Париж, Франция.
Дверь служебного фургона распахивается, и один из инспекторов заглядывает внутрь с тремя стаканчиками кофе. Кофе не хуже, чем в Сеуле, между прочим. Он проходит внутрь не очень просторного, но по необходимости рабочего помещения машины и ставит кофе на небольшой столик перед коллегами, что не отводят скучающего взгляда от окна своей цели. Кажется, они бы уже могли стать родными, учитывая, сколько времени провели «вместе». Настолько, что когда в окне проскальзывает хорошо изученный силуэт, инспекторы уже знают, что скоро цель появится на улице. Оттого они почти сразу спускают зону наблюдения камеры по стене старинного дома Парижа к резным воротам, из которых буквально через пару минут неспешно выходит Ёсан. Кан до такой степени привык к слежке, что лишь невесомо прикрывает за собой тяжелую дверь и, не оборачиваясь на знакомую надоедливую машину, отправляется к ближайшей кофейне. Фургон тут же заводится и трогается следом — Ёсан лишь слабо усмехается. Первые пару месяцев этот цирк раздражал, теперь лишь забавляет. Сколько можно? Ему не жалко, пусть наблюдают, но насколько же это все безалаберно, неуклюже и грубо. Можно же следить куда более скрытно и точно. Ёсан хмыкает и вдыхает полной грудью. Так или иначе, но сегодня он, как и всегда, прекрасен и чувствует себя замечательно. Он уже как год в одном из самых красивых городов мира живет свою неторопливую праздную жизнь, день за днем начиная утро с эстетики и красивой одежды. Даже сегодня — в тон брюкам светлый классический бежевый пиджак с широким запахом, но на голое тело. Это заставляет чувствовать себя лучше. Острее. Элегантнее. Кан обожает классику, но добавлять вызова и тонкой эстетики в свои образы — неотъемлемая часть характера. Опустившись за столик, Ёсан даже не открывает меню, лишь приветливо улыбается официанту и заказывает «как обычно». Он бросает взгляд на остановившуюся на соседней улице машину, что при этом остается в зоне видимости, и тут же переключает свое внимание на небольшую прекрасную площадь с фонтаном по центру, прямо перед которой находится его любимая кофейня. Хоть бы раз его «спутники» присоединились к утреннему кофе. Что за невежи? День за днем одно и то же. Почти.«Интерпол Южной Кореи», Сеул.
— Господин Чхве, — один из инспекторов в машине спешно набирает своего непосредственного руководителя, ответственного за дело и задание. — Вы просили сообщать, если в его жизнь будет происходить что-то необычное. Здесь курьер. Детектив фокусирует камеру на Ёсане, что сохраняет невозмутимое спокойствие и безмятежность, однако что-то спрашивает у курьера. Кажется, он его не ждал, и это заинтересовывает Сана. — Приблизьте его лицо, — сухо бросает Чхве и слегка щурится, глядя на то, как Ёсану отдают письмо. — Да лицо курьера, а не Кана. Кто он? — Полагаю, просто курьер. — Возьмите его, — Сан собран, как никогда. Он скрещивает руки на груди и слегка насупливается, будто от происходящих событий зависит вся его жизнь. — Покажите Ёсана. Чхве внимательно следит за тем, как невесомыми неторопливыми движениями Кан вскрывает конверт и в этом Сан замечает каплю страха и нежелание открывать письмо. Конечно, желание полностью отсутствует, ведь на письме красуются буквы «С.Ё». Ёсан прекрасно понимает и осознает, от кого это письмо. Черт. По-хорошему стоило бы его сжечь не открыв, но… Но все же Кан достает аккуратно сложенный вдвое листок с красивым почерком.«Ёсан, теперь ты имеешь полное право мне не доверять.
Но все же позволь мне объясниться?
Я знаю, что за тобой следит полиция. Мы должны направить их по ложному следу.
Сядь в поезд, уходящий из Гар-де-Лион в 8.22, выбери кого-нибудь моего роста и комплекции и заставь их поверить, что этот человек — я.
Письмо сожги.
Важно, чтобы ты точно следовал моим инструкциям.
Я люблю тебя,
Ёнхи»
Кан старается не допустить ни одной эмоции на лицо, и лишь отводит взгляд от письма и слабо вздыхает. Однако, Сану хватает этих мельчайших жестов, чтобы все понять. — Это от него, — ухмыляется Чхве и почти сразу меняется в лице, когда Кан достает из-под своего кофейника свечу и на блюдце поджигает письмо. — Срочно сделайте что-то. Вмешайтесь. Спасите письмо. Ёсан лишь оставляет чаевые, поднимается из-за стола и шагом, словно ничего не произошло, направляется вперед, краем глаза наблюдая, как из машины в открытую выбегает один из инспекторов и бросается к догорающему письму. Как же это все смешно. — Ну? — напряженно спрашивает Сан. — Сгорело, к чертям собачьим. — Не выбрасывать его. Бережно соберите пепел и отнесите в фургон. Я за ним пришлю. Кан же направляется на станцию Гар-де-Лион через ближайшее метро, расположенное не так далеко от его кофейни и дома. Его внимание косвенно приковано к полицейскому фургону и Ёсан совсем не замечает сидящего в тени юношу, что провожает того взглядом, а после убирает газету, поднимается со скамьи и отправляется следом. Он впивается взглядом раскосых зеленых глаз в Ёсана и старается держаться на расстоянии. Кан слишком увлечен своими «спутниками», чтобы заметить кого-то еще. Он все также воздушен и нетороплив, и, подойдя к спуску, ведущему в метро, останавливается. Ёсан опускает взгляд на свои часы, слегка касаясь тех пальцами в тонких перчатках, а после поднимает глаза на выбежавших из фургона детективов. Они ждут дальнейших действий Кана и совсем не скрываются. Все прекрасно знают кто здесь, зачем и почему. Оттого детективы и Ёсан в открытую переглядываются, прежде чем Кан ловит нужный момент и спускается вниз. Момент Ёсан выбирает идеальный, потому как люди с прибывшего поезда метро спешат наверх и заполняют всю лестницу. Он едва ли не льнет к стене, когда спешным шагом спускается взниз, не сталкиваясь ни с кем из людей и филигранно успевая в этот же прибывший поезд. К моменту, когда детективы все же продираются через толпу и спускаются в метро, Ёсан со слабой усмешкой уезжает. Только лишь ручкой на прощание не помахал.«Интерпол Южной Кореи», Сеул.
Сан старается скрыть волнение, сидя перед теперь уже своим непосредственным начальником, главным инспектором Ким Хонджуном. Тот аскетично подписывает какие-то бумаги и не торопится говорить с Чхве, и это начинает раздражать. Они теряют время. — Итак, — все же начинает глава департамента. — У Сон Ёнхи теперь новое лицо, как Вы и подозревали. Полагаю, он потратил львиную долю денег, украденную у Чжан Исина, на финансирование подобной трансформации. Ахмед Чибали, — Хонджун с легкой улыбкой смотрит на досье пойманного в Париже курьера буквально полчаса назад. — Посыльный велосипедист родом из Алжира. Ёнхи не только обзавелся женой и ребенком, но еще и стал на десять сантиметров ниже себя прежнего. Это наверняка обошлось ему особенно дорого. Мои поздравление, Сан, — Ким снимает с себя очки и позволяет себе более наглую ухмылку. — Вы блестяще распутали это дело. — Сэр, утром Ёсану доставили записку, и мы не без обоснований полагаем… — Сон Юнхи абсолютно незаконным путем получил полтора миллиарда долларов, — Хонджун перебивает и даже не хочет слушать. — Которые мы в праве конфисковать. На данный момент эта операция обошлась мне в восемь миллионов долларов. Если бы я считал, что Ваша операция имеет хотя бы один процент шанса на успех, то я бы нашел разумным ее продолжать. Но я не считаю. — Благодарю Вас, — Сан поднимается с места и хмурится, не найдя слов оправданий. Не выйдет. На этом он покидает кабинет, но был бы Чхве Сан собой, если бы умел просто так сдаваться? Его люди уже работают с пеплом, и Сан спешит к своему компьютеру. Конечно, из обрывков пепла можно восстановить написанное в том или ином виде. Нужно лишь суметь сложить все края и углы и найти оставшееся. — Восемь двадцать две, — бубнит сам себе Чхве, внимательно всматриваясь в экран и ища подсказки. — Лион… Они встречаются в Лионе в 8.22? — он задает вопрос одному из своих агентов, висящему на линии и напрямую в данный момент работающему с пеплом. — Может в Гар-де-Лион? — Точно, — Сан натыкается взглядом на обрывки «Гар-де» и шумно выдыхает. — Он сядет в поезд, уходящий из Гар-да-Лион в 8.22. Действуйте. Сан игнорирует приказ и отстранение от дела. Он уверен в своем успехе.✧✧✧
Париж, Франция.
