— Аси, — Алаз осторожно пытается привлечь внимание, — идем, я отведу тебя в комнату. — Бережно касается её плеча, направляя в сторону лестницы, что ведет на второй этаж.
Девушка перед ним испуганно дрожала, растерянно осматриваясь вокруг, несколько мгновений назад Яман,
её Яман, взял за руку другую девушку и ушел с ней из дома, оставив Аси совершенно одну. Неожиданный выбор Ямана поразил даже Алаза, который вовсе не ожидал, что его брат выберет девушку, которую знает меньше месяца, оставив свою сестру. Для Алаза выбор был всегда очевиден — семья важнее всего, он без раздумий выбрал бы Чаглу и Эдже, любой из тех девушек с которыми был знаком.
Наблюдая за тем, как нервно вздрагивает спина Аси, как она пытается выровнять свое дыхание и сдержать слезы, сердце парня медленно обливалось кровью. Он следил за каждым её движением, за каждым медленным шагом, и рваным вдохом, шел следом за ней, боясь выпустить из поля зрения и потерять.
Алаз вздрагивал каждый раз, когда нога девушки неуверенно касалась новой ступеньки, немного пошатываясь, тянулся к её рукам и талии, чтобы придержать, но каждый раз испуганно забирал руки. Она не хочет быть слабой даже в такой момент, усердно собираясь с силами, она делает новые шаги без посторонней помощи. Помочь ей сейчас, значит увидеть в ней ту слабость и ранимость, которую она так усердно прячет. Это разобьет её еще сильнее.
— Хорошо, — голос слегка дрожит. Она не ожидала подобного поступка от брата, ни за чтобы не поверила бы, что Яман мог сделать что-то такое. Она и Джессур всегда были для него в приоритете, всегда занимали первые места в его сердце, были для него всем миром. Предательство настолько близкого человека, разом выбило весь воздух из груди, заставляя рвано вдыхать его, в попытках прийти в себя.
— Аси, — придерживает дверь в свою комнату, пропуская девушку внутрь, — проходи, тебе нужно отдохнуть, — указывает на большую кровать в центре комнаты. Свет в комнате приглушен, за счет чего кровать кажется еще больше чем обычно, она небрежно убрана, а сверху лежит несколько разных подушек и плед. Возле кровати горит небольшая лампа, освещая малую часть комнату, двери балкона приоткрыты, пропуская в комнату прохладный ночной воздух и едва заметный свет луны.
— Я не понимаю, — неуверенно заходит в комнату, прикрывая за собою дверь, — правда не понимаю, — садится на край кровати, нервно сжимая в своих пальчиках край платья.
— Все хорошо, — кровать под его весом немного прогибается, не вызывая у девушки никакой реакций. Она смотрит куда-то в сторону окна стеклянным взглядом, не обращая никакого внимания на парня. — Я поговорю с ним, ладно? — Кладет свою большую ладонь поверх руки девушки, обращая её внимание на себя.
— Нет, — голос осекается, — если он что-то решил, никто не сможет его переубедить.
— Значит я решу эту проблему по другому, — старается звучать как можно убедительнее и спокойнее, — тебе не стоит ни о чем волноваться.
— Не нужно, — едва слышно, — я просто уйду, — резко поднимается с кровати, напугав парня. Он испуганно смотрит на её спину, не успевая обдумать верное решение, хватает её за руку, прижимая к себе. Горячие ладони опускаются на лопатки, даря такое необходимое сейчас спокойствие и тепло. Она вздрагивает в его руках, не решаясь обнять в ответ, его дыхание обжигает, а рук кажутся её спасением.
— Стой. Куда ты пойдешь в таком состоянии? — Крепче прижимает к себе хрупкое тело, боясь выпустить хоть на миг и потерять её навсегда, — сейчас уже очень поздно, утром я тебя отвезу, хорошо?
— Ладно, — Замечает одобрительный кивок девушки и слышит тихий всхлип.
— Ты хоть немного пришла в себя? — Первым подает голос парень, обеспокоенно поглядывая на затихшее тело в своих руках.
— Не знаю, — едва слышно, — Алаз, у меня никого нет, кроме них,
никого, — медленно отстраняется, опускаясь на пол возле кровати, её спина упирается в кровать, а глаза устала закрываются.
