Среди серых людей

Маленький затхлый городишко. Ничего святого в нём не осталось, ни крошки. Везде, в любой подворотне и магазинчике найдётся несколько алкашей или наркоманов, в любом месте до тебя докопается какая-нибудь проститутка, втюхивая свои блядские услуги, в любом уголке моральный упадок и безнадёга. По улицам ходит куча безработных, алкоголиков и наркоманов и прочих, а если и есть «нормальные», то либо у них всё впереди, либо они своё уже прочувствовали и сидят в завязке. Администрации города абсолютно плевать на своих граждан — это и ежу понятно. Было понятно сразу. Вся эта элита устроилась в центре города, забрав всё самое лучшее. У всех большие дома и каждые при деньгах, но ведь ни одна сволочь не пожертвует ради города ничего, кроме как накормить завтраками и опять отдыхать в джакузи, пока вокруг всё рушится. С каждым годом количество жителей уменьшается. Все пытаются быстрее уехать отсюда. Едут к родителям, родственникам, уезжают в командировки и не возвращаются, да хоть пешком идут, лишь бы не быть здесь. Остаются самые бедные, кому не на что ехать или зависимые, кого уже давно не спасти, не вытащить из петли, в которую они залезли сами, остаётся лишь убрать табуретку, да и она сама скоро упадёт. Да даже беднющий Тодд свалил с города куда подальше, предварительно повесив двенадцатилетнюю дочь на одинокую Кэру — тётю Алисы, родную сестру его бывшей жены, которая еле-еле сводит концы с концами, надрывая спину в ларьке с хот-догами, где обычно тусуются Хэнк с Коннором. Бледные и больные, уничтоженные что морально, что физически наркоманы — обычная картина для Маркуса, продающего наркоту у себя дома. К этому он прикатился сам и понятное дело, что не от лучшей жизни он начал этим промышлять. Он часто видит своих клиентов — нариков со всего города. Они убиты изнутри, они зависимы. Кто-то осознаёт это, даже пытается бороться, а кто-то забивает болт, так и умирает от передоза, заражения крови от грязных медицинских игл и прочих пакостей, коих не мало. Он каждый день видит таких, совершенно разных и таких похожих. Иногда самому кажется, что пора уже завязать и бросить это, бросить город и уехать, жить, как нормальный человек. Но он остаётся. Так он встречает Саймона — новенького среди покупателей. Он пришёл к нему за дозой по рекомендации Кэры, что хорошо общалась с наркоторговцем, даже получала большую скидку на свои редкие покупки, так, по старой дружбе. Она же нахвалила ему товар Маркуса, который он, к слову, варил сам, иногда пользуясь помощью своего знакомого — Джоша. Саймон не особо часто употреблял, но его старого торговца размотали за то, что тот влез в дела элиты, поэтому парень искал нового. В логове брюнета ему всегда было хорошо, да и хозяин приятный. С ним ему тоже хорошо, и товар у него правда отличный. Маркус, увидев Саймона впервые, решил, что это просто галлюцинации или бэд-трип, самый прекрасный бэд-трип. Эти светлые глаза, они притягивали, манили, с практически сияли, когда паренёк улыбался. И он оказался вполне себе настоящим и правда очень улыбчивым, любящим пошутить. Он освещал эту городскую непроглядную тьму и суету, он один единственный светился среди серой массы наркоманов, которые постоянно ходили за новой дозой, он стал светлячком, освещающим этот город для Маркуса. Как будто боги сжалились над ним и послали ему Саймона. Он нечасто приходит за дозой и берёт совсем немного, значит и платит не особо много, но Маркус всегда с нетерпением ждёт его, дабы хоть немного поболтать у выхода, прежде, чем проводить любимого гостя. Он не ждал так даже самых прибыльных клиентов, не то что кого-то ещё. Он вошёл в его жизни и перевернул всё с ног на голову. Маркус очень хотел пригласить его куда-нибудь или хотя бы попросить номер телефона, ибо имел очень скудные контакты. Постоянно хотел попросить его, позвать на прогулку, но постоянно забывал, завертевшись в своей канители. Тёмный вечер опускается на город, укрывая его. Маркус просто сидит дома, как и всегда. Из своего покоя его резко вытаскивает стук в дверь. Это Саймон, внезапно пришедший за дозой. Странно, потому что он совсем недавно уже покупал. Маркуса это сразу насторожило, ибо Саймон не принимает так много. Ещё он казался очень мрачным и подавленным. В глазах, которые он старался не показывать Маркусу читалась тоска и грусть. Он только делал вид, что всё нормально, заставляя себя врать. — Ты точно в порядке? — переспрашивает Маркус, отдавая парню пакетик с белым порошком Саймон громко шмыгнул, поднимая взгляд на наркоторговца. «Он не в порядке» — только успевает подумать Маркус, как наркоман утыкается в него носом, устало и обессиленно выдыхая. — Нет, всё плохо, хрипло шепчет он, подняв светлые нежные глаза на Маркуса. — Я так херово себя чувствую, будто меня несколько раз камаз переехал Руки брюнета обвивают его и прижимают к телу, аккуратно гладят по спине и убаюкивают. Саймон полностью расслабляется, вдыхает знакомый запах, всё ещё обжимаясь с наркоторговцем. Они просто молча стоят в тишине, каждый думает о своём. — Что у тебя случилось? — Маркус смотрит на Саймона и ждёт ответа — С работы выгнали, жить не на что. М-можно я потом отдам тебе деньги? — дрожащим голосом отвечает он и аккуратно поглядывает на Маркуса — Да, да, конечно, но ты ведь понимаешь, что наркотики сейчас тебе никак не помогут? — Маркус слегка нахмурившись смотрит прямо в глаза Саймона и старается не утонуть в них Блондин глядит на него в ответ. Он молчит. Он знает, но не отвечает Маркусу вслух, лишь еле кивает. Его рука быстро протягивается к чужому подбородку, тянет ближе к себе, и он прижимается своими губами к чужим. Он целует его робко и нежно, пока Маркус не очухивается и самостоятельно лезет за новым поцелуем. Вопросы уже никого не волновали, может они и сидели где-то в голове, готовые когда-нибудь разрядить тишину, но сейчас места им не было. Парням было не до вопросов, они заняты друг другом. Весь вечер они сидели вместе, когда-то просто молча, когда-то разговаривая, поддерживая друг друга. Обоим было неловко за эти поцелуи, но никто об этом не пожалел. Они были по-своему счастливы рядом друг с другом. Теперь у Маркуса был и номер Саймона, и запланированная встреча с ним, и поцелуй от него, точно не последний.