Ёсан не останавливается перед табло, лишь замедляется, находя поезд по нужному времени. В 8.22 отходит поезд в Венецию. Кан совсем слабо усмехается. Конечно, это в его стиле.✧✧✧
Проходя между рядами, Ёсан совсем никуда не торопится. Он внимательно, но не примечательно осматривает пассажиров и ищет нужного. Подходящего по росту и комплекции. Не так уж просто это сделать. Еще и с учетом того, что нужно, чтобы этот человек не взбрыкнул и не отказался общаться с незнакомым, пусть и обворожительным парнем. Кан замедляется у одного из пассажиров, что увлечен чтением своей книги и сигаретой. Он оценивает его комплекцию и рост, а также свободное место перед мужчиной. Кажется, тот едет совсем один. Ёсан понимает, что он нашел подходящую цель, когда мужчина замечает его и поднимает сначала случайный взгляд, сразу же возвращая его к книге, а сразу после обратно, теперь уже всматриваясь несколько ошарашенно и может даже испуганно. Ёсан опускается на свободное место напротив и со слабой улыбкой начинает стягивать свои перчатки. Мужчине напротив точно около тридцати, однако это не умаляет его красоты. У того черные вьющиеся отросшие волосы, глаза, как самый уютный и в то же время красивый зимний вечер и пухлые губы. Выглядит хорошо, Ёсану даже не противно. — Простите, — неуверенно тихо произносит мужчина и сразу нервно откладывает книгу, не убирая с нее руку. — За что? — совсем нежно с улыбкой произносит Ёсан. Мужчина напротив бегает взглядом и не может подобрать слов. Кажется, он смущен и совсем не ожидал оказаться в подобной ситуации. Он так и не находит ответ, переводя тему. — Вы не против? — тот поднимает сигарету. — Она не настоящая. Электронная. Получаешь тот же объем никотина, но вместо дыма выдыхаешь водяной пар, — мужчина несколько неловко демонстрирует это и улыбается, после чего убирает сигарету в карман. — Не огонь, светодиод. — Очень обидно, — Ёсану забавно, как глупо и смущенно себя ведет его новый попутчик. — Предпочитаете настоящие сигареты? — Предпочитаю, — Кан пристально и с наигранной нежностью смотрит в глаза. Черт, если этот мужчина сейчас взбесится и прогонит его, это станет провалом. — Чтобы Вы делали то, что Вам нравится. Тот сглатывает и снова смотрит испуганно. Что ответить, если к нему подсел настолько красивый элегантный юноша с шикарной укладкой и легким макияжем глаз и смотрит, как питон на крольчонка? — Я Ёсан, — продолжает улыбаться Кан. — А я Сонхва. Пак Сонхва. Наступает совсем небольшая пауза, в которой Ёсан переводит взгляд на пейзаж за окном и подбирает темы для разговора и модель поведения. Ему достаточно, чтобы его спутник остался с ним дружелюбным, но тот факт, что тот тоже азиат и прекрасно говорит по английски, выглядит просто идеальным. То, что нужно. — Вы тоже из Кореи? — Сонхва продолжает быть неловким и приподнимает руку, чтобы привлечь внимание Ёсана. — Сейчас я живу в Америке, но родом из Кореи. Переехал в Канзас во время учебы и там и остался. — Хм, — Кан не отвечает, но остается все с той же улыбкой. — Что ж, — Сонхва трет висок и во всех его действиях видится совсем небольшая паника и торопливость. Особенно в самую малость подрагивающих пальцах. — Зачем едете в Венецию? — Любите шпионские романы? — Ёсан кивает на книгу, что до этого читал Сонхва. — Я загадочный попутчик. Вот и расскажите, кто я. — Оу, — Пак тушуется от этих слов и пальцами сильнее сжимает книгу. — Хорошо. Я думаю, Вы дипломат или атташе. Или юноша из Северной Кореи, у которого похитили отца и теперь ему нужно что-то украсть для мафии. — И что меня ждет? — Неприятности. — Серьезные? — Конечно, в Вас будут стрелять в ближайших двух главах. — Хм, — снова хмыкает Ёсан и опускает наигранно-огорченный взгляд. Впрочем, доля истины в этих словах есть, но не время об этом думать. — А женщина или мужчина у меня есть? Невинный вопрос, который даст Ёсану ответы и либо откроет, либо закроет все дороги. Но судя по тому, как Сонхва хлопает глазами и не покидает своего смущения, все очевидно. — Ну, поживем — увидим, — наконец отвечает Пак. — Пригласите меня на ужин. — Что? — Сонхва слегка хмурится. — Вы хотите поужинать? — Не задавайте лишних вопросов. — Хм, — Пак чуть подается вперед и будто решается. Неважно, насколько вся эта ситуация кажется странной. Это все меркнет перед красотой сидящего перед ним парня в пиджаке на голое тело. — Поужинайте со мной. — Слишком навязчиво, — тут же парирует Ёсан, будто издеваясь. — Поужинаете со мной? — Сонхва несколько тупит взгляд. — Опять вопрос. — Что ж, — Пак усмехается. — Я бы поужинал, если Вы составите мне компанию.✧✧✧
— Музыкант? — Ёсан со слабой улыбкой гадает, отпивая немного белого вина из бокала. Сонхва лишь снова отрицательно машет головой и Кан продолжает. — Бармен? — снова мимо, и Ёсан вздыхает. — Сдаюсь. — Математик, — Сонхва не способен налюбоваться своим попутчиком. Кажется, он не видел никого прекраснее. — Преподаватель. — Никогда бы не догадался. Но могу предположить, что Вы хороший учитель. — И все равно, я лишь учитель, — Сонхва делает глоток вина и косится на людей, сидящих в другом углу вагона, что будто постоянно бросают на них взгляды. Он тут же возвращает все внимание на своего спутника и не замечает, как один из инспекторов фотографирует их. Тот делает это настолько буднично и очевидно, всем видом показывая, что фотографирует своего спутника — второго инспектора, что, конечно, никто на это не обращает внимания. Зато Сан, что до сих собирает записку по мельчайшим кусочкам, наконец получает новую деталь. Фотографию спутника Ёсана. Он сразу же пересылает фотографию Чонхо, сидящему от Сана буквально в двух столах, и направляется к тому. — Это Ёнхи? — Сан успевает ровно к моменту, когда Чонхо открывает пришедшее от него сообщение с фотографией. — Ну, — Чонхо задумывается и вглядывается в фото. — Тоже эктоморф, схожий фенотип… Подожди, — он оборачивается к Сану и вскидывает брови. — Мы продолжает расследование? — получив кивок от Сана, Чонхо возвращает внимание на экран. — Не уверен, но это может быть он. — Он не бросит Ёсана, — холодно бросает Чхве и указывает на фото. — Пробей это лицо по всем базам данных. Ставлю десятку, что совпадения не будет. Этого человека по документам не существует. — К какому делу мне прикрепить этот поиск? Ведь наше дело закрыто… — Ищи пока, — Сан хлопает Чонхо по плечу и собирается уходить. Слишком много вопросов. — Думаешь, это Ёнхи? — Просто пробей. Сан спешно возвращается к своему столу и поднимает телефонную трубку, набирая нужные цифры. — Дайте итальянский интерпол.✧✧✧
— У меня такое чувство, — Сонхва со слабой улыбкой и по-заговорщически слегка склоняется к Ёсану. — Что за нами наблюдают два человека. Они сидят в конце. Ёсан осторожно оборачивается и украдкой смотрит на инспекторов. Конечно. — Знаете, что я думаю? — Кан приподнимает брови и говорит совсем тихо. — Кажется, вы правы. — Серьезно? Ёсан выжидает пару секунд, прежде чем тихо рассмеяться и в то же время нахмуриться. — У Вас паранойя, учитель, — но Кан меняется в лице, снова возвращая кокетство и заинтересованность. Впрочем, притворяться уже не нужно. Этот Сонхва кажется очень милым и обаятельным. Не нужно заставлять себя проводить с ним время — это и без того вполне приемлемо. — Итак, что же Вы собираетесь делать в городе всех влюбленных совершенно один? Неужели у Вас в жизни совсем никого нет? — Уже нет. — Что произошло? — Её больше нет, — Сонхва медлит перед ответом, стараясь не показывает то, насколько это выбивает его. — Я Вам сочувствую, Сонхва. Поезд прибывает в Венецию на станцию Санта-Лючия через десять минут, — звучит объявление на двух языках. — Ох, — и Вновь Пак неловко и теперь уже несколько огорченно улыбается. Вот и наступил конец их путешествия. — Кажется, мне пора за своим чемоданом. — Прощайте, — после небольшой паузы слабо кивает Ёсан, будто ему жаль. — Прощайте, — Сонхва поднимается к месту и следует к переходу в свой вагон. На последок, закрывая дверь, он оборачивается, чтобы в последний раз посмотреть на это произведение искусства, с которым довелось провести пару часов. Прекрасных пару часов.✧✧✧
— Вот черт, — хмурится Чонхо, когда поиск все же оказывается успешным. На экран выводится американский паспорт, документы и прочие факты о жизни подозреваемого Сонхва. Чхве тут же пересылает это Сану, поднимаясь с места и отправляясь к его столу. Зачем списываться, если вы сидите совсем рядом? — Сан, я… — Секунду, — шикает Чхве и, наконец, складывает восстановленные строки, полностью дочитывая письмо. — Выбери кого-нибудь моего роста и комплекции и заставь их поверить, что этот человек — я, — на этом Сан опускает голову и с тяжелым вздохом берется за голову, пропуская пряди волос через пальцы. — Сан, у нас есть четкое совпадение, — Чонхо все же обходит стол и открывает свое сообщение на экране друга. — Он преподаватель математики в колледже Канзаса. Пак Сонхва. Три года назад его жена погибла в автокатастрофе. Он просто турист. — Спасибо, — Сан откидывается на спинку стула и зажмуривается, потирая пальцами глаза. Это точно не он. Черт, этого Сонхва уже ведь чуть не начали арестовывать на станции. Чхве снова поднимает телефонную трубку и набирает нужные цифры. — Дайте итальянский интерпол. Чонхо жаль своего друга, что уже как год безуспешно пытается поймать вора, укравшего полтора миллиарда долларов. Он понимает, почему Сан не останавливается. Для Чхве дело совершенно не в деньгах, и Чонхо не жаль — он посодействует. — Что ты тут делаешь? — Чонхо хмурится, видя перед своим столом Уёна, внимательно вчитывающегося в открытое досье Сонхва. — О, — Чон вздрагивает и натягивает дежурную улыбку. — Рапорт о махинациях в интернете, — он кладет папку на стол и отходит. — Значит, вот он какой, Сон Ёнхи? — Это не для твоих глаз, — едва ли не раздражается Чонхо. — Иди работай. Уёна и след простывает, и Чонхо даже удивляется тому, как вечно приставучий и неугомонный Чон просто так оставляет его в покое. Обычно тот сует нос во все возможные дела, лезет ко всем подозреваемым с надобностью и без и задает миллионы вопросов. А теперь так легко уходит? Может, поумнел? Если бы. Уен возвращается за свой стол и открывает мессенджер.✧✧✧
«Интерпол Южной Кореи», Сеул.
— Ладно тебе, — усмехается Исин, небрежно наблюдая за игрой в покер своих телохранителей. — Ставь все, он же хлопает глазами, как девка. Один из парней вкладывает все свои деньги и завершает ставку, на что второй расстроенно выдыхает и шипит на одном из диалектов китайского «да пошел ты». Чжан в окружении своих людей ощущает себя преспокойно на борту личного самолета. Разве что его слух цепляется за звук уведомления от одного из своих подчиненных. Исин, конечно, даже не спрашивает и никоим образом не выказывает заинтересованности — ему и без того все скажут. Потому он дожидается, когда к нему подойдут доложить, что в Венецию прибыл Сон Ёнхи вместе с Кан Ёсаном. — Цянь, — Исин зажимает кнопку для общения с пилотом. — Меняем курс, с довольной улыбкой хрипит он. — Венеция. Ну, что там мне принадлежит в Венеции, напомните?✧✧✧
Венеция, Италия.