— Я знаю, Аси, всё знаю, — садится возле неё, стягивая небольшое одеяло с кровати. Он бережно накрывает их, вызывая едва заметную улыбку на лице девушки, она одобрительно кивает и тянет одеяло на себя, почти до шеи.
— Как он мог так поступить? — Медленно поднимает заплаканные глаза на парня, ожидая увидеть в них ответ, — как он мог оставить нас, — заикается, глотая слезы, — ради неё?
— Он передумает, Аси, — осторожно касается её руки, стараясь показать все свое волнение и заботу через едва заметные прикосновения, — успокоится и придёт просить прощения.
— А если это конец? — Дрожащим голосом, — если вся история длинной в 15 долгих лет закончится здесь и сейчас. — Нервно стирает слезы со щек, — что если, все хорошее, что было между нами, наша семья, — заикается, — на самом деле была ему неважна. У него ведь не было выбора, а когда он появился — мы оказались не в приоритете.
— Не говори так, — укладывает её голову себе на плече, — он вас очень сильно любит, — рука опускается на спину, прижимая её чуть ближе.
— Может быть любил, — резко осекается, — а сейчас мы для него просто воспоминание из детства, которое он спокойно может оставить в прошлом. У нас ведь, — вздрагивает, — было столько всего плохого в прошлом, мы столько всего пережили вместе. Все те моменты не назовешь радостными воспоминаниями, которые хочется хранить всю жизнь.
— Именно поэтому он не сможет оставить вас, как бы не хотел, — целует в лоб, поглаживая по волосам, — вас объединяет целая история, история длинною в 15 лет, её нельзя просто так вычеркнуть и забыть, понимаешь? Возможно, сейчас он немного потерянный потому и поступает глупо, но это пройдет.
— Хочу в это верить, — опускает руку на грудь парня, переплетая с его рукой пальцы. Она постепенно успокаивается, слушая биение его сердца. Пока его рука нежно гладит её по спине и волосам, вторая крепко держит её за руку, боясь отпустить даже на миг. Здесь и сейчас, в объятиях этого парня, она ощущает себя защищенной и спокойной, вместе с человеком, которого знает так мало, ей становится комфортно и тепло. Это тепло рождается от его нежных касаний и течет по венам, это тепло окутывает и согревает, даря такое необходимое сейчас чувство ценности.
— Разве ты бы смогла выбрать жизнь без Джессура и Ямана? — Уверенно спрашивает, заранее зная правильный ответ. Эта девушка бы убила за них, но никогда бы не бросила, не предала бы, не обидела. Он сумел заметить это за несколько дней, разве Яман не увидел тоже самое за годы совместного проживания.
— Нет, — уверенно.
— Думаешь он сможет? — Вопрос звучит так просто, будто это самая очевидная вещь в мире, — он вас любит,
очень любит.
— Любит, — немного спокойнее, — и мы его очень любим. Но здесь и сейчас у него есть семья, есть родные брат и сестры, есть мама и папа. У меня ведь нет выбора, мы не можем сравнивать, — немного теряется, — смогла бы я выбрать любимого человека и семью, отказавшись при этом от Ямана и Джессура? — Испуганно дрожит, — а что если, я бы поступила точно так же? Мы ведь не знаем что было бы тогда.
— Аси, ты бы не допустила такой ситуации, — осторожно касается губами её лба.
— Я ведь даже не знаю, кто мои родители, — растерянно, — а если они убийцы, воры или просто плохие люди? Разве хорошие люди, выбросили бы свою дочь на улицу? —Дрожащим голосом, — оставили бы её одну в таком страшном мире? Где с ней может случится что угодно?
— Я не знаю, Аси, — едва слышно, — может это был несчастный случай, может быть тебя украли или потеряли?
— Я не знаю, — немного грустно, — не знаю, что должно было случится, чтобы они выбросили меня или потеряли. Не знаю, какими нужно быть... — тяжело выдыхает, стараясь подобрать слова, — чтобы даже не искать собственную дочь, не волноваться.
