Большой проект: пути раскаяния

— Хэй, Вэриан! Голос Юджина раздался также резко и громко, как и хлопок двери вслед за ним, так что химическая реакция, которую проводил Вэриан, прервалась маленьким незапланированным взрывом. Его раздражение, впрочем, довольно быстро сменилось заинтересованностью, когда Юджин снова заговорил: — Как новый капитан королевской гвардии, я тут размышлял о том, что Короне следует повысить систему своей безопасности, и только послушай, какая гениальная мысль пришла мне в голову! — Юджин самодовольно уселся на краю стола Вэриана, с победной улыбкой расставляя руки в стороны. — Что, если нам — ну, то есть, тебе… но с моей, э… поддержкой! — разработать какие-нибудь оборонительные механизмы, поместив их на поверхности нашей крепости? Это повысило бы нашу экстренную военную готовность, что думаешь? Вэриан задумчиво потёр подбородок, затем протёр и вновь натянул на глаза защитные очки, что он отбросил в сторону после недавней крошечной аварии, и разложил на столе чертёжную бумагу, быстро намечая рамки для работы карандашом. — Я думаю, — сказал он с ухмылкой, — что это звучит как новый большой проект! Юджин вернул ему его улыбку. — Это определённо очко в пользу Мега-Команды, малыш! — в его интонации было решительное торжество. Их руки ударились друг о друга ладонями. Спустя некоторое время они с Юджином уже стояли перед Рапунцель, презентуя идею Юджина. Зелёные глаза королевы сверкали изумрудным удовлетворением и одобрением. Она сложила руки в замок в каком-то умильно-восторженном жесте. — Замечательно! — Рапунцель несколько раз горячо покивала головой. — Ты так отчаянно стараешься для того, чтобы Корона была на высоте; для того, чтобы наше королевство было готово ко всему, Юджин! — обратилась она к своему мужу с улыбкой. — Вэриан, — она обернулась к алхимику, — доверяю это тебе! Даю тебе на разработку… э, тебе хватит шести недель? — Вполне, — Вэриан вернул ей её улыбку. — Это ведь просто чертежи. Ну и, эм, сама идея. Но Юджин ведь содействует. Рапунцель снова покивала головой. Энергия словно рассыпалась от неё в разные стороны. Было удивительно, как она всё ещё оставалась такой… юной в этом отношении. — Разумеется, — она похлопала Вэриана по плечу и вновь обернулась к Юджину, — удачи вам, мальчики! — Это будет шедевр нашего тандема, — заверил её Юджин. Вэриан всё также отвечал улыбкой.

***

Весь замок переговаривался о новом проекте, который затеяли капитан гвардии и королевский инженер, и это приводило Найджела в состояние нервного напряжения. …"королевский инженер". Пффф. Даже в его мыслях это звучало так нелепо. Серьёзно, они слишком превозносили этого ребёнка с грехом на уме. Был ли он достоин такого титула? Своего места в замке? Всей этой любви? Найджел не должен был размышлять так. В целом, ему вообще было всё равно, просто он недолюбливал юного алхимика. Справедливости ради (!) — не без причины, ведь тот однажды напал на — тогда ещё — принцессу Рапунцель! Конечно, позже её высочество Рапунцель убеждала его, что тот не нападал на неё, а лишь отчаянно просил — молил — о помощи на эмоциях… но, знаете, королева всегда была слишком снисходительна и чувственна к преступникам и плохим людям, причём совершенно не обоснованно! Алхимик представлял собой одну большую мозговитую опасность, бомбу замедленного действия, и Найджел понятия не имел, почему другие этого не замечали. Они же просто игнорировали проблему! Более того, разрешали ей быть рядом с этой своей невинной улыбкой. И фрейлины мило улыбались ему в ответ, повара с кухни ласково потчевали мальчика булочками и печеньем, которые капитан гвардии или даже сама королева — подумать только! — заносили ему, когда заходили в его мастерскую в замке; даже старуха Краули относилась к нему хоть не с нежностью, — какая нежность от старухи Краули? — но с уважением, ведь "Найджел, пень ты несмыслящий, мальчишка всегда в делах ради пользы королевства, не то, что эти бестолковые девушки, что не умеют даже нормально застелить кровать! И кого-кого, а занятого парня со светлыми мыслями — вот его бы тебе уж точно оставить в покое". …аргх. Ну серьёзно, Вэриан должен был быть благодарен, что когда-то давно принцесса Рапунцель вообще захотела говорить с ним! А теперь он был всеобщим другом и «парнем со светлыми мыслями». Впрочем, ещё раз, Найджелу было плевать. Он не мог не чувствовать досадное раздражение от всего этого, но… вообще-то, это была неплохая идея. В смысле, конечно, она была таковой потому, что принадлежала мужу королевы. Конечно, тот тоже был преступником когда-то… но это совершенно другое дело (даже если к нему Найджел относился также настороженно). Так что в целом он просто нервировался из-за того, что главным исполнителем был этот ребёнок. Не более. Однако, оказывалось, в замке был ещё один человек, которому этот малец не нравился. Более того, он был в составе его подопечных! И кто? Тихий, скромный парнишка, всегда грустный, всегда худой и жалкий. Конюх Ульд. От него когда-то и слова нельзя было дождаться, но как только все стали говорить о новой разработке капитана Юджина, которую был назначен исполнять Вэриан, он словно бы намеренно стал искать встречи с Найджелом, заговаривать с ним, чего раньше никогда не делал; и поначалу Найджел лишь отмахивался от него, но когда Ульд стал заговаривать с ним о том, как абсурден в своей сути этот "новый большой проект"… он стал терпимее к его обществу. Кто-то разделял его негодование и тихое бешенство! Ах, это было прекрасное чувство. Обыкновенно Найджел не мог позволить себе сплетни, но он знал, что это ощущается потрясающе приятно. Маленькая горячая страсть. Почти месть! Только иллюзорная. И тут — единение чувства, отношения, мысли! Да это же почти тоже самое. К тому же, он мог и вовсе не говорить, только слушать. Это всё ещё было здорово, что кто-то просто разделял и высказывал его собственное мнение. И, в конце концов, спустя всего пару дней их общения (если это можно было им назвать), завязанного на общем источнике раздражения, Ульд на эмоциях выдал следующую разумную мысль: — Разве не должны мы беспокоиться, а не радоваться? Этот ребёнок как всегда собирается быть опасным, разве это не очевидно? — И Найджел понял, что они видят ситуацию даже более одинаковым образом, чем он думал. И это было замечательно. Ухмылка сама собой расплылась на его лице, и глаза его сверкнули, холодно, металлически. Затем взгляды их с Ульдом нашли друг друга и поняли, без слов поняли. И общее размышление абстрактным образом втиснулось в их умы. И рукопожатие, крепкое, липкое, холодное, соединило их. Замечательно. Замечательно. … (Фу.)