Сонхва останавливается у ближайшего причала, чтобы открыть карту и разобраться, куда ему вообще нужно идти. Вокруг много людей и слишком оживленно, и в Венеции лишь причалы немного свободнее тротуаров. Кажется, его отель находится в… — Сонхва, — окликает того Ёсан, подъезжая на вапоретто, речном теплоходе, который заменяет в Венеции такси. Он машет Паку и просит водителя, или же капитана, остановится у причала. — Привет, — Сонхва на секунду теряется. Он не ожидал, что еще хоть когда-то в жизни увидит эту красоту. Ёсан же рад, что Пак, как потерянный котенок, не успел уйти далеко и вертелся на одном месте какое-то время со своей картой. Забавный. — Поедете со мной? — слишком буднично для этого предложения произносит Ёсан. — Что? — Пак меняется в лице и подходит чуть ближе, вдруг не расслышал. Ёсан же ослепительно улыбается и больше ничего не говорит. — Не откажусь, если Вы меня подбросите, — кивает Сонхва, спускаясь в теплоход. Конечно, почему бы и нет? Что может случиться от небольшого отклонения от курса? — Очень мило с Вашей стороны, спасибо. Ёсан не заводит разговор первым, а Сонхва по прежнему смущается, как школьник, увидевший свою мечту. Венеция — и правда красивый город, и Пак понятия не имеет — куда ему смотреть. Взгляд с потрясающей архитектуры то и дело соскальзывает на Кана, что ни разу за всю поездку не посмотрел на него. Холодный и прекрасный, как и вода за бортом. Подплыв к отелю, теплоход останавливается, а Ёсана тут же встречает швейцар. — Добро пожаловать в Венецию, сеньор, — тот протягивает руку Кану, но Ёсан игнорирует этот жест и поднимается на причал самостоятельно. Все еще настолько элегантно, что Сонхва в очередной раз забывает, как жить. — Вещи, — только лишь бросает Кан своему водителю вапоретто. — Си, сеньор, — отвечает тот, поднимая и передавая швейцару сумки Сонхва. — О, ау, — Пак стопорится, видя это, и немного не понимает. — Мои вещи, — он поднимает взгляд на Ёсана, что одаривает короткой улыбкой. — Идешь, Сонхва? Пак выдыхает и спешно покидает теплоход. В целом, он уже готов за Ёсаном пойти куда угодно. — Buona giornata, — приветливо здоровается портье и уточняет имена постояльцев. — Qual è il tuo nome, signore? — Кан Ёсан, с супругом. — Ох, — портье оглядывает Сонхва, с трудом скрывая небольшое удивление. — Да, мы подготовили для Вас чудесный люкс, с ванной и… М… Позвольте ваши документы, — получив паспорта, портье снимает со стойки за собой ключи. — Я с большим удовольствием провожу вас в Ваш номер. — Благодарю, — не перестает сиять улыбкой Ёсан. Сонхва лишь восторженно осматривается и продолжает восхищаться шиком и красотой как Италии, так и этого отеля, а в особенности Ёсана. В Америке такого и близко нет. Что ж, он поддастся этой авантюре и пойдет за Каном. Портье, Сонхва и Ёсана провожает взглядом зеленых раскосых глаз новый постоялец отеля, что прибыл буквально на пару минут раньше них. — Все подготовлено в соответствии с полученными инструкциями, — портье открывает дверь номера. — Искренне надеюсь, что Вы не будете разочарованы. Мы входим в люкс Джона, — он открывает дверь и пропускает гостей. — Этот номер не раз становился домом для Марселя Пруста, Оноре де Бальзака и многих других. Приятного отдыха. — Спасибо, — кивает Сонхва, когда ему вручают ключи и закрывают за ним дверь. Кажется, Ёсан не особо удивлен шику и красоте номера. Будто это его привычная среда обитания, в которой он чувствует себя крайне привычно. Сонхва почти поражает то, с каким достоинством и равнодушием Ёсан окидывает взглядом огромные панорамные окна и мебель, что определенно точно является антиквариатом. — Будьте, как дома, — кивает Кан, прежде чем удалиться в единственную спальню. Ёсан уверен, что именно там должно быть что-нибудь для него. И правда. В вазах стоят шикарные огромные букеты с белыми розами, а на дверцах одного из шкафа повязан молочной шелковой лентой бант. Кан с улыбкой направляется к шкафу, чтобы потянуть за концы ленты и открыть шкаф. Ёсан с трепетом и теплом замирает перед вещами его любимых модных домов в его любимых цветах и множеством украшений, которые он предпочитает. Конечно. Ёнхи все учел. Как же. Кан злится на него, и у Ёнхи не было и шанса не снять для того лучший в Венеции номер и не преподнести каких-либо даров. Сонхва же, что осматривался в номере, совершенно случайно замечает в отражении зеркала спальни Ёсана то, как тот завороженно рассматривает подарки. Кажется, у Ёсана кто-то все-таки есть. Пак слабо хмурится и взволнованно отводит взгляд, поэтому, в попытке скрыть свою обеспокоенность, он старается быть милым. — И правда очень красивый отель, — бодро произносит Сонхва, и улыбка с его лица пропадает, когда он видит, как Ёсану все равно на него в данный момент. — Они обо всем позаботились, — все же отвечает Кан. Сонхва поджимает губы и отходит к окну, не с первого раза открывая дверь, ведущую на балкон. Все же стоит уделить время и прекрасной Венеции, а не одному лишь воплощению мечты.✧✧✧
Чжан Исин размеренным шагом покидает свой личный самолет, щурясь от солнца Венеции. — Они остановятся в одном из лучших отелей: Гритти, Реджинии или Даниели. Присматривайте за ними, — Чжан проходит к личному вапоретто, буднично раздавая указания на родном китайском. — Если что, Ёсана можете убить, но Ёнхи — нет. Я должен сначала получить назад свои деньги. Вы все поняли? — Да. — Поняли. — Есть.✧✧✧
Сонхва нервно болтает лед в своем стакане с каким-то некрепким коктейлем, глядя на темную воду. Солнце зашло, но холоднее в Венеции не стало, и Пак рад этому. Улицы зажглись теплыми огнями, и наполнившись светом, этот город выглядит еще более магическим и нереальным. Дверь сзади отворяется и Сонхва оборачивается, вскидывая брови. На Ёсане шелковая полупрозрачная рубашка под скрывающим все пиджаком, взъерошенные небрежной укладкой волосы, дерзко подведенные глаза и вишенкой на этом торте служит черная бархотка на шее. Вроде ничего необычного, но все так органично и утонченно, что хочется… Мало ли что там хочется. — Блин, — крайне глупо бросает Сонхва и стопорится, когда Ёсан поднимает вопросительный взгляд. — Вы юноша с аппетитом. — Хотите сказать аппетитный? — Хочу, — Сонхва сглатывает и уверенно кивает. — Вы проголодались, — усмехается Кан и разворачивается уходить. — Идемте. — Ага, — Сонхва еще более нервно отпивает из своего стакана чуть ли не трясущимися руками. Ну что с ним такое?✧✧✧
— Мне ризотто с креветками и шампанским, — Ёсан возвращает меню официанту и тот учтиво принимает его. — Отличный выбор, просто отличный! — кивает пожилая женщина и удаляется передавать заказ кухне. — М-м, — Сонхва взволнован. Еще с утра он не предполагал, что его день будет заканчиваться в компании обворожительного загадочного парня. — Я что-то не то выбрал? Мне она ничего не сказала. Ёсан расплывается в улыбке и поднимает свой самый теплый взгляд на Пака. — Ваш выбор безупречен. На этом их диалоги и заканчиваются. Они короткие и не содержательные, и все, что разбивает сердце Сонхва — легкое кокетство и взгляды дольше нужного. Будто на самом деле Ёсану до него совсем нет дела. Пак закуривает свою сигарету и любуется Каном уже в открытую, который снова смотрит куда угодно, но не на него. — Кто он? — решает заговорить Сонхва. — Такие подарки отели не делают, верно? Кто же он? — Когда-то он был очень дорог мне. — Когда-то? Вы встречаетесь здесь? — Надеюсь на встречу. И в то же время не хочу. — Не хотите? Почему? — Потому что я очень не люблю, когда меня куда-нибудь вызывают с утреннего кофе. Но еще хуже то, что от него два года не было никаких вестей. Сонхва кивает и снова затягивается сигаретой, обращая внимание на то, что, кажется, этот диалог заставил Ёсана нервничать. Тот потирает свой браслет и несильно тянет за кулон, будто ища в нем поддержки. Заметив взгляд Сонхва, Кан мягко усмехается. — Римский бог, Янус. Мама подарила в детстве, потому что мой знак зодиака — близнецы, и чтобы я помнил, что в каждом человеке уживаются две противоположности. Добро и зло. Прошлое и будущее. И мы должны принимать в своих любимых людях и плохое, и хорошее. И я старался. — Какой он? — Он… Не такой. Не такой, как другие. — Это хорошо, — Сонхва несколько грустно улыбается и несколько раз кивает. Кажется, Кан не намерен делиться. — А там, где я живу, похвалой считается, когда говорят, что он крепко стоит на ногах. Приземленный. Ненавижу, — Пак затягивается сигаретой. — Меня это выводит из себя. — Вам принести еще американо? — официантка возвращается, забирая пустую чашку Ёсана. — Не знаю, — тот поднимает смеющийся и пристальный взгляд на Сонхва. — Пожалуй.✧✧✧
