Выбор

— Давай сделаем нашу историю сложнее. Ир Шен задумчиво осмотрел заново отрощенные острые ногти, словно в них было нечто хоть что то интересное. Муан уже насмотрелся на них до тошноты, про себя проклиная этот мерзкий вызывающий маникюр. Он придавал его отравленной личности ещё более горький привкус. У его Шена такого не было. Его Шен срезал эти ногти целиком сразу, как случайно обломал один, открывая дверь, и больше никогда не пытался отрастить вновь. — Что думаете, старейшина Муан? — Делай, что считаешь нужным. Глубоко черные глаза, в бездне которых он тонул все это время, больше не выражали ничего, кроме безразличного, отстраненного от мира спокойствия с лёгкой примесью издёвки. Проклятый демон вернулся. Он был рад подарку в виде мерцающего ядра, но не приклеенной к нему намертво жизни мечника. Тот все вился вокруг, не зная, как начать разговор, и смотрел так жалобно, словно сейчас заскулит. — Раз старейшина настаивает… — острие Смертельного Лакомства уперлось в грудь, и Муан сделал маленький шаг назад, чувствуя, как где то за пятками отломился и посыпался вниз кусок выжженной почвы. — Согласись, любая история хороша пройденным испытаниями. Если путник получает все без каких либо усилий, вкус теряется. Я ведь прав? Муан опустил тусклый взгляд на лежащий поодаль Рассекатель Духов. Меч был выбит из рук почти сразу, как мечник набрался смелости навестить заклятого врага. Он не мог так. Коротать дни в одиночестве и работе, не зная, куда податься, истязая себя воспоминаниями, не зная, где искать. Где то там, далеко настолько, что не достанут и перелетные птицы. Ты счастлив? Пожалуйста, пусть он сможет быть счастлив. Даже не с ним. Просто… просто прости меня. Пожалуйста. Я не знаю, что я мог сделать, но я точно сделал недостаточно. — Я могу слышать твои мысли, баран. Ты не внимаешь. — Ты прав. — ляпнул Муан, сам не зная, на что конкретно отвечает. Ир Шен задумчиво вздохнул, все-таки опуская меч. Разрывающая на части тоска мечника передалась и ему, пусть он давно научился жить с ней. Фоном. Ему не нужно было даже помнить, чтобы болело, но он все же помнил. — Знаешь, мне тоже есть по кому скорбить. — начал он спокойно, но тут же сорвался на крик, — Эта чертова связь между нами передает все твои ощущения мне! Мне своих хватает, хватит страдать, демоны тебя побери! — Рад, что могу повлиять на тебя, хотя бы таким образом. Шен нервно схватился за переносицу, стараясь держать эмоции в узде. — Я скину тебя в расщелину. — пообещал заклинатель, и тут же вспомнил, что при смерти старейшины Муана умрет и он сам. Немногим позже он понял, что это были даже не его мысли. Муан беспокоился не о себе. По старой привычке он боялся, что из-за их связи пострадает Шен. — Как мило. — прошипел тот, и словно стесненно отвёл взгляд. — У меня есть предложение к тебе. Слушай внимательно, я не собираюсь повторять дважды. Лениво подняв взгляд на лицо Шена, чьи черты каким то образом стали более грубые, он показал, что слушает. — Спрыгни сам. — попросил демон, и поджал губы. — С чего бы… — Я хочу идти дальше. — внезапно разошелся на откровения Шен, стихая до шепота, — Но я не могу. «Помоги мне». — Если я умру, ты тоже умрёшь. — напомнил мечник, метаясь взглядом от столь похожего на то самое лицо и обратно. Что от него хотели? Шен нервно фыркнул. — Я предлагаю… помочь друг другу. Заглушить это. Не думай, что я не скину тебя в расщелину, если откажешься. Просто выбери: добровольно или нет. — Это бред, я не стану… — Если мы оба умрем, так будет даже проще. Но если ты вернёшься… Порыв ветра растрепал длинные черные волосы, и на мгновение занятый неловкой речью Шен стал похож на того, кому Муан отдал свое сердце. Свою