I Never Missed You

Ваш адвокат говорит, что это было бы хорошей идеей. Он даже осмеливается смотреть на вас исподлобья, как на ребенка, который не знает, что для него хорошо. а ты нет. Потому что именно так ты и чувствуешь себя: взрослой женщиной, которая превратилась в ребенка, а теперь находится под присмотром взрослых. Телохранитель, которого вам назначили - тот, кого вы приняли, потому что он был первым выбором вашего адвоката, - именно такой широкоплечий, задумчивый тип, каким вы всегда представляли себе телохранителей. Но он не носит солнцезащитные очки и не носит костюм. Он говорит, что смысл телохранителя в том, что он не выглядит так телохранитель. Первое, на что ты сна самом деле обращаешь внимание, - это молочно-белые ресницы. Всего через несколько дней вы слышите, что этот человек редко показывает свое лицо. Тебе дали на него досье, но вы так и не заглянули в него, потому что были взбешены тем, что пришлось принять такие радикальные меры. Вы просто оказались не в том месте и не в то время. Теперь вы достаете его из груды бумаг, в которые его закопали, открываете, и первая - и единственная - фотография, которую вы видите, идеально отражает то, как выглядит смерть. Он сам Жнец, украшенный этим человеческим черепом. Проницательные, но бесчувственные глаза смотрят из ямок глазниц куда-то вдаль, но этот взгляд - взгляд в прошлое. Фотография вызывает тысячи вопросов, и не только потребность узнать, почему этот человек предпочитает носить человеческие кости, когда стреляет в людей. Потому что, судя по всему, именно этим он и занимался, прежде чем стал телохранителем. Он любитель, ты уже это знаешь. Но на этой фотографии он выглядит еще более собранным, и вы предполагаете, что под блузкой у него бронежилет. Он держит уродливое оружие — не пистолет, а какую-то винтовку. Снаряжение на нем, несомненно, весит около 60 фунтов. Рукава его закатаны и обнажают перекрещивающиеся вены на предплечьях вместе с уродливыми, грубыми татуировками, и вы сглатываете. Вы действительно смотрели на фотографию солдата-варвара так, словно это было какое-то необычное мягкое порно? Вы закрываете папку и бросаете ее на стол, испытывая отвращение к себе. В следующий раз, когда вы видите его, вы смотрите в эти карие глаза на мгновение дольше. Этот стоический взгляд — единственное, что вы узнаете как человека на фотографии. Это, а также его размеры, хотя фотографии и не могут передать, какими маленькими и незначительными вы себя чувствуете из-за этого задумчивого ворчания. Они также не иллюстрируют, как этот мужчина выглядит, словно самый грациозный слон в посудной лавке, когда входит в ваш дом. Вы предполагаете, что он вырос в бедности, судя по тому, как он смотрит на вашу мебель, вашу книжную полку в полмили и последнее произведение искусства, которое вы приобрели в прошлом месяце в своей гостиной. Он судит вас. Вы шикарны. И невежественны. И ребенок. И этот негодяй живет с вами, пока. Он находится внизу, пока цель не будет нейтрализована. И он не просто телохранитель: он охотится на охотника, пока вы приманка. Это должно вызывать у вас острые ощущения; ваш друг хихикает, когда вы двое сплетничаете о нем за обедом, а он стоит всего в нескольких футах от вас. Но эта ситуация не вызывает у вас острых ощущений. Она просто выводит вас из себя. И дело не только в ситуации, это... Саймон Райли, который выводит вас из себя. Разве они не могли научить манерам, навыкам разговора в школе телохранителей или откуда, черт возьми, взялся этот бледный, бесчувственный Халк? Вы перепроверяете его досье и выпытываете еще немного подробностей о его прошлом. Он не учился в школе телохранителей (конечно, нет); он работал на какую-то ЧВК. Этот негодяй — хладнокровный, бессердечный наемник. Если говорить красноречивее, он элитный солдат какого-то тактического подразделения. Но все это засекречено, как и почти все