— Замечательный ресторан, и замечательное вино. А сейчас — я намешал Вам замечательный коктейль, — будучи уже снова в номере, Сонхва последним штрихом добавляет гренадин в оба стакана. — Что с моей стороны тоже очень замечательно. Он передает стакан Ёсану, которого веселит едва ли не все, что делает Сонхва и, отпив из стакана, обращает внимание на вазу позади. — Разве эти цветы здесь были? Кан оборачивается и поднимается к огромному букету теперь уже алых роз. И как такую большую охапку цветов можно было не заметить? Он с тихим благоговением подходит к букету и забирает оттуда записку. «С.Ё». Ёсан не медлит и открывает конверт, доставая красно-золотое письмо. — Это приглашение на бал, — Кан пробегается глазами по содержимому. — Который состоится через два дня. — А, Вас все же вызвали? — огорчённее нужного произносит Сонхва. — Похоже, да. Кан направляется на балкон и неторопливо открывает дверь. Он выходит, опираясь на белокаменное ограждение и тихо выдыхает, осматриваясь вокруг. Это все вызывает напряжение, как бы он ни скрывал. Внизу, в одной из лодок у противоположного берега, сидит кто-то в черном костюме. Наверняка очередной агент от Сана. Ёсан даже не обращает на того внимания. Пока что все идет идеально по плану. — А можно сделать комплимент? — окинув Кана взглядом со спины, Сонхва не выдерживает и подходит ближе. — Еще один вопрос, который не нужно задавать, — в интонации Ёсана слышится усталость, но он не выходит из образа. Не перед агентом Сана. — Вы наименее приземленный человек, из всех, кого я знаю, — кажется, Сонхва долго подбирал слова. Но они заставляют Ёсана улыбнуться, и тот находит все условия и лица идеальными. Он разворачивается и мягко укладывает ладони на лицо Сонхва, целуя того в губы. Сан должен быть уверен, что Сонхва — Ёнхи. Агент Сана уже точно сделал все нужные фотографии и отсылает тому. Ёнхи об этом точно узнает, и поделом ему. Ёсан не обязан сидеть и ждать его годами. Сонхва же… Сонхва просто заслужил свой поцелуй. Ёсану нравится. Сонхва очень даже привлекательный, забавный, добрый и интеллигентный. Сонхва тот, в кого можно было бы влюбиться в городе всех влюбленных. Особенно, когда Пак ласково отвечает и сразу же позволяет углубить. Не надолго. Ёсан отстраняется, конечно же, первым. — Долгий был день, — Ёсан проводит пальцами по щеке и уходит к себе, оставляя Сонхва в недоумении в то же время восторге. — Надеюсь, на диване тебе будет удобно. Доброй ночи. Кан нехотя закрывает свои двери и сразу же скидывает пиджак. Боже. Он не собирался этим поцелуем захотеть большего, тогда почему так вышло? Ёсан расстегивает пуговицы на рубашке и обращает внимания на шаги в гостиной. Сонхва, вероятно, останавливается за его дверью и касается ручки. Вот как? Кан не прекращает расстегивать рубашку, лишь заинтересованно смотрит. Нет. Сонхва не решается потревожить Ёсана и заставляет себя отойти.✧✧✧
Сонхва косится на настенные часы и расстроенно вздыхает. Уже рассвет, а он по прежнему не может уснуть от того, что с ним сотворил Ёсан. Какого черта? Пак жмурится, потирая глаза, и приподнимается на своем диване. Господи, что же с этим теперь делать? Сонхва кажется, что он уже не уснет даже на пару часов, и усаживается на своем диване, бездумно глядя в окно перед собой. Ладно, нет, это все очень и очень глупо и странно, но… Пак косится на дверь, уловив то, что Ёсану тоже не спится. Может, попробовать поговорить с ним? О чем? Нет. Вернее, да. Вернее… Боже. Как долго бы метался Сонхва, если бы дверь в спальню не открылась и Ёсан бы не показался с мокрыми волосами и в одном халате? Тот не сразу обращает внимание, что Сонхва не спит, направляясь, вероятно, в сторону бара. Но встретившись взглядом с Паком, Ёсан замирает. Словно олень на дороге, которого поймали в свет фар. Они оба молчат, и никто не решается нарушить тишину. Или, вернее, Ёсан просто не хочет этого делать, пока Сонхва трепещет и не знает, что сказать. Какой же Кан красивый в холодном рассвете. Поджав губы, Ёсан слабо усмехается, после чего подходит к окну и неторопливо тянет тяжелую штору вбок, вгоняя комнату и разум Сонхва в сумрак. Да и хватит людям Сана подсматривать за ними. Все также молча улыбаясь, Ёсан крайне нагло, пусть и элегантно забирается на диван. Он крадется к Сонхва, словно пантера, чтобы положить тому руки на плечи и едва ли начать тянуться за поцелуем. Это, пожалуй, единственное, в чем Пак не медлит и не колеблется, сразу подаваясь вперед и жадно целуя. Совсем не так, как этим вечером ранее, а так, как хотелось продолжить. Сонхва зарывается пальцами в мокрые волосы и совсем мягко сжимает их у корней, едва ли не задыхаясь от того, как нахально продолжает улыбаться Ёсан в поцелуй. Ну что за звезда? С ума сойти. Особенно когда Кан усаживается не бедра Сонхва и прижимается вплотную, совсем слабо ерзая. Будто проверяя, как на это отреагирует Пак. А какие могут быть варианты, когда на бедрах Сонхва сидит потрясающе красивый Ёсан в одном лишь шелковом халате, еще не остывший от ванной и благоухающий невесомым и вкусным парфюмом? И это при том, что он позволяет себя глубоко целовать и периодически то сглатывает слюну, которой становится слишком много, то совсем нежно кусает за нижнюю губу, то с готовностью сплетается языками? И при этом еще и, черт возьми, ерзая на бедрах? Сонхва низко стонет в поцелуй, и не стесняется таять, положив руки на колени Кана и начав медленно вести вверх. По бедрам, забираясь пальцами под черный шелк и где-то у талии цепляясь за пояс. Тот мешает касаться, и Сонхва позволяет себе неторопливо тот развязать и стянуть поясок. Так, чтобы это почувствовал Ёсан и точно был не против. Теперь Кан лишь зарывается пальцами в черные волнистые волосы, сжимает их у корней и не стесняется постанывать прямо в губы. Кажется, тот начинает забываться и перехватывать инициативу в поцелуе, все чаще раззадорено кусая губы и проникая языком в рот. Какой изыск. Сонхва в восторге от отзывчивости и небольшой агрессии Ёсана, потому он покорно приоткрывает губы и позволяет абсолютно все. Конечно, пока сам крайне нагло касается шикарной талии, крепких бедер и ягодиц. Кан совсем не против столь откровенных прикосновений. Даже более — он теперь уже более открыто трется своим пахом о чужой. То ли дразня, то ли выпрашивая. Ему нравится, как бережно, медленно и нежно его касается Сонхва. Нравится, как тот все еще не отстраняется от губ и позволяет вести в поцелуе. Весь нравится. Чувствуя себя в абсолютной безопасности рядом с этим человеком, Кан отпускает волосы и опускает руки. Одну он кладет на талию, второй хочет отодвинуть резинку пижамных штанов, да Сонхва отстраняется. Он совсем немного приподнимается и позволяет Ёсану стянуть с бедер ненужную одежду вместе с бельем. На этом Кан обхватывает член Сонхва пальцами, для начала растирая каплю эякулята по головке, пока Пак спускает халат с одного плеча и принимается целовать шею, ключицу, грудь. Он еще сильнее в любви от запаха и вкуса тела. И Ёсан это чувствует. Он по прежнему не может стереть улыбку с лица, буквально кожей ощущая, насколько сильно он нравится и как его обожают. Если бы эмоции могли сиять — Ёсан бы сейчас светился золотыми звездами. — Я был в ванной и, — Кан хмыкает и закусывает губу, медленно и мягко надрачивая. — И так вышло, что задумался о сексе с мужчиной, которого знаю меньше суток, — на этих словах Ёсан заставляет Сонхва отстраниться и лечь обратно на подушки. Кан же придвигается чуть ближе так, чтобы чужой член оказался между его ягодиц. Он снова ёрзает, и Сонхва требуются титанические усилия, чтобы не сгореть от нетерпения. — Поэтому, если Вы захотите… — Захочу. У Вас есть лубрикант или что-то вроде того? — Не думаю. — Возьмите у меня в сумке лосьон для тела, — Сонхва указывает на стол и в очередной раз любуется, как Ёсан расплывается в улыбке. — Подойдет. Тот быстро находит нужное в сумке и возвращается на свое место, так и не снимая халат. Кан не медлит, открывая бутылек и выливая себе на руку достаточное количество. Ёсан снова принимается ласкать член теперь уже влажной рукой, Сонхва же приподнимается и тянется к Кану за поцелуем. Кажется, тот самую малость неловко отводил взгляд, и Пак решил смущать поменьше. Напротив, влажный глубокий поцелуй возвращает Ёсана в былое возбуждение, и тот снова становится чуть смелее. Хотя куда еще больше? Кану во всем смелости не отбавлять. Но вот Ёсан вновь отстраняется и чуть приподнимается. Он запрокидывает подбородок, и Сонхва с самодовольной ухмылкой наблюдает то, как блестят губы и глаза Ёсана, пока тот медленно опускается на его член. Горячо. И влажно. И туго. Сонхва возвращается на свои подушки и укладывает руки на напряженные бедра. Его дыхание спирает, а эмоции бьют через край, но Пак остается сдержанным. Судорожно выдохнув, Ёсан устраивается удобнее и опускается до конца. На всю длину, на что Пак с нежностью поднимает руки на талию и обратно, поглаживая. — Порядок? — Да. Сонхва спокойно дожидается, когда Ёсану станет легче и тот привыкнет, но первые движения совершить не позволяет. Лишь задерживает бедра руками и начинает медленно толкаться вверх. Почти не выходя, но проникая до основания. Совсем нежно и осторожно. Так, чтобы Ёсан закусил губу и положил одну руку на спинку дивана, а вторую на плечо Сонхва. Идеальный темп для спонтанного секса без наличия нормального лубриканта. И все же Ёсана приводят в восторг бережные короткие толчки, то, как глубоко внутри ощущается член, то, как по-хозяйски на его бедрах сжимаются чужие руки и не позволяют двигаться самостоятельно и то, с каким густым восхищением и жадностью на него смотрит Сонхва. Кажется, игра стоит всех свеч. И Пак готов делать то, что столь сильно нравится Ёсану. Разве что через крайне непродолжительное время он немного ускоряется и позволяет Кану приподняться чуть выше для более размашистых и сильных толчков. Самую малость. На той грани, чтобы Ёсан не переставал чувствовать полную безопасность, но вместе с тем и сильнее радовать его тело. Никакой грубости или сенсорных перегрузок — Сонхва даже не касается и не целует лишний раз Ёсана. И только когда тот устает от своего положения и наклоняется вперед, почти укладываясь на грудь Сонхва, их губы вновь встречаются. Ёсан снова мокро и даже пошло впивается в губы, совсем не стесняясь стонать в них и подмахивать Сонхва бедрами. Он подается на каждый толчок и вместе с тем углубляет поцелуй с тихой радостью ощущая приближение оргазма. Совсем рядом. Совсем близко. Поэтому, самую малость забывшись, Ёсан теряет все рамки приличия в поцелуе. Он настолько агрессивно ласкает чужой язык, насколько хорошо в него входят сзади. Невероятно сладко и вкусно. Намного лучше, чем можно было представить. Кан даже не предупреждает прежде чем кончить, только отрывается от поцелуя и утыкается носом в шею. Он негромко судорожно стонет, пачкая животы обоих и снова закусывая губу. Ёсан вовсе не против толчков, что едва ли самую малость замедлились. Кан вцепляется пальцами в чужие плечи и покорно позволяет Сонхва довести себя, ощущая от этого странное удовольствие. Скорее всего, если бы Ёсан захотел, то Пак бы остановился. Но Кан только ластится и тяжело рвано дышит в сгиб плеча и шеи, прижимаясь носом и губами к коже. Он словно чувствует еще один оргазм, когда его крепко обнимают за плечи и талию, войдя как можно глубже и замерев на этом. Руки Сонхва мелко дрожат, а его сдержанный стон не соответствует тому, с какой жадностью он только что вгонял член в Кана. Черт, слишком глубоко внутрь. Ёсан довольно прикрывает глаза и не торопится подниматься, наконец, расслабляясь. Он позволяет Сонхва еще пару последних ленивых толчков, а себе пролежать так еще пару минут, прежде чем позволить члену выскользнуть из себя.✧✧✧
