит должны были остаться ещё трое. Признаться честно, она была почти полностью уверена, что значок получил Реддл, так как именно они с Эйви считались лучшими учениками, хотя староста с Когтеврана Честер Дэвис тоже был безумно умён, не зря говорят, что именно в Когтевран попадают самые одарённые ученики. Но, смотря на Реддла, она моментами не понимала, почему он попал не туда, а оказался в Слизерине. Да, именно фамилию Реддла она прекрасно знала, ведь почти все девушки Хогвартса были в него безумно влюблены. Конечно, одарённый и смазливый мальчик! Все на таких ведутся, за ним толпой бегают фанатки со всех курсов, а Реддл, как истинный ловелас, достаточно мило с ними болтает! Но с этим парнем явно было что-то не то. Но какое ей до этого дела? А, ну да, Пэн в прошлом году без конца о нём болтала и заявляла, что Эйвилина должна их познакомить, поскольку девушка была старостой своего факультета, а значит должна и общаться с другими старостами. Однако, признаться честно, общение с людьми иных факультетов ей не особо давалось.***
Выслушав речь Диппета, первыми вышли из зала старосты с первокурсниками, а значит Эйви была обязана сопроводить их до башни Гриффиндора и объяснить основные правила. Попутно с ней из зала вышли Реддл, Дэвис и Курт. Она попыталась рассмотреть, у кого из них блестел значок старосты, но не удалось, так как все довольно быстро разошлись в разные стороны. Да и не важно, на днях должно пройти первое собрание старост, там она обо всём и разузнает. На всю процедуру проводов первокурсников у неё ушло примерно полчаса, а после она поскорее сбежала в свою старост, где, не заметив, на скорости влетела в кого-то. — Извини, — достаточно невнятно промямлила Эйвилин, потирая ушибленный лоб, которым вписалась в чужую грудь. Присмотревшись, увидела зелёно-серебристый галстук и значок старосты школы. «Чёрт!» — только и успело пронестись в мыслях, пока её не вырвал оттуда низкий уверенный голос. — Реммерис, приятно видеть тебя вновь, так ещё и на посту второй старосты, — ей улыбнулись, правда улыбка, от которой тают обычно девушки сейчас ей казалась больше оскалом. — Реддл, взаимно, ещё раз извини, я не хотела, — кажется, она ответила слишком холодно и равнодушно, отчего смогла поймать на себе мимолетный удивлённый взгляд. Неужели понял, что на неё его чары змея-искусителя не подействовали? Ну, бывает. — Забудь об этом. Раз мы так удачно встретились, позволь не тратить мне завтра время на собрании и давай договоримся сразу: дежурим по очереди, я начинаю завтра, ты следом. Уловила? — Том сложил руки на груди, будто разговаривал с маленьким ребёнком и пытался донести до него элементарные вещи. — Безусловно, доброй ночи, — ответа не последовало, парень скрылся в коридоре. Реммерис поспешила в свою комнату, в которой уже стоял сундук с вещами. Не став их даже разбирать, она по-быстрому отыскала пижаму и, переодевшись, упала на кровать, постепенно засыпая. Ей предстоял самый трудный год в Хогвартсе, но он предвещал быть красочным. А каким может быть ещё последний год? Последний год дома.