остальные подробности о нем. Единственное, что вам остается, — это то, что он британец до мозга костей, но вы уже можете это сказать по его акценту — густому манчестерскому, от которого у вас переворачивается желудок и сердце. Он грубый — конечно, грубый — и иногда натирает ваши уши, как будто их трут самой мягкой теркой. Вы ловите себя на мысли о нем, пока находитесь в душе, когда ваши пальцы начинают дрейфовать и блуждать. И ради всего святого, ты не думаешь об этом акценте и этих глазах, когда мастурбируешь. Ты не будешь оплакивать тот факт, что он никогда не закатывает рукава, когда он с тобой. Когда он на работе. "Я видела твое досье", - начинаешь ты болтать однажды за завтраком. "Я думаю". Он даже не притронулся к кофе, которые ты ему налила, но выпьет почти весь чай. Тонкий фарфор выглядит миниатюрным и в его руках, когда он наливает Эрл Грей в свою чашку. Чашки тоже изящные - этот дикарь, возможно, предпочел бы большую черную чашку, из которой пил бы чай большими глотками. «Итак. Что заставило вас стать солдатом?» «Вступил в SAS, когда мне было 17» И ещё одна вещь которую он не хочет делать - это смотреть на вас, когда вы говорите. У этого человека совсем нет манер, только грубость и острота. Он садится как можно дальше от вас, на другой конец стола, как будто на совещании. Или на военном совете. «Я не об этом спрашивала» «Я знаю» Ты закатываешь глаза. Боже, как ты умеешь вести беседу. Просто придай этому мужчине хоть немного обаяния… «Я собираюсь пойди по магазинам», заявляешь ты, «ты можешь остаться здесь» Наконец, он поднимает взгляд. Он полон усталого отвращения. «Неа, это так не работает» Ты грандиозно встаешь из-за стола с нейтральным выражением лица, показывая, что ты уже взрослый человек и тебе не понадобится няня в магазине. «Леди». Команда является темной и останавливает тебя до того, как ты сделала один шаг вперед от стола. Это почти оскорбление. Он тоже встает из-за стола, и ты почти желаешь его, замечая, что он все еще не доел свой тост. «Вы наняли меня. И я собираюсь выполнить свою работу» Он выглядит большим и широкоплечим, как прекрасная буря, которые ты когда-либо видела у мужчин. Ваш голос превращается в тихую попытку угомонить гиганта. «…Я просто собираюсь пойди по магазинам» Он насмешливо наклоняет голову: в его глазах ты всего лишь ребенок. «Тогда давай пройдемся по магазинам» ————————————————————— Сидеть рядом с этим гигантом в такси, должно быть, забавно. Очаровательная, энергичная леди и угрюмый, пугающий Тесеус - какая пара. Вы также никогда не были так близко к нему. Мужчина всегда сидит, широко расставив ноги. Одно тяжелое бедро почти касается твоих колен, которые ты по какой-то непостижимой причине повернули к нему. Тебя учили сидеть, плотно сдвинув колени, и именно это ты пытаешься сделать сейчас: стать как можно меньше и женственнее. Это только подчеркивает размеры этого мужчины по сравнению с твоими. Между ваши стопка пакетов с покупками, и твой взгляд устремлен в окно, но ты ощущаешь его присутствие, как будто рядом с тобой находится вибрирующий монолит. И он всегда одет в черное. Тебе, в общем-то понравилось, как вы вдвоем выглядели в магазине: ты на каблуках и в жемчужно белом костюме, он в черной тактической куртке и в больших ботинках. Ты бы не назвала, что этот человек хорошо одевается.. но в своем области он хорошо одет, это точно. Даже такой простолюдин, как ты, могла это заметить. Он пожаловался на твою одежду. Белый цвет привлекает слишком много внимания и делает тебя более привлекательной мишенью. Ты отмахнулась от него с насмешкой. Ты не собираешься менять свою манеру одеваться из-за этого. «Вы из Манчестера, верно?» Ты просто пытаешься сделать путешествие домой более приятным, но чувствуете, что снова что-то вынюхиваете, на этот раз от самого человека. Чем меньше вы знаете о Саймоне Райли, тем больше вам хочется узнать, кто