После ванной Сонхва, наконец, удалось уснуть. Всего на пару часов. И даже после произошедшего его не пригласили в кровать. И ладно. Какие могут быть претензии? Оттого Пака будит грохот у дверей столовой, и он вздрагивает, испуганно натягивая плед и глядя сотрудника отеля. — Доброе утро, сеньор. Меня зовут Гуидо. Я Ваш официант. — А я Сонхва, — Пак наблюдает, как Гуидо в слишком ослепительно-белом для утра костюме раскладывает столовые принадлежности. — Что это? — Ваш завтрак, сэр. — Но я не заказывал. — Синьор Кан, уезжая, заказал Вам завтрак. — Уезжая? — Сонхва осматривается вокруг и оглядывается на спальню. — Хорошего дня, сэр. Официант удаляется, а Сонхва поднимается и нерешительно проходит в комнату Ёсана, чтобы… Может тот оставил какую записку? Или что-то, что скажет о том, что это не был их первый и последний раз? Господи боже. Что с ним творит этот юноша? И, пожалуй, Сонхва был бы рад, если бы визит официанта был за это утро единственным. Потому что когда Пак собирается вернуться в гостиную и осмотреться там, он стопорится в паре метров от мужчин в черном. Те стоят в проходе и выглядят не очень-то и дружелюбно. — Привет, — Сонхва чувствует себя слишком глупо для всей этой ситуации. — Ёнхи, тебя ждет старый знакомый, — с акцентом произносит один из мужчин и демонстративно отодвигает полы пальто, чтобы Пак заметил пистолет. — Что? — Он не похож на Ёнхи, — один из них переходит на китайский. — Босс сказал, он может быть не похож, — отвечает второй. — Сонхва слишком пугает китайская речь и незнакомые люди с оружием, потому он, недолго думая решает бежать. Но куда, если двое прямо на выходе из комнаты? Единственное, куда может ретироваться Сонхва — в ванную Ёсана, что он и делает. Люди в черном сразу же кидаются за Паком, но тот успевает запереть на щеколду дверь раньше, сразу бросаясь к телефону отеля. Он спешно набирает ресепшен и в полнейшей панике чуть ли не вскрикивает, когда ему отвечают. — Алло! Быстрее, на помощь! — Buongiorno, сеньор, — портье несколько раздраженно выдыхает. Почему все иностранцы такие взбалмошные? — Buongiorno, аэ… На помощь. Тут два амбала пытаются взломать мою дверь. — Ясно. А что именно у Вас случилось с дверью? — Нет-нет, ко мне ломятся два человека с пистолетами… Persone con pistole! — Сонхва в панике пытается объяснить ситуацию, но, кажется, портье в слишком большом недоумении. — Хах, у Вас прекарсный испанский, сэр. — Спасибо! — возможно, Сонхва бы успел сказать больше, если бы в дверь не начали стрелять. — Все, убегаю! — бросает напоследок он, прежде чем направиться к окну. — Сэр, — самодостаточно тянет портье, не понимая, что от него хотят. И услышав, что гость больше не на связи, кладет телефон на место. — Хм, американец, Утро Сонхва начинается с побега по крыше. Кто бы мог подумать, что обычный преподаватель математики окажется в погоне с перестрелкой? Еще и в одной пижаме? Ёсан, что лишь отправился на утреннюю прогулку и еще не успел далеко уйти, тоже несколько обескуражен тем, на что люди вокруг начинают обращать внимание. Да, бегущий по крыше Сонхва в голубой пижаме, за которым гонятся двое в черных плащах — то еще зрелище. — Сан? — спешно набирает корейского коллегу один из агентов итальяснкого интерпола, что временно выполнял поручение Чхве в слежке за Кан Ёсаном. — Да? — Два вооруженных мужчины преследуют вчерашнего американца, — спешно и почти без акцента произносит итальянец. Слышны выстрелы. Прошу разрешения вмешаться. — Вы ведете Ёсана? — Кан Ёсан у нас под наблюдением, но американцу грозит серьезная опасность! — Вы имеете ввиду учителя математики? Им заниматься мы не уполномочены. — Сэр, но ему грозит реальная опасность. — Поэтому он и выбрал его, — с нотками раздражения начинает объяснять Сан. Он не любит, когда его приказы оспаривают. — Чтобы отвлечь нас. Ведите Ёсана. Следите за каждым его движением. Я понятно все объяснил? — Сэр, они убьют американца. — У нас нет полномочий, — на этом Сан сбрасывает звонок, стоя перед доской с распечатанными деталями дела и глядя на фотографию вчерашнего поцелуя Ёсана и Сонхва. Конечно, Чхве не будет его спасать. Тем не менее, Сонхва оказывается крайне удачливым, когда на его побег по крышам в пижаме обращают внимание люди и в конечном итоге полицейские арестовывают, как только ему удается спуститься. Быть арестованным ведь не так страшно, как застреленным.✧✧✧
Утро Сонхва продолжается в полицейском участке. Из плюсов — ему дали одежду и обувь, форменные пиджак и брюки. Сонхва чувствует себя странно в… В форме. Из минусов — на руках наручники и никто вокруг не понимает английский. Поэтому, Сонхва сидит в кабинете единственного следователя, который говорит по-английски. Тот возвращается с кофе и опускается напротив Пака, ставя перед ним блюдце с кружкой. — Кажется, Вам нужнее, — сочувственно кивает полицейский, глядя на не выспавшегося уставшего и напуганного Пака. — Grazie, сэр, — Сонхва берет кружку и немного отпивает. — Per favorе. Курите? — Нет, — вот покурить, Паку, сейчас бы очень хотелось. Потому он внимательно следит за тем, как следователь прикуривает, и медленно выдыхает, глядя на сигарету. — Итак, Вы хотите сообщить об убийстве? — следователь открывает свой блокнот в готовности записывать. — Нет, это меня хотели убить. — А я думал, Вы хотели сообщить об убийстве. — О покушении на убийство. — Это не так серьезно, — следователь закрывает свой блокнот и убирает ручку. — Ну, если сравнивать с убийством, — пожимает плечами Сонхва и даже не знает, что делать с таким ответом. — А если завтракаешь и тебя пришли убивать, то… Серьезно. Сэр. При всем уважении, но я считаю, что мне нужно побеседовать с кем-то… Детективом не итальянцем. С кем-то из посольства Америки. Или интерпола. — Из интерпола? — смеется следователь. — Я американский гражданин. — И что это меняет? — Я оказался замешан в чем-то серьезном, и это далеко не дело местного масштаба. — И в чем Вы замешаны? — Мх, — Сонхва снова вздыхает и садится удобнее. — Все началось с того, что я познакомился в поезде с парнем. — Уже неплохо, — следователь все же принимается записывать сказанное. — Он поселил меня к себе в отель. — Оу. — Нет, у него уже есть мужчина и, кажется, он влюблен в него. Наверное. Не знаю. — Мне очень жаль. — звучит саркастично, и следователь снова перестает записывать. — Увы. Так вот, этот мужчина… Я не знаю, что с ним не так, но его явно хотят убить. — С чего вы это взяли? — Они пытались убить меня. — Пытались убить Вас? — С чего Вы это взяли? — Ну… Потому что они решили, что я — это он. — Ах, — следователь усмехается и скрещивает руки на груди. — Вы нравитесь мне, мистер. Но Вы же понимаете, как странно это звучит? — он поднимается со своего места и ждет от Сонхва того же. — Идемте со мной. — А куда мы? — Пак поднимается, конечно, и идет следом. — Я пока что должен проверить кое-какие факты, — следователь останавливается у общей камеры, открывая дверь. — Пожалуйста, не оставляйте меня здесь. Кажется, Сонхва в полном дерьме.✧✧✧
— Все сказанное Вами подтвердилось, — следователь возвращается поздно ночью. — Здесь Вам оставаться опасно. — Я не понимаю, — Сонхва сразу поднимается и хмурится, когда на его руки снова надевают наручники. — Это маскировка. Не беспокойтесь. Идемте.✧✧✧
— Человека, о котором Вы говорите, зовут Сон Ёнхи, — начинает свой рассказ следователь, управляя небольшим собственным речным катером. Сонхва понятия не имеет, куда его везут, но так всяко лучше, нежели в камере. — Он украл много денег у одного гангстера, и этот гангстер прибыл в Венецию, чтобы найти этого Ёнхи. Он считает, что Вы и есть Ёнхи. Поэтому, он назначил награду за Вас. Вам грозит опасность. Следователь пришвартовывает катер и поднимается на причал. — Подождите немного, — он отходит от Сонхва и закуривает. Почти в это же минуту из-за ближайших колонн появляются люди в черных плащах, которых, следователь, кажется, очень даже рад видеть. — Желаете купить ключики? — следователь с ухмылкой поднимает ключи от катера. Сонхва же, кажется, теперь как никто знаком с отчаянием. Он пробует дернуть наручники — без вариантов. Пробует освободиться, но, кажется, такой возможности не предвидится. Что делать? Сонхва осматривается в попытках зацепиться хоть за что-то, и все, что обнаруживает — еще один катер подобного вида с силуэтом в еще одном темном плаще. Прекрасно. Окружили со всех сторон? Но из-под капюшона показывается знакомое лицо, которое радостно увидеть. Ёсан. Тихо проплывая мимо, тот закидывает веревку в катер с Сонхва, пока сам Пак не очень-то и ловко привязывает пойманную веревку к ограждению, к которому прикован. Сонхва озирается вокруг и убеждается, что следователь и мафиози заняты пересчетом денег. Они действительно не обращают внимание на то, когда мимо проплывает какой-то катер. Только лишь тогда, когда этот катер резко прибавляет газу и начинает уводить за собой катер с Сонхва. Боже правый. Вторая погоня со стрельбой за день.✧✧✧