душу. Себя. — Если ты это сделаешь, я поцелую тебя. — голос демона стыдливо дрогнул. — Как он. Первой была злость. Мимолётная, тут же пропавшая, размытая воспоминаниями, что как наяву замелькали в голове. Да как можно?! Как… Образы слились, накладываясь друг на друга, лепя из двух людей нечто единое. Цельное и живое. Может, он просто давно сошел с ума, и на самом деле ничего не было? Не было никакого «другого» Шена, а только этот злой на весь цзянху хитрый демон? Может, это он сам просто ищет оправдание своей слабости? Плохо ли пытаться избежать боли? Еще шаг назад, и почва ускользает из-под ног. В ушах свистит ветер. * Не походит и минуты, когда Ир Шен, стоя на краю расщелины, ощущает, что его руки трясутся, а картинка перед глазами расплывается от скопившихся слез. Он переживает? Ком в горле мешал дышать. Все это время, наблюдая за этими двумя, он… он что, проникся? Это мышечная память? Это вообще его ощущения? Или это Муана? Шен не знал, но сердце билось как бешеное, а голове набатом стучала всего одна мысль: Выживи. Умоляю тебя, пожалуйста выживи. Хотя бы ты. *** Острые концы когтей едва задевали кожу. Шен честно пытался быть осторожным, стирая с белой спины в ранах и синяках грязные разводы, но мелкие царапины все равно наливались красными бусинами крови. За двадцать лет Шен разучился проявлять заботу. Впрочем, Муан не обращал на это внимания. — Все нормально? — А? Да… — он вздохнул, и заклинатель расслышал нездоровое бульканье в лёгких, — Я выдохся. Из груди невольно вырвался смешок. Выдохся, серьезно? Слишком мягко сказано. Он едва остался жив. Выполз и из расщелины по скользкому глиняному склону, цепляясь за старые корни мертвой растительности вывернутым запястьем, что так и не заживало из-за нестабильного, отравленного темной энергией ядра. Тьма тянулась за ним шлейфом, скользила по канве от его пути и падала вниз, в самое сердце фонящего каньона. Не вспомнив своей брезгливости, Шен упал коленями в слякоть, подтянул тело к себе, дрожащими руками ощупывая пульс и конечности на наличие переломов. Тонкие пальцы повернули мертвенно-бледное лицо, убрали грязные прядки седых волос. Белые ресницы трепетали. Одежды, волосы, честь мечника — все было в черных комьях местами усохшей глины, смешанной с углем и кровью. Шен промыл полотенце, продолжая отмывать больные плечи в широкой сетке шрамов и ран, чувствуя жар тела Муана даже сквозь мокрую ткань. Тот лежал на животе, уткнувшись лицом в сгиб локтя, а тяжёлое дыхание очерчивало ребра и мышцы под ладонью на каждом поверхностном вдохе. — Ты должен помыться. Мне… помочь тебе? — Не трогай меня. — Да что я там… — он вдруг замолк, навострив уши. Со стороны главных ворот раздавался настойчивый стук и размытые эхом крики. Кто посмел заявиться? — Я сейчас вернусь. * — Старейшина Шен! Примите гостью! Эхо пустых коридоров вторило и размножило крик. Муан прислушался. Эра? Что она здесь забыла? — Что тебе нужно? Демон был не прирекаем. Особенно — на своей территории. Веря внутреннему предчувствию, Муан поднялся и опустил ноги на пол, взглядом ища одолженную форму пика серебряного лотоса. Сломанная голень отозвалась болью. Используя меч в ножнах вместо костыля, он заковылял через зал, наивно надеясь успеть — но нет, звон мечей и крики пререканий достигли его ушей раньше, чем он смог дойти до коридора. Главные врата Черного замка лязгнули засовами, завибрировали защитным заклятием, и мечник попытался ускориться, попутно вбирая воздух для крика: — Шен! Она в порядке?! Голос демона с другого конца обширного пустого коридора был спокоен и непоколебим; — Я лишь сказал, что на данный момент мне хватает гостей. — он приближался не торопясь, словно