он такой. Вполне естественно испытывать легкое любопытство, когда в его досье едва хватает двух абзацев и фотографии. Ты предполагаешь, что даже этот единственный снимок был сделан и опубликован неохотно. И единственное, что вы узнаете, - это то, что светская беседа - совершенно чуждое понятие для этого человека. «Ты настоящий Шерлок», бормочет он с тем сильным акцентом, который выдал его в ту минуту, когда вы пожали друг другу руки. Если ты еще немного Шерлок, посмотри на левую руку, которая лежит у него на бедре. На ней нет кольца. Даже линии загара нет. Он, должно быть, одинок: никакие отношения не могут выдержать такое рабочее время. "Ты все еще там живешь?" "...Нет". «Ты скучаешь по этому месту?» «..Нет». Короткие ответы звучат гортанно и вырываются из его горла. Ты не знаешь, нарочно ли он это делает, или этот Саймон такой со всеми. Но он не раздражен, по крайней мере, не так, как ты начинаешь раздражаться. "Какой же ты не разговорчивый..." - бормочешь ты, наблюдая, как мимо проплывает облачный Лондон. Ты подумала, что он может это услышать, и, возможно, это было вашей целью, даже если ваш голос был едва слышен. "Я здесь не для того, чтобы разговаривать. Мэм." Вам велено держаться подальше от окон. Обеденный стол передвинут, чтобы никто не мог прицелиться вам в голову через стекло. И даже в этом случае большинство штор должны быть всегда задернуты. Сначала он заходит в двери и советует вообще не выходить на улицу. Вы получаете список того, что вам следует принять во внимание, если вы все-таки собираетесь куда-то пойти. И ты не собираешься поддаваться страху. Вы просто выбираете другие маршруты для своих друзей и семьи, обедаете в других ресторанах, чем обычно. Он говорит, что тебе нужно купить бронированную машину, но у тебя нет прав. Конечно, твой задумчивый телохранитель мог бы сесть за руль, но что ты будешь делать с каким-то бронированным танком, когда наконец разберешься с этим делом? Что гораздо интереснее, так это то, что, оказывается, этот Саймон Райли курит. :) Сначала тебе противно, а потом ты представляешь, как он, весь потный и грязный после какой-нибудь перестрелки, тянется за сигаретой, обхватывает толстыми пальцами белоснежный гвоздь из гроба. Нет, подождите - на этой фотографии у него были перчатки; он не потрудился снять их, прежде чем закурить сигарету, он просто оперся на ружье или на какую-нибудь осыпающуюся стену и вздохнул от радости, что он жив, что он окровавленный, грязный и победоносный, прежде чем глубоко затянуться сигаретой. Фу. Ты неохотно соглашаешься, что, возможно, в этом человеке все-таки есть какое-то странное очарование. Либо это так, либо тебе нужна серьезная терапия. Завтрак с Саймоном проходит в мучительной тишине, и ты слышишь, как он медленно закатывает глаза каждый раз, когда ты планируешь пойти на вечеринку или в художественную галерею. Однажды у тебя заедает молния, и тебе приходится просить его о помощи. Это унизительно, и он не произносит ни слова, просто насмехается над тобой глазами, когда ты поворачиваешься к нему, чтобы положить теплую руку себе на бедро, а другую на спину, расстегнуть молнию, до которой ты едва дотянулась, и застегивать ее самостоятельно не менее 10 минут. Тот факт, что Саймон Райли, с технической точки зрения, также является наемным убийцей, - это то, с чем у вас не хватает душевных сил разобраться прямо сейчас. "Тот, кто охотится за вами, найден". В конце недели вы получите еще одно досье. К вам в кабинет врывается мужчина, как будто двери вообще нет. Он даже не потрудился постучать. Это не то, что ты имел в виду, когда вежливо сказал ему вернуться домой... Вы прикладываете стакан с водой к виску и вздыхаете. В файле обнаруживается еще одна фотография, на этот раз мужчины, похожего на палача. «Его зовут Кениг», - говорит он и прижимает руки к промежности, принимая широкую стойку перед вашим столом. "Австрийский военный преступник. Умело обращается с ножами.