— Кажется, немного в плечах жмет, — Чжан Исин смотрит на свое отражение во время примерки своего будущего официального костюма и ведет плечах. — Или не кажется? Хм… — Они вернулись, — заглядывает один из телохранителей. — Давай их сюда, — кажется, будто Чжана беспокоит только свое отражение в костюме. — Мне прийти завтра? — интересуется портной. — Нет-нет, останьтесь, — улыбается Исин, оборачиваясь к своим людям. — Мы все перепробовали, но Ёнхи ушел, — не сразу решается заговорить один из вернувшихся головорезов. — Да-да, я знаю, — Чжан не отвлекается от примерки и поясняет для портного. — Он говорит о человеке, который украл у меня полтора миллиарда долларов. — Мама миа! — усмехается портной. — Я столько лет трудился, чтобы больше самому не приходилось делать грязную работу. Находить и отправлять предателей на тот свет. Теперь я нанимаю людей, чтобы они делали эту работу за меня, — Исин оборачивается говорит непринужденно. Ровно до тех пор, пока не подходит к одному из вернувшихся и не снимает с плеча портного сантиметр. Он резко обхватывает им чужую шею и начинает душить абсолютно безжалостно. — Только вы этого не делаете! Мафиози в его руках толком и не сопротивляется. Нет смысла. Исин из-под земли достанет, и живым отсюда не выйти, поэтому кончина приходит довольно быстро. Особенно учитывая ту силу, с которой Чжан это делает. Задушив своего подопечного Исин возвращается к зеркалу и еще раз осматривает свой костюм.✧✧✧
Весь мокрый, после купания в водах Венеции, Сонхва сидит перед Ёсаном в его катере, на котором теперь больше пулевых отверстий, чем можно было бы представить. Он приподнял свои запястья, чтобы Ёсану было удобнее взламывать замок наручников, которые тот старательно ковыряет уже какое-то время. Наконец, первый наручник подается, и Сонхва почему-то даже не удивлен. — Хм, так вот, как это делается без ключа. Где ты этому научился? Ответа не следует. Конечно, какие ответы? — А где хозяин катера? — не унимается Сонхва. — На дне канала? — Ах, — умехается Кан. — Сидит в кафе с мешком евро и шлюхами. — Почему меня пытаются убить? Из-за чего этот сыр-бор? — Из-за поцелуя. — Я, — Сонхва усмехается и слегка щурится, внимательно глядя в самые красивые, но слегка грустные глаза. — Я так похож на него? — Прости, что я во все это тебя втянул. — А кто тебя в это втянул? — Просто… Я люблю его, — поджимает губы Ёсан. — Правда? — Сонхва качает головой. — Но все же, как это все получилось? — Я не понимаю. Не знаю, как Исину удалось до тебя добраться. — Исин — это человек, у которого Ёнхи украл деньги? — Угу. Чжан Исин. Ёнхи был его персональным банкиром. Исину принадлежат все бордели отсюда и, — Ёсан заканчивает со вторым наручником. — До Шанхая. Как-то он похвастался Ёнхи, что убил всех мужчин, с которыми переспала его жена, до того, как он ее встретил. А узнав, сколько их у нее было, он убил и ее. — И… Как это Ёнхи решился нагреть такого парня. — Такой уж он человек, — улыбка Кана становится совсем теплой. — А такой как я? Мог бы тебе понравиться? — Ёсан снова поджимает губы и не дает ответов, и Сонхва со слабой усмешкой всматривается в его лицо. — Я ведь ни о чем не жалею. Совсем. — Пойду… Наверх… Там, — Кан выдыхает и хмурится, поднимаясь и направляясь на палубу. Им пора уплывать. — Не важно. Катер заводится и Ёсан выжимает из него всю скорость. Светает. Это приключение слишком затянулось. И каких-то пятнадцать минут, и они почти на месте. Все же довольно удобно передвигаться в рамках города по воде. — Куда мы? — интересуется Сонхва, глядя на то, куда их везет Кан. — Аэропорт? Куда мы летим? — Увидишь, — на Ёсане снова его безупречная улыбающаяся маска. — Пришвартуешь нас? Сонхва покорно сходит на причал, начиная делать то, о чем просили. Ему кажется, он осуществит все, чего пожелает Кан. Жаль только, что тот ставит рядом с Паком его сумку и отвязывает от своего катера швартовую веревку. — Хотелось бы встретиться с тобой в другой жизни, — Ёсан возвращается к рулю. Он выжимает скорость, начиная отдаляться. — Возвращайся в Америку, в сумке все необходимое. И прощай. Сонхва остается лишь смотреть вслед удаляющемуся катеру с полной сумкой денег и собственными документами. Куда там. — Но я люблю тебя, — с непониманием произносит Сонхва, когда его уже точно никто не слышит.✧✧✧
Ёсан на том же катере следует прямиком к нужному ему месту. Пора все исправлять. Пора совершить выбор. Выбор очевиден и определен. Подплывая по одному из каналов к штабу интерпола, он останавливается у шлагбаума и мельком оглядывает всех военных на страже здания. — Агент Кан Ёсан, — он обращается к постовому, отвечающему за пропуск. — Личный номер MFS984995G. Ёсану не отвечают ни слова, а сразу пропускают внутрь, открывая шлагбаум. У причала катер помогает пришвартовать постовой, и Ёсан прямым ходом направляется ко входу в штаб и нужному этажу. Его уже ждут. Полицейские и агенты штаба даже не обращают внимание на юношу в слишком элегантном для этого места гражданском костюме. В целом, он всем известен. Поднявшись на второй этаж, Ёсан без стука открывает дверь в кабинет. — Вот теперь ты окончательно и бесповоротно раскрылся, — Сан с усмешкой встречает Ёсана, сидя на столе и словно ожидая того. — Я готов отдать тебе Ёнхи. Сан вскидывает брови и жестом указывает на дверь двум агентам, что были в этот момент в кабинете. Те выходят, Ёсан же скрещивает руки на груди и удаляется к окну. — Ты готов отдать мне Юнхи? — Сан усмехается и качает головой, не спеша подходя к Кану со спины. — Что ж, то есть ты пришел не умолять меня отменить решение о твоем отстранении? Ты пришел выполнить порученное тебе задание? То, что ты должен был сделать изначально? — Сан слишком близко и от него буквально пахнет язвительностью и свежестью. Как это уживается в нем? Чхве стоит почти вплотную. Даже слишком близко. — Позволь поинтересоваться? Что произошло? На ожидаемое молчание Сан лишь продолжает. — Ты год жил с этим человеком, и за все это время мы не получили ни одной его фотографии, а теперь ты готов его сдать. Все из-за этого туриста, серьезно? — Я просто не хочу, чтобы кто-нибудь погиб. Сан тяжело выдыхает и отходит, пропуская пряди своих волос через пальцы. Он опускается на стул и смотрит с неким разочарованием и раздражением. — Интересно, чем ты руководствуешься, выбирая мужчин? — возможно, слишком грубо хмыкает Сан. — Беглый вор? Что же, это может быть захватывающе. Но учитель математики из Канзаса? Кто бы мог подумать, что у тебя такие провинциальные вкусы. — Тебе нужен Юнхи? — Ёсан не намерен слушать колкости Сана. — Или нет? — Да. — Мы встречаемся на балу, сегодня. — Надеюсь, ты понимаешь, что на тебе будет микрофон? — Сан с удовлетворением получает кивок и пару раз кивает сам себе. — Хорошо.✧✧✧
Сонхва наконец-то прикуривает настоящую сигарету. Как-то он утомлен всем происходящим настолько, что сил больше нет сопротивляться желанию вдыхать табачный дым. На нем шикарный белый пиджак и абсолютная решимость.✧✧✧
Ёсан прибывает на бал на вапоретто, и хоть это не принято, но ему снова подают руку, что помочь подняться на причал. Кан идет медленно, но уверенно, глядя ровно перед собой. Он отдает пригласительный и не обращает внимания на чужие оценивающие взгляды. Ёсан уверен, что выглядит он прекрасно. В своем черном бархатном костюме. Жакет расшит сотнями звезд и камней, волосы красиво и слегка небрежно завиты, глаза аккуратно подчеркнуты тенями. Принц, не иначе. И Сан меняется в лице, когда со своего второго этажа видит, как Ёсан входит в бальный зал. Как же он красив. Среди десятков людей его видно сразу. Он как звезда, самая яркая на небосводе. Ёсан подходит к столу с шампанским и не успевает взять бокал, как его успевают отвлечь. — Где же Вы были так долго? — Ёсану приветливо улыбается темноволосый мужчина, после чего протягивает бокал. Кан его не узнает. Сан же в напряжении следит. — Это Ёнхи? — Чхве нетерпелив, но не торопится. Ёсан же не отвечает. — Но я знал, что вы придете, — продолжает мужчина. — Правда? — улыбается Ёсан и принимает бокал. — Откуда такая уверенность, что я приду? — Я чувствовал это. Судьба не привела бы меня сюда без серьезной причины. Как только вы вошли, причина стала мне очевидна. Нет? — Нет, — Ёсан учтиво кивает и поднимает бокал, удаляясь. — Это граф, землевладелец и известный ловелас, — сообщают Сану, и тот лишь усмехается. Ёсан же проходит в глубь зала, останавливаясь у небольшого столика с шампанским. Ему нужно быть на виду, и он старается это делать. Выходит идеально, ведь мимо проходит зеленоглазый мужчина с раскосыми лисьими глазами в форме официанта, и оставляет на столике Ёсана письмо. Выходит, он? — Стойте, — Кан забирает конверт и следует за мужчиной. — Ёнхи, — не повышая голоса произносит Ёсан. — Это Ёнхи, — оживляется Сан. — Он здесь, только что оставил ему конверт. Отмотайте запись, у нас есть его лицо. Чхве