— Аси, — притягивает к себе в объятия, — но ты ведь не знаешь про другие их грехи, не знаешь, сколько плохого они сделали другим людям, тебя не грызет совесть, за людей, которые могли пострадать от них, ты не знаешь про их преступления и можешь ночью спокойно спать. Не видишь лица людей, которые пострадали из-за твоей семьи, которая отняла у кого-то жизнь, не слышишь крики взрослых и плачь детей.
— Алаз, — голос дрожит, — ты?
— Да. — Каждое слово дается тяжело, — я не могу нормально спать по ночам, мне кажется я вижу людей, которые умерли из-за моей семьи, крики их близких, которые не верят, что их не смогли спасти, слышу плачь их близких, родителей, братьев и сестер, слышу их отчаянные мольбы и проклятия.
— Алаз, — осторожно касается лица, — у твоих родителей своя больница, люди умирают, — сгладывает ком, что образовался в горле, — не всех можно спасти, разве в этом есть твоя вина. И я, и Яман с Джессуром, неоднократно проходили обследования у вас, возможно, это и спасло нам жизнь.
— Вы тоже? И ты... — Испуганно, — когда ты проходила обследования последний раз?
— Что? — непонимающе, — о чем ты сейчас?
— Я завтра же поговорю с мамой, — заикается, стараясь подобрать правильные слова, — чтобы они удалили всю вашу информацию из базы данных уличных детей. Если она еще это не сделала.
— О чем ты? Какая база данных? — Садится напротив парня и внимательно смотрит ему в глаза, — что значит удалили? Зачем?
— Аси, — запинается, решаясь на следующие слова, — больница Сойсаланов не только спасает уличных детей, она... — тяжело выдыхает. Слова которые он хочет рассказать сейчас девушке, разделят её мир на "до" и "после", возможности отступить назад уже не будет, она никогда не сможет вычеркнуть это из своей памяти, не сможет забыть. Принять это решение за неё, кажется, чем-то слишком эгоистичным, но остатки алкоголя в крови, после их небольшой вечеринки в клубе, лишают любых предрассудков и сомнений.
— Что она делает? — Каждое слово дается слишком тяжело. Что такого может делать их больница, что может там происходить, если Алаза прошибает крупная дрожь, от одного упоминания об этом.
— Она их продает, — едва слышно.
— Что? — Поднимает удивленный взгляд на парня, надеясь увидеть его улыбку и осознать что все это было его глупой шуткой и она поняла все неправильно, — что значит продают? Они ведь не товар.
— Органы, вы ведь регулярно сдавали кровь и подобные анализы, — делает большие паузы между словами, набираясь смелости рассказать все, — у них есть все ваши данные, группа крови, карты здоровья, состояние ваших органов, — заикается, — когда поступают заказы на органы, они подбирают подходящего донора.
— Нет, ты шутишь, — дрожит, — никто из детей улиц не пошел бы отдавать свои органы, это смешно. — Девушка начинает нервно смеяться, отстраняясь от парня.
— Их забирают силой, — крепко сжимает в руках часть пледа, — для оставшихся органы тоже подыскивали пациентов или продают на черном рынке.
— Они убивали? — Боится поднять голову и посмотреть парню в глаза, боится увидеть ответ в этих глазах, боится узнать, что все эти уличные легенды про похищение детей для органов - правда.
— Да, — опускает голову, — они знали приблизительный адрес, где обитает каждый из уличных детей и приезжали за ним, — тяжело выдыхает, — либо подстраивая нечастный случай, либо же просто засовывали в машину, если места тихие и никто не смог бы им помочь.
— Несчастный случай? — Голос осекается. Если сложить всю услышанную сейчас информацию, получается смерть Умута была спланирована с самого начала, спланирована ради его органов. Девушку пробивает крупная дрожь, от чего она прячет свое в лицо в ладонях, пытаясь скрыть настоящий ужас, который вероятнее всего сейчас отчетливо читался на её лице.
— Ты сказал, что они продают людей, а не органы, это... — собирается с силами чтобы спросить, — тоже самое?
— Аси, тебе не нужно это слушать, пожалуйста. — Поднимает на девушку растерянный взгляд, стараясь убедить её закрыть эту тему.
— Я, — голос звучит увереннее, — хочу знать от чего мне удалось спастись!
