5 дней рождений + 1

      Их знакомство происходит на вечеринке в честь дня рождения Ода.       Оно похоже на вспышку света, яркую и ослепляющую до фиолетовых пятен в глазах. Чонсу как будто даже не понимает, как это происходит и что он испытывает, потому что чувства распадаются на атомы от резко нахлынувшей эйфории и проанализировать их совершенно невозможно. Он подозревает, что причина также кроется в выпитом алкоголе, но это уже частности. Чонсу знает, что его зовут Ли Джуён, что он ходит в дурацких черных спортивных штанах и что его волосы выглядят слишком хорошо для обесцвеченных.       Упомянутый Ли Джуен стоит всю вечеринку поодаль у стены и пялится на Чонсу, улыбаясь белоснежной улыбкой и пожевывая красный пластиковый стакан с пивом. Когда их взгляды пересекаются в пятый или шестой раз, Чонсу не выдерживает и пробирается сквозь толпу к противоположной части гостиной.       Первый семестр в университете начался 2 месяца назад, и все уже успели друг с другом перезнакомиться. Кроме Чонсу, разумеется, потому что он слишком стеснительный и замкнутый и, честно говоря, сам себя ненавидит за это. К его счастью, Од сам с ним познакомился и решил за них обоих, что они лучшие друзья. Все остальные люди пришли в его университетскую жизнь через Ода.       Это далеко не первая их с Джуёном встреча. У всего первого курса были общие потоковые пары по базовым предметам, типа математики или деловой переписки, и Од никогда не упускал возможности пройтись словцом по одежде Джуёна или его прическе. Чонсу всегда молчал и не решался признаться, что вообще-то ему нравятся и футболки с черепами, и сотни гремящих брелоков с покемонами на рюкзаке, и растрепанные золотистые волосы.       Чонсу ни с кем никогда не знакомился, но сейчас, когда он выпил больше литра «Терры», идея познакомиться с Джуёном не кажется такой уж страшной и безрассудной. Однокурсник ведь сам, не скрываясь, пялился на него весь вечер.       В центре огромной гостиной происходит настоящая дискотека, и Од вульгарно трется задом о худощавого парня в центре толпы под U go girl. Парень выглядит отшибленным и, кажется, вообще не понимает, что происходит. Кто-то явно притащил дурь на вечеринку и обкурил ею несчастного новичка.       — Кажется, твоему парню приглянулся мой сосед, — раздается над ухом, и Чонсу вздрагивает, оборачиваясь.       Джуен стоит практически вплотную, что неизбежно в такой толкучке, и широко улыбается. Чонсу завороженно пялится на его рот и не сразу находит что ответить.       — Од не мой парень, — он наконец поднимает взгляд и смотрит теперь в глаза Джуёну. Озорные, хитрые, привлекательные.       — Од? — удивлённо переспрашивает тот, и у Чонсу невольно вырывается удивленный смешок.       — Ты пришел к нему на день рождения, и даже не знаешь, как его зовут?       — А это важно?       Чонсу фыркает и покачивает головой. Конечно важно. На дни рождения к незнакомым людям заявляются только чудики, и видимо, Ли Джуён был одним из них.       — Его реально зовут Од? — не унимается Джуён. Сменился трек в плейлисте, и кажется, музыка стала громче, поэтому Джуён прижимается к Чонсу ещё ближе, чтобы услышать ответ, беззастенчиво пялясь на его губы в ожидании пояснений.       — Нет, конечно. Его зовут Сынмин, но он просит всех называть его Одом. Не спрашивай меня почему, я сам не знаю.       — Значит, ты тут один отдыхаешь? — Джуен резко теряет интерес к прозвищу Сынмина и застает Чонсу врасплох заданным в лоб вопросом.       — Не совсем.       — Вот как? А с —       — Я имел в виду, — перебивает Чонсу, не давая ему закончить. — Не очень-то отдыхаю. Знаешь, не могу расслабиться, когда так много людей, — честно признается он, без задней мысли.       Выражение лица Джуена мгновенно меняется на довольную ухмылку, и он привстает на носочки и произносит почти в самое ухо Чонсу:       — Хочешь, уединимся в месте потише?       Чонсу хочет фыркнуть от такого отстойного подката, но Джуен смотрит на него насмешливо с приподнятой бровью, уголок пухлых губ тоже приподнят вверх, и Чонсу в ужасе осознает, что не видел ничего более привлекательного в своей жизни. Он согласно кивает головой и мысленно сокрушается над тем, какие же у него низкие стандарты.       Джуен осторожно обхватывает его запястье пальцами и идет в сторону входной двери, и Чонсу с удивлением отмечает, что пальцы у него грубоватые, шершавые. Он, что, на механика учится?       — Там на заднем дворе есть скамейка, - подсказывает Чонсу, когда они выходят на улицу и Джуён в растерянности мотает головой из стороны в сторону в поисках укромного местечка.       Они пробираются на задний дворик, перелезая через низкий забор у фасада дома. На их удачу там не оказывается никаких сосущихся парочек, которые как паразиты обживаются на каждом свободном сантиметре безлюдного пространства любой вечеринки.       