ликует, ведь теперь уже Ёнхи не уйти никак. Есть. Ёсан же почти догоняет Ёнхи, не хватает пары шагов, когда перед ним появляется Сонхва. — Сонхва? — Кан замирает, хмурясь. — Черт, — Сан старается не материться в канале со всеми своими агентами. — Поверить не могу своим глазам. Выведите отсюда этого идиота. — Тебе не стоило, — Ёсан встревожен. Он почти добрался до человека, которого не видел последние два года и которого и ждал, и не ждал одновременно. — Мне нужно идти, прости. Кан старается обойти Сонхва, но тот делает шаг вбок и преграждает путь. На балу начинается первый танец, и все пары вокруг находятся в полной готовности. Сонхва осматривается и слабо улыбается, поднимая руку. — Ну же, потанцуй со мной, — Пак протягивает ладонь раздраженному Ёсану, и тот не сразу принимает предложение. В конце концов Кан кладет свою руку в чужую и позволяет вести себя в танце, при этом озираясь по сторонам. Ёнхи все еще где-то здесь. Сонхва же самодовольно и совершенно влюбленно любуется Ёсаном. — Ты должен уйти. — Нет, Ёсан, это единственное место, где мне стоит находиться. Кан слышит в наушнике тяжелый вздох Сана. Он буквально представляет в этот момент лицо Чхве. И не осуждает того. Это забавляет. Ладно, раз Сан здесь, что Ёнхи все же никуда не денется. — Как ты прошел? — Совсем немного расслабляется Ёсан. — Я сказал, что ты мой муж и я должен за тобой присмотреть. Для итальянцев это весомый довод. Забавно. — Уходи, — не унимается Кан. — Нет, — и не собирается Сонхва, вместо этого прижимая к себе сильнее и еще наглее рассматривая эту звезду. — Нравится мой смокинг? Это ты его оплатил. Я все думал о твоем Ёнхи и его плане. И мне кажется, пока его план не работает. Вот взять этого гангстера. Не думаю, что Ёнхи был готов к тому, что Исин будет его тут искать. М? Что думаешь? — Пожалуйста, уходи, — Ёсану сейчас не до болтливости Сонхва. Он наоборот старается спасти этого дурня. Но Сонхва лишь расплывается в довольной улыбке. — Ты за меня волнуешься? — Да. — А я волнуюсь за тебя, — Сонхва в танце позволяет Ёсану откинуться слегка назад, при этом крепко удерживая того, после чего снова прижимает к себе. — Сонхва, — Кан начинает все сильнее раздражаться. — Я без тебя отсюда не уйду. — Ты был частью плана, — Кан идет на крайние меры, чтобы все-таки что-то сделать с Сонхва, пока его либо не схватил Исин, либо не схватил Сан. — Ты был мне нужен. Только и всего. Или ты думаешь, я увидел тебя и мое сердце замерло? Я использовал тебя. Во всех смыслах. Уходи. Сан старательно не улыбается, когда Ёсан насильно отстраняется и уходит. Чхве лишь отдает приказ взять Пака. В эту же минуту того отводят в сторону и скручивают, выводя из зала. Когда Ёсан оборачивается, сзади никого, в белом костюме, уже нет. Вот как. Этого он и хотел, чему удивляться? Пора продолжить следовать за Ёнхи. Наконец, Ёсан вскрывает конверт и достает письмо с адресом и ключом. — Что там? — Сан не терпит промедлений и нервничает, когда Ёсан не отвечает. — Что написано. Кан лишь молча следует к причалу, вскидывая глаза наверх, на напряженного Чхве. И только когда Кан спускается в лодку и называет адрес водителю, Сан активизируется. — Отлично, — Чхве начинает раздавать приказы. — У нас есть адрес. Я последую за ним на катере. Мне нужны снайперы на крышах вокруг. Кто первым увидит Ёнхи — немедленно сообщайте.✧✧✧
Сан с усмешкой проходит в каюту, и прикладывает указательный палец к губам, глядя на двух своих агентов, что оглядываются на него. Посреди каюты, скованный наручниками, сидит Сонхва, с черным мешком на голове и в очередной раз паникует, упрашивая его отпустить. Когда Сан сдергивает с его головы мешок, Сонхва затихает и поднимает испуганный взгляд на Чхве. — Кто вы такие? Куда мы плывем? — Ну, я не знаю, Ёнхи, — Сан расслабленно садится на край столешницы и пожимает плечами. — Куда мы плывем? — Но, — Сонхва испуганно хлопает глазами и чуть ли не заикается. — Но я не Ёнхи. Мое имя Пак Сонхва. Я гражданин Соединенных Штатов Америки. — Мне плевать, как Вы себя называете. Ваше имя Сон Ёнхи и прав у Вас нет. Пока не возместите нам миллиард долларов неуплаченных налогов. — Миллиард долларов? — Сонхва даже теряется от таких чисел. — Да. Миллиард. А Вы и не подозревали, что мы знали об этом счете в Лихтенштейне? — Ам, — Пак все еще даже не знает, что сказать. — Я не понимаю, о чем Вы говорите. — Слушай, ты, урод. Я все о тебе знаю, — щурится Сан и самодовольно усмехается. — Даже сколько стоило сделать это лицо. Двадцать четыре миллиона долларов ушли со счета бразильскому хирургу. Я не смог это доказать, но теперь это не нужно. Ведь я посажу тебя в камеру в подвале управления, и буду держать тебя там, пока не скажешь, где деньги. Сану смешно видеть это испуганное лицо, которому нечего сказать, и он не может сдержаться. Пак лишь растерянно смотрит на смеющегося Чхве и не говорит ни слова. — Да расслабься, — улыбается Чхве. — Расслабься, Сонхва. Я знаю, что ты не Сон Юнхи. А знаешь, что ты? Ты придурок. Ты чуть не сорвал мне операцию, которая обошлась нам в восемь миллионов долларов. Так что посидишь тут до ее окончания. — Я прошу Вас, не надо так со мной, — снова взмаливается Сонхва. — Отпустите меня. — А знаешь, ты должен сейчас находиться именно здесь, — кивает Сан, подчеркивая последние слова, после чего наклоняется к Сонхва и с ухмылкой шепчет. — А как прошла ночь в отеле? А? Он просто супер, не сомневаюсь.✧✧✧
Ёсан поднимается на причал и учтиво кивает своему капитану. — Благодарю, сегодня Вы мне больше не нужны. Кан следует к нужному дому и останавливается перед дверью. Он не сразу решается зайти, и словно медлит, когда проходит внутрь. Кажется, обычный дом. Все просто и со вкусом. Дорогим вкусом — множество невзрачных, но дорогущих картин и статуэток не акцентируют на себе внимание. Неторопливо осматриваясь, Ёсана немного пугает внезапно включившийся свет. Он оборачивается, но вместо Ёнхи видит лишь Чжан Исина. Твою-то мать. — Роскошно, — кивает тот. — Я никогда не мог понять любовь, которую люди питают друг к другу. К собственности? Да, — он проходит вперед, а Кана за локоть берет один из телохранителей, заставляя не отставать. — К недвижимости? Да. Но люди ведь так ненадежны. Они болеют, стареют, умирают… На экраны в катере Чхве прибывшие на место снайперы почти сразу выводят происходящее, и тот переключает внимание с Сонхва на мониторы. Пак же напрягается, видя, что Ёсан оказывается один в обществе тех самых мафиози, что его уже однажды чуть не убили. — Когда вы вмешаетесь? — Сонхва не может скрыть своего волнения. — Тш, — шикает Сан, внимательно слушая речь Исина о том, как тот любил Ёнхи, как сына. — Я любил его, этого блестящего беспринципного шаловливого ублюдка, — продолжает Исин. Я даже иногда думал, что мы с ним одного поля ягоды, пока его очередная затея меня не разочаровала. Знаете, как называется преступление, когда я убиваю и жену, что мне изменила, и любовника? Преступление на почве страсти. Моя страсть распространяется на все, что мое. На мою собственность. Это я сам. Поэтому, если кто-то крадет у меня, я убиваю его, его жену, его детей, его мать. Для ровного счета могу его врача прикончить, — Чжан поднимается со своего места в кресле и подходит к окну, выдерживая паузу. — Он не придет, да? Он послал Вас за деньгами? Итак, где они? Где мои деньги? Где здесь сейф? — Я не знаю. — Где он? — Я не знаю. — Где сейф? — Я не знаю. — Вы не знаете? — Исин неспешно возвращается к Ёсану. — Ну, где же здесь сейф? — Я не… Ёсану не дает договорить хлесткий удар в челюсть. Он падает от него на колени, но его тут же хватают за волосы. — Сэр, — один из снайперов напрягается. — Разрешите открыть огонь? — Не стрелять, наотрез отказывается Сан. — Не стрелять, пока не появится Ёнхи. — Вы очень красивый юноша, — Исин поднимает Ёсана, крепко сжимая его волосы, и тот старается не паниковать. — Приложите к своей красоте ума и скажите, где сейф. — Я бы сказал, если бы знал. Тем временем Сонхва кажется, что он сойдет с ума. — Вы должны вмешаться, — Пак не понимает, как можно спокойно смотреть на все происходящее. — Они убьют его. — Он может за себя постоять, — безучастно бросает Сан, хоть и сам волнуется не меньше. — Постоять за себя? — Он один из нас. Специалист по секретным операциям. Вот только когда я послал его в Китай на поиски Ёнхи, он исчез. Думаю, он так и не смог сделать выбор, с кем он. С ним или с нами. А агент он хороший. Вот только влюбляется в мужчин, с которыми проводит времени больше, чем идет поезд из Парижа в Венецию. Сонхва от стресса уже готов задымиться. Особенно, когда слышит, как Исин решает убить Ёсана, раз тот не знает. — Сэр, разрешите открыть огонь? — снова спрашивает снайпер, понимая, насколько накалена обстановка. — Отставить, — Сан настроен решительно. — Прошу Вас, — Сонхва же не может перестать паниковать. — Нет, — Сан оборачивается к Паку. — Больше ни слова. Убивать не станут. Ёнхи придет. Должен прийти. Но на экране Исину протягивают пистолет, а он отказывается, забирая у одного из подчиненных нож. Ножом ведь страшнее. И больнее. — Открываю огонь по цели, — все же пытается снайпер. — Отставить, это приказ, — Сан не понимает, что непонятного в его словах. Снайпер выругивается по-итальянски и с тяжестью наблюдает то, насколько рискует Ёсан. Ведь Исин ведет по его щеке кончиком лезвия и склоняется к Кану. — Если не скажете, где сейф, — я не удержусь от соблазна перекроить Ваше личико. Вы на себе почувствуете, как неблагосклонна жизнь к уродливым людям. В ответ тишина, а в карих глазах отчаяние и страхе. Исин доводит ножом до конца по губе и отпускает Кана. — Вы точно не знаете? — вскидывает брови Исин? Он не верит, что Ёнхи оставил бы своего Ёсана без всей этой информации. Не хватит играть. Исин оглядывается на своих людей, а после снова резко хватает Ёсана за волосы, на этот раз занося нож для удара. — Там, — спустя пару мгновений говорит Ёсан, едва ли заметив на стене барельеф с двуликим Янусом. — Там, за медальоном. Ёсана отталкивают, и Чжан подходит к стене, начиная ее ощупывать. Кан лишь надеется, что сейф и правда там. Поэтому, когда дверца тихо отъезжает, Ёсан не может сдержать слабой улыбки. Ёнхи и правда спрятал его там, в месте, о котором догадался бы только Ёсан. — Хм, — Исин рад прогрессу. — Открывайте.✧✧✧