— Поступают заказы не только на органы, но иногда и на людей, они занимаются этим реже, точнее, — осекается, — они
этим занимаются, но редко
сами находят людей для этого.
— Для продажи? — Былая уверенность в голосе, пропадает с каждым сказанным словом парня, — какую роль играет здесь больница?
— Вкусы заказчиков весьма
специфичны, — очень тихо.
— Что это значит? — Испуганно смотрит на парня, — что ты подразумеваешь под "очень специфичны"?
— Им не нужны обычные девушки или парни, — тяжело выдыхает, — куда лучше продаются люди без глаз, рук или ног.
— Они находят инвалидом? — На лице отображается картина полного ужаса, от чего сердце парня пропускает несколько ударов.
— Нет. — Он рассказал слишком много, открыл ту сторону жизни, о которой никому и никогда не хотел говорить. Почему именно рядом с ней, ему захотелось поделиться, выговориться и рассказать абсолютно все, то годами тяготило парня и тянуло на дно.
— Ты смеёшься, скажи что это шутка, — едва слышно, — скажи, что ты пошутил и мы никогда не вернемся к этому разговору.
— Они подстраивают товар, под заказ клиента, — Опускает голову, пытаясь спрятать свои глаза.
— Нет, — нервный смешок, — это слишком даже для таких людей. Ты ведь издеваешься? Решил пошутить надо мною, чтобы привести в чувство?
— Прости, что рассказал это тебе, — сглатывает тяжелый ком в горле. Он неуверенно смотрит ей в глаза, замечая в них страх и отвращение, он боялся увидеть это больше всего, боялся столкнуться с тем фактом, что его никто и никогда не сможет принять. Парень медленно тянется к девушке, нерешительно притягивая к своей груди, — я так рад, что тебе удалось спастись. — Едва слышно.
— Нет, нет, нет, — в уголках глаз скапливаются слезы, — не трогай, — резко отталкивает от себя парня, — не трогай меня.
— Аси, — старается звучать спокойнее, — ты вся дрожишь. Я не сделаю тебе ничего, клянусь, никто из семьи не обидит ни тебя, ни Джессура, — резко выдыхает, — даже если вы с Яман перестанете общаться и уйдете из его жизни, никто вас не тронет.
— Ты, — на глазах выступают слезы, — как ты можешь жить в этом? — Девушке хватает несколько мгновений, чтобы немного прийти в себя и постараться мыслить рационально. Оттолкнуть Алаза от себя сейчас, значит нанести непоправимую травму его сердцу, которая в будущем может сыграть против них.
— Прости, что заставил тебя пережить это сейчас, — нежно касается пальцами её щеки, стирая слезы.
— Иди ко мне, — девушка неуверенно тянется к нему в объятия, пытаясь быстро проанализировать всю ситуацию. Ей нужно время, нужно успокоится, нужно снова начать вести себя непринужденно и немного недоверчиво.
— Наверное даже к лучшему, что у тебя нет такой семьи как моя, — нервный смешок парня вызывает у девушки едва заметную улыбку. Она сильнее жмется к его груди, вновь укладываясь на пол возле кровати. Они лежат в обнимку достаточно долго, никто не решается нарушить молчание, потому каждый наслаждается теплом другого человека.
— Но знаешь, возможно, — очень неуверенно, — иногда мне становится очень интересно, как бы выглядела моя жизнь, если бы родители не выбросили меня как уличного котенка. Я бы сейчас была в старшей школе? — Поднимает растерянный взгляд на парня, — или планировала бы поступление в университет.
— Из маленького уличного котенка, ты выросла в красивую гордую черную кошечку, — гладит по щеке, стирая подсохшие слезы, — такую грациозную и немного избалованную, безумно красивую и немного злую, доверие которой нужно заслуживать годами, но если получится — она сделает все ради тебя.
— Как интересно это звучит, — на губах появляется улыбка, — значит я похожа на черную кошечку? И когда ты это понял?
— При первой встречи, — голос звучит так тепло и немного встревоженно, будто сейчас он собирается рассказать что-то безумно личное, недоступное для чужих ушей. — Когда впервые увидел тебя на районе, сразу подумал про черную кошечку.
— Почему? — В голосе столько любопытства и неподдельной радости, что Алаза пробивает мелкая дрожь предвкушения.
