***
Девушка, Саша, привычно сидела на ветке дерева, облокотившись на ствол, покачивала ногой и грызла яблоко. Как бы она громко себя она не вела, ее никогда не замечали. Она даже не пыталась скрыться, но спарринговавшие внизу принцы ее даже не заметили. Как и не заметили, что несколько лет на поле боя она прикрыла каждого, защищая от смертельных ударов. Конечно, она чуть ее умерла сама, но зато спасла целых троих гномов. Ее будто не существовало, она невидимка, которую не замечают, если она этого пожелает. Дерево росло за огромным забором, ведущим во двор королевского дома, в котором наследники жили пока в Эреборе наводили порядок. Дерево было достаточно высоким, чтобы сидя на одной из веток, Саша видела весь двор, но ее не видел никто. Она следила за движениями принцев. Несколько лет назад она видела их спарринги, но сейчас они явно стали сражаться лучше. Не то чтобы Саша разбиралась в боях сама. Огрызок от яблока привычным движением упал на землю, и девушка отметила, что таких трофеев скопилось достаточно под деревом, чтобы проходившие мимо гномы заметили эту кучу (если бы они вообще там ходили). Надо будет все вынести, а то будет подозрительно. Вдруг кто-то будет проходить с этой стороны забора? Перестраховаться стоило. Саша любила думать, предугадывать действия, и всегда хотела держать ситуацию под контролем. Именно поэтому она всегда пыталась тщательно анализировать даже свои поступки, и даже слова. Принцы сели отдохнуть под тенью дерева, заливисто смеясь и обсуждая что-то. Саша тепло улыбнулась. И улыбнулась не только она, но и ее глаза. Она сумела сохранить эти прекрасные улыбки, ее страдания были не зря. Следующий год она подходила все ближе к ним. Сидела уже на самом заборе, но ее по прежнему не видели. Она не позволяла. Вскоре гномы перебрались обратно в Эребор, и Саша не видела их несколько месяцев, и сердце ее оборвалось тревогой. Вскоре Саша пробралась в сам Эребор. Она гуляла по замку, по-хозяйски осматривая каждую комнату. Проходившие рядом гномы не замечали ее, стоило ее скромной фигуре скрыться в тени. Проходя на одном из этажей, Саша заметила довольно маленькую комнату, но такую уютную. Судя по количеству пыли на предметах, тут давно никого не бывало. Она поселилась в ней. Так она прожила ещё год, гномы, даже Торин и его племянники, не знали о ней, и не замечали изменений. И Сашу это вполне устраивало. Она спасла их, большего и не надо для ее сердца.***
Она помнила свою прошлую жизнь. Там она была девочкой подростком, любившей свою жизнь, природу, читать и смотреть. Она была жизнерадостной и веселой, но частенько грустила. Она была золотой серединой. Саша не могла сказать, что в этой жизни она такая же. Хоть и сердце порывалось подойти, познакомиться с гномами, стать их семьей, но на это мысли приходили здравый смысл и рассудительность, которые здесь она приобрела. В той жизни, как и в этой, она тоже была Саша. Так вышло, что родители назвали ее Александрия, а потом умерли от голода и холода, оставив Сашу одну. Она выживала под правлением жадного и мерзкого Бургамистра. А ведь ей было всего 15. А потом через пять лет появились воспоминания и цель в жизни. А после выполнения этой цели она стала приглядывать за такими дорогими ее сердцу гномами. После поселения в Эреборе Саша стала реже видеть гномов. Кстати, приглядывала она не только за наследными принцами и Королём, но и остальными гномами из отряда. За всеми не уследить, некоторые переселились в Дэйл, но Саша часто видела Двалина и Балина. Как же хотелось подойти и поговорить с ними. Познать мудрость Балина, послушать его истории, и попросить Двалина показать несколько приемов, или научить ее драться. Но она не могла. Она лишь наблюдала со стороны. В редкие дни принцы, в сопровождении с Двалином, покидали Эребор, и отправлялись в уже отстроенный Дэйл. Именно в такие дни Саша могла с ними заговорить. Она выкатывала тележку, полную яблок на рынок, и каждый раз гномы заходили к ней. И даже зимой у нее находилось хотя бы пару яблок для их компании. Саша улыбнулась воспоминаниям о ее первом с ними разговоре. Ее тележка стояла в середине рынка, и они не сразу подошли к ней. Рассудительный Фили осмотрел яблоки (они подошли к ним только тогда, когда Кили начал очень слёзло об этом просить) и спросил цену. Саша улыбнулась, скрывая ураган эмоций, и чуть наклонилась вперёд. - Для наследников Одинокой Горы все бесплатно, - она тихо прошептала Фили, который наклонился в ответ. Он сразу отпрянул, а Двалин взялся за рукоять оружия. Кили непонимающе смотрел на них, вероятно не услышав ее фразы. Саша знает, что в городе в лицо наследников не знает почти никто, поэтому их принимали за обычных гномов, которых тут ходил немало. Конечно ей заплатили за яблоки и за молчание. Она лишь хмыкнула. Лишние деньги лишними не будут. Иногда она пыталась разговорить гномов, но чаще всего на это отзывался только Кили. Иногда разговаривала с Фили, но он всегда говорил о том, что если она кому-то расскажет, то ей непоздоровится. Она на это закатывала глаза, не скрывая этого от гномов. Так они приходили каждый раз, когда выбирались из Горы и покупали яблоки. А когда не приходили, Саша сама подкидывала им в карманы по яблоку. Каждому. Она наблюдала за ними. Они ходили по Дэйлу, заглядывали к знакомым гномам, иногда к Барду, который теперь являлся новым правителем города. Иногда в кузни. Кили трудился за изготовлением кинжала для Леголаса. Саша хмыкнула. Что-то шло не по канону, но её интересовало лишь счастье гномов, неважно кто окажется их Единственным.***
В своей комнате в Эреборе Саша старалась ничего не трогать. Везде была пыль, но и ее она не трогала. Конечно, у неё пыль часто вызывала аллергию, поэтому всё же иногда она убиралась в комнате. Потом стала ещё чаще, и теперь ее комната всегда была чистая. Иногда, в унынии или в скуке, она садилась на подоконник, смотря на лес, и пела. Чаще всего она пела песни, которые помнила с прошлой жизни. Ее мягкий голос раздевался по комнате, и лишь она одна не знала, что иногда вечерами гномы, находившиеся в Горе, слышали ангельское пение и гадали, кто же это.***
Как то раз, в один из вечеров, ее заметили. Фили и Кили проходили мимо комнаты, а Саша открыла дверь, намереваясь выйти. Они замерли,она замерла, а потом резко закрыла дверь. Когда они вошли в комнату, там никого не было, а Саша стояла в тени, задержав дыхание. Они не узнали в ней продавщицу яблок с рынка. Когда она выходила в свет, в Дэйл, то заплетала свои кучерявые волосы в хвост, а по Эреборе ходила с распущенными. Теперь они чаще проходили мимо этой комнаты, иногда резко открывали дверь, намереваясь застать ее врасплох, но это им не удавалось. До одного момента. Саша снова села петь на подоконник, закрыла глаза, и не услышала шагов за дверью. Петли скрипнули, и Саша вздрогнула, повернула голову, и встретилась с двумя парами заинтересованных глаз.