давая понять, что Муану следует выбирать слова. Что хозяин Черного замка не в духе и может представлять угрозу. Муан замялся, опираясь здоровой рукой на меч. Потревоженные раны заболели с новой силой. — Больше мест нет. — терпеливо, насколько мог, уточнил Шен, и нервно схватил мечника под локоть. — Идем. — он потянул его обратно в сторону зала, но мечник жаждал ответов. — Шен! Зачем ты так с ней?! — вырвав свой локоть, Муан отшатнулся и вновь оперся на меч в ножнах. Оставшись пустыми, ладони демона ещё на секунду повисли в воздухе, прежде чем опуститься. Выражение его лица, дрогнувшее лишь на мгновение, заметно помрачнело, приняло почти обвиняющий вид. — Ты правда думаешь, что я должен был впустить ее смотреть на тебя в таком виде? Муан опешил. А ведь и правда, Эра могла бы тут же сделать выводы из собственных фантазий и пойти разносить эту весть по ордену, окрашивая в черный и без того грязную репутацию Шена. Если не занимается этим прямо сейчас. — Идём, — настоял заклинатель, — Тебе нельзя вставать. Потом разберемся с этим. Шену делить боль на двоих было непривычно. Этому Шену. Осознавая, что теперь ты во главе тела, а не какой то самозванец, за глупыми решениями которого ты можешь лишь наблюдать, разделяя ощущения. Сейчас он делил боль Муана, но мысли снова и снова возвращались к пустующей правой ладони. Дели мою боль. Мою! «Может, резануть?» Шен помотал головой. Нельзя. Муан косился на него, чувствуя отголоски ощущений, но предпочел молчать. «Его» Шен тоже был странный. Зашуганный, упрямый, но привыкший скрываться за улыбкой, будто за щитом. А этому Шену щит был не нужен. Да и зачем, если он сам весь — колючий шар, рассекающий в кровь, с какой стороны не подступи? *** — Сядь. «Стоит ли позвать Зага?» — подумал Муан, и поймал мрачный взгляд Шена. — Нет. — отрезал тот, и мечник сразу понял: Заг не станет помогать… изначальному Шену. Он был в дружеских отношениях совсем не с ним, и можно спровоцировать целую цепочку сомнительных конфликтов и слухов. А один он не пройдет и половины моста до пика Молочных облаков, не привлекая к себе внимания. Гай слабо кивнул, показывая, что все понимает. Тогда остаётся только восстанавливаться самостоятельно. У него тоже есть принципы. Передавать энергию было чем то интимным, и Муан заранее ожидал, что им побрезгуют. Демон дёрнул его за развалившийся высокий хвост в сухой грязи, развернул как ему было нужно и положил холодные костлявые ладони на лопатки, посылая поток ци. Повисла неловкая тишина. — Я кое что обещал тебе. Муан дернулся, но демон не подал вида, будто боясь спугнуть. Его даже слегка повеселила такая реакция. Ладони на спине надавили, немного разошлись в стороны, массируя и одновременно удерживая на месте, пока мечник боялся даже думать, не то что шевелиться. Медленно обогнуть раны, размять болезненно зажатые мышцы, коснуться выступающего позвонка на загривке. Муан мелко задрожал. — Это была идиотская затея. — отступил демон, — можешь сделать вид, что этого не было. — Хочешь избежать выполнения обещания? Шен остановился с небольшой задержкой, недоуменно глядя в спину мечника, ожидая, когда тот обернется. Муан знал, что ему нужно. Знал и ненавидел себя за это. Опробовав любви, он бы не успокоился, не вернув хотя бы иллюзии, что все в порядке. *** Демон не ел. Вообще не ел, спокойно существуя на энергии темного ядра, лишь время от времени прикладывался к кувшину с вином, недоумевая, почему он не чувствует себя лучше. Вино не испортилось. Просто теперь он не может напиться. Ах, да… Муан не мог сдержать смех, поэтому сделал вид, что закашлялся, пока мрачный взгляд демона пронзал его насквозь. Больные ребра гудели. — Я могу предложить