— Ты была такой гордой и очень злой, — тихий смешок, — казалось, одно лишнее слово и ты похоронишь нас где-то в саду.
— У нас дома нет сада, — возмущенно.
— В нашем саду. — Едва заметная улыбка мелькает на его лице, голос становится спокойнее, а руки возвращаются на спину девушки, обнимая. — Казалось, что тебе никто не нужен, ты живешь по собственным правилам в своем темпе и никто не может это изменить. Я попал?
— Возможно, — улыбается.
— Значит попал, — оставляет несколько невесомых поцелуев на голове девушки.
— Интересно, мы бы познакомились бы при других обстоятельствах? — Чуть спокойнее спрашивает девушка. — Например, если бы я ходила в твой университет, — заинтересованно поворачивается к парню, усаживаясь на колени, смотрит ему прямо в глаза, — ты бы обратил на меня внимание?
— Конечно, — лицо озаряет радостная улыбка, он тянется ладонями к лицу девушки, наблюдая за её реакцией. Нежно оглаживает щечки, сжимая на них ладони, и тянется к ней своим лбом касаясь её лица. Они сидят так несколько мгновений, прежде чем Алаз решается продолжить, — тебя невозможно не заметить, ты такая, — рвано выдыхает, — слов не могу подобрать. Я бы заметил тебя даже с другого конца университета, заметил бы среди толпы первокурсниц, заметил бы тебя абсолютно везде. — Нежно касается её губ, оставляя на них легкий поцелуй. — Иногда мне кажется, что мы встречались раньше. Кажется, будто я знаю тебя не первый день.
— Как интересно, — улыбается и немного отстраняется назад, — ты раньше был у нас на районе? Думаю мы бы тебя быстро заметили. Может быть ты ездил на наш базар за овощами? — Тихо смеется, — уже представляю себе эту картину, сам Алаз Сойсалан ходит по рынку, выбирая самые спелые ягоды и фрукты, а после торгуется, чтобы сэкономить немного денег.
— Откуда ты узнала? — Старается быть серьезным, но ему не удается сдержать смех, — или может быть ты следила за мной раньше? — Пристально наблюдает за реакцией.
— Конечно, — едва сдерживает улыбку, — ты мне понравился еще несколько лет назад, и с того времени я наблюдала за тобой и следила за каждым движением, — на последних словах не сдерживается и начинает громко смеяться.
— Правда? — На полном серьезе, — я понравился тебе раньше? — Воодушевленно хватает девушку за руки, стараясь удержать на одном месте и заставить посмотреть ему в глаза.
— Алаз, это была шутка, — немного растерянно.
— Я понял, — старается скрыть появившуюся неловкость за довольной улыбкой, — просто хотел тебе подыграть.
— У тебя прекрасно получилось, — на лице вновь мелькает улыбка.
— Ты мечтала когда-то о будущем? Какими были твои мечты? — Вновь укладывает голову девушки на свою грудь, медленно зарываясь рукой в волосы.
— Мечтала еще в раннем детстве, — немного расстроенно, — до того, как узнала страшные реалии жизни.
— Я всегда мечтал заниматься музыкой, — едва ощутимо касается губами её волос. — Мечтал поступить на подходящую специальность, провести лучшие годы, занимаясь любимым делом в окружении дорогих для меня людей, — делает небольшие паузу, чтобы перевести дыхание, — но у родителей были другие планы.
— Знаешь, дети улиц очень мало мечтают, они не строят планов на жизнь, не выбирают университет и специальность, не планируют отдых с родителями летом, — едва слышно, — но я мечтала, иногда даже строила планы на жизнь.
— Какие планы ты строила? Расскажи мне, — внимательно слушает и запоминает каждое слово, боясь упустить даже одну малейшую деталь.
— Хотела жить в небольшой, но уютной и светлой квартирке, иметь забитый холодильник и большой телевизор в гостиной, а после любимой работы, готовить вкусный ужин и наблюдать из окна за великим огненным шаром, что теряется между высоток. Утром любоваться рассветами, вдыхать прохладный воздух, стоя на небольшом балкончике, готовить вкусный завтрак из продуктов которые люблю, а не тех, что остались с ужина.