… Любит сначала пытать людей" Милый. Ещё больше скотов. «Зачем ты мне это рассказываешь?». Ты устала, у тебя начинает болеть голова, и тебе действительно не хочется сейчас вдаваться в подробности о профессиональном убийце-психопате. Но Саймон Райли - как вы недавно узнали, под кодовым именем Призрак - смотрит на вас сверху вниз, как грозовая туча на беззаботный луг. «Потому что вы явно не понимаете, в какой опасности находитесь». Он добавляет «мэм» в качестве примечания. Намеренно забыл.. И тебе хочется, чтобы он забыл это глупое, чрезмерно вежливое обращение. «Ну...» - вы разочарованно вздыхаете, повиснув в воздухе между вами, а затем понимаете, что, возможно, с тобой обращаются как с ребенком, потому что ты ведешь себя как ребенок. - «Что ты собираешься делать с этим человеком?..» "Собираюсь убить его", - просто пожимает он плечами, вечный, далекий взгляд в этих глазах приобретает самодовольный тон. Он наслаждается этим. Ему нравится убивать, но, что еще хуже, ему нравится видеть, как его безжалостность заставляет вас неловко ерзать на стуле. Или, возможно, ему просто нравится шокировать вас этим файлом с изображением линчевателя. Вы прекрасно знаете, что у вас неприятности и вы под угрозой. Это то, что вы пытались забыть, но никто не позволяет вам забыть. Саймон делает глубокий вдох, прежде чем обратиться к вам со своей смиренной просьбой. "Мэм. Мне понадобится ваша помощь" И в этом человеке нет ничего скромного. Несмотря на то, что он редко говорит и никогда не демонстрирует свои таланты, не говоря уже о выпендрежности, от него веет гордостью и тестостероном. Ты ставишь стакан на стол и расправляешь папку так, чтобы она лежала на кожаной подушке на твоем столе. Твои пальцы не дрожат. Еще. «Что ты имеешь в виду?» Он хрипло смеется. Этот звук проникает тебе прямо в душу и начинает распускаться там. Ты понимаешь, что никогда раньше не видела, чтобы он улыбался. И сейчас он не улыбается: короткий смешок - это просто мрачный смешок, который в основном остается у него в груди; от него только поднимаются и опускаются его коренастые плечи. "Не так", - он смотрит на тебя сверху вниз с долей жалости. "Ты будешь служить приманкой". «Разве... не такой я была все это время?» «Да. Но на этот раз мы его заманим». То, как он говорит, заставляет твои бедра тереться друг о друга без твоего согласия. Тебе интересно, чтобы ты почувствовала, если бы оказалась зажатой между этой крепкой грудью и стеной, каково было бы, если бы эти руки разбудили вас, погладив по мозолистым бедрам. Вы не совсем понимаете разницу между приманкой и наживочником, но обнаруживаете, что готовы сделать все, что в ваших силах, чтобы помочь ему. Помочь Саймону… «Конечно… Я помогу вам", - говорите вы так, как будто этот человек не числится у вас на жалованье. «Это самое малое, что ты могла бы сделать». От вас не ускользает едва скрытый укол в его сухом ответе. Дерзость этого мужчины скрывает то странное желание, которое вы начали испытывать к нему, и заменяет его жгучей женской яростью. Он мог бы быть чуть более чувствительным. Ты та, у кого есть цель за спиной. Ты ьа, кто боится засыпать по ночам и радуется, что осталась жива на рассвете. Если бы он не был таким грубым и безразличным, ты бы с самого начала попросила его спать с тобой в одной комнате. Но он должен быть грубияном, должен следовать за тобой и насмехаться над тобой своими глазами-кляксами на каждом шагу. Ты встаешь со стула, когда он поворачивается и направляется к двери. Это почти мгновенный прыжок, попытка вернуть твою власть. Ты зла и раздосадована. «Я никогда этого не хотела» , - говоришь ты ему с раздражающими нотками в голосе. Он останавливается прямо перед дверью, но не оборачивается. «Я тоже этого не знал». «Правда?» «Да. Мог бы оказаться в более теплом месте, где нет девушек, подставляющих