тебе напиться самому, — Шен замер в раздумьях, — Опьянеешь через меня. — Этот способ требует..? — уточнил он, и Муан довольно кивнул, чувствуя себя хозяином ситуации, пока хозяин пика неловко мялся. «Никому нельзя верить» — мелькнуло в конце концов в мыслесвязи, и мечник разочаровано выдохнул. — Не поделишься, да? Шен недовольно повел носом, но кувшин оставил на столе, сбагрив дальнейшее принятие решений на мечника. Не долго думая, тот все же приложился, чувствуя, как от крепости напитка саднит горло. Не прошло и пяти минут, как больное тело наполнила пьяная слабость, а на лице расцвел румянец. Боль притупилась. Шен нервно бродил по зале вдоль стеклянного витража, пытаясь найти себе занятие кроме сидящего на тахте мечника. Тот уже сладко плыл, а вот заклинатель все никак не смел открыться связи. В какой то момент он резко выдохнул, сравнив это для себя с медитацией, и едва он расслабился, Муан окликнул его: — Шен. — он попытался сконцентрироваться, чтобы ненароком не спугнуть своего зверя, — Ты кое что обещал. — Ты грязный. — мгновенно нашелся тот, — Грязный, как свинья. — Твоими трудами. Да и не все так плохо! Шен закатил глаза. Муан, вальяжно размещенный здесь, как у себя дома, с едва вычесанными из волос сухими комьями глины, был почти частью интерьера. Наверное, если бы не форма Лотоса и не куча грязи и ран, он бы не выглядел таким родным этому месту. Напоследок задержав взгляд на стекле, Шен все же приблизился. — Болит? Мечник едва кивнул, уверенный, что Шен и сам чувствует. Может, не все, но хоть отголоски. От них не скрыться. Холодные ладони ухватили щеки, разворачивая, как вздумается. Гай покорно расслабился, ловя черный взгляд напротив. — Я… Шен глупо замялся, пытаясь вжиться в роль. Со стороны выглядело так, словно он в миг растерял всю решимость. — Я беспокоился. — выдохнул он в губы напротив и мягко коснулся тех. Целомудренно, лишь раз мазнув, прежде чем отстраниться и стесненно заглянуть в глаза. С теплом и неловкой заботой, скрытой на самом дне. Почти испуганно. Чувствуя, как сдают тормоза, мечник крепко ухватил его за предплечье здоровой рукой. Смотрит в глаза недоверчиво, но ужасно трепетно. А после лишь бескомпромиссный рывок вниз, и Шен заваливается на него сверху, ещё пытаясь удержаться за спинку тахты. Сгребши заклинателя в объятия, Гай все же вынудил того сесть к себе на колени, близко, слишком близко для того, чтобы держать ситуацию под контролем. Его пьяные мысли зависли где то на шее напротив. Не думая, он уткнулся носом в чужой ворот, вдыхая знакомый запах. Все тот же. — Я скучал. Я очень скучал. Ты… помолчи. — попросил мечник, чувствуя, что тот вдыхает для претензии, — Просто помолчи. Вздохнув, Шен умолк, не зная, сколько времени потребуется, чтобы Гай пришел в себя. Он не заходил дальше, просто размеренно дышал в чужой ворот, прикрыв глаза, словно вот-вот уснет. Сумев расслабиться, Шен все же сел всем весом, и фантомная боль стрельнула голень. Муан дрогнул. Меньше, чем через минуту, он все же разжал объятия, давая Шену выбор уйти или остаться. — Мы квиты? — тихо спросил мечник, уже готовый, что вне уговора ему врятли что перепадёт. В духе Шена было бы ценить близость, будто валюту в их странных взаимоотношениях. — Такого не было в уговоре… — показательно зашипел Шен, но тут же укусил себя за язык. Дурные привычки огрызаться. Стараясь не ерзать, он все же встал. Ровно, выверенными жестами отряхнул прилипшую на грудь сухую грязь с волос Муана. — Меня ограбили… — Мне… есть что предложить? — нехотя уточнил гость, и демон нахмурился, ничего не говоря. Лишь спустя долгую паузу, он высокопарно отмахнулся, прежде чем пройти на выход: — Я подумаю. Лишь в проходе