Джуен неуклюже плюхается на скамейку и роняет свой стакан с недопитым пивом, разливая содержимое на идеально подстриженные садовые кусты.       — Упс, — в его голосе ни капли сожаления, и Чонсу почему-то становится смешно. Он правда не любит вечеринки, плохо переносит большие компании, но сейчас он внезапно осознает, что он безумно рад, что сегодня здесь оказался. Он облегченно смеется, и Джуен начинает смеяться в ответ и тянет его за руку к себе, пытаясь усадить рядом.       — Меня зовут Чонсу, — решает представиться он, когда они оказываются друг напротив друга. Джуён все ещё держит Чонсу за запястье, хотя в этом уже нет необходимости.       — Я знаю, — легко отвечает Джуён.       По груди растекается приятное тепло: конечно ему льстит, что Джуён его знает, при этом не зная имени Сынмина, который был чуть ли ни самым популярным человеком на всем первом курсе. Его знали все.       — Вот как? — Чонсу поднимает бровь, изображая удивление. — А что ещё знаешь?       — Что тебе нравятся низкосортные подкаты, — и снова озорная улыбка на пол-лица.       Чонсу закатывает глаза.       — О поверь, ты ошибаешься.       — Давай проверим, — глаза Джуёна загораются азартом. — Меня зовут Джуён, кстати.       Чонсу молча кивает. Признаваться, что он тоже его знает ему неловко. На его факультете почти все знали Джуёна, потому что дизайнеры — те ещё снобы, а Джуён был настоящей фэшн-катастрофой.       — Ты говорил, что учишься на реставратора?       Чонсу в непонимании открывает рот, прогоняя в голове весь вечер: он не рассказывал ничего о своей учебе. Даже намека никакого не давал, чтобы можно было сделать вывод о, черт возьми, реставрационном искусстве.       — Реставратор? Я не говорил такого.       — Тогда почему ты мне сносишь крышу? — выпаливает Джуён и заливается в хохоте, опрокидывая голову назад. Чонсу забывает наигранно скривиться от плохой шутки, потому что зависает взглядом на изгибе загорелой шеи, острых ключицах виднеющихся из под горловины футболки, на четкой линий подбородка. Он мог бы наверное забыться, жадно поглощая взглядом Джуёна, но у него все-таки было какое-никакое чувство собственного достоинства.       — Если это была попытка с твоей стороны доказать, что мне это понравится, то ты провалился, — хмыкает Чонсу, но сам понимает, что голос звучит недостаточно серьезно.       Джуен перестает смеяться, но улыбка остается на его лице. По ней видно, что Джуён не верит ни единому протесту Чонсу.       — Ну тогда расскажи? На кого учишься?       — На дизайнера.       Джуен удивленно округляет глаза:       — Дизайнера интерьера? Так ты почти реставратор, получается?       — Нет, — Чонсу улыбается, жмурясь. — Хватит цепляться за эту теорию.       — А какой тогда дизайнер? — Джуен не унимается.       — Это допрос? Почему только ты задаешь вопросы?       — Потому что ты нормально не отвечаешь! — от возмущения брови смешно ползут вверх и складываются в домик. Какой же смешной этот Ли Джуён. — Что я друзьям завтра скажу? Он был хорош собой, учился на дизайнера и не умел в диалоги?       — У тебя есть друзья?       — Не увиливай, - Джуен возмущенно шлепает его по плечу. — Конечно у меня есть друзья, люди меня обожают!       — Пока что все твои утверждения были сомнительны. Кроме того, что я хорош собой.       Джуен снова смеется, на носу появляется бандитская морщинка, по-детски очаровательная. Чонсу снова молча замирает, разглядывая его: какое же у него красивое лицо.       Джуен перестает смеяться и, встречаясь взглядом с Чонсу, сжимает его запястье как будто в неком предупреждении и медленно наклоняется вперед.       — Он был хорош собой, учился на дизайнера и делал комплименты только самому себе, — тихо подытоживает Джуён, едва касаясь дыханием губ Чонсу. От него пахнет пшеницей и горьковатым хмелем - не понаслышке знакомый любому студенту запах дешевого пива. Но Чонсу почему-то сейчас этот запах кажется до абсурда приятным.       Чонсу закрывает глаза и решает, что он согласен на эту авантюру. Точнее, тело само за него решает, потому что он свободной рукой берет Джуёна за плечо и притягивает к себе.       — И у него все-таки были низкие стандарты к подкатам, - заканчивает его мысль Чонсу, признавая вслух свое поражение.       — Я же гово-       Чонсу прерывает его поток торжества быстрым поцелуем, и Джуен незамедлительно отвечает, прижимаясь к нему всем телом, без капли смущения, обвивая руками шею в ответ. Пальцы холодные, подушечки шершавые — их прикосновения к горячей коже заставляют бегать мурашки по всему телу.       