— А какой была работа твоей мечты?
— Об это знали только Яман и Джессур, — резко осекается, из-за желания назвать имя Умута.
— Это останется между нами, я не стану смеяться, — успокаивающе гладит по спине.
— Я хотела петь, — неуверенно, — раньше я мечтала петь на сцене, но со временем начала бояться больших скоплений людей, их взглядов и реакции.
— А сейчас, ты бы хотела петь? — Осторожно, боясь задеть старые раны или обидеть.
— Возможно, — немного поднимает голову, чтобы посмотреть парню в глаза, — но я не буду петь тебе здесь, даже не думай.
— Значит проблема только в месте? — На губах появляется игривая улыбка, — если бы мы были не дома, ты бы спела?
— Алаз, о чем ты говоришь?
— Сейчас. — Тянется за телефоном и отправляет несколько сообщение, которые девушка не может увидеть, — вот и готово.
— Что? — Довольно улыбается в предвкушении ожидая идею парня.
— Бар Толги, это тот парень с вечеринки, — отвечает на немой вопрос девушки, — закрывается к четырем утра, сейчас почти три, если выедем сейчас — приедем к закрытию и сможем остаться там вдвоем.
— Для чего?
— Ты ведь хотела спеть, а там будем только мы вдвоем и сцена, — игриво поднимает бровь.
— Ты хочешь чтобы я спела для тебя? — Немного удивленно.
— Очень хочу, — поправляет волосы за ухо, — А ты? Что ты испытываешь сейчас? Желание спеть на сцене, где тебя никто не увидит или может...
— Желание подышать свежим воздухом, — перебивает парня, резко поднимаясь с пола, утягивая за собой парня. — Пойдем прогуляемся, подышим свежим воздухом.
— Ты приглашаешь меня встретить рассвет? — Игриво выгибает бровь.
— Возможно, — хитро улыбается.
— Не хочешь переодеться? Это платье выглядит прекрасно, но... — обеспокоенно осматривает наряд девушки, подмечая как некомфортно ей могло быть в нем все это время.
— Не хочу, — вновь перебивает, подходя к зеркалу, — да и ты будешь рядом, что может случится? — Улыбается, обернувшись к парню, и замечает на его губах теплую улыбку. Она быстро поправляет немного испорченный от слез макияж и наблюдает за тем, как парень что-то уверенно ищет у себя в шкафу.
— Накинь, чтобы не заболела, ночью еще прохладно. — Он достает легкий черный тренч и протягивает девушке.
— Спасибо, — на губах мелькает едва заметная улыбка.
***
В бар они приезжают ближе к назначенному времени, за окном все еще очень темно. Девушка в его машине расслабленно улыбается, наблюдая за дорогой. Этот момент кажется безумно интимным и дорогим, на дорогах почти нет машин, они сидят вдвоем и просто молчат. Это молчание такое комфортное и успокаивающее, рядом с ней не нужны лишние слова, чтобы заполнить навязчивую пустоту, не нужны лишние неприятные касания, с ней комфортно даже молчать.
Людей в баре почти не осталось, по просьбе Алаза его друг Толга уже предупредил работников и они попросили всех уйти чуть раньше, потому сейчас этот бар был только для них двоих. Даже работник, отдавший ему ключи, радостно улыбаясь, ушел домой.
Свет был почти полностью выключен, лишь несколько софитов направленных на сцену давали небольшое освещение. Девушка радостно улыбнулась, осматривая пустое помещение, не решаясь сделал несколько шагов в сторону сцены.
Рука Алаза неожиданно опускается на её спину, заставляя испуганно вздрогнуть, он мельком показывает ей весь бар, который состоит из небольшого зала, бара и сцены. Аси неуверенно оглядывается, с опаской отмечая, что в помещении действительно находятся только они вдвоем. Это немного успокаивает и одновременно рождает тревогу где-то глубоко в груди.
— Эта сцена сегодня принадлежит тебе, — подхватывает её под руку и ведет в направление к сцене. Весь зал давно убран, столы сдвинуты немного в сторону, чтобы утром работники могли сделать из них обеденную зону, где люди смогли бы выпить кофе и перекусить. — Отдай это мне сейчас, — аккуратно снимает тренч с её плеч, — и поднимайся на сцену.