к другой зале, Шен остановился, тихо, но четко уточняя: — …и не смей рукоблудствовать в Черном Замке. *** — Мне бы хоть голову вымыть. Где у тебя можно это сделать? Шен сверкнул на него черным взглядом. Кажется, он даже разозлился. — На сколько вы планируете задержаться, старейшина Муан? Глубинная тьма покинула эти края, но это не значит, что ее остаточное влияние вас не губит. Муан сложил руки на груди, прислушиваясь к связи, но все равно не понимая комок чужих эмоций. — Если ты будешь фильтровать энергию моего ядра, я могу задержаться подольше. Или же заживу быстрее и смогу уйти. Смотря что тебя интересует. — столкнувшись взглядами, мечник не растерялся, — Ты хочешь, чтобы я ушел или чтобы остался? Демон недовольно повел носом. — У тебя разве нет дел на пике? — Ученики справятся в мое отсутствие. — Какие сроки? — резко выделил Шен, — Сколько твои ученики смогут без тебя протянуть? Конкретнее. — Пару недель? — Две недели. Хорошо. — Напряжённый, как струна, Шен все же отвернулся, — Оставайся на две недели, а потом уходи. «Что это за тихая истерика?» — подумал мечник, и демон брезгливо передёрнул плечами на его мысли. — «Что тебя беспокоит, Шен?» Одна из любимейших реакций этого Шена — гордый побег. Он уходил медленно, с чувством собственного достоинства, но все же — уходил. Если быть точнее, убегал от всего, что ставило его гордость под прицел. Сейчас он прибег к ней вновь. — А ну стой! Муан клацнул зубами, начиная злиться с невозможности поговорить открыто. Шена ему было не остановить, и погнаться следом не представлялось возможным, поэтому осталось лишь злостно фыркнуть. Подонок. «Вернись и поговори со мной». И мгновенный ответ по связи. Шипящий, почти огрызающийся: «Ты мне не хозяин». Хорошо. А если… А если так? Муан двинул больным запястьем, что никак не вставало на место, и зашипел от боли. Шаги в коридоре остановились, а после торопливо поспешили обратно, но не чтобы приласкать, нет. Чтобы отвесить этому болвану хороший подзатыльник! Мечник, не смотря на оплеуху, ухватил заклинателя за рукав и остался доволен — более никуда отпускать не собирался. Шен дёрнул, вздохнул раздражённо, когда ткань натянулась, но рвать на себе рукав не стал и просто сел рядом, боясь и одновременно желая коснуться. Злясь на самого себя и ситуацию, в которой оказался. — Ты говорил о… помощи друг другу. — осторожно напомнил мечник, — В заглушении чувств. Я свою часть уговора выполнил. — Перевыполнил. — буркнул Шен, в какой то степени ощущая себя использованным. Что взять с этого дурня? Его облапали, отлично! Что делать, лапать в ответ?! Так он же этого и ждёт! Усмирив клокочущее в груди недовольство, хозяин Черного Замка снисходительно предложил: — Я проведу тебя до купальни. Но спинку тереть не намерен, мучайся сам. «Если эта зараза помоется, контактировать с ним будет проще» — рассудил в мыслях Шен, подхватывая того под руку, и мечник покосился на него с лёгкой обидой, а после смешливо фыркнул. «Вообще то, я тебя слышу». Демон тут же ощетинился, вновь закрываясь от связи. Оставалось лишь терпеть его недоверчивые выпады. И все же, когда калека, вдоволь настрадавшись, все же сумел помыться, общаться с ним… теснее… стало проще. Шен перестал брезгливо корчиться, и иногда даже сам провоцировал прикосновения, будто пытаясь привыкнуть. Трогал чужие кисти, гнул пальцы, осторожно проводил по опухшему горячему запястью, выглядя почти виновато. — Все в порядке. Пока не двигаю, почти не болит. — успокоил старейшина Муан, и Шен стал выглядеть ещё более огорчённо. Как там делал тот дух? Накручивал себя по мелочам, был слабым, уязвимым, живым и беспричинно виноватым, чтобы о нем можно было заботиться? Он