Чонсу теряет счет времени: кажется, они целуются целую вечность. Его губы начинают приятно неметь, но прерываться совсем не хочется. Джуен жадный, лихорадочный, ни на секунду не перестает двигаться, водит руками, словно не зная куда себя деть. Чонсу хочется вдавить Джуена в жесткую скамейку, чтобы его обездвижить, избавиться от этой суеты, отвлекающей от нужных ощущений. Чонсу жаждет неторопливых касаний, везде, куда руки дотянутся, но он не достаточно пьян, чтобы забыть, что они сидят на заднем дворике дома родителей его лучшего друга.       От безысходности пальцы невольно сжимают футболку Джуёна на спине, заставляя того наклониться вперед и неуклюже выскользнуть из поцелуя. Он хватается за плечи Чонсу и утыкается ему носом куда-то под ухо.       — Просто из любопытства, — Джуён тяжело дышит, щекоча мочку уха, — почему дизайн?       Чонсу сейчас едва хватает рассудка чтобы не сделать чего-нибудь постыдного, типа стянуть с Джуёна штаны, и уж точно не хватает на то, чтобы давать ответы на серьезные вопросы типа о выборе карьерного пути.       — А кто если не дизайнер? — еле слышно выдыхает Чонсу, чувствуя укусы на шее, влажные прикосновения языка, от которых все тело вспыхивает в приятной агонии. Он зарывается пальцами в золотистые волосы, которые не оказываются мягкими на ощупь, какими казались ему все это время. Джуён довольно мычит от прикосновений и спускается губами ниже к ключицам.       — Не знаю, — новый укус и затем смешок. — Историк, например.       Чонсу становится смешно, и он открывает глаза, слегка отстраняясь:       — Только не говори, что ты учишься на историческом.       Джуён отрывается от его шеи и поднимает на него обиженный взгляд.       — Имеешь что-то против историков? — спрашивает он с подозрением, облизывая и так блестящие от слюны раскрасневшиеся губы. Чонсу следит взглядом за движением, и если даже Джуен хочет услышать от него правдивый ответ, Чонсу нечего ему на это сказать. Ему плевать на историков, и вообще в данную секунду все равно, на кого учится Джуён. Пусть он даже нигде не учится, а работает дворником в университете.       — Нет, — Чонсу пожимает плечами в ответ и снова притягивает Джуёна к себе за голову, слегка сжимая его волосы на затылке в кулак.       — То-то же, — Джуён практически урчит как кот, заставляя Чонсу улыбаться в ему в губы.       — Что? — Джуён снова отодвигается и игриво хмурит брови. — Тот, кто не знает прошлого, не знает ни настоящего, ни будущего, ни самого себя.       — О боги, — смеется Чонсу. — Ты решил меня впечатлить фразой из сборника “Великие цитаты Конфуция”?       — Это Вольтер, дурачок, — насмешливо фыркаёт Джуен и засовывает ладони под худи Чонсу.       Они целуются, прерываясь на короткие колкости, и Чонсу проигрывает в остроумии, потому что руки Джуёна уже добрались до края футболки, проникая ладонями к теплой коже — соображать в такой обстановке очень тяжело.       Они прижимаются друг другу еще ближе, и Джуён практически сидит у него на коленях и неловко трется о него всем телом. Все ощущения, все мысли Чонсу сужаются до их прикосновений, и он не сразу слышит шумные гудки клаксона со стороны дороги.       Джуён, судя по всему тоже потерял связь с реальностью, потому что он останавливается, лишь только когда воздух пронизывает громкий свист и следом — звонкое “Ли Джуён!”       — Блин, — выдыхает Джуён, в голосе слышится досада.       — Что? — хмурится Чонсу. Голос, зовущий Джуёна, явно принадлежит парню, и ему запоздало приходит в голову неприятная мысль, что вообще-то Джуён про себя ничего не рассказал. Меньше всего на свете сейчас хотелось бы оказаться в центре скандала, в котором за парнем, с которым он облизывался весь вечер, приехал его ревнивый парень.       — Это мой братюня, — Джуён звонко чмокает Чонсу в щеку, заставляя опешить от резкой перемены настроения, и быстро встает на ноги. — Было приятно познакомиться, господин дизайнер, и как бы мне ни хотелось продолжить этот вечер в вашей компании, боюсь это мой единственный шанс сегодня добраться бесплатно до общаги.       Чонсу так и остается сидеть на лавке, наблюдая, как Джуён выходит к дороге и дает пять невысокому парнишке, который бросает любопытные взгляды на Чонсу из-за спины друга. Чонсу неловко машет в неком подобии приветствия и отворачивается, не дожидаясь ответной реакции. Ему было почему-то стыдно. Он слышит, как со стороны дороги раздается звук мотора, затем скрип шин по асфальту и дальше - тишина.       Тело мгновенно охватывает неприятная прохлада, хотя на улице июнь, и Чонсу с тоской вспоминает тепло Джуёна, который буквально пару минут назад исступленно прижимался к нему. Он чувствует себя идиотом.       Чонсу до утра не может перестать думать о сладко-хмельном вкусе губ и гадает, удастся ли им встретиться еще раз.