— Я боюсь, — немного неуверенно.
— Здесь только я, — поднимается на сцену вместе с ней, крепко придерживая её руку в своей. — Чтобы не случилось, это увижу только я, — целует тыльную сторону ладони, опуская на микрофон, и быстро спускается вниз.
— Алаз, — напугано. Голос так сильно дрожит, что каждое слово сказанное девушкой, больше напоминает мольбы о помощи.
— Я буду ждать здесь, — становится напротив сцены, пристально наблюдая за девушкой, — буду ждать здесь столько времени, сколько тебе нужно, чтобы начать.
— Ладно. — Ей требуется несколько минут, чтобы собрать с мыслями и уверенно кивнуть Алазу, который быстро подходит к аппаратуре и включает ей музыку.
— Я в тебя верю, — на его губах мелькает улыбка, — у тебя все
получится.
Девушка немного увереннее выдыхает и начинает петь.
Teoman – Bana Öyle Bakma
Bana öyle bakma anlayacaklar
(Не смотри на меня так, они поймут)
İkimize karşı bu dünya bizi anlamayacaklar
(Этот мир против нас обоих, Они нас не поймут)
Bana öyle yaklaşma
(Не смотри на меня так)
Bana öyle dokunma
(Не приближайся)
İkimize karşı bu dünya bizi anlamayacaklar
(Этот мир против нас обоих, они нас не поймут)
Парень с восторгом наблюдает за девушкой, стоя возле сцены. Ему хватает несколько секунд, чтобы решиться и в несколько быстро шагов подняться к ней на сцену, чтобы спеть следующие несколько строк.
Bu hayat da bizi böyle yakamızdan tutacaksa
(Если в этой жизни нас так держат за воротник)
Hadi böyle yaşa derken kalbimize sormuş mu
(Спрашивали ли они наше сердце, когда мы говорили, давай так жить?)
Он протягивает микрофон к девушке, желая спеть следующие строчки вместе.
Bu hayat da bizi böyle yakamızdan tutacaksa
(Если в этой жизни нас так держат за воротник)
Hadi böyle yaşa derken kalbimize sormuş mu
(Спрашивали ли они наше сердце, когда мы говорили, давай так жить?)
Benle böyle konuşma kapıları kapatma
(Не разговаривай со мной так, не закрывай двери)
İkimize karşı bu dünya bizi anlamayacaklar
(Этот мир против нас обоих, они нас не поймут)
Beni aşkla aldatma gerçeklere kapatma
(Не заставляй меня плакать от любви, не закрывай в реальности )
Böyle kırık da bakma beni daha da ağlatma
(И не смотри так обиженно, не заставляй меня больше плакать)
Bu hayat da bizi böyle yakamızdan tutacaksa
(Если в этой жизни нас так держат за воротник)
Hadi böyle yaşa derken kalbimize sormuş mu
(Спрашивал ли он наше сердце, когда мы говорили, давай так жить?)
—
Не смотри на меня так, — длинные пальцы скользят по волосам девушки, заправляя несколько прядей за ушко.
—
Обмани меня любовью, — опускает свою ладонь поверх руки парня, сильнее прижимая к своей щеке.
—
Они не поймут нас, — пальцы спускаются к её губам.
—
Этот мир против нас, — едва слышно.
—
Не смотри так разбито, пожалуйста, — его голос звучит так волнительно и обеспокоенно.
—
Не заставляй меня плакать еще больше, — выдыхает в самые губы. В следующий миг губы парня накрывают её, утягивая в медленный поцелуй. Рука опускается на талию девушки, пока вторая путается в волосах. Они теряют счет времени, продолжая стоять в руках друг друга.
***
— Алаз, давай быстрее, — девушка громко смеётся, радостно махая ему рукой, — если ты будешь так долго идти, мы не успеем посмотреть рассвет.
— Я иду, — на губах мелькает улыбка. Такая спокойная и расслабленная улыбка. Здесь и сейчас он чувствует себя на своем месте, чувствует себя живым и счастливым, все её слова греют душу, а характер влюбляет. Она будто из самого яркого фильма, со страниц прекрасно романа, такая живая, настоящая и сейчас рядом с ним.