научится. Он был согласен. — Медленно заживает… — прошептал демон, склоняя голову, а после откинул волосы в сторону и взглянул мечнику в глаза. Тоскливо-тоскливо, так и требуя: «Успокой меня. Как его». И отдавшись на эту пронзительную боль в груди, Муан медленно покрывал его лицо поцелуями. Щеки, нос, скулы, веки с трепещущими ресницами, и Шен вдыхает медленно, с надрывом, стараясь держать себя в руках. Гай даёт ему время успокоиться и Шен позорно убегает, чтобы все обдумать. Он слышит, как метаются его мысли, но не вмешивается. Он успокоится, вернётся, и они повторят. Снова. К вечеру Шен почти спокоен. Терпеливо доводит Муана до самой верхней башни, на крышу, где шумит ветер, и покидает его, сказав, что скоро вернется. Мечник на мгновение задумывается, что тот ждёт, что он спрыгнет, но после этой мысли по связи пролетает такое возмущение, что Гаю почти стыдно за свои мысли. Он садится на крыше, наблюдая, как просвечивает над горизонтом закат, сокрытый грубым, тяжёлым покровом из грозовых облаков, постепенно надвигаясь в их сторону. Фиолетово-желтое, будто гематомы на его медленно заживающих боках. Шен все же возвращается, приносит ещё кувшин вина и откуда то притащенные сладости. Слетать успел? Он садится рядом, позволяя на себя опереться, и холодные порывы влажного воздуха путают волосы, тянут за широкие рукава, будто пытаясь стащить их двоих с крыши. Форма серебряного лотоса странно смотрится что на одном, что на другом, но они не обращают на это внимания. Не важно. — Мы можем попробовать обратиться к Загу. — предлагает Шен, уже чуть более уверенный в своей способности… подменить свою подмену. — Завтра с утра. Гай кивает, вновь отпивая из общего кувшина и оставляя все сладости нетронутыми. Пусть Шен ест, он любит вроде. Слабый алкоголь жжет глотку, и по телу разливается смиренное спокойствие, как апатия после сильнейшей истерики. Уже ничего не казалось важным. — Не будешь? — глупо уточнил демон, видя, что десерт остался нетронутым, — Тебе бы есть нормально, все-таки твое ядро все ещё нестабильно… — Ешь сам. — спокойно произнес Муан, с неохотой оборачиваясь на собеседника. Шен, растрёпанный и стесненный, вновь сидел рядом с ним, глупо пытаясь привлечь внимание и не находя в себе нужных слов. Ткнувшись в висок, Гай невесомо поцеловал его, тут же отстраняясь. Что то ныло в груди, не спасенное алкоголем. По-своему поняв жест мечника, Шен едва нахмурился, вдохнул, и все же озвучил то, что хотел, на мгновение выходя из роли: — Если… это не то, что тебе подходит, мы могли бы просто забыть о случившемся, когда ты покинешь Черный замок. Гай сделал ещё глоток вина, чтобы не отвечать сразу. Он подумал, что от этой связи действительно много проблем. Не смогут они «просто забыть». — Собираешься уйти от обещания? — недовольно скорчился мечник, и Шен даже растерялся, — Ты дал мне выбор и пообещал помочь. Я выбрал. Смутное беспокойство зародилось в груди и тут же потухло, когда Шен понял, что после всего, что было, они… повязаны? Гай не оставит его, потому что на самом деле, если он не хотел умирать, выбора у него не было. Теплое смущение затопило его искалеченную душу, добираясь даже до собеседника. Вдали сверкнуло, а спустя некоторое время раздался раскат грома. Грозовые тучи медленно ползли вдоль горизонта, так и обещая когда нибудь добраться и до них. Едва улыбнувшись, Шен все же подхватил сухой, похожий на безе десерт в виде цветка лотоса, а после попробовал на вкус — сладость растворилась на языке. Он что то чувствовал. Он будто проснулся от сна. От долгого-долгого сна, где ему вроде что то снилось, да всё ни о чем. — Я рад. — отозвался он, едва обнимая собеседника. «Я рад, что ты со мной».