мне щеку" Блузка BDU, которую вы видели на фотографии, была желтой, выгоревшей на солнце. Одежда для пустыни… Он хочет оказаться в жаркой пустыне с холодным оружием в руке. Выпал прямо из самолета, работая в одиночку, в месте, где девушки не подставляют ему свою щеку. Где вообще нет девушек. Вы почти уверены, что никакой миссис Райли нет. Ни одна женщина не смогла бы устоять перед этим мужчиной. "Тогда иди куда-нибудь, где потеплее", - огрызаешься ты, чуть ли не топая каблуком по мягкому ковру. Этот мужчина просто невыносим. То, как он никогда ни на что не реагирует, вызывает у тебя желание запустить в него чем попало. Должно быть, его учили быть таким спокойным, а тебя - нет. Ты привыкла к тому, что мужчины немного глупеют и нервничают. Ты привыкла к тому, что мужчины едят у тебя из рук. Он ведет себя совсем не так, как следовало бы. Саймон Райли - просто гора, лишенная эмоций. Он поворачивается с этим вечным, оценивающим взглядом. В его глазах тоже мелькает веселье. Чертов ублюдок.. «Не-а. Не раньше, чем я выполню свою работу». - Теперь его голос становится теплым; грубость и шероховатость сменяются мягкостью, которая доходит до твоих колен. Ваши губы приоткрываются, и его взгляд падает на твои губы, прежде чем он приподнимает подбородок на дюйм. "Твоя работа..." - выдыхаешь ты, слишком взбешенный, чтобы злиться или кричать. Твоя гребаная работа. Зачем ты вообще хотел эту работу, если она такая... "Да. Моя работа. У некоторых людей она есть". Тебе приходится опираться на стол кончиками пальцев. «Извините?» Уголок его рта слегка изгибается, прежде чем он уходит. "Спокойной ночи, мэм". На следующий день вы начинаете завтрак с извинений. Ты почти не спала в ту ночь, сначала из-за того, что этот человек вел себя крайне нервно, а затем из-за того, что твой гнев в конце концов сменился болезненным осознанием того, как ты, должно быть, выглядишь в его глазах. Он согласился на эту работу, которая отличается от того, чем он обычно занимается, по неизвестным вам причинам. Может, он и не на каком-нибудь далеком поле боя, где пули летят мимо, но это не менее рискованно. Фотография, которую он вам показал, досье на Кенига, не давала вам покоя прошлой ночью, когда вы наконец-то смогли немного поспать. Вы делаете вид, что все в порядке, хотя на самом деле это не так. Этот человек просто пытается выполнять свою работу. И это вы его наняли. А не ваш адвокат. "Я хочу помириться", - воркуете вы, намазывая джем на тост. Вы ждете, что Саймон наконец-то немного растает. Возможно, вы даже получите улыбку. Вы втайне надеетесь, что в награду этот грубиян превратится в ручную комнатную собачку, которую вы сможете время от времени подкармливать лакомствами. Ситуация захватывающая: самый мускулистый мужчина, которого вы когда-либо видели, собирается убить кого-то ради вас. Даже если ему за это заплатят, он готов умереть за вас. В этом есть что-то невероятно сексуальное. Но на другом конце стола воцаряется тишина. Слышен только хруст тостов, посыпаемых сахаром. «Вот как?» Не похоже, что он тает. Он совсем не похож на одомашненного человека. Его голос звучит все более и более удивленно. «Да. Я счастлива, что ты здесь, - ты откладываешь тост и поворачиваешься, чтобы посмотреть на него ангельскими глазами. Он смеется. Когда он останавливается, то оглядывает тебя с головы до ног, а затем снова смеется, беззвучно, подрагивая плечами. "Я… Я серьезно", - спешите добавить вы. «Я серьезно. Я обращалась с тобой не так, как следовало бы..." "Это точно". Ты видишь больше теплоты в этих глазах. Но это не из-за твоих скромных извинений. Его взгляд скользит вниз по вырезу твоей блузки, и, к своему ужасу, ты замечаешь - чувствуешь - как расстегивается одна из верхних пуговиц, открывая гораздо больше, чем просто кусочек кожи. Ты уверена, что ему хорошо виден бюстгальтер цвета фуксии, который ты носишь под ним.