— Ты идёшь так долго, — она вновь громко смеётся, ступая босиком по прохладному асфальту, который уже успел остыть за ночь.
Она сняла свои неудобные туфельки, стоило ей только ступить на чистые и прохладные плиточки набережной. Взяв неудобную пару обуви в правую руку, она радостно бежала вперед, изредка вздрагивая от прохладного морского воздуха, поглядывая на Алаза. Парень шел слишком медленно и немного растерянно, вызывая у девушки редкие приступы возмущения, ей приходилось звать его снова и снова, чтобы он не отставал от неё так сильно.
Девушка ловко поднялась на достаточно высокий бордюр, ограждающий зеленую зону с деревьями и красивой травой, от зоны для людей. Она быстро направляется в сторону небольшого спуска, где они должны были встретить рассвет вместе с Алазом, растерянно поглядывая на солнце, что уже начинало подниматься над горизонтом. Черный тренч легко развивался на ветру, каждый раз оголяя длинные ноги девушки, заставляя её короткое красное платье немного задираться. Её неудачные попытки удержать его на месте, вызывают теплую улыбку на лице Алаза, а тихое возмущение, вырывающееся из уст девушки, заставляло тихо смеется.
Она нервно прикусывает нижнюю губу, каждый раз подмечая медленный шаг Алаза, создается впечатление, будто он специально идет очень медленно и размеренно, пытаясь вывести её из себя. Аси тяжело выдыхает, ускоряя свой шаг еще немного, но резко останавливается, заметив телефон в руках парня, который тайком пытался её снять. На губах Алаза красуется еще более радостная улыбка, когда Аси делает несколько шагов назад, возмущенно поджав губы. Он ловко убирает телефон в карман, показывая девушке пустые руки, и быстро догоняет девушку, чтобы ей не пришлось возвращаться назад к нему.
— Ты можешь упасть, — он подбегает к ней ближе, пытаясь опустить её на землю. Девушка немного пошатывается, не решаясь взять его за протянутую руку, на что он устало выдыхает и сам берет её ладонь в свою. Их пальцы переплетаются, а на лице Алаза рождается яркая улыбка, он тянет их переплетённые пальцы к своим губам и целует, радостно замечая улыбку и на губах девушки.
— Ты ведь поймаешь меня, если я упаду, — в голосе столько открытости и искренности, что парень не может справится с таким количеством нахлынувших эмоций. Она смеётся, смеётся так громко, что парню хочется смеяться в ответ. Он радостно кивает, замечая насколько красиво выглядит улыбка на лице девушки, когда она предназначается именно ему. По душе разливается тепло каждый раз, когда её радостный взгляд встречается с немного удивленным взглядом парня, когда её пальчики неловко касаются его руки, а её громкий смех разносится по пустой улице.
— Я поймаю тебя, если ты будешь падать, — уверенно, — я тебя поймаю.
— Я знаю! — В её глазах столько доверия и уверенности, что сердце Алаза пропускает несколько ударов. — Все таки ты очень странный человек, но мне нравится, — останавливается и смотрит на парня сверху вниз. Свободной рукой касается его головы и осторожно поглаживает, пальцы путаются в коротких волосах, заставляя её расслабленно выдохнуть.
— Значит, я тебе нравлюсь? — Удивленным голосом спрашивает парень. Снова хотел свести все в шутку, хотел обезопасить себя и свое сердце от её ответа, но все его щиты вдребезги разбила её теплая улыбка.
— Возможно, — отводит глаза в сторону, — но я тебе об этом не скажу.
— Уже ведь сказала, — поворачивается к девушке, обнимая её чуть ниже попы. Осторожно, будто она самый ценный груз, поднимает её в воздухе и несёт в сторону, чтобы потом поставить рядом на землю. Его лицо упирается ей в живот, а её руки стараются найти опору на его плечах. Она тихо смеётся от сложившейся картины и довольно улыбается, когда парень делает несколько оборотов вокруг себя, заставляя девушку крепче сжимать руки на плечах парня, — ты такая невероятная, самая прекрасная из всех с кем я когда либо знакомился.
— Возможно так и есть, — игриво улыбается. Жестом просит отпустить её на землю и тянется к губам парня утягивая в медленный поцелуй.