— Здесь движение во внутреннем дворике, — сообщает Сану снайпер. — Ёнхи, — выдыхает Сан. — Я знал, — задумчиво тянет Чхве. — Хм, а он и правда чем-то Вас напоминает, Сонхва, — на этих словах Чхве оборачивается и глубоко вдыхает. Стул пуст, наручники раскрыты, рядом валяются искривленные скрепки. Твою-то мать. Сонхва же тем временем лезет прямо по карнизу и торопится. Ему как никогда страшно за Ёсана, которого уже толкнули к сейфу и приставили пистолет к виску. Кан начинает вводить предполагаемое число, но первая попытка оказывается неудачной. Тогда, подняв глаза на Исина и встретившись с его холодным взглядом, Ёсан пробует снова, совершенно не веря в свой успех. Впрочем, проверить это не удастся. Слава богу, сейф хотя бы не успеет заблокироваться. И на том спасибо. — Отпустите его! — О Господи, — у Ёсана от раздражения чуть ли не закатываются глаза. Ну что за человек? — Дайте ему уйти и я открою сейф, — Сонхва уверенно вскидывает подбородок и с вызовом смотрит на Исина. — Сонхва, какого черта?! — Кан злится уже как второй раз за вечер, и оба из-за Пака. — Прошу, Ёсан. Я сам разберусь. Повторяю, отпустите его и я открою сейф. — Кто ты, черт возьми? — уставши произносит Исин. — Я Сон Ёнхи. — Он не Сон Ёнхи, — возражает Ёсан. — Ёсан, прошу тебя, — не унимается Сонхва. — Да что ты делаешь?! — кажется, Кан скоро сойдет с ума из-за этого идиота. — Разрешите открыть огонь, — в который раз спрашивает снайпер. — Да заткнись ты там, — уже не выдерживает и рявкает Сан. — Ёнхи? — задумчиво произносит Чжан, подходя к Сонхва. — Это ты? Неужели? — Это я. — Покажи зубы. Сонхва нехотя улыбается, показывая зубы. — У Ёнхи они были кривые и с налетом от чрезмерного курения. — Брекеты и электронная сигарета. — У него лоб был выше. — Я неделю мучался мигренями после операции. — И другой голос… — Голосовой имплантат. — Нет, я о твоей манере говорить. — Все верно, — вмешивается Ёсан. — Ёнхи из Кореи, а этот вырос в Америке. Пак поджимает губы, глядя на Ёсана, что все портит и всеми силами противится собственному спасению. Какой же упертый. Но Сонхва не сдастся. — Я перестал себя чувствовать корейцем. Америка глубого проникла в мое сознание. Ёсан не может сдержать нервный смешок от абсурдности услышанного. — Смешно, — Кан не позволит. — Этот человек не Сон Ёнхи. Он турист. — Турист? — Исин ничего не понимает. — Я случайно подсел к нему в поезде, — продолжает объяснять Ёсан. — А откуда я знаю, что ты убил всех любовников своей жены? — продолжает Сонхва. — Я рассказал ему, — это уже больше похоже на спор с Ёсаном, ведь тот на все протестует. — Зачем ему это делать? — Сонхва пожимает плечами. — Это абсурд. — Что ж, — Исин тяжело вздыхает. — Есть простой способ все проверить. Открой сейф. — Я предложил сделку, — Сонхва непреклонен. — Когда Ёсан уйдет в безопасное место. — Мои условия лучше, — Чжан тоже непреклонен. — Откроешь сейф сейчас, и я не стану делать то, что потом трудно будет забыть. Открывай. — Ясно, — усмехается Сонхва. Он все же начинает идти вперед, к сейфу, собираясь начать вводить цифры. А Сана снова дергают. — Сэр? Он за ним обязательно придет, — Чхве, кажется, бледнее смерти. Все же он переживает больше всех. — Я его знаю, он его не бросит. Не бросит. — Мы должны действовать, — вторит снайпер. — Разрешите открыть огонь? — Он придет за ним, — словно на повторе бубнит Сан. — Придет. Что-то не связывается. Он придет… Сан даже не замечает, как на его катер поднимаются люди. Когда в Каюту проходит Хонджун и отбирает у Сана гарнитуру, только тогда Чхве оборачивается. — Я старший инспектор Ким. Открыть огонь. Меньше секунды, и все присутствующие в доме, кроме Сонхва и Ёсана, падают на пол. Это случается быстрее, чем Сонхва успевает схватить Ёсана и прижать к себе. Кан оглядывается и судорожно выдыхает, сразу утыкаясь носом в шею Сонхва и зажмуриваясь. Честно — было страшно. Он не был уверен, что они оба доживут до утра, но все же интерпол решил действовать радикально и не жертвовать жизнями. Но момент близости не длится долго — Ёсан по быстрым и злым шагам узнает того, кто дальше влетает в комнату. Сан буквально простреливает замок и выбивает дверь ногой, врываясь в дом и чуть ли не опаляя все своей злостью и в то же время страхом. Страх развеивается, когда Сан видит, что Кан в полном порядке. Помещение быстро заполняют другие сотрудники интерпола, принимаясь каждый за свои обязанности. Последним, пожалуй, неторопливо заходит Хонджун, что в первую очередь здоровается с Ёсаном и полностью игнорирует Сонхва, в чьих объятиях до сих пор остается Кан. — Не пострадали? — Нет, сэр. — Решение о Вашем отстранении отменено, — кивает Ким. — Но Вы на нас больше не работаете. С этой секунды. — Спасибо, сэр, — Ёсан слабо улыбается, наконец получая свободу. Хонджуну нечего добавить, но неловкая пауза не затягивается, потому что в рация Сана подает голос. — Мы его взяли, — раздается из рации. — Мы взяли Сон Ёнхи. — Где? — тут же активизируется Чхве, и, услышав адрес, в эту же мгновение все направляются на выход, оставляя Ёсана и Сонхва в одиночестве. Неужели справедливость существует? Это все неважно. У Пака на уме совсем другое. — Так ты любишь меня? — Сонхва подходит чуть ближе, внимательно глядя на профиль Кана и ожидая ответа. Тот сильно медлит. А ведь это единственный вопрос, который сейчас интересует Сонхва. — Люблю, — после паузы все же отвечает Ёсан и поднимает взгляд со своей прекрасной улыбкой. — А к Сон Ёнхи ты как относишься? — Его тоже люблю. К несчастью. — Возможно, у меня есть решение, — Сонхва пару раз кивает и принимается вводить код от сейфа. Десять нажатий, и панель загорается зеленым — сейф открыт. Пароль от сейфа мог знать только Ёнхо. Кто бы мог подумать? Сонхва сегодня ни разу не блефовал, и все же ему никто не верил. Пожалуй, Ёсан никогда в жизни не был рад тому факту, что его обманули. Он снова подается вперед, целуя Сонхва, но в этот раз уже не для того, чтобы отстраниться в скором времени.✧✧✧
Когда Сан и другие агенты добегают к задержанному, они видят задержанного мужчину в форме официанта, с зелеными раскосыми глазами, как у самой настоящей лисы. Тот стоит на коленях и, кажется, даже рад увидеть офицеров. — Поднимите его, — командует Сан. — Я всего лишь турист, — тут же произносит парень. — Всего лишь турист. Хонджун забирает у одного из патрульных документы задержанного и с тяжелым взглядом просматривает их. — Он сказал мне, что меня могут арестовать, — продолжает зеленоглазый. — И вы меня отпустите, потому что у вас ничего нет на меня. — Кто сказал? — Хонджун уже даже не удивляется. Все ясно. — Тот, кто отправляет мне сообщения, — пожимает плечами задержанный. — И деньги, конечно. Сану протягивают изъятый телефон и он в первую очередь начинает просматривать сообщения. Множество коротких сообщений с указаниями, при том совсем безобидными. Например, забронировать номер в отеле для Ёсана, или же отправиться в Венецию, или же отнести конверт, или заказать цветы. — Позвольте уточнить, — хмыкает Сан. — Вы получаете деньги от человека, которого никогда не видели, он отправляет сообщения и говорит где и во сколько вам быть? И Вы делаете это? — Ну, — задержанный расплывается в улыбке и оглядывается вокруг. — Места-то какие!✧✧✧
По краям сейфа взрывается установленная взрывчатка, после чего дверца едва ли не сама открывается. Первым сразу подходит Хонджун и заглядывает в почти пустой сейф. Почти — потому что там лежит один лишь чек. Хонджун берет его в руки и надевает очки, чуть отводя от себя листок. — Миллиард долларов, — Ким не может скрыть довольной улыбки. — Инспектор Чхве, на этом дело официально закрыто. В понедельник жду Вас с отчетом. — Сэр, послушайте, — Сан не понимает, что с ним и его жизнью не так. Он не может все это просто так оставить. — Мы получили свои деньги, — Хонджун пожимает плечами. — Но мы не взяли Ёнхи, — возражает Чхве. — Он преступник, которого разыскивают в четырнадцати странах. — А что он сделал? Ну, правда? — Киму даже немного забавно с того, как меняется выражение на лице Сана. — Он украл деньги у гангстера, а гангстер убит. Лично я желаю Ёнхи всего наилучшего. Сан понимает, что спорить и возражать дальше бесполезно. А Хонджун ведь прав. Доказать ничего не удавалось и до этого, а теперь и вовсе нет ни пострадавших, ни состава преступления, ни обвинений. Ничего. Чхве выходит на балкон и ослабляет галстук, без мыслей и эмоций глядя на открытую воду вдали.✧✧✧
— Двадцать миллионов ты заплатил за пластику, — Ёсан с прищуром рассматривает лицо Сонхва, не переставая слабо улыбаться. — И не нашел лица получше? — Тебе не нравится? — Пак тихо смеется и не может налюбоваться Ёсаном в ответ. Они плывут к открытой воде, и Кан сейчас прямо перед ним, опирается локтями на ограждение и нагло дергает бровью. — Сойдет.